Верь мне

Они пересекают границу и вот наконец-то перед глазами появляются просторы Кетты. На самом деле скучный и маленький, совсем некрасивый городок с отвратительным правительством, худой медициной, не считая центра новой жизни, малочисленным образованием. Перспектив ноль, и город считай никому почти никогда не был интересен, до того момента пока мать Чонгука не организовала центр. Один из самых популярных, прибыльных в стране, только из-за него в Кетту съезжается множество бездетных семей, женщин, девушек, чтобы исполнить свою заветную мечту. Прошли сутки с момента, когда Дженни и Чонгук, вроде как заключили мирный договор. Постараться жить в мире, пускай без любви до гроба, но хотя бы без ссор. Дженни показалось это разумным, ведь гораздо лучше сделать шаги навстречу самой, чем мучиться и винить всех вокруг в своей несчастной жизни. — Чонгук, — зовет его девушка, когда они сходят с поезда и останавливаются посреди толпы. — Говори, Дженни. — Не хочу домой, давай прогуляемся. Солнце только вышло из-за горизонта, но уже скоро будет хорошо припекать. Чонгук морщится от ослепительного света и соглашается с её идеей. Они решают отправится в центр города, и вызывают такси. По пути заезжают домой, только для того чтобы занести вещи. Дженни почти не смотрит перед собой, не хочет окунаться в эти болезненные ощущения, которые она всегда испытывала стоило перейти порог. Оставляют вещи и едут прямо в центр на людные улицы. Посреди много магазинов, много детей играющих в догонялки и так легко и свободно. Дженни первая берет Чонгука за руку, он удивляется, но ничего не говорит, лишь крепче сжимает её ладонь. Они не спеша идут по улице, в полной тишине. Чонгук наблюдает за странным поведением Дженни, а она за бегающими детьми. На её губах расцветает улыбка, каждый раз когда она слышит детский смех и от этого уголки губ вампира тоже непроизвольно поднимаются вверх. Шумная улица остаётся позади и теперь пара не спеша движется по летнему парку в окружении ухоженной природы. Дженни проводила карабкающуюся на дереве белочку взглядом. А потом потянула Чонгука за собой на скамейку. — Так странно. Я помню, как иногда после работы сбегала сюда, чтобы посидеть в одиночестве и поплакать. А прохожие проходили мимо и странно смотрели на меня, но ни один из них не интересовался, что же у меня случилось. А я все ревела и ревела… Я провожала глазами прохожих, отсчитывая время. Мне было страшно идти домой к тебе. — Прошлое надо отпустить, Дженни. Чонгук осторожно накрыл её ладонь своей. Словно боялся, что вот сейчас коснётся её и она снова шарахнется и снова её прошлое переместиться в настоящее. — А ведь если бы совет крови дал нам добро на развод, я бы забрала маму и увезла в Сеул. Работала, училась. Может отец бы просит бы её, принял Минсу и все было бы как раньше, — задумчиво проговорила девушка, не зная, что же хотела этим донести. Чонгук ответил ей совершенно точно, легко, без упрёка, вернув её с небес на землю. — Хватит строить иллюзии о том будущем, которое могло бы у тебя тут быть. Это самообман. Даже в параллельной вселенной этого никогда бы не было. Дженни печально покачала головой, признавая его правоту. А ведь это действительно так и есть. — Дженни, чем же я так плох по отношению к тебе, что ты считаешь себя такой одинокой здесь? Я все ещё не понимаю как у тебя хватило добродушия, чтобы простить мать, и ты так отчаянно цепляешься за нее. Дженни пожала плечами. — Мама всегда меня поддерживала. Даже после того, что случилось она осталась сильной, она не сдаётся. Она живёт ради меня, ради Минсу. Она всегда спасает меня в трудные моменты, когда я готова совершить самые страшные ошибки своей жизни. — А я? — горько поинтересовался Чонгук. — Никогда и ни от чего не спасал? Не поддерживал? Не вытаскивал из неприятностей, в которые ты умудрялась встревать, стоило мне отвернуться? Дженни вспомнила её конфликты с вампирами, когда она только приехала в Кетту. Да уж, тогда у них чуть не назрел скандал с советом крови. Вспомнилось и как она однажды сорвала Чонгуку деловую встречу своей истерикой, как испортила материалы для ЭКО, как нагрубила состоятельным клиентам, которые потом в суд на неё подали. И если бы не Чонгук, не сидела бы она сейчас здесь на этой лавочке и не заглядывалась бы на белочек. Чонгук чуть помолчал, нервно сжав губы в тонкую линию. Пытался, видно, сдержаться, остановиться, но — не смог. Наболело. — Воспитывал слишком жестко? А как, если мягкость ты принимаешь за вседозволенность? Прав не имел воспитывать? А кто, если не я? Если родители не справились, школе не удалось… Срывался? Да, черт меня подери, срывался! Я не идеален, и никогда не утверждал обратного. Но, дьявол, я в конце концов, в 20 раз старше тебя, а ты относилась ко мне так, будто я твой личный мальчик на побегушках: что-то стряслось — просишь о помощи, не угодил — последними словами бранила у себя в мыслях. Почему от его слов стало стыдно. — Да, наверно, может быть… Дженни сидела, склонив голову и бессильно стиснув ладони. — Вот только неужто я вся такая плохая? Вчерашняя девочка слишком резко вырванная из детских фантазий. В 20 раз младше тебя и ставшая тебе редко интересно, и ты вот так просто захотел и взял, мнения моего не спросив! И ладно бы просто я, так ты родителям моим жизнь разрушил. Им обоим было, что припомнить друг другу. — В мире нет абсолютного добра и абсолютного зла, Дженни. Он тяжело вздохнул, втолковывая очевидное. — Не придет непогрешимый судья и по справедливости не рассудит. Реальность такова, что я могу себе позволить многое и ты тоже можешь, вот только мне счёт не придёт. — Это не справедливо! — Это жизнь, она состоит из противоречий. Глупо бороться за справедливость, но при этом отвечать на правду ложью. — Может быть… Слова Чонгука не могли не заставить задуматься. Всё таки его долгие годы жизни, пускай не сказывались на мудрых поступках, но вот мудро рассуждать он умел как никто другой. — Скажи мне это еще раз, что ты останешься. Не потому что я так решил, не потому что заставил. Но потому что тебе этого хочется. Потому что ты решила. Быть со мной. Не просто в моем доме, а со мной. Потому что я тебе нужен. Не защитник в моем лице, не покровитель, а я. Дженни вздыхает и улыбается. Давит. Ведь все равно давит. Рассказывает ей по пунктам её решение, не давая ни малейшей возможности прийти к нему самой. И глупо ждать, что он изменится и перестанет настоятельно подсказывать девушке, как правильно жить и что в жизни выбрать… Вот только то, что выбирала она… быть может, он прав, и ничего хорошего еще не выходило! И стоило ей вспомнить свои дни когда она сидела рядом с ним не помня ничего и сердце все равно бьётся, как сумасшедшее. — А я действительно тебе нужна? Девушка, которая долгое время заставляла страдать, не принимала твою сущность, ненавидела тебя долгий мучительный год? — А разве иначе я был бы сейчас с тобой? Мы были бы сейчас здесь? — Ты прав. Может хватит жить одной лишь ненавистью. — И? Ты останешься со мной? И хотя вроде Дженни уже решила, но сказать, почему-то оказалось слишком сложно. — Да, — так тихо вышло, почти шепотом. — Спасибо. Он осторожно взял её руку и поцеловал в раскрытую ладошку. Там ещё виднелся порез Кристиана. — Чонгук, я тут подумала. Что если маму отправить обратно в Сеул. Плохо ей здесь, там возможно личную жизнь заведёт. — Может, нам тоже уехать? — с некоторым воодушевлнием сказал Чонгук и девушка удивлённо вытаращилась на него. — Куда? — Куда-то подальше отсюда. Начать заново, в другом городе. Красивом, большом. — Может ты и прав. Чонгук поднялся со скамейки и потянул Дженни за собой. Дженни ничего не успела сказать, как Чонгук перешёл на бег, крепко держа её за руку. — Куда мы бежим? Вампир не ответил, только сильнее набирая скорость. Девушка изо всех сил старалась поспевать за ним, она уже начала задыхаться. Чонгук остановился возле автобусной остановки. Дженни врезалась в его спину и отошла на несколько шагов, пытаясь отдышаться. Послышался его негромкий смех. — С ума сошёл?! Чонгук убрал волосы ей за ухо, когда ветер подул и те закрыли ей обзор. — Навестим твою маму. Доберёмся на автобусе. Автобус был почти пуст. По крайней мере, на задней площадке, где они остановились, больше никого не было. Дженни стояла, прижимаясь лбом к стеклу и рассматривая проплывающие мимо улицы. Чонгук тихонько целует в висок. Он стоит у девушки за спиной, держась за поручень справа и слева от неё, почти не прикасаясь, но при этом заключив в кольцо, из которого ей не сбежать, даже если бы и захотелось. А ей не хочется. Она просто стоит, смотря как плавно едут куда-то машины, а потом разворачивается и примыкает к нему всем телом, смыкая руки вокруг его торса.

***

Сидят за столом, храня напряжённое молчание. На руках у женщины мило зевая сидит мальчик. И вот почему-то Дженни не чувствует к этому ребёнку ничего. Братик вроде, а вроде чужой. Незнакомый, неправильный. Дженни знала, что от вампира невозможно забеременеть, поэтому Чонгук воспользовался центром новой жизни, взяв чужой уже использованный презерватив со спермой для того, чтобы мать Дженни забеременела. — С чего вдруг вы собрались куда-то уезжать? — Хочется начать все заново, — отвечает Дженни, и женщина поднимается из-за стола и начинает нервно расхаживать по комнате. — С ним? Дженни, ты в своём уме?! Хватит нести всякую чушь, неужели ты думаешь с ним у тебя будет нормальная жизнь? И вроде бы она высказала неодобрение в сторону Чонгука, но почему-то неприятно от этого стало Дженни. Она перебила мать: — Замолчи. Ты ничего не знаешь. — Ты просто поддаешься его чарам, так же как когда-то это сделала я, неужели моя ошибка тебя ничему не научила? — Научила. Именно поэтому мы уезжаем. А ты если хочешь, можешь вернуться в Сеул. Ты ни в чем не будешь нуждаться, как и Минсу. Женщина была вне себя от ярости. Даже ребёнка казалось сжала в руках так сильно, что он заплакал. — Послушайте, ваша дочь сама приняла решение. Есди оно вас не устраивает, то на вашем месте я бы просто молчал, — сказал уже Чонгук и голос его приобрёл негодование. Женщина тут же усмирила свой гнев и притихла. А затем заговорила уже более спокойным голосом: — Уезжайте. Но я останусь здесь. Не смогу вернуться в Сеул после всего, что произошло.

***

В Кетте вампир и девушка надолго не задержались. Они на следующий же день собрали вещи и купили билеты на самолёт в Англию. Дженни давно решила, что пора бы хоть где-то использовать свои навыки и знания английского языка. В аэропорту их встретила мать Дженни, а вместе с ней пришла и Моника. Они не надеялись, что те встретят их сегодня. На глазах у Дженни выступили слезы, она кинулась сначала к матери, а потом и к подруге Лисы. Моника укоризненно посмотрела на Чонгука, но тот лишь улыбнулся. Вампирша погрозила ему пальцем и сердито произнесла: — Только попробуй ещё раз, что-то такое выкинуть, я тебя собственными руками задушу и сожру. — Клянусь, больше даже голос на неё не повышу, — он обнял девушку за талию и та ласкового примкнула к нему, обнимая одной рукой. — Моника, я не заставляю тебя оставаться здесь ради центра и Роматек. Ты можешь в любой момент уехать к себе во Францию. — Да ладно уж. Надо мне все же чем-то в жизни заниматься. Они ещё долго стояли там до назначенного времени, болтая ни о чем. Кажется, даже мама Дженни постаралась найти общий язык с Чонгуком, чтобы не расстраивать дочь. А потом на весь аэропорт объявили посадку. И попрощавшись последний раз они зашли в самолёт и заняли свои места, крепко держась за руки. И улетели навстречу новой жизни в Англию, а Моника и мама Дженни долго махали улетающему самолёту, хоть и знали, что те их уже не видят.