Верь мне

Дженни беспокойно прошлась по коридору, мельком разглядывая уже немного потертые, старинные портреты, висевшие на стенах. Они внушали девушке беспокойство, и ей становилось немного жутко. Дженни быстро преодолела большое расстояние от коридора, до лестницы ведущей на первый этаж и столкнулась с Моникой. — Ты куда-то спешишь? — А нет, просто как-то не по себе стало здесь находиться. Дженни замялась, а Моника обошла её, приближаясь к одному из портретов. — Лиса не забыла ни кого. Пускай она была заносчива и высокомерна, но все же любила близких ей людей. Дженни от удивления широко раскрыла глаза, и подошла ближе к вампирше. — Заносчива и высокомерна? Это не про неё. Лиса всегда была весёлой и дружелюбной, порой немного навязчивой, но высокомерной  никогда. Моника слабо усмехнулась. — Может за последние года она изменилась, но я помню её именно такой. — Простите, что спрашиваю, но вы и Лиса ведь не кореянки? Боязливо спросила Дженни, поглядывая на женщину. Монику можно было назвать кореянкой, её идеально белая кожа, и черты лица чем-то были похожи с Дженни, но девушка в этом сомневалась. А вот Лиса явно была другой нации. — Лалиса не любила рассказывать об этом, но я расскажу тебе. Думаю ты имеешь право знать. Она тайка, её родители были богатыми дворянинами  и находились при дворце, тесно общаясь с правителем. Но Лалисе не были интересны королевские дела, она любила гулять и веселиться. Тогда отец отправил её во Францию к тётке, которая жила бедно и сама едва сводила концы с концами. Лисе не пришлась такая жизнь по душе, она напилась в какой-то забегаловки и там на неё положил глаз один вампир. Он хотел убить её, но его застукали люди, и ему пришлось скрыться, а Лиса выжила и стала вампиром. Она была совершенно одна, пугалась своей новой силы и не знала, что с ней произошло. Из-за неё впервые пошли слухи о вампирах, ведь девушку никто не учил бороться с жаждой, она кидалась на людей, ходили разные слухи. Я случайно встретила её на улице, и взяла под свою опеку. К родителям Лиса возвращаться не захотела, винила их в том, что они виноваты, и теперь её ждёт такая жизнь. Потом мы переехали в Кетту, и началась гражданская война. Лиса отправилась воевать вместе с людьми, и встретила там Чонгука, которого спасла. Когда он уже более окреп, мы снова вернулись во Францию, но там назрел конфликт с мятежниками – вампирами, которые не желали скрывать свое существование. Чонгук возглавил армию вампиров против них, и после её окончания, все единогласно выбрали его правителем над вампирами, но он отказался и уехал в Кетту, а Лиса за ним. — А как же «Совет Крови»? — Его образовали уже после того, как Чонгук покинул Францию. С тех пор, мятежники разделились на небольшие банды, и проворачивают всякие пакости против власти или людей. Совет крови ясно дал им понять, что если люди узнают из-за них о существовании вампиров они уничтожат их с лица земли. С того момента, мятежники никогда не атаковали открыто. Дженни устремила глаза, на нарисованного масляными красками седого мужчину. Его голубые глаза смотрели прямо, и во взгляде ощущались сила и власть. Справа от него висел такой же массивный портрет, но на нем была изображена утонченная женщина, одетая по моде 19-20 веков, она ярко улыбалась и Дженни вспомнила Лису. Она была сильно похожа на свою мать, черты лица, такие же светлые волосы, заразительная улыбка, и грациозность. Конечно глупо так говорить о портрете, но Дженни нутром ощутила это. — Нам пора, стоит заняться делами «Роматек». Дженни кивнула и с трудом отвела взгляд от картин. Она на ватных ногах спустилась по лестнице, крепко держась за перила. Перед глазами все плыло, её  вдруг затошнило. Находиться в пустующем доме зная, что его хозяйка не так давно умерла, было невыносимым. Голова закружилась, ноги подкосились, Дженни схватилась за горло, оседая на ступеньки. — Дженни, все хорошо? — голос Моники показался ей грубым, но в то же время встревоженным. Дженни хотела что-то ответить, но слова как будто застряли в горле и изо рта вырвался лишь хрип. — Чонгук, скорее иди сюда, — Дженни не поняла, голос вампирши то ли в её голове, то ли в доме разнесся эхом. Чонгук вряд ли услышит, ведь он не смог зайти в дом покойной наставницы и остался на улице. Дженни сделала слабую попытку подняться, Моника придержала её со спины, но силы словно покинули девушку и она снова осела на ступеньку. Чонгук появился рядом словно грозовая молния, и Дженни вздрогнула, смотря на него своими пустыми, как будто кукольными глазами. Все эмоции куда-то пропали, перед глазами явно вырисовывался образ Лисы. Она не улыбалась, она стояла и на лице её не было ни единой эмоции. Волосы лежали на плечах, а длинные полы бордового платья были помяты. Дженни с трудом помотала головой, прогоняя видение. Чонгук обхватил её лицо двумя руками, что-то говорил, но все происходило словно в замедленной съёмке. Девушка попыталась что-то сказать, но кислорода в лёгких стало критически не хватать, она принялась судорожно вдыхать воздух, её грудь беспокойно вздымалась, Чонгук выглядел перепуганным. Парень поднял девушку на руки и стремительно понёс на выход из дома. Моника открыла перед ними дверцу авто, а девушка на руках стала протестующе мотать головой, схватилась за рубашку Чона и посмотрела на него с мольбой в глазах. Чонгук медленно поставил девушку на землю, придерживая и облокачивая на себя. Она прикрыла глаза, прижалась к его телу, её дыхание медленно начало выравниваться, она полной грудью вдыхала свежий воздух. — Черт возьми, что это было… — встревоженно сказал Чонгук, а Моника, стоящая в стороне от него, окинула Дженни взглядом. — Небольшая паническая атака. Испуг от убийства Лисы, перерос в скорбь и тревогу, что она потеряла близкого ей человека. Стоило ей это сказать, как по щеке Дженни покатилась одинокая слеза. Чонгук прижал девушку к себе, она развернулась и уткнулась лицом в его грудь, заглушая рыдания. Он ласково чмокнул девушку в макушку, его сильные, крепкие руки словно убаюкивали Дженни, нежными движениями гладя по спине и волосам. — Езжайте домой, я поеду в «Роматек» и займусь делами. — Я подвезу тебя, нам по пути. — Я доеду на такси, не стоит. Моника решительными движениями направилась прочь, немного покачивая бёдрами. Плечи Дженни то и дело вздрагивали от рыданий. Она выпускала наружу весь тот шквал эмоций, который упорно держала в себе, не позволяя проявлять слабость. За время прожившее рядом с вампиром, она научилась ловко управлять своими эмоциями, в нужный момент играть уверенную супругу, скромную девушку или роковую женщину. Но все это тяжёлым грузом лежало на её хрупких плечах, и сейчас она впервые явственно ощутила, что ей становится легче после выброса всего, что копила в себе долгое время. — Переполненный сосуд, рано или поздно лопнит, — всегда твердил ей Чонгук, но девушка думала, что она уже достаточно сильная, чтобы выдержать все, что будет с ней здесь происходить. Увы, силы и выдержка Дженни оказались ограничены. Она немного успокоилась, но её плечи были поникшими. Чонгук шептал на ухо успокаивающие слова, это помогало девушке не утонуть в собственных мыслях. Но она в очередной раз признавала, что как сильно бы она не старалась, ей никогда не стать сильнее вампира. Ни морально, ни физически. Холодный ветер, словно электрический импульс прошёлся по телу и Дженни задрожала, сильнее прижимаясь к вампиру. Он подхватил девушку на руки и усадил на переднее сидение, пристегнув ремнем безопасности. Сам занял место водителя, и автомобиль рванул с места.