Me And the Devil

When will you realise

Когда же ты осознаешь?

Do we have to wait till our worlds collide

Неужели нам придётся ждать, пока наши миры не пересекутся?

Open up your eyes

Раскрой глаза:

You can't turn back the tide

Тебе не обратить реку судьбы вспять.

      Ветер тихо колыхал занавески в маленькой комнате, отбрасывая на стены танцующие тени. Послушник лежал на холодном полу, сердце билось в такт с его тяжелым дыханием. Он с трудом понимал, насколько его мир перевернулся за последние дни.       Пит знал, что это опасно, но упустить шанс узнать правду было нельзя. Он должен найти компромат на Кинна.       Сердце всё ещё колотилось в груди, и он понимал, что это всего лишь временное облегчение. Пит тихо подошёл к двери, стараясь не издать ни звука, и открыл её. За порогом не оказалось никого. Лишний раз удостоверившись, что Кинн ушёл, послушник закрыл дверь и вытащил из шкафа сменную одежду.       Пит посмотрел в окно. Он чувствовал, как в нем начинает разгораться внутренний огонь. Что-то менялось: его инстинкты, его сердце, даже его душа казались готовыми к кардинальным трансформациям. Пит быстро переоделся, надевая майку, которая значительно облегала его тело, стараясь думать только о том, что впереди. Наполняя себя решимостью, он направился к выходу уверенным шагом.       Пит прижал ладонь к холодному металлу ручки, чувствуя, как дрожь охватывала его тело. Он остановился на мгновение, чтобы успокоить сердце, и с глубоким вдохом открыл дверь.       Выйдя в коридор, он заметил, как свет фонаря прорывался сквозь окна, создавая длинные тени, словно дьявольские силуэты, ползущие по стенам. Он сжался внутри, но шагал дальше, восстанавливая ощущение, что все в порядке. На кухне Кинн накрывал стол. Ароматы свежеприготовленных изысканных блюд наполняли пространство уютом, и печалью, создавая эффект зыби. Тёплая итальянская паста, нежные овощи, обжаренные до золотистой корочки — всё это на деревянной поверхности выглядело прекрасно. Пит, мрачный и задумчивый, стоял рядом, наблюдая за приготовлением ужина. Парень смотрел на все это, и его внезапно охватила волна воспоминаний о безоблачном детстве, прежде чем мир изменился. Он вспомнил, как когда-то вместе с родителями собирались за столом. Это казалось чем-то простым, однако это были те мгновения, когда все проблемы оставались за пределами их дома.       Пит не понимал, что происходит, и этот внутренний конфликт вызывал у него смятение. Кинн всегда воспринимался им как воплощение всего плохого и греховного. Именно поэтому это новое, не присущее ему состояние вызывало у Пита чувство странности и неопределённости.       — Ты вовремя, — сказал Кинн, его голос звучал тепло и уверенно. Но Пит заметил, что лицо Кинна, всегда полное энергии и живости, теперь носило отпечаток чего-то грустного и загадочного. Для Пита такая черта мужчины была необычной. В его голове дьявол всегда был воплощением зла: бездушным существом, которое разрушает все хорошее. Но сейчас он видел что-то иное, что не вписывалось в его давние представления. Это было нечто человеческое, нечто трогающее.       Парень смутился. Он пришел на встречу, ожидая увидеть привычного Кинна — того, кто всегда был уверен в себе и, казалось, совпадал с образом дьявола в его воображении. Но сейчас перед ним стоял мужчина, который олицетворял что-то сложное и невыразимое, что-то, что разрушало все его стереотипы.        — Да, извини… Я просто… пытался собраться, — пролепетал Пит, осознав, что не понимает, зачем пытается оправдаться. Все его привычные слова как-то потеряли смысл в этот момент.       Кинн резко выдернул его из размышлений: — Пит, ты ведь поможешь мне с салатом? — спросил он, указывая на стоящую рядом миску с зеленью. В голосе Кинна слышалась искренность, его улыбка была таящей. Пит вздохнул, немного колеблясь, и подошел ближе.       — Да, конечно, — ответил он, заставив себя вымыть нежные листья салата. Его руки работали автоматически, но каждый раз, когда он смотрел на красивую накрытую тарелку, в его душе затрагивалась струна ностальгии.       Кинн продолжал резать овощи, а Пит с интересом наблюдал, как ловко дьявол управляется с ножом. Взглянув на Кинна, послушник заметил, как его черты лица становится менее жесткими. На губах мужчины заиграла легкая улыбка.       Огромные двери кухни резко распахнулись, и в комнату влетел Макао, с легкой улыбкой на лице, освещая пространство своим обаянием.       — О, брат, ты сегодня решил что-то приготовить? — спросил подросток, обводя взглядом накрытый стол.       Кинн кивнул, на его лице появилась легкая улыбка. Пит усмехнулся и посмотрел на свои руки, которые все еще перебирали листья салата.       — Да, что же на него нашло? — подал голос Ким, внезапно появляясь в проеме двери с невыразимым лицом. Эмоции, казалось, обходили его стороной, как всегда. Его спокойствие было пугающим. Ким, словно привидение, появлялся без предупреждения.       Внезапно раздался смех, и в комнате оказался Вегас.       — Ха! Ты о чем? Мой брат всегда был хорош в готовке, — с сарказмом бросил он, заставив всех присутствующих мгновенно обернуться.       Пит почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Кинн обменялся взглядами с Вегасом, а затем с Питом, его улыбка стала шире. Пит посмотрел на него, и, несмотря на нерешительность, поставил листья салата в центре стола. Кинн, заметив это, кивнул ему в знак благодарности.       — Если это не лучший салат на свете, я в вас разочаруюсь, — хмыкнул Макао, приподняв бровь. В его тоне можно было уловить игривость, как будто они все вместе оказались частью какого-то театра абсурда.       Кинн рассмеялся, а Пит невольно усмехнулся. Вегас издал смешок. Улыбка Макао была заразительной.       Атмосфера сразу же наполнилась легкостью и теплом. Залитая смехом кухня наполнилась легкостью, которой раньше так не хватало. Пит с некоторым недоумением осмотрел каждого члена этой семьи. Настоящая магия мира складывается из простых моментов, и семья — это свет, способный развеять самую тяжелую тьму.       Подросток удобно устроился на стуле, вытянув ноги, и с аппетитом закинул в рот кусочек красной рыбы, приятно застонав от наслаждения. Но, наслаждаясь своей трапезой, он вдруг заметил, что парень, сидящий напротив, погрузился в молчание. Пит всегда выделялся среди их компании. Его добродушие и открытость притягивали людей, как магнит, а жизнерадостный характер делал атмосферу легче. Поэтому, когда Макао заметил его задумчивость, это показалось ему странным. Тарелка с едой, полная разнообразных блюд, оставалась нетронутой, а глаза Пита смотрели в пол, словно в них отразились какие-то скрытые переживания.       — Пит, ты как-то молчишь, — заметил Макао, продолжая пережевывать рыбу, — О чем-то задумался?       Пит опустил взгляд, заставив Макао на мгновение замереть. Он казался таким же приятным и добродушным, как всегда, но в его глазах читалась легкая озабоченность. Пит попытался улыбнуться, однако эта улыбка выглядела напряжённой и неискренней.       — Нет, всё хорошо, — ответил он, накладывая еду в тарелку Макао. — Ты ешь, — с улыбкой произнес он, набирая ещё порцию еды в тарелку подростка.       Макао засмеялся, сытно пережевывая очередной кусок. В этот момент его радость несколько разбавили мысли о том, чем же может быть озабочен Пит.       Они продолжили трапезу, наслаждаясь роскошными блюдами. За большим деревянным столом, покрытым бархатной вышитой скатертью, собралась семья, члены которой не привыкли собираться вместе.       — Знаете, вот что я думаю, — прервал тишину Макао, — ничто не сравнится с потрясающей компанией и хорошей едой. Может, стоит сделать это традицией?       — Думаю, это хорошая идея, — согласился Кинн, поднимая бокал вина, бросая короткий взгляд на Пита.       Ким, наконец, повернул голову в сторону Кинна, но на его лице не появилось и тени эмоций. Сын священника нервно улыбнулся, подняв глаза на Кинна, а потом встретился взглядом с Макао, который, кажется, всегда был ближе всех к Киму в их маленьком кругу. Жилистая рука Вегаса сжала несчастную вилку, словно она была его единственным способом справиться с нарастающей напряженностью.       — А может, добавим к нашей традиции игры в настолки? — неожиданно предложил подросток, пытаясь разрядить атмосферу.       Пит с радостью кивнул, остальные тоже поддержали. В этот вечер они были вместе, и это было важнее всего.       — Это будет здорово, — произнес послушник, хлопнув в ладоши.       Макао заметил, как Пит, хотя и был все еще напряжен, начал вновь открываться.       Кинн вальяжно отложил бокал и, наклонившись вперед, с энтузиазмом спросил: — Какие именно игры ты имеешь в виду? — спросил он с налетом игривости.       Пит застенчиво покраснел и подавился куском пищи, вдруг осознав, что на него снова устремлен голодный взгляд дьявола. И тут Ким, казалось, впервые проявил интерес к происходящему. Он поднял бровь, в его взгляде зажглась мысль, как будто он размышлял о чем-то, что давно таилось в его сознании.       — Давайте «Мафию», — предложил Макао, стараясь скрыть волнение.       Все согласились, и вскоре кухня превратилась в импровизированный игровой зал. В тёплом свете ламп они сидели вокруг стола, его поверхность была уставлена пустыми чашками, остатками закусок и, разумеется, многими игровыми фишками. Вечер, который начинался с тяжёлого молчания, теперь наполнился ожиданием. И вот, правила были объяснены, роли распределены. Игра началась. Пит, хотя и временами чувствовал себя застенчивым, начал наслаждаться моментом, и его улыбка становилась все более искренней.       Ким, сидя с прищуром, выглядел так, будто уже замышлял что-то. Когда его очередь была говорить, он выразительно проговорил: — Я всё ещё не знаю, кто здесь мафия, но если вам не повезёт — я не буду милосердным.       Ким, к удивлению многих, оказался известным лукавцем. Его хитроумные маневры и умение манипулировать остальными только добавляли в игру элементы сюрприза.       Вегас, который всегда был немного скептическим к игре, вдруг загорелся. Он бросил быстрый взгляд на Кима и, понимая, что у его брата есть свой уникальный стиль в таких ситуациях, с нетерпением ожидал предстоящей игры.       Атмосфера за столом была напряжённой. Каждый из них был вовлечен в игру. Вместо того чтобы сосредоточься на своих собственных картах, Пит погрузился в изучение Кинна. Каждый раз, когда у того поднимались уголки губ, Пит наблюдал за ним. Он сидел прямо напротив, его лицо светилось самодовольной усмешкой, но Пит чувствовал, что за этой маской скрывается нечто более серьёзное. Его интуиция подсказывала, что именно Кинн был носителем какого-то важного секрета. И их будущее с Вегасом напрямую зависело от его умения добраться до слабых сторон Кинна.

***

      Ночью Пит прокрался в библиотеку, пытаясь не издавать ни звука. Он тихо открыл дверь, стараясь не скрипеть. Лунный свет пробивался через окна, освещая ряды полок, где пылились старинные тома. Он знал, что в этот час там никого нет, кроме тени старинных книг, но адреналин от тайного плана сжимал его сердце в кулак.       Послушник быстро пробежал мимо стеллажей, укрываясь в плотно затянутых тенях. За окнами выли волки, а деревья колыхались из-за сильного ветра, словно предвещая что-то необычное.       Пит достиг нужной двери. Она была заперта, но ему не хватало времени на сомнения. Он достал из кармана маленькую отвертку и, потирая ладони от волнения, принялся за замок. Сильный порыв ветра ударил в окно, и послушник на мгновение замер, прислушиваясь к звукам, исходящим из-за стекла. Волки продолжали выть, их пронзительные звуки смешивались с легким скрипом замка.       Наконец, дверь сдалась. Пит осторожно вошел внутрь, обведя взглядом полумрак. По дороге он останавливался, чтобы прикоснуться к спинкам книг, словно каждая из них могла рассказать ему свою историю.       При свете тусклой лампы он начал перерывать старые записи, надеясь найти хоть что-то, что могло бы подтвердить его подозрения.       Часы тянулись, как вязкая смола, но вдруг его внимание привлекла одна книга — затертая обложка, с незаметными на первый взгляд пятнами. Он открыл ее и увидел записи о вкладе Кинна в монастырскую жизнь. В первые мгновения ему показалось, что это обычная хвалебная речь, но вскоре среди сухих фактов он заметил странные детали: списания, которые не сходились с отчетами, неучтенные пожертвования.       Сердце его забилось чаще, когда он нашел коды, указывающие на большие суммы, которые исчезали без следа. Пит сделал несколько записей на клочке бумаги, понимая, что это может стать ключом к разоблачению Кинна.       Но затем послушник заметил в центре комнаты старый письменный стол, за которым возвышалась высокая, запыленная книга с золотыми буквами на обложке.       Пит, как зачарованный, подошел ближе и осторожно открыл её. На страницах книги были изображены старинные заклинания и нарисованные странные символы, наполняя его разум потоками магии. Ветер за окном усилился, и в один момент ему показалось, что он слышит голоса, шепчущие его имя.       Испугавшись, Пит закрыл книгу и поспешил назад к двери, но она захлопнулась сама собой прямо перед ним. Холодный страх сковал его.       Однако тут же раздался треск: дверь библиотеки приоткрылась, и в проеме появился силуэт. При свете лампы Пит увидел лицо пожилого мужчины, глаза которого блестели тревогой и гневом. Это был Корн. Пит чувствовал, как холодный пот выступил на лбу.       — Ты искал что-то, сын мой? — его голос был полон напряженности.       Пит сглотнул, внутренне борясь. Он понимал, что каждое слово имеет значение. Послушник не мог позволить себе выдать свои намерения, но и врать он не хотел.       — Я... просто искал, что почитать, отец, — ответил он, стараясь выглядеть безобидным.       Корн шагнул ближе, его глаза застыли на лице Пита.       — Ты нашел то, что искал? — спросил Сатана.       Но Пит будто проглотил язык.       — Не рискуй своей жизнью ради любопытства, — Корн наклонился чуть ближе, его выражение лица было полным решимости. — Некоторые книги лучше держать закрытыми. Они могут пробудить то, что долгое время было в забытьи.       Пит почувствовал, как его сердце забилось быстрее.       Корн отстранился, его глаза выглядели печально и уставшими. Он знал, как трудно было для парня оставаться в неведении, но он также знал и цену знаний.       — Иди к себе в покои, сын мой, — приказал Корн.       Словно под давлением грома, в углу библиотеки послышался треск, и одна из книг упала, открываясь на странице с бесконечными заклинаниями и символами.       Послушник, пораженный, отвел взгляд, но черные символы уже начали искриться в его голове. Он чувствовал, что его вытягивает к ним невидимая сила.       — Хорошо, — произнес Пит и выбежал из комнаты.       Старик подошел к упавшей книге и наклонил голову, рассматривая символы на открывшейся странице.       Так, ветер за окном продолжал колыхать занавески, словно предвещая грядущие перемены. Но Пит был готов идти до конца, хотя бы ради защиты своего дома и своей любви.