С Днем рождения, Уанслер!

Сегодняшний день подарил Уанслеру и Гридлеру много ощущений. Они вместе пошли на природу. Покупались в речке. Наблюдали красочный закат солнца. Гридлер решил заняться экономикой в постели. Вечер. Парни лежат в кровати. Им хотелось что-то ещё сделать, но не было идей. Страстное желание внутри бьется у Гридлера в груди, и он делает это. Гридли смело толкает Уанслера на кровать и дышит ему в лицо. Перед Уанслером восстал портрет доминанта, который сейчас будто отомстит. Тот, ничего не понимая, задается вопросами, но в ответ получает ничего. Молчание в ответ сильно волновало Уанслера. Гридлер молча моргает и нежно гладит черные волосы партнера. - Гридли.. если ты на меня обиж.. - начал Уанслер разговор, ведь тишина показалась какой-то страшной. Но не успев договорить, теплая рука настойчиво касается правой щеки и внезапно его губы соединяются вместе с нежными губами Гридлера. Он должен принять его чувствительные ласки. Уанслер чувствует каждый пульсирующий сосуд. Он ухватился дрожащими руками за тело доминанта, не прерывая обмен слюнями.

Однако, этой ночью Гридлер желал пересечь все границы...

На лежачем Уанслере сидел Гридлер, он медленно и осторожно раздевался. Сначала он снял свой зеленый жакет, потом - полосатый галстук. К белой рубашке потянулись руки Уанслера, и эти хваткие пальцы бережно освобождали тело от этой легкой ткани. Руки приятно щекотали обнажённое тело. Правая рука случайно зацепила бьющееся сердце. Уанслер ловко гладил правую сторону. Большим пальцем он едва касается соска, от чего Гридлер издал мягкий стон. Уансли решает поиграть, и ещё раз намеренно трогает сосок, но в ответ ничего. Гридли даже не обратил внимание: его взгляд был направлен в окно. Но Уанслер слегка сжал его сосок двумя пальцами, и здесь Гридлер уже не сдержался от очередного болезненного стона. Левой рукой он сделать те же самые действия, но с левым сосочком. В ответ Гридли либо издавал краткий стон, либо терпел. Видно же, что ему нравиться.

Разве боль может быть приятной? Парадокс.

Уанслер медленно опускался к лобку, доставляя скромные, но желанные телячьи нежности Гридлеру. Тот просто тихо стонал, но в один миг уши Уанслера уловили его трепотный шепот: - Снимай мои штаны... Вскоре эти полосатые-зеленые штаны оказались на полу. Гридлер почувствовал на его бедрах льстивые касания рук. И вот уже напряжённый тупырь хотел стоять без ограничений, которые создавали трусы.

Но аппетит приходит во время еды.

Венистые руки Гридлера, который всё ещё сидел на Уанслере, оказались на шее. Большой палец поглаживал её. Судя по глазам Уанслера, он уже желал этого. Взволнованное дыхание увеличивало груди, которые уже так желали освободиться от этой жмущей рубашки, что и сделал Гридлер. А свои полосатые штаны Уанслер снял сам. Гридлер сидел на Уанслере, и чувствовал, что ждать уже поздно: он падает на партнера и снова касается его губ , поглаживая рукой то густые волосы, то затылок. Он нежно кусает нижнюю губу. И вот он уже медленно опустился к шее, оставляя засос за засосом, пока губы Уанслера обессиленные. Видно, что Гридлер ещё как умеет ловко целоваться. Он оставлял с одной стороны жгучие засосы, а другую сторону гладил рукой. Уанслер мучительно стонал, что возбуждало Гридли ещё больше. Он играл с сосками по-разному: сначала он их подергал, потом покрутил, будто диджей дисками. Не прошло много времени, как он уже оказался возле пупка. Гридлер глубоко нажал на него. Но тот не издал даже писка. ЛАДНО.... И стоило Уансли слегка закрыть глаза, как тут ему стало свободнее. Но он открыл глаза и увидел себя без трусов. И партнера тоже. Его антенна была уже слегка влажная из-за предэякулята. Гридлер случайно касается своей головкой к головке его друга, из-за чего вытекло ещё больше предоргазмового вещества. Не прошло и минуты, как что-то твердое двигалось внутри его тела. Уанслер не мог точно сказать, было ли ему приятно или наоборот, больно. От бурной ласки парень не мог держать свои острые ощущения внутри себя. Уанслер глубоко дишал и дико стонал, как последняя шлюха. Своими худыми ляжками он сжимал член Гридлера, но тот орал, чтобы эта шлюха раздвинула свои дрищлявые ноги, а тот смог красиво кончить в его анал. Уанслер закинул голову назад и стонал по-зверски, будто волк, а член Гридлера уже нежно кончал в заветную точку. Доминант прикоснулся рукой к шее Уансли и большим пальцем словил быстрый пульс. И что творят эти переживания, пересекая все границы... Гридлер не мог остановиться, ведь хозяйство Уанслера ещё не получило жарких ласок, хотя уже так просилось. Пока тот ещё не смирился с тем, что в него кончили, тот уже взял за ствол члена одной рукой, а пальцами на второй вредно играл с уретрой. Своим ногтем Гридлер зацепил дырочку, что было слишком больно для Уанслера. Гридлер надрачивал пенис. С каждым разом он прибавлял темп. Пока Уанслер ноет и дрожит, тот ещё в придачу и сжимает. Но в этот раз он настолько сильно сжал, что член стрельнул любовным соком. Гридлер продолжал делать это. И вот уже пенис обтекает молоком... Уанслер чувствовал облегчение. Он смотрел на свои дрожащие бедра, которые апетитно обтекали спермой. Пенис постепенно ставал вялым, как у Гридлера. - Гридли... спасибо! - сказал Уанслер, лежа возле него. Он склонил голову к его плечу. - Уансли, а ты точно хочешь... остаться со мной?... - Гридлер засомневался в эмоциях и желаниях партнера. - Да.. - и обнял партнера - Гридли, мне было совсем чуть-чуть больно. Но так приятно. Я люблю тебя...