Чёрная кровь

      Когда автомобиль останавливается вдруг в лесу, не слишком далеко от нового главного штаба, Яков смотрит на Вальтера вопросительно, недоверчиво и вообще словно на сумасшедшего.       — Хочешь пойти вытаскивать наших без плана? — уточняет юноша недоверчиво. — Совершенно не в твоём духе, даже раньше ты бы такую глупость не выкинул.       — Я пока не намерен их спасать, — признаётся тот, выбираясь из машины. — Мы ненадолго. Побудем здесь, пока нас не перестанут искать поблизости. Будет нехорошо, если мы приведём их к лагерю сопротивляющихся староверов с Софией во главе.       Якову это кажется действительно логичным, так что он кивает, выбираясь следом и проходясь мимо деревьев, касаясь поочерёдно каждого, будто бы ища засечку, хоть какой-то знак, почему именно это место. Избежать вопроса не получается.       — Случайно выбирал? — ухмыляется парень, на что тут же слышит простое, но в то же время столь весомое:       — Ты ведь помнишь это место? Я вот вспомнил вдруг.       И тут в голове у солдата с револьверами щёлкает. Он не может поверить в то, что именно Вальтер привёз их в это место, что он намеренно решил прятаться именно здесь.       — Мы нашли тебя здесь. Я и Дорис, — высказывается Яков, проводя пальцами в тонких перчатках по грубой шершавой коре ближайшего дерева. — В тот день шёл дождь, а ты лежал в сырой траве, ослабший и будто бы немного напуганный. Вот уж не думал, что ты ещё способен на сентиментализм.       На губах юноши на последних словах играет ехидная усмешка. Вальтер смотрит на него равнодушно, как и прежде, когда ничего не чувствовал, прежде чем признаться честно:       — Просто подумал, что это поможет снова ощутить то же, что и в камере. Ничего. Это место ничего для меня не значило.       — Если так хочется интересных ощущений, предлагаю подождать: со временем сможем заглянуть снова в главный штаб, — ухмыляется с довольным выражением лица Яков. — Уверен, в подвале у тебя будет море острых ощущений, сложно забыть нашу первую встречу.       — В тот момент ты казался весьма двусмысленной личностью, — признаётся Майер, на что тот выдыхает со скрытой за злостью неловкостью:       — Если тебе так показалось, это говорит о твоих испорченных мыслях, не о моих. Я не имел в виду ничего подобного ни на миг.       Ответный взгляд собеседника кажется всё таким же безразличным, но в то же время он словно даёт понять: если ты так сильно всё отрицаешь, ты только подтверждаешь мою мысль. Солдат скрипит зубами от досады, прежде чем предложить с улыбкой, которая посторонним людям могла бы показаться зловещей:       — Если у тебя нет воспоминаний об этом месте, не хочешь создать парочку?       — А есть смысл? — уточняет было Вальтер, однако спустя миг становится очевидно, что его ответ не играет никакой роли.       Яков прижимает юношу к стволу ближайшего к ним дерева, прежде чем снять перчатку и, небрежно убрав её в карман брюк, провести кончиками пальцев по чужой щеке. Прикосновение почти невесомое, но на фоне прохладного и влажного воздуха кажется донельзя сухим и горячим, практически обжигает остывшую кожу молодого человека. Он не шевелится, пока его спутник более уверенно поглаживает его лицо рукой, впервые касаясь без перчатки, ведёт небрежно по шее и огибает осторожно ключицы под рубашкой. Такие прикосновения кажутся более интимными, чем любые поцелуи, что мог бы подарить Яков, ведь увидеть и почувствовать его руки без перчаток — практически нереально, выше вероятность, что Вольфганг прекратит писать истории про членов отряда, а особенно про Руф и Хельгу.       Солдат с револьверами чувствует в глубине души, а затем видит во взгляде Вальтера то, чего он так старается добиться с самого начала и до последнего времени — малую крупицу чувств. Парень сам берёт его руку в свои, подносит её к щеке и млеет под его касаниями, тихо вздыхая, прежде чем вдруг сказать:       — Яков.       — Что? — отзывается тот тихо, внимательно глядя на Вальтера в ответ, отчасти опустив ресницы, на что слышит простую на первый взгляд, но на самом деле практически невозможную просьбу:       — Скажи это. Позволь мне это услышать от тебя. Возможно, это поможет.       — Думаешь, я могу просто взять и произнести такие слова в такой ситуации? — закатив глаза, высказывается юноша. — Я живой человек. Даже если кажусь другим циником, это не значит, что с моими чувствами не нужно считаться. Я не заслуживаю столь жестокого обращения, эта просьба сейчас — перебор.       Вальтер не отвечает ничего, осторожно отодвигая его от себя и направляясь обратно в машину, бросив напоследок:       — Можем ехать в лагерь Софии. Думаю, поблизости нас уже не ищут.       — Можешь сколько угодно уходить от этой темы, это не отменяет того, что ты неправ, — фыркает Яков, занимая пассажирское сидение и надевая обратно перчатку, прежде чем оба отправляются в путь.       Дорога и правда проходит практически без происшествий (если не считать несколько раз, когда им приходится прятаться от других солдат, оказавшись на волоске от того, чтобы быть пойманными), так что скоро парни оказываются в месте назначения, где их уже дожидается София. Выслушав рассказ обоих, она с досадой пинает установленный неподалёку столб, признаваясь:       — Я понятия не имею, что нам теперь делать. У нас нет надёжного плана против чёрных отступников, придётся действовать по-старому. Разве что вы сможете найти другой или другие лагеря приверженцев Бога и договориться с ними о совместной работе. Это тоже не так много людей, так что нам в любом случае понадобится хороший план.       — Нам придётся согласиться с тобой: лучшего плана сейчас действительно нет, — признаёт нехотя Яков, положив руку на бедро и приняв свой так давно не демонстрируемый самодовольный вид. — Возможное направление хоть к одному из лагерей не подскажешь?       Девушка жестом приглашает обоих юношей за собой, видимо, собираясь передать карту или обсудить план, а проводящий рядом Том в тот момент спешит к брату, взволнованно, точно как когда был ребёнком, замечая:       — Сэм! Сэм, ты видел Вальтера, когда он вернулся? У него в глазах что-то живое, словно эмоции просыпаются! Как думаешь, может, он может помочь нам как-то найти способ вернуть чувства и эмоции, а?       — Вполне возможно, — серьёзно кивает тот, не отрываясь от работы с какими-то изобретёнными недавно растительными препаратами в колбах. — Позови его сюда: думаю, если мы осмотрим его и выслушаем, может быть, и правда отыщем зацепку.       Быстро кивнув в ответ, Том торопливо убегает за Вальтером, а юноша тем временем вздыхает, бросая быстрый взгляд на стоящую в деревянной рамке фотографию старого друга, сделанную после его вступления в армию.       — Мы обязательно тебя вернём, — хмыкает он, продолжая смотреть на фотографию. — И твои эмоции, и тебя самого. Обещаю тебе, Лиен.