С Днём Рождения, Поттер.

И всё же Тео снова задает вопрос, который не дает ему покоя и навязчиво, словно надоевшая мелодия, крутится в голове. — Для чего ты вернулся, Борис? — Тео отстраняется и разворачивает Бориса лицом к себе. Тот, в прочем, не особо сопротивляется этому, с усмешкой смотрит на задавшего вопрос Декера и с трудом сдерживает себя, чтобы не сказать правду. Нельзя сейчас говорить об этом, не то время, не то место и обстоятельства. Пусть правда еще хоть немного побудет сокрытой. Тео в свою очередь не ослабляет хватку на его запястье. Кажется, будто наркотик с новой силой начинает действовать и это ему нужно, чтобы не потерять ориентацию в пространстве. В голове роем крутятся мысли, которые он старательно отгоняет прочь, озвучивать из сейчас вероятно смерти подобно. Изучающим взглядом пройдясь по лицу Бориса, Тео хмурится, отмечая появившийся на виске шрам, скрывающийся в темных волосах. Конечно, зная Бориса, его вид деятельности, можно было не сомневаться в том, что ничем законным эти два года тот не промышлял, и вероятно, его возвращение сюда — лишь очередное бегство, попытка залечь на дно или наоборот, влезть в неприятности. Тео когда-то слышал от Бориса выражение «Бог шельму метит», и тогда еще он подумал о том, что Борис — та самая непонятная шельма. В этом его суть и его призвание. Борис все еще не ответил на его вопрос, и, кажется, даже не собирается это делать, ведь они оба понимают, каков будет ответ. Вероятно, Тео никогда не признается никому, в том числе самому себе, что ему без Бриса плохо. Каждый гребаный раз, когда тот исчезает, хочется броситься следом, поднять город на уши, найти его, ведь чертово сердце сходит с ума. Но Борис всегда возвращается, это нерушимая истина, к которой Тео пытается привыкнуть. Молча о обнимает Павликовского, наплевав на недоделанный коктейль и отсутствие новой дозы, а тот почему-то смеется. — А как же подарок на твой День Рождения? — и сказано это таким тоном, от которого бегут мурашки по коже и потом будет ломка из-за нехватки этой дозы. Иногда Тео задумывается о том, что ломает не из-за наркоты, на которую они в очередной раз срываются, а из-за конкретного человека, который за все эти годы забрался так глубоко под кожу, что практически стал его дыханием. Он не отвечает, отступая назад. Оба знают, что ночь еще впереди и подарки будут подарены, а долги возвращены. Тео таки получает свое «chudo» из рук Бориса и занимает кресло у окна, откуда открывается потрясающий вид на вечерний город. Он не уверен, что ему стоит что-то говорить, чтобы не нарушать момент, а Павликовский только поддерживает его молчание, опускаясь прямо на ковер и приваливаясь спиной к тому кресу, которое выбрал Поттер. Темные кудри влекут и Тео едва держится, чтобы не вплестись в них рукой и оттянуть назад — ему это явно понравилось бы. — Чего залип, Поттер? Засмотрелся? — фыркает Борис, улавливая их отражение в одном из зерал или стекол, а Тео непроизвольно пытается отодвинуться дальше, вжаться в спинку кресла, но потом расслабляется, фыркая в ответ что-то неопределенное. У него начинает разрываться телефон, но слишком лениво подняться и ответить на звонок, да и не кажется это важным. Он таки вплетается пальцами в волосы Борису, легко сжимая их в кулаке и оттягивая, затем отпуская, когда слышит прерывистый вдох. Тео, словно невзначай, касается пальцами шеи и ведет вверх по щеке мимолетной лаской. Время не замедляет свой бег ни на секунду, а ведь они знают друг друга уж явно больше десятка лет, но Тео все так же любит смотреть на Бориса секунду за секундой, которые могут складываться в часы, а часы в вечность. И Павликовский поддается, льнет к руке в поиске ласки, а Тео не может ему отказать. *** Оба лежат на огромной кровати, почти теряясь в белоснежный простынях. Борис щекой лежит на груди у Тео, пальцами выписывая узоры, слова или что-то, что известно только ему одному. В комнате витает запах, который ни с чем не спутать, а из открытого на распашку окна доносится шум вечно неспящего города. — Ты не исчезнешь на утро, Борис? — этот вопрос не может не возникнуть. Тео не хочет отпускать его от себя ни на минуту, не говоря уж про неизвестность. Их встречи больше похожи на вспышки эмоций, такие же непредсказуемые, изменчивые и непостоянные, но возможно, именно в них вся их прелесть. — Сам как думаешь, solntse? — расслабленно щурясь, Борис смотрит куда-то в окно. Да, Тео знает ответ, но хочет услышать противоположный. И Борис знает об этом, но предпочитает не врать своему персональному солнцу, такому согревающему и порой ослепляющему. — Я ждал тебя. Абсолютно не верил в твое возвращение, но ждал. Хоби говорит, что я двинутый, Китс просто бесится от факта твоего существования, а мне кажется, что это больше похоже на болезнь. Психотерапевт считает это тревожно-избегающим типом привязанности. — Тео говорит негромко, перебирая смоляные кудри и легко массажируя кожу. Он в ожидании комментариев Бориса касаемо психотерапевта, но что-то последний не спешит язвить или смеяться. — Тс-с, Поттер. Я здесь. К чёрту твоего психотерапевта. — Поцелуй загорается в районе ключицы, затем шеи и Борис уже нависает над ним, считая миллиметры расстояния. Вот так, глаза в глаза, когда одно дыхание на двоих. В их вселенной это является негласным правилом, ведь когда Декер сходит с ума в его руках, целый мир перестает существовать. *** В утреннем воздухе повисает едва слышный шёпот «С Днём Рождения, мое солнце», когда Борис целует спящего Тео и выбирается из его объятий. Чем раньше он уйдет, тем раньше получится вернуться. В этот раз он обещал не пропадать, а Тео ему поверил, отпуская.