Второй шанс

Всё очень удачно складывалось. С проектом Том даже немного припоздал, Альбус со Скорпиусом успели подружиться раньше. В тот день они удивили своим общением, жестами, да даже взглядами. Что-то быстро успело измениться. А как получили общее задание, так везде и всюду ходили вдвоём. Вместе смеялись, вместе ворчали, вместе колдовали, вместе засыпали на Истории магии. Почти как братья. Также мальчишки помогали друг другу подтянуть западающие заклятия. А что касается лично Альбуса — парень сократил количество стычек, поскольку резко стало не до них. Том был доволен. Теперь, когда у мальчика есть друг, можно доверить их друг другу, наблюдая со стороны, а больше внимания уделить налаживанию личной жизни. Хотя бы попытаться. И всё же, повод для встреч остаётся неизменным. Том ограничился коротким письмом, где запрашивал встречу, у себя или же в месте по типу кафе, как в прошлый раз. И довольно скоро получил ответ, с приглашением к себе в дом. Там Тому ещё не доводилось бывать. Лёгкий мандраж сковал желудок. То, что омега приглашал его к себе — очень трогательно. Значит, всё ещё доверял, несмотря на годы, что они не виделись. А раз так — он не должен ударить в грязь лицом. Приоделся, немного надушился, сделал укладку, не бросающуюся в глаза, у зеркала немного покритиковал себя за внешний вид «отчаянного альфы» и, дав себе мысленную оплеуху, отправился на встречу. Но перед этим завернул в магазин. Прийти в гости, да ещё к возлюбленному омеге, без гостинца — грубо. Для подарка нужно что-то лёгкое и ненавязчивое. Недолгие раздумья остановили выбор на цветах. Букет бувардий — их пышные соцветия напоминали россыпи маленьких звёздочек нежного оранжевого цвета. А к цветам — молочный белый шоколад с фундуком. В юности Гарри любил столь редкий шоколад. В Хогсмиде его днём с огнём не сыщешь до сих пор! Железные ворота сдерживали любых нежеланных посетителей. Но калитка была открыта для гостя. Мощёная брусчаткой дорожка вела напрямую к дому. Слева и справа стояло по две яблони, между которыми примостились лавки и качели. Других каких-либо украшений не имелось. Видимо, Гарри не хотел заморачиваться над уход за ними. Во всяком случае, пока не купит домовика. Звонок в дверь. Том в последний раз себя оглядел, никак не в силах унять дрожь. Перехватил получше букет. Прочистил тихо горло. Прикрыл глаза, считая до трёх. Но этого оказалось мало. Подсчёт продлился до семи, прежде чем омега открыл дверь. Сияющая улыбка почти ослепила Тома. Гарри был в домашнем виде: ношеная майка и короткие шорты, открывающие стройные ноги с небольшой растительностью. — Привет! Отпадно выглядишь! Диаметрально противоположные. Реддл с ума сходил, готовился, желал выглядеть красиво в глазах омеги. А Гарри ни к чему не готовился, показывал себя таким, какой есть, словно приглашение альфы в дом для него ничего не значило. Оно и восхищало, и каплю разочаровывало. — Привет, — улыбнулся Том, протягивая букет цветов, — держи, это тебе. И сладкий презент, — добавил сверху плитку шоколада. — Какая прелесть! Я уже четыре месяца хочу такую съесть! Детскому восторгу не было предела. Гарри взял Тома за руку и практически втащил в дом, не дав оглядеться до тех пор, пока не опрокинул на диван в гостиной. — Устраивайся поудобнее. Будешь что пить? У меня есть свежий натуральный сидр! Реддл уже успел позабыть о том, каким гиперактивным мог быть Гарри. А вот его силища всё ещё оставалась вещью непривычной. И кто бы знал, как сильно она будоражила. Том прочистил горло, успокаивая себя, и спокойно ответил, мельком поглядывая на любимого человека, прижимающего к груди букет: — Я буду всё, что ты предложишь. В меру. — Вот и чудненько! Кстати, сидр натуральный, домашний. Сам гоню. Ты же видел яблони во дворе? Иногда продаю, если есть желающие. Магия принялась разливать из подготовленной бутылки. Для прихода гостя хозяин дома не принарядился, но подготовить угощения успел. — Значит, у тебя есть маленький алкогольный бизнес, — издал смешок Том, принимая в руки стакан, — м-м, а пахнет-то как. — Да. Яблоки очень ароматные и сладкие. Да и Алу полезно их есть. Когда куплю домовика — посажу больше яблонь. Может, ещё ягод каких-нибудь. Зелья мне в школе не давались, как ты помнишь, но в самогоноварении я преуспел, — с хихиканьем Гарри развернул шоколад и откусил, после чего зашёлся в стоне: — М, как же вкусно… Обожаю! — Рад, что твои вкусы не сильно изменились, — искренне улыбнулся Том, не без удовольствия наблюдая за омегой. А когда попробовал сидр, невольно прикрыл глаза, прокатывая на языке великолепный вкус. — Мерлин. Ты очень преуспел в приготовлении сидра. Могу я приобрести бутылочку? — Хорошо, я тебе принесу, — просиял Гарри. — Поцелуем оплатишь. Кстати, рыбку хочешь? Я испёк. — Ч-что? Нет, может, Том ослышался. Неужели он один сильно переживает? Откуда в Гарри такая беззаботность?! Раньше он, конечно, редко переживал и чаще всего плыл по течению, но это было раньше! У них такая непростая ситуация по отношению друг друга, как вообще можно…? — Рыбку хочешь, спрашиваю? Горбуша. Сам запёк, — с каждым словом улыбка растягивалась всё больше. Проходимец понимал, что выбивает гостя из колеи, и специально не акцентировал на этом. А Том не хотел, чтобы всё перерастало в игру с завязанным в ней флиртом. Пусть они серьёзно поговорили, и альфа признался в своих чувствах, получив шанс всё заново отстроить, но он всё ещё переживал. И боялся. Не мог вести себя так раскованно и свободно. Не после пятнадцати лет, когда им заново нужно узнавать друг друга. — Гарри. О каком поцелуе ты говоришь? Что ты можешь мне позволить? И важно ли оно для тебя? Пожалуйста, ответь. Я всё ещё переживаю, что могу как-то… давить. — Не говори глупостей, Том, — омега доверительно взял его за руку. Теперь кисти выглядели намного лучше, чем в прошлую встречу. Ещё немного, и останутся только тусклые следы. Но больше занимали глаза. Проникновенные, просящие понимания. — Видишь ли, я очень люблю сына, но вот его отца я так и не смог полюбить по-настоящему. В глубине души он оставался для меня чужим, — это признание вышло очень легко, тогда как следующие слова были пропитаны горечью: — Но даже так, я никогда не опускался до измены, потому что чтил такую вещь, как верность в браке. Это меня держало на плаву в некотором роде. Помогало не тосковать по тебе. Я ведь одно время жалел, что отказался от идеи секса на прощание. Тогда Ал мог бы в самом деле стать твоим сыном. Но что есть, то есть, — в усмешке таилось столько грусти, что хватило бы наполнить бочку. — Я честно пытался быть хорошим семьянином, однако, похоже, что с другими альфами мне не дано. Надеюсь, я не слишком многого от тебя хочу? Том был тронут. Вся показанная тоска, боль, разочарование, грусть — всё передалось ему. Ладонь альфы нежно коснулась щетинистой щеки. — Теперь я сожалею ещё больше. Не нужно было тебя отпускать. Но я по глупости решил, что отношения будут только мешать, ведь наши пути совершенно разные. А ты согласился под моим давлением. Прости. Если бы я знал, что твоя жизнь так сложится… — Как будто бы ты смог поступиться своим желанием сделать карьеру. Да и мы всё равно были ещё слишком молоды для отцовства. — Напрашивается фраза «всё к лучшему». Но я не согласен. — Понимаю. Мне это тоже не по душе. Однако, уже ничего не исправить. Только начать другую партию. Правда, я не знаю, как Ал к этому отнесётся. Он почти игнорирует мои письма, — вздохнул Гарри. Тоска любящего отца никуда не девалась. — Подожди. А что насчёт камина? — не понял Том, нахмурившись. — Для каждого ребёнка выбран определённый день и час. Вы не общаетесь? — Мы в расписание не входим пока, как я понял, — пожал плечами Гарри и печально вздохнул. — Да и по его письмам мне кажется, он и сам не хочет общаться лично. — Как понять «не входите»? — разозлился альфа, отнимая руку от лица омеги. — Я был ответственен за расписание. Мы его сверяли со старостами. Если они что-то по-тихому изменили или Альбус специально соврал, я им устрою! — Не думаю, Том, — успокаивающе сказал Гарри, но в голосе слышалась горечь. — Мне кажется, Альбус просто не хочет меня ни видеть, ни слышать. Тот разговор очень его подкосил. — Уже третья неделя пошла, — Том вернулся на место, даже не заметив, как на эмоциях подорвался. — Неужели у него настолько сильна обида? Подожди. А он связывался с папашей? — Даже если да, я об этом не знаю. Хотя… Я давно сказал Алу, что папаша в путешествии и потому может не отвечать и не писать. Как-то же мне нужно было объяснить отсутствие хотя бы одной весточки. Их ведь вообще не было. Ни разу. И не потому, что я уничтожал их. — Я не хочу заставлять тебя переживать, но он может как-то от тебя в тайне общаться с Альбусом и пудрить парню мозги. — Может. Но вряд ли, — сомневался Гарри. — При необходимости он мог обратиться в суд и потребовать разделить опеку, и тогда я бы не смог отказать, даже имея на то желание. Да и потом, я поставил чары копирования корреспонденции на дом. Если что-то и приходит — я об этом знаю. Во всяком случае, от кого. — А если весточки приходят в школу? Он ведь знает, где учится сын? — Нет. Но догадаться несложно. И в школу — да, может приходить, — вздохнул Гарри. — Если папаша промывает мозги, то дело дрянь. Правда, всё равно это на него не похоже. Просто взять и слиться — больше в его характере. — Где ты вообще с ним познакомился? — перешёл к ещё одному важному вопросу Реддл. Ему не давал покоя этот человек. Если таковым можно назвать мудака, не считающегося с чувствами бывшего омеги и родного сына. Магия так и бурлила внутри, вместе со злостью, требуя выхода. — На практике в вузе. Он умел организовывать праздники, как буквально, так и фигурально. На том и сошлись. Он развлекал меня, пока я сидел с паяльником в руках и выжигал руны на стажировке. — И ты решил дать ему шанс? Потому что он умел развлекать? — Понимаю, это звучит безответственно, Но… Я просто поплыл по течению. Думал, мне удастся в нём забыться, а потом, со временем, он остепенится и мы сможем создать семью. Увы, желание праздника в его душе оказалось сильнее. Я удивлён, что он не заставил меня сделать аборт, когда узнал. Собственно, я потому и думал, что у нас есть шанс. Он не психовал, не требовал аборта, и так далее. Похоже, он хотел этот опыт — побыть отцом. Просто потом наскучило. Я так думаю. Попробовать и, когда наскучит, отступить. Том сильно сжал кулаки, очень желая их сомкнуть на шее бывшего супруга Гарри. Создание семьи — это серьёзный и ответственный шаг. Не говоря уж о ребёнке. Это не питомца завести, которого, если наскучит, можно выбросить или кому-нибудь отдать! Злость стала слишком сильной. Настолько, что Том уже не сдерживал ни свою магическую силу, ни феромоны. Пока не ощутил мягкую руку на своём лице. Чуть грубоватая кожа со знакомым ароматом подаренного лекарства. — Тихо-тихо. Ты чего так взъелся? Реддл поднял глаза. В них тоже горела злость. Но она моментально стихла под нежным взглядом омеги. Рвано выдыхая и прикрывая глаза, Том осторожно обхватил руку Гарри, прикасаясь к ней губами. — Чем больше я слышу о нём, тем сильнее хочу найти, сломать кости и поставить на колени перед тобой, просить прощение. Жалкое подобие альфы. — Предпочитаю вообще о нём не думать. Тем более, когда у меня появился шанс снова наладить жизнь с тем, кого всё ещё люблю, — Гарри прижался к сильному плечу, тем самым лишая злость кислорода, и она гасла. — И знаешь. У меня к тебе есть, так скажем, предложение. Только не знаю, согласишься ли ты, — неловкая усмешка сорвалась с губ, словно у мальчишки. Том приобнял за плечи и оставил новый поцелуй на макушке. Приятный запах заполнил ноздри. Глаза сами собой закрылись. А тело расслабилось. — Что бы ты не попросил, если тебе нужна помощь, я соглашусь. Даже если ты кого-то случайно убил и нужно спрятать тело. — Нет, — Гарри закатился смехом, дрожа всем телом. От этого и Тому стало веселее. Сладкий бархат голоса прокатывался по душе. — Я хотел бы, чтобы ты провёл течку со мной. Сердце на миг замерло в груди. Том распахнул глаза и чуть сильнее сжал любимого в своих руках, не веря в услышанное. Губы пересохли от волнения. Том облизал их, прежде чем пробормотать: — Ты хочешь, чтобы я…? — Да. Провёл течку со мной. Она как раз через неделю. Хотя бы денёк, — уговаривал Гарри, а после смущённо потупился. — Наверное, я прошу слишком много, да? За циклом, омеги следили очень строго. Обычно их течка не занимала больше пяти дней. Самые тяжёлые дни выходили на первый и второй, когда особенно сильно тянет к совокуплению. Остальные же дни ничем не отличались от менструальных циклов — шалит настроение и течёт, как из ведра. Гарри предлагал разделить с ним тяжёлый период. Облегчить свои симптомы. Снова почувствовать себя желанным в объятьях альфы, а не игрушки. — Нет, нет, — с новым волнением стал качать головой Том, беспокоясь, что слова возьмут назад, а он, идиот, пропустит свой шанс стать ближе к любимому. — Я согласен, Гарри. Да. Я проведу с тобой течку. Нужно будет, возьму отгулы. Их как раз накопилось прилично. — Какое счастье, — хихикнул Гарри с огромным облегчением, окончательно расслабляясь на его плече. — Я боялся, ты сочтёшь, что это слишком, — неловко затараторил. — Но раз ты согласен, я проспонсирую покупку всего необходимого. Есть кое-какие… предпочтения. — Уже боюсь, — хохотнул Реддл, скрывая своё возбуждение от представленных картин, где Гарри играл во взрослые игрушки. — А ты сам? Может, тебе тоже что-то особенное нравится? Я подготовлюсь. Задавая эти вопросы, Гарри робел, как мальчишка. Он не привык к подобным разговорам. Но это важно. С учётом того, чем они собирались заняться. — Мои вкусы не изменились. Ты же помнишь, каким я был? — провокационный вопрос. Но альфа уже почувствовал атмосферу. Его руки немного развязались. — Помню, — смущённо ответил омега, отводя глаза. — Уверен, за годы ты ещё и улучшил навыки. — Улучшил, да. Но при этом что-то притупилось, — нехотя признался Том, а после стал объяснять. — После расставания с тобой, я вёл развязный образ жизни. Таким образом я тоже пытался тебя забыть. Не вспомнить уже, сколько людей было в моей постели. И омеги, и альфы, и мужчины, и женщины. После выпуска и года работы в Лютом переулке, я устроился в Хогвартсе, и всё изменилось. Я практически перестал заниматься сексом. Исключением до сих пор выходят периоды гона. — И с кем ты тогда? — Гарри был удивлён богатством списка половых партнёров, но больше ничего не спросил. По глазам было видно — смущался. — Обращаюсь в специальные услуги. — Вот это вам, альфам, свезло! — в голосе слышалась искренняя зависть, почти на грани обиды. — Когда я хотел воспользоваться таким вариантом, на меня посмотрели, как на врага страны! «Как так! Падший омега! Только своему альфе такое нужно позволять!» — передразнил он, а после презрительно сплюнул. — Козлы двуличные. — Не могу не согласиться, — кивнул Том и успокаивающе погладил омегу по рукам. — Ты такой душка, — промурлыкал Гарри, мгновенно успокаиваясь, и снова прижался к сильному плечу. — Я так скучал по тому, как беззаботно с тобой общаться. Правда. Оно не всегда так бывало. В юные годы они довольно часто доводили друг друга из-за споров. Оба с горячей кровью. Оба любили отстаивать своё мнение. И всё же, за друг друга готовы были глотки перегрызть. И искренне заботились друг о друге. Том обхватил подбородок Гарри. Омега позволил поднять себе голову, ни о чём не думая. А потому не ожидал получить короткий, но очень нежный и трепетный поцелуй в губы. Опять же, в юношестве нежность требовала терпения, которого редко хватало горячим парням. Но сейчас, будучи взрослыми мужчинами, они могли смаковать эти ощущения, получая от них удовольствие в полной мере. Том отстранился и с улыбкой погладил Гарри, не ожидающего, удивлённого, по щеке и подбородку. — Я тоже скучал, солнце. Именно так — солнце. Потому что только Гарри удавалось разгонять тучи, норовившие полностью затянуть душу Реддла. Подарить ему ласку — лучшее, что альфа мог сделать. Видеть улыбку на лице омеги — влюбиться в него заново.