Bound by madness

      Чимин с мягкостью, словно сторожит, поглядывает на спящее тело под одеялом на своей ложе и слабо улыбается, опуская взгляд в открытую книгу. Рассветные лучи падали на стол и руки Императора, покрывая приятной теплотой. Тело в кровати двигается, шурша шелковыми простынями. Сонная девушка выглядывает из-под одеяла с чуть взъерошенными волосами и улыбается, когда сквозь тяжелые веки разглядела Пака за столом неподалёку от кровати. — Доброе утро, — Император встает со стула и медленно шагает босыми ногами к своей жене, погладив по бархатной щеке тяжелой ладонью. — С тобой ночь была как всегда прекрасна. Жена прикрывает глаза с смущенной улыбкой и целует в губы Императора так нежно и чувственно, после упав в ворох из подушек, прикрывая свои зарумянившиеся ланиты, услышав веселый смешок с губ Пака. За открытым балконом был звуки топот копыт и фырканье коня. Чимин резко отвлекся и быстрым шагом вышел на просторный балкон, установив взор на то, как Юнги, оседлав своего коня, сжимает узду крепкими ладонями и бросает мрачный взгляд на Чимина, словно предугадал, что тот будет за ним наблюдать со своих покоев. Взгляд был тяжелым и пронзающим. Шлепнув по мощной шеи коня веревкой, Юнги ускакивает ритмичным скачком на коне из территории, не теряя ни секунды.

***

      Юнги скачет по снежной тропе, игнорируя раздражающий морозный ветер, отдувающий замёрзшее лицо Императора. Конь скачет быстро, а Юнги игнорирует боль в голове в области затылка, морща пересохшие губы, то ли от паршивого состояния, то ли от грызущих его с утра мыслей. Дыхание с каждым разом затруднялось, сердце стучало в груди как бешенный моторчик, а веки слипались из-за плохого сна этой ночью. Дорога длилась от двух часов или больше, но Юнги с горем пополам добрался до своего дворца, чуть ли не сваливаясь со спины животного. Стражники у ворот, увидев своего Императора, низко покланяются и открывают тяжелые ворота, впуская уставшего коня от беспрерывной ходьбы. Когда конь спокойным шагом дошел до конюшни, Юнги спрыгивает с невозмутимым лицом, отдавая узду Хенжи, а сам хромым шагом направляется во дворец.

***

      Юнги, отлежавшийся весь день в покоях после тщательного осмотра лекаря, бросил невесомый взгляд на столик, где стоял поднос с нетронутым обедом. Мин впервые за долгое время ощущал себя настолько слабо и разбито. Встреча с Чимином словно пустила паразитов в сердце Юнги, которые разъедали в нем всё до последнего куска. Дабы привести себя в чувство и сознание, чтоб поскорее взяться за важные дела, Император поздней ночью, когда все крепко спали, сидел в просторной, выдолбленной в полу ванне и наслаждался горячей водой, наполненная до груди. Уложив руки по бокам ванны, Юнги покрывается дрожью и мурашами от приятного покалывания кипяченной водицы по всему телу. Мин опускает голову с мокрыми волосами и томно выдыхает, зарумянившись от жары. Внимание Юнги привлекли тихие, эхом разносившиеся шаги, а после накрывшие женские руки крепкие плечи. Император с серьезным лицом и без заинтересованности наблюдает, как знакомые, женские пальчики проходились по выраженным мышцам на плечах и груди, сминающие их. — Вы давно не расслаблялись, мой Повелитель, — шепчет ласковым голосом его бывшая постоянная наложница и наклоняется к уху Юнги, совсем мягко цапнув за покрасневшее ушко парня. — Я тоскую по вашим объятьям, мой Император, — молодая девушка, дождавшись на себе тяжелого взгляда Юнги, скидывает с себя махровое полотенце, а после аккуратно забирается в ванную прямо на раздвинутые колени Императора. Юнги все также молчит и смотрит холодным взглядом на наложницу, которая зацеловывает грубую шею Мина и опускает руку в воду, перехватывая невозбужденный орган в руку. Юнги поджимает губы и выдыхает, наблюдая за тем, как перевозбужденная девушка старается заставить с помощью ласк затвердеть половой орган Императора, который всё никак не мог отдаться своим ощущениям. Девушка без замедлений насаживается с томным стоном на полувставший член Императора, вцепившись в его мокрые плечи мертвым хватом. Юнги стискивает челюсть и утробно мычит. Всё стало плыть перед закрытыми глазами и сбиваться с ракурса. Девушка сладко стонет и скачет на Юнги, хлюпая водой и раскачивая её в разные стороны. Юнги вцепился за талию девушки одной рукой, учащая невольно ритм их встречных движений, из-за чего сводит к переносице брови и грызёт собственную пораненную губу, наконец ощущая накатывающее возбуждение по животу и паху. Мин за весь процесс ни разу не глянул на девушку, вникая полностью в яркие собственные ощущения. Та в порыве страсти потянулась к приоткрытым устам парня, но Мин вовремя отвернул лицо в сторону, не позволяя себя поцеловать даже в такие моменты. Юнги сбито постанывает, ускоряя толчки покачиваниями своих бёдер. Губы подрагивают в непонятных немых словах, а в мыслях внезапно всплыла фигура Чимина и его очертания подкаченного смуглого тела. Лицо Юнги от внезапных мыслей искажается в наслаждении от чрезмерного возбуждения. Юнги приоткрыл веки и уставился в потолок мутными глазами, ощущая, как живот сводит так сильно, а воображение настолько заиграло, что Мин зажмуривается и ругается себе под нос, обильно изливаясь в кричавшую в оргазме девушку. Юнги раскрывает резко слипшиеся веки, переводя безумно тяжкое дыхание. Юнги, не ожидав от собственных мыслей такое, убирает руку с покрасневшей из-за хвата талии девушки и снимает ту с себя одним движением. — Больше без разрешения не приходи, — рыкнул Юнги и смотрит на девушку исподлобья через мокрую челку. — Иди к себе, Мия, — затихшая наложница послушно делает поклон и уходит из бани. Юнги, несмотря на возможность своих решений, очень редко зовет к себе наложниц. На совершеннолетие у него была обязанность провести ночь с девушкой ради будущего наследника. Юнги никогда не ощущал у себя повышенного либидо. Ради наследников он мог провести всего пару раз с девушкой в постели, но чтоб на регулярной основе и ради развлечений, у него никогда не было желания, а за счет чего такое происходит, Юнги не знает.

***

      9 месяцев спустя.       — Девочка! — произносит акушерка спустя четыре часа. Мия, тяжело родившая девочку, разочарованно выдыхает и закрывает выплаканные глаза. Лекари вытирают с лица девушки пот чистым полотенцем и дают отпить прохладной воды, а ребёнка уносят из покоев. Хва Джи, шагающая по коридору спешным шагом с предвкушающей улыбкой, встречает прислугу с новорожденным в руках. — Кто? — улыбается выжидающе женщина и поглаживает по головке плачущего ребёнка. — Девочка, — в поклоне произносит прислуга. Хва на миг перестает улыбаться, хмуро кивает и опускает взгляд на ребёнка, аккуратно укутанного в пледе. — Хорошо, уноси, — выдыхает Джи. — Уже третья девочка, — с тяжелым вздохом произносит Джи, глядя на личных прислуг, которые сожалеюще глянули на Госпожу. — Проклятие какое-то…

***

      — Никуда я с вами не пойду! Понятно?! — кричит Тэхён, отталкивая от себя крепких мужчин, прячась за спинами других продавцов, продающие свой товар на рынке. Тэхён отпирается от незнакомцев, пока не видит высокую знакомую фигуру за спинами хмурых мужчин, который надвигался все ближе с мягкой и милой улыбкой. — Я смотрю, ты слишком упрямый? — смеётся мягко и по-доброму Чонгук. — Чонгук? — шокировано выдал Тэхён, дёргая ноющий локоть, который накрепко удерживают подосланные мужчины. — Я хочу взять тебя к себе во дворец, — произносит Гук и выпрямляется, разминая широкие плечи. — Разговаривал с твоим отцом. Ты, оказывается, работал несколько лет учителем начальных классов. Мне дали ответственное дело найти хорошего учителя в наш дворец. Прошлый учитель заболел, поэтому нам нужен опытный, здоровый и молодой учитель. — Что?! — Тэхён отталкивает от себя мужчин и напугано косится на них, сжавшись от взглядов. — Но как же магазин и моя семья? — кивнул Тэхён в сторону, обеспокоенно бегая глазами. — Твоей семье я выделю золото и разрешу тебе их навещать. Не против? — Гук подходит к Киму ещё ближе и касается его крепкого плеча, сжав мощной ладонью. — Всё будет хорошо, я о тебе позабочусь. Тэхён молча уставился на Чонгука и неуверенно следует за ними. Чонгук первым запрыгивает на повозку рядом с кучером, пока Тэхёна прислуги запрягают внутрь повозки, залезая после сами вслед. — Ему нужно выделить отдельную комнату и сменную одежду, а ещё и доступ к библиотеке устроить. — Но, Господин, это не роскошь для такой бедолаги? — верный помощник Чонгука возмутился. — Ха-ха, Сынхун! — Чонгук заулыбался нежно и задорно. — Всё отлично. После прибытия на место Тэхёна поволокли во дворец по коридору, всё также придерживая под руки, чтобы тот не шелохнулся и не сбежал. Чонгук, что шёл впереди, сворачивает в другую сторону, пока Тэхён, глазевший вслед на широкую спину Чонгука, немного запинается при ходьбе. Чонгук уходит за угол и Ким вовсе теряет его из виду. — Шею не сверни, — выдает Сынхун и подталкивает юношу вперед. — Тебе ещё и манеры бы не прочь подучить, — Ким фыркнул такому заявлению. Чонгук шагает по коридорам к своим покоям, но встречает по пути хмурого Юнги, вышедший из комнаты Мии. — Брат, — Чонгук заулыбался при виде Мина и приобнял за сильные плечи. — Кто на этот раз? — Девочка, — проговорил Юнги с тихой грустью. — В очередной раз. — Да уж, Юнги, не отчаивайся, — хлопнул Чонгук по подкаченной груди Юнги. — Ещё столько наследников будет, что не сосчитать. Юнги ухмыльнулся его словам и оглядел одетого в верхнюю одежду брата. — Куда выезжал? — Нужно было найти замену для учителя, — отвечает юноша. — Как успехи? — заинтересованно выгибает Мин густую бровь. — Нашёл. Зовут Ким Тэхён, — Чонгук заулыбался широко. Чон очень отличался характером от своего родного брата. Он словно сиял, пока Юнги тускнел. — Хочешь познакомиться? — Пожалуй, не сейчас, мне нужно выехать за пределы дворца. — Удачи тебе, а я пойду тогда займусь им, — Гук спешным шагом направился своей дорогой, а Юнги медленно убирает нежную улыбку, мрачно выдыхая полной грудью.

***

      — Вот тебе вещи, — Сынхун протягивает Тэхёну аккуратно сложенную одежду. Ким стоял в маленьких, но уютных покоях. Была односпальная кровать в углу, камин, высокий столик с пустыми тетрадями и пером, комод для его вещей и мягкий ковёр под ногами. — Здесь… Красиво, — выдал Тэхён и завораживающе оглядывается, пока прислуга поджигает свечи по комнате и разжигает камин. — Рад, что понравилось, — Тэхён вздрогнул от знакомого голоса за спиной и резко обернулся, глядя на довольного Чонгука, который поправляет собственные отросшие черные волосы назад и ухмыляется уголком привлекательных губ. — Располагайся, помойся да поужинай, завтра возьмешься за работу. Тэхён низко, в качестве благодарности и почтения, покланяется ему, после чего резко выпрямляется. — Спасибо большое, Господин. Чонгук заботливо погладил юношу по волосам тяжелой ладонью и удаляется из комнаты, оставив Тэхёна наедине. Ким смотрит вслед Господина и вдыхает приятный аромат, оставшийся витать в воздухе. Тэхён проходит по чистому ковру и касается твердой поверхности стола, положив туда свою сумку с принадлежностями и новые выданные вещи. Эта комната была в разы лучше, чем его комната дома. Тэхён садится на кровать и блаженно выдыхает, ощутив мягкий матрас и шёлковые простыни. Насладившись новым жильем, юноша берёт вещи и заходит в личную, совсем небольшую баню, принимаясь мыться за весь рабочий день. — Мне до сих пор кажется, что вы ему дали слишком роскошные хоромы, Господин! — возмущается Сынхун, идущий спешно рядом с Чонгуком, при этом стараясь не отставать от величественного Чонгука. — Сынхун, я десять месяцев о нём думаю. Я не мог встретить его как скота, — выдал Чонгук и выдыхает со слабой улыбкой. — После нашего знакомства я пытался придумать причину его визита в наш дворец, но ты смотри, как судьба мне приглянулась! — воодушевленно бормочет Чонгук, жестикулируя. — Но Господин… — Так, для него же ужин надо организовать. Сынхун, не возмущайся и возьмись за дело, — приказывает Чонгук. — И не ноем! — Гук с довольной улыбкой идет дальше. Сынхун замедляется и скулит замученно, откидывая голову назад. Он никогда не видел таким веселым и вдохновленным своего Господина.