Верь мне

— Надеюсь, что качественный виски, а не паленая хрень как в прошлый раз, — Лиса с предвкушающей улыбкой подцепила крышку и потянула на себя, однако так легко она не поддалась, открывшись лишь на пару сантиметров. Что-то щелкнуло. — На пол! — у Чонгука не было времени проверять, последовал ли кто-то его предупреждению. Он схватил Дженни за запястье и с силой дернул на себя, наваливаясь на нее своим весом. Они еще не успели коснуться пола, когда раздался взрыв. Девушка с криком просыпается и хочет рвануть куда–нибудь. Кто-то удерживает её в лежачем положении, не давая возможности даже сесть, от этого страх плещется в жилах, а истерика только растёт. — Ну тише, тебе приснился кошмар, все хорошо. Знакомые холодные губы, касаются лба, и девушка глубокого дыша немного расслабляется. Прошло три дня, а её не перестают мучить чёртовы кошмары. В них она видела себя, Чонгука, ещё каких-то незнакомых ей людей, однако кто же они все, ответить ни она, ни Чонгук не могли. Вампир свято убеждал, что это так её организм борется с внезапной амнезией и все это просто нервы, нужно лишь не думать, скоро все само закончится. Почему-то от этого ей становилось только страшнее. Девушка устремляет свой взгляд дальше, игнорируя настойчивые глаза Чонгука. Солнечный диск плавно поднимается ввысь, освещая своими тёплыми лучами все живое. Слышен лишь звук обнимающих друг друга ветвей где-то вдалеке и пение птиц на самых разных тонах. Вся лужайка усыпана россыпью блестящих бусин, что переливались разными цветами — это роса. Листок травы пушист и мохнат, подобен бархату, отчего капельки с лёгкостью перекатывались в нем. Поддавшись сентиментальности и какой-то тоске, Дженни выходит наружу из шатра. Чонгук возникает за её спиной почти сразу же. — Чонгук, мне страшно, — шепчет Дженни и вампир тут же обнимает её за плечи, даря ощущение спокойствия и надёжности. И вроде ей легче от этого, но внутри неё что-то неприятно шевелится, а в голове все ещё отчётливо видны картинки её кошмаров. — Ничего не бойся. Я ведь рядом. — Что значат эти сны? Почему в них мы с тобой? Кто такая Лиса? Я вижу какую-то женщину с ребёнком на руках, она зовёт меня дочерью. Что все это значит? Вопросов с каждым новым днем становилось все больше, а ответов все меньше и меньше. Позже и без того малочисленные ответы перешли в отговорки, а сегодня и вообще в молчание. Чонгук отошёл от жены и присел прямо на мокрую от утренней росы траву. Вампир, не зная как справиться с собственными чувствами, вновь хватается за пачку сигарет, думая лишь о том, как бы сейчас обрести покой и успокоиться. Дженни заметила, что в последнее время он хватается за никотин слишком часто. Вампир вновь поджигает бумагу, делает несколько тяжек и расфокусированно смотрит по сторонам, пока мысли постепенно начинают его покидать, а пепел растворяться в воздухе. Между ними наступает тяжелое молчание. И оно тяготит Дженни. — Это обрывки твоих воспоминаний. Скоро они вернутся, я больше не в силах что-то изменить. Твоя жизнь для меня важнее. Дженни непонимающе смотрит на него и ей хочется разреветься. Что происходит? Она почуяла какой-то холод, отстранённость и от этого ей так страшно! — Что это значит? Я не понимаю. — Ты поймёшь, когда все вспомнишь. Просто жди. Дженни топнула ногой и пнула лежащий неподалеку камешек. — В этих воспоминаниях все так страшно, холодно и мерзко, я не верю, что все это правда. Я уже не знаю чему верить. Девушка не выдерживает и чувства берут вверх над ней. Она ощущает, как сердце в одно мгновение охватывает тягучая боль, а по щекам начинают течь горячие слезы. Слабость накрывает тело, ведь такая хрупкая душа не способна выдержать на себе огромный груз его вампирского безразличия и этих тяжелых тайн. Потихоньку осознавая ситуацию, Дженни опускается на колени и закрывает красное лицо ладонями. Её всхлипы заглушает утренний ветер. — Не отталкивай меня, Джен, — разрывает задумчивый Чонгук, наконец, тишину. — Я знаю, ты мне уже не веришь, но я все для тебя сделаю. Все, что только возможно, чтобы ты могла нормально жить вместе со мной. — Я разве отталкиваю? Каждую ночь я лежу рядом с тобой, обнимаю, целую, а ты сам меня отталкиваешь своим молчанием, своими тайными. Этим неведением в котором ты держишь меня и заставляешь мучиться! Вампир поднимает с травы и оказывается рядом с ней. — Я ведь не специально. Просто не мучай нас обоих этими вопросами. — А вдруг ты обманул меня? Вдруг моя жизнь совсем другая, как мне с этими мыслями справиться? — Не думай, Дженни. Откинь свои мысли, представь, что они облака которые пролетают мимо. Все рано или поздно встанет на свои места, а пока нам же хорошо вместе, родная. Так зачем отказывать себе в этом? Он легонько целует Дженни в губы и, отстранившись, интересуется: — Ну, скажи честно, тебе ведь понравилось рядом со мной? И теперь ты не будешь меня бояться? Ну хотя бы в постели? Дженни поднимает на него свои заплаканные глаза. — А я когда-то тебя боялась? Он улыбается и снова вопрос без ответа. И снова молчание, и снова она решает поверить его словам и произносит угрюмо так, но с улыбкой на губах. — Учитывая, что ты прекрасно понимаешь мои эмоции, да еще и так хорошо меня знаешь, было бы нелепо утверждать, что мне не понравилось. Дженни жмёт плечами. — И да, я тебя не боюсь. И не хочу верить, что когда-то боялась. Она прижимается к нему так, словно он сейчас как вода утечет от неё сквозь пальцы, что прыгнет и окажется на другой стороне этой долины и останется она здесь одна наедине со своими страшными кошмарами и непонятными воспоминаниями. Чонгук валит Дженни на спину и они оба ложатся в обнимку на мягкую траву. Это уже стало для них привычным делом. Дженни гладит его по груди. По его нечеловечески гладкой коже. А что в нем вообще человеческого? — А про все эти страшные сны ты мне лучше сразу все расскажи. Чтобы сюрпризов не было. Сегодня ты решил, что для того, чтобы моя жизнь в нашем доме протекала нормально, а сознание моё мне показывает совсем другое. — Дженни, пожалуйста… — Что? Ты просто решил, что так будет правильно, и держишь меня в неведении, регулярно занимаясь со мной сексом, кормя сказками, которые никак со снами не совпадают. Я не верю в случайность. — Я ошибся? Было бы лучше, чтоб ты и дальше от меня шарахалась? — Я не говорю про «лучше», я говорю про твои способы устроить мою жизнь. Если ты решишь, что нужно, ты просто возьмешь и сделаешь. Потеряла я память, ты словно пользуешься этим. И с чего я должна от тебя шарахаться? Чонгук тяжело вздыхает. Все это оказалось для него ещё более мучительным чем их прошлая с девушкой жизнь. Почему нельзя просто взять и начать жизнь с чистого листа без последствий? Без этих чёртовых воспоминаний прошлого.