От ненависти до любви... Или как там, блять?!

Когда меня наконец отпустило, я рванул в свою комнату. Меня шатало, бросало из стороны в сторону. Сука, да я как будто нажрался, как первокурсница! Коридоры мелькали перед глазами, тела проносились мимо меня с неимоверной скоростью. Я не понимал, почему меня так трясёт, почему мне стыдно, почему я чувствую себя уёбком! "Побоялся жалеть Уокер? Теперь пожалей себя, дебил!" Еле дойдя до двери, я потерял равновесие и снова рухнул на пол. Это начинало меня злить: я никогда не чувствовал себя таким беспомощным. — Ада́м! Адам! — проорал я, сидя под дверью. — Адам, ёбаный твой рот! Где ты?! Из ванной доносился плеск воды. А ещё очень-очень чёткий аромат похоти, возбуждения и секса. Девичий звонкий смех, грязный шёпот друга, который что-то обещает, вероятнее всего, демонице. Адам у нас принципиальный демон. К ангелочкам не притрагивается, а вот ему подобные на любой вкус и цвет. Девочки, мальчики. Ему все нравятся. Вот же еблан. И почему именно он мой сосед?! — Адам, блять! — мой ор уже превращался в рык, кулак самовольно стал долбить по дереву, чтобы внутри хоть кто-нибудь меня услышал. В ту же секунду в ванной, находящейся в полуметре от входной двери, поднялся такой грохот и можно было бы подумать, что прямо в душевую кабинку свалился метеорит. Через минуту открылась дверь и из комнаты вышла Ости, сильно ударив меня косяком прямо по голове. Я тихо зашипел, потирая место ушиба, и поднял на неё злостный взгляд. Удивился ли я? Ни капли. Эта шлюшка успела переспать со всеми старшекурсниками — и с ангелами, и с демонами. — О, Люци, — пролепетала она, — Как твои дела? И почему ты здесь сидишь?... — я не успел и слова сказать, как она продолжила: — Ладно, мне не интересно. Не хочешь к нам присоединиться? — Ости, лапочка, — кажется, мои глаза закатились так сильно, что совершили полный оборот вокруг своей оси. — Съебись отсюда. Сейчас же. — Но... — Я сказал: "Сейчас же"! Девушка цокнула языком и прямо в неглиже вышла в коридор. Нет, даже не вышла, а выплыла на негнущихся ногах. Видимо, я прервал их на самом интересном месте. Мокрые крылья были аккуратно сложены на спине у демоницы, с них стекала вода, оставляя за хозяйкой мокрый след на половицах. Она не стеснялась меня или кого-либо ещё, потому что всё, что можно было увидеть, видели все и не один раз. Ости — своеобразная личность. Казалось бы: дочь такого могущественного демона, в её руках могла бы быть такая власть, но ей как будто всё равно на всё это. Она нашла своё развлечение в сексе и её больше ничего не волновало. Сама по себе Ости — достаточно полная девушка. Однако полнота не мешала ей быть достаточно грациозной и сексуальной демоницей. Те, кто ещё не успел притронуться к ней, мечтали прикоснуться к пышной груди и мягкой заднице. Острый, как кинжал, язык не только ранил её поклонников подколками, но и сильно возбуждал, потому что не многие девушки умели так красиво и, в то же время, язвительно флиртовать. Я не буду отрицать того, что и сам спал с ней, но это было задолго до того, как она стала местной шлюшкой — ещё на первом или втором курсе Школы. Тогда Ости была сосредоточена на учёбе, на том, какие полномочия хочет возложить на неё Валиал — её отец. Но всё же время шло, демоница теряла интерес ко всем политическим делам, зато появлялось увлечение плотскими утехами. Я был бы не против потрахаться с ней и сейчас, но опасения получить букет были гораздо выше желания. Букет не цветов, если что. Из раздумий я вернулся через пару минут, когда Адам наконец вышел из ванной комнаты. Я с облегчением выдохнул, потому что мне наконец помогут. Дверь распахнулась и мне по ебалу снова прошёлся деревянный угол. Это была конечная остановка. — Ты совсем еблан?! — Чего ты разорался, придурок?! — гневно прошипел демон. — Нельзя было подождать, блять? — Нет, долбоёб, нельзя! В моменте выражение его лица изменилось: разгладилось, стало таким ровным и мягким. — Ого, — Адам принюхался в попытке уловить мою энергию, которая очень быстро распространялась по воздуху, — Чем это пахнет? Нет, воняет! Волнением? Страхом?! Хах, — он так мерзко гоготнул, что я захотел прямо на месте разорвать ему рот. — Ты, что, хуйню какую-то натворил? И, вообще, почему ты на полу? — Ты можешь заткнуться хотя бы на секунду?! Помоги встать, блять! Это чучело заржало, как будто уебалось головой о что-то очень твёрдое. Я вылупился на него и не мог понять, что вызвало у него такое веселье. То есть я тут умираю перед ним, а он покатывается? Он подал руку, продолжая смеяться, и без особых усилий поднял меня. Голова закружилась от резкого перепада давления и я бы упал обратно, если бы Адам не успел схватить меня за шиворот рубашки. — Да что с тобой, блять, Люци?! — с испуганными глазами спросил он. — Заболел? — Ну, типа того. Чёрт (именно чёрт, а не демон) доволок меня до кровати и, с облегчением выходнув, бросил меня на мягкий матрац. Я замер на мягкой постели и старался даже не дышать. — Ты так и не сказал, что с тобой. Адам стал ходить по комнате в поисках вещей, которые они с Ости раскидали по всем углам в порыве страсти. Парень нагнулся за найденной вещью, а когда выпрямился, на его лице заиграла мерзкая похотливая улыбка. Он повернулся ко мне, накручивая на палец чёрные кружевные стринги. — Какая мерзость, — меня до сих пор мутило и потому любые подобные вещи для меня становились втройне тошнотворными, — Интересно, сколько миллионов хламидий теперь у тебя на пальцах... Адам коротко усмехнулся: — Рассказывай давай, а то я сейчас размажу эти хламидии прямо по твоему королевскому личику. — Да пошёл ты... Тут я почувствовал, что больше не могу терпеть. Побежал к туалету и, пару раз подскальзнувшись, еле как оказался у толчка. Я выблевал в унитаз всю свою душу. Адам молча смотрел на меня, даже не пытаясь мне как-то помочь, но я не злился на него за это — у меня не было сил испытывать какие-либо эмоции, да и просто не было смысла: чем он мне поможет? Через некоторое время мне полегчало и я буквально выполз из уборной. На столе уже стояли готовые стакан воды и какие-то таблетки — видимо, от тошноты. Я залпом осушил стакан и сожрал целый стандарт колёс в надежде на то, что меня больше не стошнит. Я был так сосредоточен на поедании лекарства, что даже не заметил сидевшего на кресле Адама — шуганулся я знатно. Он сверлил меня взглядом, накалял обстановку своим молчанием, которое поедало меня. Не выдержав, я спросил: — Что? — Тебя тошнит, потому что стыдно? Перед Уокер? — Откуда ты... — Пока ты умирал возле унитаза, Мими успела мне всё рассказать, — он укоризненно посмотрел на меня. — Попросила как-то на тебя повлиять. — Ну, и что? Будешь промывать мне мозги? — спросил я. — Нет. Не буду. Я вопросительно взглянул на него. Обычно, после таких фраз, по типу: "На тебя попросили повлиять", он садился напротив меня и начинал грубо и без смазки иметь мой мозг в каждую извилину... — И с каких пор тебя стало это волновать? — демон присел на корточки возле прикроватной тумбочки и достал из неё новую пачку сигарет, вытащил одну и ловко закурил. — Можно подумать, она первая, кому ты "разбил сердце". — Не первая, — я качнул головой. — Но... — Но что "но"? — перебил он. — Но именно перед твоей любимой антилопой стыдно? Что же она такого тебе сделала? Он задумчиво оглядел потолок и снова перевёл взгляд на меня. Глаза Адама округлились и загорелись нехорошим огоньком. Губы расплылись в смазанной улыбке и я уже даже, блять, знал, что он сейчас скажет. Три, два, один... — Так вы всё-таки потрахались?! Этот дебил испытывающе смотрел на меня, даже не поднося сигарету к губам. Она просто тлела у него в руках и уже почти прогорела до самого фильтра. Демон дёргался из стороны в сторону, как собака, которой вот-вот дадут поесть её любимый корм. Ему осталось только хвост к жопе приделать, чтобы так же мог им вилять. Секунды молчания текли очень медленно, перерастали в долгие минуты. Он ждал от меня ответа на свой вопрос, а я даже не пытался найти этот самый ответ — я думал, почему именно этот долбоёб мой лучший друг. На самом деле, Адам достаточно хороший демон. Очень светлый. Очень понимающий, больше даже смахивал на моего личного психолога. Неспроста он воспитывался у Мамона вместе с малышкой Мими. Они оба выросли достаточно осознанными и сострадающими, что для демона очень не характерно. По своей природе демон должен быть гнусным и подлым, но это совсем не тот случай. Относительно меня, как своего друга, Адам был вполне милым. И не потому, что он меня боялся, а потому, что уважал и любил меня как друга. Ещё с первого курса, когда мы с ним познакомились, это было взаимно. Когда в одно время столкнулись с ним в кабинете у Фенцио, чтобы прогуляться по Земле, мы поняли, что, как говорится, два сапога — пара, и мы нашли друг друга. Хотя в некоторых ситуациях, как сейчас, он был полным уебаном и у меня возникало дикое желание вырвать ему крылья с основанием. Но, смотря на Адама, понимаешь, что люди действительно были созданы по нашему образу и подобию. Высокий, почти под два метра, демон очень старался ухаживать за своим телом, занимался этим очень кропотливо, с любовью. И подкаченные мышцы рук и широченной спины — тому доказательства. Он мог с лёгкостью вырвать дерево с корнем; держаться на крыльях по несколько часов, когда многих едва ли хватало на пять-десять минут непрерывного полёта. На соревнованиях по Крылоборству мы всегда выигрывали только с его невероятными усилиями, ведь Дино, заносчивый засранец, тоже был хорош в спортивных полётах, и потому в конце поединка в небе всегда оставался кто-то из нас двоих. Аккуратные черты лица, карие глаза, светящиеся на солнце черным светом. Прямые каштановые волосы переливались золотом. Может, и звучит по-гейски, но это правда. У Адама есть сестра — Ева. Очень канонично, не так ли? Радоваться было рано, когда я узнал, что она ангел: Ева не менее ёбнутая, чем её братец. Адам и Ева — разномастные близнецы. Их мать — демоница, а отец — ангел. Ребята родились ещё тогда, когда Закон о неприкосновении был действующим. Они были вынуждены семьёй скитаться по разным уголкам Вселенной, чтобы их не нашли. А когда Закон был отменён, близнецы как раз достигли возраста, когда нужно идти в Школу Рая и Ада. Первое время я даже не знал, что у Адама есть сестра. Но когда Геральд рассказал, что ночью кто-то разгромил кухню в поисках еды, Адам сразу понял, что это сделала Ева. Она яблочко искала. Как же я смеялся, когда два внешне идентичных существа называли друг друга уродами.

***

По ощущениям, я просидел в раздумьях несколько минут, а когда вышел из транса, увидел, что этот придурок пялится на меня всё тем же взглядом, что и до этого. Я глубоко вздохнул и откинулся на кровать. Через десять секунд я почувствовал, как матрац прогнулся под тяжестью этого кабана, вынуждая меня встать обратно. — Да не ебал я её, не ебал! — гавкнул я. — Ой, ну, знаешь ли... Так не интересно, — погрустнев, сказал он. — Я-то думал, что ты её уже в разных позах... Слушай, а если без шуток, то где бы ты натянул её? Ну, между нами, мальчиками? Нет, ну это просто пиздец. Таких полудурков поискать ещё надо. — Ты совсем еблан, Адам? Это тебе лишь бы поебаться! У меня нет никакого желания заняться сексом с такой дурой! — Попизди-попизди, — он опять прищурил свои дебильные глаза. — Все старшекурсники мечтают, а ты, дайте-ка угадаю: индивид? — Ты просто невозможен. — Я знаю, мой маленький, — он послал мне воздушный поцелуй. — Так ты так и будешь зависать? Может, расскажешь, почему тебе всё-таки стыдно? — Стыдно?! Стыдно, блять?! Кому тут стыдно?! Хуйню не неси, пока я не выкинул тебя из окна головой вниз! — А крылья мне на кой чёрт? Я был на пределе. Я забираю свои слова об Адаме назад: он конченый долбоёб, у которого, вместо мозгов в голове, совокупляются морские драконы. — Слушай, я сейчас уйду, если ты не будешь рассказывать, — серьёзно сказал он, натягивая на себя футболку. — Или ты думаешь, что у меня есть время и желание проводить тебе психоанализ только по твоим внеочередным приступам агрессии? Я посмотрел на него и обессиленно закутался в одеяло с головой, снова плюхнувшись на кровать. — Да, дружище, от себя не убежишь. Рассказывай. — Я унизил Вики при всех за то, что она в очередной раз сдерзила мне, — не отрывая голову от тканей, простонал я. — Блять, я иногда сам охуеваю от себя, понимаешь, Адам? Я не знаю, зачем я это сделал. Это же что-то обычное, простое: она не сделала и не сказала ничего такого, что я ни разу от неё не слышал и не видел. Но я не просто её унизил, — я перевернулся на спину и раскинул руки по обе стороны от себя. — Я её конкретно опустил. И самое интересное в этом всём то, что она не стала меня ненавидеть больше или меньше. Она как будто приняла мои слова как истину, как факт. Как будто слышала эти слова уже не впервые, но каждый раз они ранили её в самое сердце. Я закрыл глаза и снова увидел её заплаканное лицо. Снова увидел эту пустоту в голове, услышал звенящую тишину, возникшую вокруг нас. Мими и остальные суетились, кричали мне укорительные оскорбления, пытались увести её, но мы с ней оказались в каком-то интимном вакууме, понятном только нам двоим. Снова почувствовал в носу этот запах сгоревшей свечи. Мыслями я оказался в этом самом моменте. Из размышлений меня вытянул Адам, когда своей ногой пнул меня в ляжку. Я медленно повернул к нему голову, готовый на месте сломать ему шею. — Курить хочешь? От этого предложения я немного успокоился и молча кивнул ему. Через несколько секунд возле меня аккуратно приземлились пачка и зажигалка. Я вытащил сигарету, зачиркал зажигалкой, но она не никак хотела подавать огонь. Первый чирк, второй, третий, пятый, восьмой... Я кинул в стену газовую дуру с такой силой, что она моментально взорвалась. Мне пришлось снова сесть ровно, и призвав силы, подкурил от раскалённой, как огниво, руки. — Шестая за эти четыре дня, — мягко улыбнулся Адам. — На тебя не напасешься. Я-то не умею так. Ну, точнее, я умею поджигать, но черным огнем, а, как ты знаешь... — Заебал умничать, — проворчал я. — Знаю я, знаю! Давай ближе к делу. Адам злостно посмотрел на меня. — Пожалуйста, — сказал я, скривив лицо. — Так-то лучше, котик, — прошептал он и подмигнул мне. — Ну, начнём с того, что Непризнанная каким-то образом для тебя превратилась в Вики, что достаточно странно. Потому что ничего, кроме "Антилопы", "Уокер" и "Идиотки" конкретно в её адрес я не слышал. Странно. Неужели Люци обмяк? На секунду его глаза уставились в потолок, как бы показывая, что он пытается сложить все факты у себя в голове. — Мне все понятно. — И что тебе понятно? — нетерпеливо спросил я. — Тебе стыдно. Да, определённо стыдно. — Я тебе клянусь Адом, что я сейчас потушу сигарету о твой пластилиновый рот. Адам вытаращил на меня глаза, а потом опять растянул губы в его самой мерзкой улыбке, не предвещавшей ничего хорошего. — Я не против. И через секунду он вытащил изо рта длиннющий язык, как бы провоцируя, призывая меня к действию. 'Какой же идиот..." Демон хорошенько посмеялся и, успокоившись, подхватил у стола бархатный стул и сел на него прямо напротив меня. Вот же пиздобол! Говорил же, что не будет! М-да, и всё-таки привычка есть привычка. — Дружище, — он начал полушепотом. — А ты, случаем, не влюбился? — Что-о?! — у меня от такого заявления чуть глаза на лоб не полезли. — Совсем ебанулся что ли? Последние мозги вытрахал?! — Поверь мне, это невозможно, — демон слегка наклонился в моём направлении и прошептал: — Я пытался. Но всё же не будем отклоняться от темы разговора. Давай будем честны, мой маленький демонёнок, — он снова закурил, — У тебя что-то есть к Уокер. Ну, хорошо. По-твоему, это не влюблённость. Тогда что? Неужели тебе стало стыдно потому, что ты её ненавидишь? Звучит бредово, не так ли? — темноволосый очень плотно затянулся и продолжил: — Вы поливаете друг друга грязью, язвите, бросаетесь колкостями. Думаешь, это всё действительно порождает ненависть? Я уставился на него и не понимал, чего он от меня ждёт. Увидев мою реакцию, Адам потёр виски. — Люци, ты начинаешь меня злить: где-то ты такой уж пиздодельный, Сын Сатаны, Повелитель Ада и бла-бла-бла, а где-то два плюс два сложить не можешь, ну прямо тапок ёбаный. Три месяца вы знакомы, и три месяца задираетесь, потому что вами движет ненависть? Это смешно. Вы нравитесь друг другу, но ни один из вас не может этого принять. "Почему?" — спросишь ты? Да потому, что ваша гордость ну очень высоко над вами летает. Она для тебя — слишком хорошая, а ты для неё — слишком плохой. Она такая стесняшка, — он встал со стула и изобразил девичью позу и голос. — Милая девочка-девочка. А ты... Такой грозный, забитый татуировками бычара. Иногда мне кажется, что вы просто-напросто боитесь друг друга, из-за того, что так не похожи. Вы думаете, что раз не сходитесь характерами, то это означает, что вы должны презирать друг друга. "Противоположности притягиваются" — слышал такое? Признай, что она тебе нравится! Я не приму другого ответа. Я буду надрачивать тебя ровно до того момента, пока ты не скажешь это вслух: "Я — Люцифер, и мне нравится Вики Уокер". Всё! — Закончил? — спросил я, докуривая уже третью подряд сигарету. — Блять... Ты просто невыносимый долбоёб, — простонал Адам. — Я знаю, мой маленький, — сказал я, послав засранцу воздушный поцелуй.