Звёзды в ночном небе

Мураками Кен

      Все переехали жить ко мне домой. Знакомые Юри ведут поиски по нахождению ещё каких-либо подозрительных вещей, они пытаются узнать, кто, откуда и зачем установил камеры.       Все давно уже пошли спать. День выдался тяжёлым для всех. Я же открыл ноутбук, работу никто не отменял.        — Мураками-сан, — голос Хошино-младшей эхом раздался в гостиной.        — Привет, Руби. Что-то случилось?        — Нет, всё хорошо, — она врёт. Её тело дрожит. Глаза красные и опухшие от слёз.        — Чем могу помочь?        — Я хотела спросить кое-что… А какой была Юри-сан? — я опустил глаза и заметил в её руках фотографию.       Руби поселилась в комнате Юри, а на столе сестры были её фотографии. Думаю, одна из них и находится в руке девочки. Я не удивлён её такой реакции. Поразительная схожесть Алисы и Юри удивит всех. Даже привычки некоторые у Алисы от Юри. Увидев её впервые, я не поверил своим глазам. Думаю, если Алису увидят мама и папа, то они начнут плакать и думать, что их дочь ожила, либо они уже на пороге смерти.        — Они похожи, да? — я кинул взгляд на фотографию в её руках, она кивнула.        — Очень. Расскажите о матери Алисы.        — Хорошо.       Я улыбнулся, погружаясь в воспоминания о погибшей сестре.

***

      С самого начала моя сестра была непростой. Её мышление было слишком взрослым для её лет, что говорило о том, что Юри родилась необычным ребёнком. Она была одарена. За что бы Юри ни взялась, у неё всё получалось великолепно. Она была гением, и это было видно невооружённым глазом. Однако родители не хотели выделять её в обществе, но в итоге получилось всё наоборот. Её таланты раскрывались, и интерес к её личности возрастал.       Вся наша семья — врачи. Я пошёл на доктора, моя мама, мой папа — врач, дедушка, бабушка… все. Кроме Юри. Даже тут она выделилась… хах. Она любила людей, но и ненавидела их. Она была добра, но агрессивна. Юри в принципе была довольно-таки противоречивой… она ненавидела людей, но была готова за них отдать жизнь. Ей нравилось помогать людям, но она ненавидела врачебное дело. Она была… удивительной, раз сочетала в себе столько несовместимого.       Однажды Юри просто шла по улице и столкнулась с одним происшествием, который привёл её в полицейский участок. Если сравнить Алису и Юри, то Алиса изначально была магнитом для проблем и убегала, решала их, Юри же наоборот хотела больше проблем, чтобы было веселее, она бежала не от проблем, а за ними. И тот случай не был исключением, ведь Юри буквально побежала за преступником. Мама у нас эмоциональный человек, когда дело касается близких. Она упала в обморок, как только узнала, а в участке долго плакала на коленях у своей дочери. Вообще, все были удивлены этому: десятилетняя девочка посреди хаоса, криков полицейских сидела с улыбкой, словно находилась дома. Улыбка была такой, какой она обычно улыбается, но в глазах была радость. Она была горда собой. И это пугало. Тогда я подумал, что она сумасшедшая…        — Госпожа и господин Мураками, — к нам подошёл некий Судзуки Акихито, он же бывший следователь.       Мужчина хотел поговорить с моим отцом и матерью. Он уже тогда был в возрасте, низкий рост, чёрные, местами покрытые сединой волосы. В общем и целом, человек немолодой, но и не старый.        — Наша дочь не будет в опасности после этого? — с беспокойством спрашивал отец, и я понимал причину его беспокойства.       Он боялся, что после побега или освобождения преступника Юри пострадает в качестве мести. Хотя вероятность была мала, но с учётом таланта Юри, можно было понять переживания.        — Не знаю, вероятность мала, даже слишком мала, — честно ответил он. — Но я хочу, чтобы Юри-чи пошла на следователя или кого-то другого в криминальном деле, — сказать, что родители выпали — ничего не сказать. — Нам таких умов не хватает. В девочке есть талант. Она рождена для этого, — да и это было слишком быстро. Чересчур.        — Нет… Мы не можем по Вашему желанию сделать из дочери какого-то следователя! — крикнула мама. — Это неправильно! Вы не вправе указывать ей, что и как делать!        — Она не хочет идти на врача, так почему Вы заставляете это делать, раз это неправильно? — спросил я, нахмурившись. Следователь хмыкнул.        — Спросите у Юри-чи, если она хочет, то я клянусь, к восемнадцати годам она уже будет профи, — улыбнулся Судзуки.       Родители говорили с Юри о чём-то, после их выхода к ней зашёл я. Маленькая девочка сидела и смотрела на какие-то документы, кивая себе. Чёрные волосы убраны в высокий хвостик, а синие глаза полуприкрыты веками.        — Юри, — я подошёл к своей сестре. Она оторвала взгляд от бумаг. Её глаза блестели, на губах играла лёгкая улыбка.        — Ай?        — Ты не испугалась?        — Нет же! Мне так понравилось за ним бегать! Это было забавно. Он такой глупенький! Ха-ха-ха! Он ведь мог меня убить своим ножиком, но зачем-то бежал… Убегал от ребёнка. Трусишка! Люди порой такие тупые… Зачем он вообще родился? Эх, не понимаю я это! Зачем плохие люди в нашем мире существуют? Не лучше бы было, если их и вовсе не было? Может, мне их всех поймать, как зайчиков, и… — в тот момент в её глазах что-то вспыхнуло. Мне даже показалось, что Юри не человек. На её лице была сумасшедшая улыбка, которая могла показаться милой, если бы не её слова. Мне стало не по себе, и она это заметила. — Братик? Ты чего такой бледный? Что-то случилось?        — Ничего.       Юри всегда была проницательным человеком, она легко читала эмоции. Она ухмыльнулась. Что-то блеснуло в ней. Я вздрогнул от внезапного страха, что охватил меня. Я словно стою перед сумасшедшей убийцей, а не перед сестрой.        — К чему твоя ложь, братец? Я ведь не буду тебя бить за то, что ты испугался меня.        — Это не так, Юри, — сказал я. Руки тогда дрожали, но я был рад, что голос мой не дрогнул.        — Не волнуйся. Думаю, в академии, куда я переведусь в скором времени, мне запретят часто навещать вас. Отдохнешь, так сказать, от меня.        — Юри! Не неси бред!        — Заткнись, трусишка, позволь сильным очистить этот мир от гнили, — эти слова меня обидели. Я ушёл оттуда. Оставил её.       Помню, это была наша первая «ссора». Юри и правда через два месяца перевелась в Академию. Не знаю, что и как там было, но Юри вернулась другим человеком. Мы встретились спустя почти полгода, на Рождественских каникулах.        — Кен-чи, — спокойная, взрослая, уравновешенная Юри стояла подле меня, ребёнка, который любил играть, кричать, смеяться. — Ты не изменился, брат, — оценочный взгляд осмотрел меня, ухмылка заиграла на губах.        — Чего не скажешь о тебе, Юри.        — Жизнь нас многому учит. Ну, меня, по крайней мере, точно.       Она училась в академии шесть лет и была сильно моложе студентов, вроде лет на пять. Конечно, люди завистливы, поэтому Юри подвергалась критике, издевательствам, из-за чего ей пришлось повзрослеть. Стать ещё более взрослой, чем раньше. Она нам ничего не рассказывала, думала справится, сможет выйти. Мы узнали об этом после выпуска, когда забирали её вещи из общежития. Её комната была хуже свалки, одна лишь кровать была в порядке. Это с учётом, что у них было строго с чистотой и порядком в комнатах, да и Юри жуткий перфекционист. Младшеклассники обсуждали и смеялись над Юри, тогда-то мы всё поняли.       В шестнадцать лет она уже была помощником следователя. Естественно, Судзуки Акихито постарался, чтобы её допустили к работе.       Она многое увидела… Юри видела трупы, жестоко убитых людей. Она в шестнадцать лет была давно не ребёнком. Не знаю, сколько можно взрослеть, но каждый год её взгляд был всё более уставшим и мрачным. Такое было ощущение, что её невозможно удивить, она всё видела и чувствовала.       С восемнадцати, нет, даже с семнадцати, она сама работала следователем, довольно быстро и чётко делала работу, за два года поймала многих. И даже несмотря на её молодость, многие серьёзные дела давали именно ей. Работала без выходных, хотела больше помочь людям, как она сама говорила. Юри была гением. Поистине гениальной.       Но сестра редко улыбалась. Она была уставшей от жизни, опытной. Всё было для неё чёрно-белым, пока не появился Шин. Это был парень старше самой Юри на пять-шесть лет. Довольно-таки большая разница в возрасте, не так ли? Но она его любила, а он её. Шин долго добивался моей сестры, полгода, если не больше. Когда ей было семнадцать, они начали встречаться. Полтора года отношений и вдруг свадьба. В девятнадцать она забеременела, в двадцать родила. Её жизнь почему-то всегда куда-то спешила. И родители, и я были в шоке со всего на свете. Даже в отношениях Юри работала. Когда не знала о беременности, она работала. Когда узнала — она работала. На последних месяцах она работала удалённо. После родов не прошло и недели, она вышла на работу. Какой бы уставшей она ни была, но детям всегда покупала что-то, водила гулять, радовала, играла. Я удивлялся, как после многочисленных трупов и убийств, которые она видит каждый день, она так улыбается своим детям. Потом… после её смерти я понял, что она понимала ценность жизни больше, чем кто-либо другой. Она видела смерть, а потом своих детей. Радоваться, что они живы, что она жива, что они могут вместе проводить время — это придавало ей силы улыбаться.       Как я раньше говорил, она родила в двадцать лет. Это была двойня. Лето. Август. Акихито, в честь её наставника Акихито, и Мира. Вроде так звали девушку, дело которой Юри расследовала в свой первый раз. Когда она рассказала про тело маленькой девочки, которую изнасиловали и жестоко убили, на её глазах были слёзы. Она впервые плакала. Юри хотела назвать свою дочь Мирой, чтобы та девочка, погибшая, которая лишилась будущего, обрела его в нашей Мире. Увы, но тяжёлая судьба настигла и нашу девочку.       Мира была слабой. Родилась со слабым сердцем и иммунитетом. Её должны были отвезти на лечение в другой город, там же были и дела по работе. Юри и Шин нашли зацепки расследования какого-то убийства. Но их машина взорвалась. Мы все думали, что Мира тоже умерла в этом несчастном случае, пока лично не увиделись с Алисой. Тогда мне стало ясно, что смерть Юри и Шина была подстроена, Юри это поняла и скорее всего спасла свою дочь. Я так думаю… Свою жизнь она бы не стала спасать, так как говорила, что в этом нет смысла. А вот ради дочери и сына… думаю, она исключение сделала ради Миры. Что до сына… Акихито был у меня в тот день и с тех пор так и живёт здесь.

***

      Я закончил свой «рассказ», понимая, что это было слишком быстро и скучно. В голове её история казалась мне интереснее и захватывающее, но я не умею ничего рассказывать.        — Конец, — проговорил я, открывая глаза.        — Это довольно-таки грустная история, — произнесла тихо Руби.        — Прочитай её дневник, там поинтереснее будет, чем я рассказал, — она посмеялась. А я пожал плечами.        — А где он? — спросила, резко перестав смеяться, Руби.        — В тумбочке, — ответил я. — Мы принесли все вещи Шина и Юри сюда.       Она кивнула и ушла так же быстро, как и зашла сюда. Я остался один. Я смотрел в ноутбук, хотел продолжить работу.       Ха… Интересно же получилось, Хошино Аи погибла в двадцать и Цубаки Юри тоже. Обе в шестнадцать многого добились. Обе родили двойню. Как же интересно всё получилось… И там, и тут Алиса попала в центр событий.       Что ж, пойду и я спать. Сил на работу нет.       Я убрал всё с гостиной и ушёл. Ушёл спать, чтобы забыть всё плохое и расслабиться.

***

      Беременная Юри стояла у окна и о чём-то думала. Аккуратный и красивый профиль её лица казался совершенным. Даже в раздумьях она казалась прекрасной. Она идеальна. Она прекрасна.        — Что-то случилось? — спросил я, усаживаясь на диван.        — Мне приснился странный сон, — проговорила она, не отводя глаз от окна. Она гладила живот, о чём-то думая.        — Расскажи.        — Мира лежала где-то одна. Она дрожала. Ей было плохо, — проговорила она. — У меня сердце разрывалось, когда смотрела на неё. Я не могла ей помочь, она… она в опасности… Я не знаю, что это… — она переживала о дочери очень сильно, и я это заметил.        — Вещий сон?        — Не верю в подобное, скорее, плод моей фантазии… может, перечитала книг или фильмов пересмотрела. Миру никто не может и пальцем тронуть, пока я жива, я этого попросту не позволю. Убью.        — Если Мира пойдёт характером в тебя, то Земля станет непригодной для жизни. Две свихнувшиеся шизички, упаси Боже.        — Тебе не нравится мой характер? Я чего-то не знаю? — улыбнулась она, наконец посмотрев на меня. Сияние синих глаз завораживало, её улыбка была превосходящей меня.        — Ты что? Как я смею говорить подобное?        — О чём говорите? — зашёл Шин.       Высокий мужчина двадцати шести лет с чёрной копной волос и тёмно-карими глазами, которые смотрели глубоко в душу, пронизывая её. С виду Цубаки был суровым, строгим и ворчливым человеком. Но это не так. На самом деле, Шин тот ещё лапочка и семьянин.       Он подошёл к своей жене, быстро поцеловал её в губы и обнял. Они смотрелись мило: маленькая Юри с ростом примерно сто шестьдесят и этот огромный Шин ростом в сто восемьдесят восемь. Он — спокойный и хмурый с виду, и она — вспыльчивая и эмоциональная.        — Шини-чи, — после обучения у Юри появилась привычка добавлять в имена близких ей людей суффикс «-чи». Я этого не замечал, пока Шин не рассказал об этом. Было приятно, что и меня она считала близким человеком. — Ты считаешь, что мой характер ужасен?        — Нет. Ты — это ты, была бы ты ужасна или что-то в тебе было бы плохо — я бы не взял тебя в жёны, — ухмыльнулся мужчина. Он очень любил её. Я посмеялся.        — Вы друг друга стоите, — сказал я. Юри улыбнулась во все тридцать два зуба.        — А ты как думал?! Конечно, стоим! — Юри вскрикнула, ярко улыбнувшись. Глаза стали сиять, пожалуй, ярче всех звёзд в ночном небе. — Они пинаются! Шини-чи! Кен-чи! Они!!! — она положила руку на живот и улыбалась, как ребёнок. Я спрыгнул с дивана и побежал к сестре, чтобы прикоснуться к своим племянникам. Шин тоже быстро, но аккуратно дотронулся до живота. Я почувствовал, как Мира и Акихито пинаются, сердце расцвело.        — Я здесь, да… мы тут, Аки-чи, Мира-чи… Мы тут… Мы вас ждём! — улыбалась их мама. Я был счастлив осознавать, что через две недели они будут у меня на руках.        — Мира, не будь, как мама! — я дотронулся до живота лбом, говоря с племянницей, но тут прямо в лоб мне прилетел пинок. — Блин! Юри! Я уверен, это была Мира!        — Ха! Туда тебя!!! Моя доча всем рты заткнёт! Правильно, дочурка, бей своих обидчиков! И направо, и налево раскидывай! Моя школа!        — Ты ужасная мать! — я отодвинулся от живота.        — А ты ужасный дядя!        — Вам обоим далеко до меня, — ухмыльнулся Шин, уже отойдя. — Что вы будете?        — Куриный рамен!!! — крикнула Юри.        — Хорошо, сейчас всё будет.       Я сел на стул, рядом уселась и Юри. Она гладила животик, шепча слова любви, заботы, ожидания. На самом деде, Юри станет прекрасной матерью. Я уверен в этом.        — Я, папа и дядя Кен-чи обязательно вас защитим, любимые, — прошептала будущая мама. Я это услышал и улыбнулся.        — Да, я их защищу, обещаю, — прошептал я в ответ.        — Спасибо, Кен-чи.