Звёзды в ночном небе

      Аква стоял передо мной, ждал чего-то, наверное, ответа. А я долго не хотела что-то говорить ему, но — увы — пришлось. Аой нельзя заставлять ждать меня, лучше разобраться со всем здесь и сейчас, так ведь? Мы же не дети, в конце концов.        — Зачем? — спросила я.       Я уверена, что он пришёл сюда по просьбе Руби. Наверное, она сказала: «Аква, ты должен с Алисой помириться!» Или что-то в этом роде.        — Алиса, отойдём? — только и сказал он, а я неохотно встала и прошла к дереву, оно было чуть дальше того места, где я сидела с Аой.       Аква пошёл за мной, молча, не начиная разговора. Наконец, мы остановились, сначала молчание продолжалось, это даже раздражало, лично я ждала, когда он заговорит, а чего ждал Хошино — я не знаю. Если будем так и молчать, то мне лучше сразу уйти. Смысла в такой беседе я не вижу.        — Или ты говоришь, что хотел, или я ухожу, — коротко сказала я.       Парень, видимо, не привык, чтобы я вела себя так по отношению к нему. Он удивился и, выдохнув, начал:        — Алис, то, что было сегодня утром… ты меня не так поняла, — как я и думала, его послала Руби. Аква никогда бы не просил у меня прощения. Да он даже не понял, что я от него хочу. О чём тут говорить? Если он так и будет, не зная, извиняться, то я не хочу более слышать эту дичь.        — Аква, не извиняйся, — перебила я парня, не желая слышать ту хрень, что он несёт. Я просто знаю, что он не тот человек, что будет просить перед кем-то прощения. Он слишком горд для такого. — Я уже не злюсь на тебя, всё хорошо, — проговорила я.       Аква кивнул, я уже собиралась уйти, но он не дал мне этого сделать:        — Подожди, — тихо сказал он. — Можешь сегодня нам помочь уговорить Ариму?        — У меня дела, поэтому давайте без меня, — я отвернулась от него, как только рука его опустилась, я пошла быстро к Аой, которая так и ждала меня.        — Что-то случилось? — я помотала головой, как бы говоря, что всё нормально. А Аой сидела там же, где я её оставила. В руках были палочки, видимо, она закончила есть.        — Аой, если ты закончила, то давай вернёмся, — попросила я.       Девушка спешно убрала мусор, закрыла ланчбокс, взяла вещи и встала на ноги, ожидая меня. Я улыбнулась, подумав, что она хорошая подруга. И, скорее всего, поняла, что я хочу свалить пораньше. Что ж, раз закончили, то вернёмся в класс, да и скоро звонок прозвенит. По возвращению в класс, чуть поболтав с другими девочками, мы сели на места, и урок начался. Руби чуть не опоздала. Наверное, была с Аквой. Почему я так думаю? Минами спрашивала, не видела ли я Руби.

***

      После занятий я бегом пошла к выходу. Побежала я, так как не хотела пересекаться с Аквой, да и хочу увидеть и отдать вещь Синдзи. Впрочем, Сато уже ждал меня. Я сжала покрепче его зипку, чтобы не уронить во время бега.        — Синдзи! — крикнула я. Парень обернулся, а я помахала свободной рукой. — Привет! — наконец добежав до парня, произнесла я. Он мягко улыбнулся мне.        — Зачем бежала? — спросил парень, а я пожала плечами в ответ. — О, вот где была моя зипка. Я думал, что потерял, — он взглянул на свою вещь, я тут же протянула её владельцу.        — Ты забыл её забрать утром, — объяснила я, — поэтому я спешила её вернуть…        — А-а, вот как, — он вновь улыбнулся.       Со стороны, наверное, и непонятно, что это менеджер и подопечный… но, по правде говоря, Синдзи мне словно брат. Я очень рада, что он появился в моей жизни. По сути, Аква мой брат, но он таковым не ощущается. Как бы сказать… с Сато мне комфортнее, намного комфортнее. Не то, чтобы с Аквой мне неприятно, нет… с ним у меня особенные отношения. Не те, что бывают у других… С каких пор Аква перестал быть мне братом?.. Такая мысль заставляет меня грустить, я отдаляюсь от семьи Хошино. После… той трагедии с Аи, я буквально ушла с ней… Поменяла фамилию, отдалась съёмкам, перестала часто бывать дома, а сейчас я и вовсе перестала воспринимать их как родных, как семью. Они стали простыми друзьями детства… Осознание того, что семейные застолья, всё время проведённые с семьёй Хошино, остались лишь воспоминанием. И эти воспоминания больше никогда не станут привычным для меня… Как бы сказать?.. Это теперь для меня чужое, я не могу воспринимать Руби, Акву и Мияко как семью. Я им чужая. А это убивает, хотелось бы мне быть простым ребёнком, который не помнит свою прошлую жизнь, который сейчас бы наслаждался настоящим, который отпустил Аи. А не вот это вот всё.       Глаза начали болеть, в горле появился ком, я не должна плакать здесь.        — Ариса? — произнёс в недоумении Сато, я взяла его за ткань футболки.        — Отвези меня к Мураками-сану, — не смотря в его глаза, попросила я.       Голос, кажется, дрожал, как и тело. Я быстро набрала Кена и попросила скинуть адрес. Он без объяснений понял, что он мне нужен. С минуту он мне скинул смс с адресом. Синдзи подошёл к припаркованной машине, открыл мне дверь. Я села на переднее сиденье, когда и Сато сел, он быстро завёл машину и вжал в газ. Мне кажется, что мы нарушили много правил, так как Сато водил машину не так, как обычно это делает. Сейчас он спешил, поэтому вопреки знакам «восемьдесят», «шестьдесят», «сорок» ехал со скоростью более ста километров в час. Из-за большой скорости мы быстро приехали на место. Это было красивое двухэтажное здание в районе Токио, где находятся дачные дома. Я нашла табличку «Мураками» и позвонила в дверь. Доктор не заставил себя ждать, быстро открыл дверь и пригласил к себе.        — Синдзи, ты можешь ехать, — сказала я напоследок менеджеру, он неохотно кивнул и уехал. Я зашла в дом. Повсюду были фотографии его семьи. Они все были так похожи друг на друга.        — Алиса, — кстати, в первую нашу встречу он говорил «Ариса», видимо тренировался, чтобы произнести имя правильно, — что случилось? — мы прошли в гостиную, где сели на диванчики. Он сел напротив меня.        — Я помню, что моя мама подобрала меня, я всегда считала себя чужой, а после смерти мамы я ушла. Сменила фамилию, отдалилась ото всех, начала уходить из дома, часто пропадать, и вот недавно… я поняла, что больше не считаю детей той женщины своей семьёй. И мне очень больно от этого, — сказала я с улыбкой.        — Алис, почему ты улыбаешься? — только и спросил он.        — Я привыкла улыбаться, чтобы ни случилось, — он посмотрел на меня с некой жалостью.        — Ты рассказываешь очень задевающие тебя истории, но при этом улыбаешься… Ты настолько привыкла к этой боли, что прячешь всё за улыбкой?       Я хотела плакать, но не получалось, поэтому я просто молча кивнула. Мне другого и не оставалось, я и забыла, что такое плакать перед кем-то.        — Как мне перестать чувствовать эту боль? — произнесла я, улыбаясь. Хоть и чувствовала, что эта улыбка дрожит, что я еле сдерживаюсь, но отчего-то не могу заплакать. Что меня держит? Может я ему не доверяю?..        — Я не люблю давать ложные надежды, создавать иллюзии, поэтому скажу прямо: я не знаю, — он покачал головой. — Моя задача, как психолога, не давать тебе советы, у каждого своя точка зрения, своя ситуация и так далее, я не имею права давать советы. Моя задача состоит в том, чтобы помочь тебе разобраться в себе, в твоих проблемах и помочь их решить.        — Вот как… это грустно… — усмехнулась я.        — Алиса, в чём твоя проблема? — спросил он с серьёзным лицом.        — Не знаю.        — Подумай, — я улыбнулась, не знаю почему. Это уже привычка. — Снова улыбка. Причину можешь назвать?        — Привычка?        — Может быть. Почему ты задаёшь мне вопрос, а не утверждаешь? Опять не знаешь?        — Да, — призналась я.        — Давай попробуем вместе разобраться с тобой, приходи, когда захочешь, мы с тобой разберём всё, о чём только попросишь.        — В таком случае, доктор Мураками, Вы верите в перерождения?