Двойной агент~

Солнце светило в одно–единственное окно, что было прикрыто темно–фиолетовыми шторами. От этого комната светилась фиолетовым светом. Лучи солнца попали на бледную кожу, и волей–неволей Фёдору пришлось открыть свои прекрасные, алые очи. Открыв глаза, перед глазами мужчины попался деревянный и тёмный потолок. Повернув голову, где перед тем как он заснул лежал Ацуши, было, как не удивительно, пусто. Положив туда руку, одеяло и простыня были холодные. Видимо, ушёл сразу же, когда Достоевский уснул. Грустно вздохнув, он присел на край постели, и потер переносицу. Вся комната пахла им. Везде висел запах лаванды и кофе, а, ну ещё запах сигарет. Вдохнув запах в нос, Фёдору показалось, что этот человек рядом с ним, просто стоит в стороне и, наблюдая за ним, курит уже которую сигару. Поддаваясь этому, мужчина поворачивает голову куда-то влево, к окну, где обычно курил Накаджима. Волей–неволей, в голове его всплывают воспоминания о том, как он впервые тут оказался. *** Сильный запах пепла... Лучи Луны, что пробираются в комнату даже сквозь тёмные, фиолетовые шторы... Человек, что, казалось, хоть и ниже его, но выше... Маска... Хм... Нежно–голубая?.. Нет... Белая... Да, определённо белая. Она закрывает лицо мужчины, который стоит спиной к подростку. И этот подросток... Это он сам? Да... Это было... 13 лет назад... Тогда Фёдор впервые попал на барту берега «Смерти Небожителей». Ах, а ведь ему было тогда всего-лишь 13 лет. Хм, что-то не так... А... Взгляд... Он... Затуманен? Да, как-будто туман слабый вокруг... И размыто... Мужчина напротив Достоевского поворачивает голову... Все, дальше чернота, разве что, видны как-будто два фонаря... *** Фёдор отвёл взгляд от окна к столу в другой стороне, на запад. Сразу всплывают воспоминания о том, когда он впервые стал его правой рукой. На лице появился еле заметная, нежная, но жуткая улыбка. *** Руки за спиной. Белая одежда. Классическая одежда. Перед ним сидит прямо на стуле, и что-то пишет его начальник. Он молчит. Когда это было? 8 лет назад. Ему тогда только-только исполнилось по русским данным 18 лет. Он заметно изменился за 5 лет, когда впервые вошёл в «Смерть Небожителей». А вот его босс, наоборот, не изменился никак, от черт лица до голоса, он оставался таким же. Холодный и спокойный, словно глыба льда, которую невозможно расколоть. А~ах! Он поднимает голову! А? Он что-то говорит? *** Аллоглазый пытался вспомнить что он сказал, но так и не смог вспомнить. Решив забыть об этом, Фёдор встаёт с постели и замечает себя лишь в вчерашней рубашке, что идёт до колен. Остальная одежда грязная, и идти в таком виде по зданию – не лучшая затея. Поэтому он идёт в гардероб кабинета, где откапывает брюки и рубашку подходящего ему размера. И откуда эти вещи у него? Да ещё и такие... Старые? Как будто из средневековья. Ладно. Достав одежду нужного размера, Фёдор одевает её и смотрит на себя. Белая рубашка, что от старости (?) отдаёт желтоватым оттенком, рукава, что чуть длиннее локтя, свободны, поэтому свисают с рук. Да и не только рукава, да и вся рубашка свободна. Единственное, что смущает мужчину в этой рубашке, так это слегка сильно открытая грудь: Последние верхние три завязки (помним, что это одежда очень старая) достают почти аж до сосков, а если их завязать, то будет не красиво. Практически вся грудь людям на взор. Решив проигнорировать это, Фёдор смотрит ниже. Чёрные, классические свободные брюки из дешёвого, но качественного хлопка. Красота. Эта мысль промелькнула в голове у темноволосого, и он перестал себя осматривать. Решив покинуть кабинет, Достоевский прибрался от «бурной» ночи, и покинул кабинет. –Надо отчёты доделать...–Пробурчал он, закрыв дверь комнаты, где спал, и ушёл уже в свой кабинет работать. *** –Ох, Ацуши–кун, а где ты был всю ночь напролёт?~