Маринетти

Мне уже почти полгода как тринадцать лет. Конец февраля, начало весенних каникул. На улице уже была весна, а я сидела в художке. Последние рабочие дни. Со стороны может показаться, что я совершенно не нахожусь в заботах, гуляю целыми днями. Но это не так. У меня было очень много дел. И соответственно мало времени. Секцию единоборств я мужественно и с облегчением бросила. В конце концов, я не собиралась становится бойцом, отдавать всю себя тренировкам, да и не смогла бы. Бить в нос я уже научилась, мне хватает. Зато втихаря записалась на занятия паркуром, предоставив старую справку о согласии родителей семилетней давности. Вот они рады будут... Теперь я после школы бежала на занятия, а потом в художку. Занятия русским я тоже бросила и только раз в неделю ходила на английский. Но это не означало, что времени у меня теперь много. Наоборот, днём я была свободна только пару дней в неделю, да и те тратила на рукоделие, подработки или прогулки с друзьями. За эти полгода у меня появилось очень много друзей. Аманда, Александр, Пит (Он так и не раскрыл своё полное имя), Фелицио, Марк и Натаниэль - парень, младше меня на год, мы с ним ходим вместе на рисование. И идём оттуда тоже вместе. Он был самым лучшим и талантливым в нашей группе и я сначала не понимала, почему такой крутой парень общался со мной. Ответ был неожиданным - Натаниэля заинтересовал мой стиль одежды и он с меня даже нарисовал одного из своих героев. Да, я шила всё лучше и лучше, а мои повседневные костюмы создавались по мотивам моих любимых персонажей и персонажей мною созданных. Узнав, что Нат рисует собственных персонажей, я показала и рассказала ему о своих. Ему очень понравилось и мы сошлись на этой теме. Последние занятия перед каникулами. Все лениво возюкали кисточками, изображая деятельность, и возбуждённо переговаривались. Над аудиторией стоял мерный гул. Даже учителя смотрели на нас сквозь пальцы. Хотя один всё же прицепился ко мне. Вернее, не ко мне, а к моей кисточке. Она была моей любимой, с древком, обмотанным малиновой лентой. Я сообщила, что мне так нравится и работать мне это не мешает. Но даже этот инцидент не смог испортить мне настроение. Мы с Натаниэлем сидели в сторонке, скрывшись за мольбертами. Мы обсуждали наших выдуманных персонажей. (С Марком мы придумываем для них сюжеты и истории. Я всё же когда-нибудь этих двух познакомлю.) Время пролетело очень быстро. Нат предложил пройтись вместе пешком. По дороге домой мы с ним решили сыграть в придуманную нами игру: „Синий-красный-жёлтый“. Да мы почти всегда в неё играли. Смысл этой игры заключался в том, чтобы найти взглядом скопление предметов этих трёх самых главных в палитре цветов одновременно. Ну или их всевозможных оттенков. – Вот, смотри, - Натаниэль обратил моё внимание - Если под нужным ракурсом посмотреть на те розы, вьющиеся по забору, то они будут как раз на фоне синей таблички на том доме. – Ага, а как же жёлтый? - я была уверена что подловила друга. – Здание жёлтое. Действительно дом был выкрашен в горчичный цвет. – Это не жёлтый - я надулась, сама не зная почему. – Так и розы не совсем красные - улыбнулся Нат. – Ладно, в этом раунде ты побеждаешь... Мы дошли до реки. Теперь Нат должен был повернуть в другую сторону. – До встречи, Маринетт. В следующий раз победишь ты. – Я уж постараюсь. Пока, Нат! Несмотря на проигранный раунд, у меня было хорошее настроение. У меня ещё было время погулять, а погода на улице была просто отличной. Даже жалко, что Нат не смог пройтись со мной подольше. Я улыбалась весеннему солнышку и шла к своему месту под мостом. Я села на мощёный тротуар и свесила ноги вниз. В тёплом воздухе разливался аромат цветущих растений, солнечные лучи приятно согревали плечи. От реки шла прохлада и лёгкое журчание, как будто Сена своей музыкой боялась соперничать со звуками весны. Уже повсюду гуляли парочки, раздавался смех людей, оживлённые разговоры, стук каблучков, вспышки фотокамер. Всё то, что знаменует окончание зимы. Я распустила волосы. Наверное, не стоило этого делать, потому что тяжёлые пряди упали прямо на землю. Мои волосы, моя гордость - доходили мне до середины бедра. Но я очень хотела почувствовать пряный тёплый ветер в своих волосах. Он приятно обдувал лицо и ворошил пряди. Я закрыла глаза. Не знаю, сколько я так просидела, но я услышала, как кто-то подошёл ко мне и вынырнула из мечтаний. Слева от меня стоял голубоглазый парень в рваных джинсах и джинсовой толстовке. Кончики его чёрных волос были покрашены в бирюзовый. А на руках браслеты и чёрный маникюр. Я подвисла, рассматривая незнакомца. Под его взглядом дыхание непроизвольно сбилось, но я не заметила этого. Я думала о том, что в нашей компании тоже носят браслеты, а волосы и ногти почему-то не красят. Это ж как же можно разнообразить съёмки, каждый раз появляясь в новом образе. Я решила обсудить это с друзьями. Парень заговорил, и я подумала о том, что такой красивый голос подходит для какого-нибудь певца. – Привет, я здесь часто тебя видел. Мне тоже нравится сюда приходить. – Ой, так значит я занимаю твоё место? Извини, я могу уйти или подвинуться..? - чувствуя себя почему-то неловко, я засуетилась. Парень внезапно рассмеялся своим бархатным голосом. – Ничего страшного, мне не сложно уступить прекрасной нимфе. Могу я узнать ваше имя? Он явно играл со мной. И шкодливые искорки в его бирюзового оттенка глазах и губы изогнутые в мягкой улыбке это подтверждали. – Маринет~ти... - я почему-то сбилась. - А твоё как? – Лука. Приятно познакомиться „МаринетТи“. Я живу на «Свободе», ты, наверное, её видела. – Это та баржа? - я восторженно распахнула глаза. Это правда было круто. Луке, кажется, было приятно видеть такую реакцию. – Хм, если тебе интересно, можешь приходить в любое время. Я буду рад тебя видеть. – Спасибо, Лука. Тогда и ты не откажись и погуляй со мной. О, а давай купим мороженое? – Мороженое..? - Лука, нахмурившись, оглядывался по сторонам, словно не замечая импозантного мороженщика, зазывающего молодых людей. – Да, мороженое! - я была слишком рада приходу весны, чтобы бояться заболеть, поэтому потащила Луку туда. – Ну, раз ты так хочешь... - Лука неуверенно направился за мной. Мороженщик внимательно смотрел на нас, словно чего-то не мог понять. Как будто бы какая-то невидимая деталь ускользала от него в привычном образе. – На вашем лице растерянность, молодой человек. Она поражает меня в самое сердце. Сколько бы не пытался, я не могу найти для вас подходящего вкуса. Вы уверены, что хотите отведать мороженое влюбленных? – Мороженое влюбленных? - переспросила я. – Ну, это же Андрэ... - Лука развёл руками так, как будто бы это всё объясняло. – Столько лет живу в Париже, а никогда не слышала, извините. - растерянно пробормотала. Мне было стыдно. Я не только поставила Луку в неловкое положение, но и неосознанно обидела доброго мороженщика своим незнанием – Извините, пожалуйста, я не хотела никого обидеть - я обращалась одновременно и к Луке и к Андрэ. - Можно, мы просто возьмём мороженое, которое выберем сами? – Но это же нарушает все традиции! - искреннее недоумение и возмущение проявились на его лице. Лука тоже пребывал в смятении. – Нет, мы, наверное, пойдём. Спасибо большое. Он развернулся и начал отходить. Я поспешила за ним, бегло попрощавщись с мороженщиком. Как-то всё неприятно получилось... – Лука, извини меня пожалуйста, я не знала - я жалобно смотрела на парня. – Ничего страшного, Маринетти, ты ни в чём не виновна. - Лука как-то по-особому мягко улыбнулся. Появлялось такое ощущение, что это что-то личное, интимное. Непредназначенное для всего мира, доверенное только мне. Я почувствовала жар на щеках. – Мне уже пора идти, Маринетти. Пожалуйста, не принимай это на свой счёт. Мне было приятно с тобой общаться. И ушёл. В смешанных чувствах, я направилась в противоположную сторону. [Лука] „Надо же, как жизнь любит пошутить. Я наконец осмелился и подошёл узнать имя девочки, которая часто приходила на моё любимое место. Она сидела как и я, прямо на брусчатке, прячась от знойного солнца в прохладной тени моста. Такая загадочная и волшебная. Она напоминала нимфу, нежную и гибкую. Когда я в первый раз её увидел - не решился подойти, а просто развернулся и ушёл. В последствии я чаще обычного приходил на своё место и радовался, что оно было занято больше, чем когда оно было свободно. Тогда я садился на лавочку в отдалении и наблюдал. Ничего не мог с собой поделать. Она стала для меня Музой, призывающей вдохновение. Я тогда ещё не решился стать музыкантом, но, глядя на то, как она закрывает глаза и с блаженной улыбкой прислушивается к мелодии воды, которую слышал лишь я, утвердился в своём решении. И сейчас, она так запросто потянула меня к ларьку Андрэ. На мгновение я испугался, что она всё знает, обрадовался, что чувства взаимны, а потом наступило горькое разочарование, оно засело тугим комком в горле, и я подумал о том, что не смогу съесть никакого мороженого. Я просто позорно сбежал, отказавшись от общества девушки, которая мне нравится. Помотав головой, я ускорил шаг. Перед глазами всё ещё стояли её пылающие щёчки, и я думал о том, какие они, должно быть, были горячие.“ ••• Ну, не то чтобы я бросила занятия русским. Просто я собиралась доучиться этот последний год и получить мини диплом о среднем образовании. Это значит, я могу поехать в Россию, если захочу там учиться или работать. Так, на всякий случай. Думаю, что не помешает. Поэтому я должна была хотя бы под конец появиться и отметиться на занятии. Можно даже прийти, пробыть минут пять и уйти. В голове прочно засел недавний инцидент, и я не обратила внимание на то, что ко мне подошла учительница. Она попросила меня ходить на собрания спикеров и общаться с иностранцами на русском, раз я всё равно балду гоняю. Как бы искренне я не хотела помочь учительнице, я спросила про свой статус. И да, я теперь, можно сказать, учитель и мои услуги не бесплатны. Хомяк внутри меня торжествовал. Я, радуясь что работать буду не за спасибо, позволила себя увести из аудитории. Правда, теперь придется приходить вовремя и задерживаться до конца занятий, но разве это большая проблема? Мы завернули в какой-то коридор, и я потеряла провожатую из виду. В коридоре было много дверей и я дёрнула первую попавшуюся. Там сидел Алекс и общался с носителем французского. Хм, он не рассказывал, что сюда ходит. Я извинилась и быстро исчезла. Наконец, из третьей по счёту двери вынырнула учительница и позвала меня. Я с готовностью вошла следом. „Вау! Азиатка!“. На меня смотрела кареглазая девочка с синими волосами, стриженная под каре. ~ Здравствуйте. - поздоровалась она на русском. ~ Привет, как дела? Как тебя зовут? - я вошла в рабочий режим и начала с простых, понятных фраз. Чтобы поговорить, учительница дала нам полчаса. Она ушла, а я села напротив и приготовилась поддерживать разговор. ••• За эти полчаса я узнала, что её зовут Кагами (я бы назвала её милашкой), у неё нет друзей (грустненько, что ж вас так много одиноких), она занимается фехтованием и много чего другого. Я тоже рассказала о себе, но не много - Кагами всё-таки должна сама учиться говорить. Мы мило прообщались эти полчаса, хоть Кагами и чувствовалась замкнутой. Позже, учительница сообщила мне, что Кагами и на следующем уроке хочет общаться со мной. Приятно. ••• Домой я вернулась уже поздно вечером. Я поднялась на свой чердак... Ах, да! Кстати о чердаке. Мы с Бриджит выросли и нам стало тесно в одной комнате. Поэтому я переехала на чердак. Ради меня его переделали в мансарду. Теперь у меня есть только одна целая стена - и это перегородка на крыше, которая разделяет дворик с бывшим чердаком. По бокам идут по пол стены и наверху половина потолка. Эдакий прямоугольник. В потолке у меня был люк на крышу. Как обычно, над кроватью. Только кровать была обычная, стояла на полу. Если лёжа вытянуть ноги, то можно будет достать до лестницы. Остальная часть заделана панорамным покатым стеклом так, чтобы можно было любоваться на город. Его можно закрыть изнутри: опустить плотные жалюзи или, как я сделала позже - закрыть чёрным трафаретом с изображением мегаполиса. Сюда же переехал мой личный шкаф для одежды и костюмов, письменный стол, старая швейная машинка (у Бриджит новая), мольберт, ширма, зонтик и всё остальное. У панорамного окна я оборудовала себе уголок для рукоделия. На стенах были подвешены полки для моих любимых книг. Да и вообще, я украшала свою комнату всякими разными мелочами, по типу светящихся гирлянд. Правда убираться здесь... Сплошной гемор. Я зашла в комнату и первым делом написала друзьям в чат, что неплохо было бы обсудить новые возможности и реквизит. Я успела сделать уроки, в ожидании пока все активизируются. Снимали мы не так часто, а прыгали пока ещё не так профессионально, поэтому мои идеи я предлагала на будущее. Короче, условились как обычно: с Марка сюжет, с Ната дизайн, с меня костюмы, с Алекса монтаж, с ребят исполнение. Аманда, надеюсь, по профессии своей не пригодится. Этот проект затяжной, реализовывать будем долго. Завтра был выходной, но я специально не пригласила друзей гулять. Я хотела заглянуть на баржу „Свобода“, чтобы увидеться с Лукой. И извиниться. Мне действительно не понравилось на какой ноте мы вчера расстались, поэтому я хотела попытаться сгладить впечатление. Естественно, с помощью моей выпечки! Поэтому я спускалась на кухню, чтобы посмотреть, все ли ингредиенты у нас есть. Я планировала встать завтра пораньше, напечь печенек и воспользоваться приглашением на корабль. Когда я зашла на кухню, то увидела грустную Бриджит. Сестра сидела, уныло ковыряя салат вилкой. Я напряжённо покосилась на неё, но молча начала осматривать шкафчики. Когда луковое колечко уже в третий раз соскочило с её вилки, я не выдержала. Мне не нравилось видеть Бридж такой и я решила разобраться в причине такого поведения. – Бридж, что-то случилось? Бриджит скисла, и я уже успела пожалеть о своём вмешательстве, но она внезапно разразилась. – Противная Хлоя! Она только пришла в колледж, но уже только и делает, что командует! Она, видите ли, дочь мэра, поэтому никто, кроме меня, даже не собирается ставить её на место! (Я охотно верила в то, что Бриджит была самой честной в классе) Теперь она делает мне мелкие гадости, такие, на которые способен её мозг! Да, что-то я упустила этот момент. Я всегда была уверена, что у Бриджит много друзей и она ни с кем не ссорится. Видимо, и на старуху бывает проруха. Когда-нибудь противные одноклассницы должны были случиться. К сожалению, я знала это по опыту прошлой жизни... – Чего она вообще забыла в нашем колледже? – Вот именно! Она вопит на каждом шагу, что сюда должен поступить ради неё её любимый „Эдрикинс“. - Бриджит скривилась пуще прежнего - Хотя мне кажется, что это она поступила в колледж ради него. Ради такой ведьмы как она, никто ничего делать не станет! Завтра, как я уже сказала был выходной. И у меня были на него планы. Бриджит наконец-то осилила свой салат и стала подниматься наверх. Я продолжила копаться в ящиках. В понедельник я всё же заскочу в класс к Бриджит. ••• Вчерашний разговор с Бриджит всё ещё напрягал меня. Я пекла своё любимое коронное миндальное печенье и думала над тем, что я встречу в школе и как мне поступить. Я сгрузила печенья в красивую коробочку и глубоко вздохнула. Ладно, всё это будет завтра, а пока нужно навестить Луку. Я аккуратно положила коробочку в свой любимый рюкзак. Он был очень вместительным при своих маленьких размерах. Магия, не иначе. Я умудрялась носить там сменную одежду, блокнот и зонтик, помимо учебников. Честно говоря, учебники я не особо прилежно носила. Я вышла из дома пол десятого утра и и неспешным шагом направилась к реке. Я примерно помнила, где находится баржа, и надеялась дойти туда минут за сорок. Уже подходя к Сене, я поняла, что так загрузилась проблемами Бриджит, что совсем не подумала о том, что скажу Луке. Вдалеке уже виднелась маленькая точка - Свобода. Осталось только перейти на другой берег, чтобы иметь возможность попасть на борт. Поднимаясь на мост, я замедлила шаг, стараясь оттянуть момент появления на барже, и, наверное, чтобы найти нужные слова, огляделась. Вот на скамейке отдыхают туристы. Их выдаёт лёгкая, удобная одежда и фотоаппараты на шеях. Мимо проезжают велосипедисты, гуляют парочки. Вот какие-то две подружки-школьницы устроили фотосессию с видом на Сену... Я вела взгляд по перилам моста дальше. Внезапно моё сердцебиение ускорилось. Забравшись на ограду моста, как на ступеньку, на перилах балансировал ребенок. Я нахмурилась и огляделась по сторонам. Никто словно не замечал этого безобразия и меня посетило чувство нереальности происходящего. Невозможно было, чтобы никому не было дела. Тем временем, продолжая тянуться куда-то вверх, малышка опасно перегнулась через перила и кувыркнулась вниз. Меня словно с ног до головы прошибло ознобом. Я поняла, что делаю только через секунду, когда уже была у края моста. Послышался всплеск, и мозг успел лишь отдать команду сбросить рюкзак, как я сиганула следом. Меня со всех сторон обманчиво окутала ледяная, мутная вода. Но я знала, что поддаваться нельзя, и вынырнула на поверхность глотнуть воздуха. Вода заливала глаза, крики вверху и плеск воды на мгновение меня оглушили. Но я абстрагировалась от всего этого, как только увидела сквозь грязную воду тёмное пятно в метре от себя, не столько уносящееся течением, сколько идущее на дно. Я глубоко вдохнула, набирая в лёгкие побольше воздуха и нырнула. Сквозь грязную воду почти ничего не было видно, но я упрямо держала глаза открытыми и гребла вперёд. Вот подо мной показался тёмный силуэт, и я резко сменила курс вниз. Это было не сложно, так как воздух в лёгких начинал заканчиваться. Силуэт внезапно уцепился за меня, тянул за одежду, и я испугалась, что мы вместе пойдем на дно. Как нельзя кстати вспомнились уроки ОБЖ, которые нам вдалбливала наша любимая Раиса Мухтаровна. Вместо того чтобы барахтаться, безнадёжно пытаясь всплыть, и тратить драгоценный воздух, я крепко сжала чужие запястья, так, чтобы уж наверняка было больно, и крутанулась, настолько резко, насколько позволяла вода вокруг. Всё получилось. И я обрадовалась, что появилась надежда не утонуть. Я одной рукой прижала чужую спину к своей груди (в предплечье тут же больно вцепились, я испугалась, как бы это не было судорогами), помогая другой себе всплыть. Когда грудь начало болезненно сдавливать и щекотать страхом, а сердце стучало уже в висках, вода над головой перестала быть мутной, и я поняла, что до поверхности уже недалеко. Остался последний рывок, я в отчаянии попыталась его сделать. Вдруг меня кто-то крепко ухватил за плечо и рванул вверх. У нас с таинственным спасителем получилось сделать это одновременно. Как только моя голова показалась над водой, я начала глубоко и жадно глотать воздух. Глаза нестерпимо жгло, я не замечала этого под водой, но сейчас я не могла найти в себе желание их разлепить. Голова закружилась от резкого притока кислорода и я очень захотела расслабиться и оставить ситуацию в руках того, кто сейчас крепко держал нас на поверхности. Но над ухом я слышала мужской голос, он что-то говорил. Всего я не поняла, но суть смогла уловить. Он хотел, чтобы я делала всё противоположное своим желаниям! К сожалению, я понимала, что упрямиться глупо, и, поддерживаемая кем-то, начала плыть, судя по всему к берегу. Через какое-то время я упёрлась в бортик, и нас с ребенком подхватили несколько человек. Нас вытянули на поверхность и я села на землю, отмахиваясь от помощи. Девочку от меня наконец-то отлепили, и я смогла протереть глаза. Множество ног и бёдер - это первое, что я увидела. Глаза слезились, зрение было слегка расфокусированным, а меня всё порывались куда-то увести. Не надо, пожалуйста, мне и здесь хорошо. Я лихорадочно раздумывала, как бы беспалевно, а главное быстро и качественно сбежать. Ко мне подбежала какая-то женщина и, рыдая, вцепилась в меня, сводя шансы на побег почти к нулю. Ну ё-моё... Я пыталась отлепить её от себя, но хватка у неё была не хуже, чем у моей прошлой пассажирки. Одно хорошо, я под шумок уводила её по ступенькам наверх, на набережную. Жаль, что я мокрая как мышь. С меня течёт в три ручья и меня легко будет найти по невысохшему следу. В собравшейся толпе я разглядела, как кто-то уже начал оказывать первую помощь ребенку. Наверное, мать оттуда оттёрли, поэтому она приклеилась ко мне и теперь мы привлекаем ещё больше внимания. Плохо, очень плохо. Первым делом дети и женщины, а только потом мужчины. Значит, скоро переключатся на меня. Хорошо, хоть никто не снимает. Ни у кого камеры я не заметила. Невдалеке на скамейке сидел молодой человек, кажется я его видела, - турист. Тоже весь промокший. Ну, вот я и узнала, с кем плавала. Возбуждённый мозг начал подкидывать каламбуры: „Плывём? Плывём!“. А вот у меня были все шансы не всплыть. Потому что если узнают родители, то я получу и отнюдь не пироженок. „Плавали - знаем“. Когда я уже потеряла надежду выбраться из цепкой хватки общественности, к нам подрулил какой-то странный лысоватый дедушка, китайской наружности. Он неожиданно буквально вырос из-под земли и ловко отвёл меня в сторону от продолжающихся бурных проявлений... Я даже не знала чего. Надеюсь, хотя бы благодарности. Но от дальнейших заявлений я чуть снова не села. – Благодарю за беспокойство, это моя внучка. Я очень горжусь ею. А теперь позвольте нам уйти, мне нужно позаботиться о ней. Под напором старичка сдались мы все. Я, стоя с отвисшей челюстью, позволила себя увести. Потом я встрепенулась, потому что вспомнила о своём рюкзаке, но увидела, что его несёт мой провожающий промолчала. Хотя поговорить очень хотелось. Внезапно осознав, что он даже не представился и непонятно куда ведёт меня я остановилась с твёрдым намерением узнать что происходит. Мы с ним один на один, и у дедка вполне могут быть сообщники сильнее и быстрее меня. Хоть я и не особо верила, что кому-нибудь понадобится меня похищать, я уже немножко начала жалеть, что никто не снимал происходящее на камеру. Хорошо, что мы находились на более-менее оживлённой улице. Я решила, что не сдвинусь с места, пока не узнаю ответы. – Извините, я могу узнать кто Вы, и что происходит? – Конечно можешь. - с готовностью откликнулся пенсионер. - Меня зовут Ван Фу. Я заведую массажным салоном здесь неподалёку. Я увидел твой смелый поступок, когда вышел погулять в выходной. И подумал: „Если я верну рюкзак этой отважной девушке, это будет меньшее, что я могу сделать“. Однако я увидел, что тебе неприятно навязчивое внимание, и решил помочь тебе выбраться из толпы. Видишь ли, я китаец, а ты немного на меня похожа, поэтому сомнений действительно ли тебя увёл твой дедушка не возникнет. Я, которая расслаблялась в течение монолога, снова напряглась. Действительно, не возникнет. Я смотрела в хитрющие глаза старичка. Он выглядел как еврей, а не китаец и тем более не как опасный человек. – Я не знаю, как далеко ты живёшь, но буду рад стараться, если ты позволишь угостить себя чашечкой чая. С одной стороны, было всё ещё немного боязно, а с другой - в рюкзаке у меня есть сменная одежда, в которую неплохо было бы переодеться. Заявляться мокрой на баржу, а тем более домой я не собиралась. А приглашение выпить чаю меня добило. Я обожала чай. Но согласилась я не поэтому. Просто было интересно. Мы прошли пару кварталов и остановились перед стеклянной дверью небольшого незаметного домика, зажатого между домами побольше. Решив, что уже терять нечего, я зашла внутрь. Обстановка меня приятно удивила. Я попала в прихожую, а затем в комнату, которые были выполнены в китайском стиле. На стенах висели свитки, китайские фонарики, сами стены, по крайней мере на первый взгляд, были выполнены из лёгких традиционных перегородок, расписанных цветущей сакурой. На тёплом деревянном полу (я сняла обувь) лежал футон посередине комнаты, а у стен часто встречались цветочные горшки, как я установила, с живыми растениями, и тумбочки, которые совершенно не портили интерьер. Комната делилась бамбуковой ширмой, и я подавила своё любопытство. Узнать, что за ней скрывалось, хотелось очень. Но я попросила вернуть мне рюкзак и показать где ванная. Пока Ван Фу ставил чайник, я пошла переодеться. Ванная комната была выполнена во вполне современном стиле. А вот моя запасная одежда была мятой и выглядела не совсем опрятно. Хотя бы сухая. Я вышла в коридор и посмотрела на экран телефона. Уже почти двенадцать. Хорошо же я пропутешествовала. Кажется, на баржу я сегодня не пойду. Я на всякий случай сохранила свою геолокацию на наш с Бридж общий аккаунт. Если пропаду - хотя бы будут знать, где искать. В коридоре была красивая дубовая лестница наверх, но мне нужна была дверь обратно в комнату. Когда я зашла, пузатый чайник уже вскипел, а на низеньком столике стояли непрозрачные стаканы, напоминающие стопки. Я присела, и Ван Фу стал разливать ароматный напиток. Обожаю чай с травами. Когда старичок отвернулся поставить чайник на место, мелькнула мысль поменять местами наши стаканы, но я решила что это уже слишком. Я мотнула головой. Она была тяжёлой от мокрых волос, заплетённых в косы и объёмный пучок, но я их распускать не стала. Хотя за шиворот мне ещё капало. ••• Я вышла от Ван Фу впечатлённая. Старичок оказался очень интересным собеседником. Он рассказывал истори, китайские легенды и предания. Рассказал о своём деле, о забавных случаях с клиентами. Он оказался большим любителем всяких пословиц, афоризмов и крылатых выражений... Говоря это, он как-то многообещающе на меня посмотрел, да так, что я испугалась как бы он пожар не устроил, чтобы я и туда полезла. Как я поняла, он был просто одиноким человеком, которому не хватало общения. К тому же очень добрым и радушным. Он попросил меня заглядывать иногда, помогать старику. Я не смогла отказаться. К Луке я, к сожалению, сегодня уже не попаду. Мы съели с чаем все печенья, которые я напекла утром. Да и вообще, после таких приключений было очень сложно сосредоточиться на изначальной цели путешествия. К тому же голова до сих пор не высохла и начинала болеть от тяжести волос. Хотелось поскорее добраться до дома. Я шла домой и выбирала путь как можно дальше от Сены. Вдруг меня кто-то окликнул. Я обернулась и увидела Аманду. Седьмого февраля мы праздновали её день рождения, Аманде исполнялось шестнадцать. Так что в последнее время она готовится к поступлению в лицей. Хоть мы и утешаем её, что всё будет хорошо и впереди ещё много времени, она переживает и хочет чтобы всё было идеально. Поэтому сейчас она либо от репетитора, либо из травматологии. Я остановилась её подождать. Подруга довольно быстро нагнала меня и дальше мы пошли уже вместе. – Привет. Ты что забыла в этой части города? – Привет, была у репетитора. Ты же знаешь. А ты что здесь делаешь? Это спальный район, здесь нет магазинов рукоделия. Кажется, Аманда немного подтрунивала надо мной. Хотя с ней никогда нельзя было сказать, что она имеет ввиду. Но одно было точно - она никогда не хотела бы нас обидеть. Обычно Аманда просто в стороне улыбается нашим выходкам. – Да вот, прячусь от папарацци. - я шутливо фыркнула, перенимая эстафету. – М, неужели тебя пригласили на фотосессию, а ты сбежала? Или это тайный поклонник хочет запечатлеть твою красоту? Аманда свернула к реке, ненавязчиво осыпая меня комплиментами. – Ой, нет, только не туда. Я уже искупалась сегодня... – Всмысле? Что ты имеешь ввиду, Маринетти? - Аманда напряглась. – Ну, я просто спрыгнула недавно в Сену и спасла утопающего. Вот и прячусь от свидетелей. - я была уверена, что подруга меня родителям не сдаст. – Маринетт... Ты понимаешь, как безрассудно поступила? Мало того, что ты могла утонуть, так ещё и вода в реке грязная. Такой подставы я не ожидала. – Если ты плаваешь как рыба, то это не значит, что все остальные как топор. - это было правдой. Аманда плавала прекрасно, их семья очень часто ездила на море. - И вообще, я переоделась и отогрелась у одного дедушки, всё в порядке. Мокрая одежда лежала в пакете, отяжеляя рюкзак. – „У одного дедушки“? Ты запросто пошла к незнакомому человеку? - строго спросила Аманда. – Да? - я виновато опустила взгляд. Пожалуй, не стану говорить, что собираюсь сделать это снова. – Ты вообще понимаешь, что ты сделала? А если бы он завёл тебя куда-нибудь? Как бы мы тебя нашли? Не хочешь показать, где вообще это место находится? Аманда спрашивала спокойно, серьёзно, стоя напротив, заглядывая мне прямо в душу. Она мягко, но твёрдо держала меня за плечи, словно боялась что я убегу. Я внезапно так расстроилась, что захотела расплакаться и крикнуть что-нибудь в свою защиту, желательно обидное. Я собралась выпалить, что вообще-то сохранила геолокацию, но какая-то глупая обида не дала мне это сделать. Да, Аманда старше меня на три года, она вполне может давать мне советы, она мой друг и беспокоится за меня, но... Со мной же в конце концов всё в порядке, а то, что мы сейчас будем перемывать косточки старичку Фу, погоды уже не сделает. Мне внезапно очень сильно захотелось, чтобы они никогда не познакомились. Чтобы та тайна, в которой я пью чай с китайским целителем, сделала меня хоть чуть чуть самостоятельнее. Более взрослой, равной с Амандой. Я легко выбралась из на самом деле мягкого захвата и быстро пошла по улице, на шаг впереди Аманды, чувствуя её плечо своим. Мне было стыдно смотреть ей в глаза и ловить взгляд тёплый, переживающий. Я шла вперёд не оглядываясь, потому что не хотела увидеть ту грусть, промелькнувшую в тот момент, когда я отворачивалась. Я свернула не на тот переулок. И вообще повела её в другую сторону. Я шла быстро, не зная куда, словно стараясь сбежать от стыда из-за того, что я обманываю подругу. И от мысли, что Аманда раскусит меня, поймёт, что я не собираюсь показывать дом Ван Фу, я тоже не могла заставить себя поднять глаза. – Маринетти, стой - Аманда невесомо тронула меня за плечо, и я резко остановилась как вкопанная. - Извини, что расстроила тебя своими дотошными вопросами. Ты, наверное, хотела почувствовать себя героиней, а я всё испортила. - Я начала успокаиваться, шторм эмоций быстро превращался в штиль - Просто пойми, мы очень сильно тебя любим и за тебя беспокоимся. Кажется, это было слишком навязчиво, прости ещё раз. Не нужно навещать доброго старичка, он, должно быть, хочет тоже отдохнуть после такого насыщенного дня. – Спасибо, Аманда, я очень ценю это. Думаю, ты права. Дедушке и вправду нужно сегодня отдохнуть. - мы обе знали, что я не поведу Аманду с ним знакомиться ни завтра, ни послезавтра, ни через месяц.