Ворон в тумане

За окном, покрытым ледяными узорами, кружились в неторопливом вальсе снежинки. На столе, освещая маленькую комнатку, стояла свечка. Пламя успокаивающе потрескивало и слегка покачивалось в такт дыханию. Воск медленно стекал всё ниже и ниже. Маленький Серëжа сидел на высокой табуретке и покачивал ногами, вглядываясь в тëмный вечерний пейзаж. Бабушка сидела рядом и вязала, рассказывая очередную сказку внуку. Жëлтое пламя освещало еë доброе морщинистое лицо: - В одну деревню пришла большая беда. Смерть стала каждую ночь в новый дом заглядывать. Люди слышали вой и рык звериный, а на утро находили всю семью истерзанных в клочья! - бабушка говорила чуть понизив голос, у Серëжи по спине пробежали мурашки. - Один мальчик решил ночью сходить в лес и посмотреть, что за звери в деревне злодействуют. Шëл он долго, деревья склонялись к нему всё ближе, силясь схватить своими крючковатыми ветками. Мальчик уже хотел повернуть назад, но, когда обернулся, увидел лишь непроходимую чащу, будто там никогда и не было тропинки. Вдруг закружились над ним вороны, заслоняя лунный свет. Из леса вышли звери, но стояли эти звери на двух лапах. Они смеялись, скаля зубы, обступая мальчика. Звери закружились вокруг него в хороводе, запели свою песню. А на утро мальчика нашли на опушке леса. Он висел на ветке дерева. Глаза его были вырваны и вместо них зияли пустые глазницы, кожа висела клочьями, а из тела лезли трупные черви! Серëжа сглотнул и поджал ноги к груди, обхватив их руками. И тут ему почудилось, что за окном промелькнул ворон. Мальчик вгляделся в покрытое снегом поле и увидел танцующие фигуры зверей. Он тот час повернулся к бабушке, чтобы рассказать об увиденном. Бабушка сидела, слегка покачиваясь. Еë глазницы были пусты, из них лилась чëрная жидкость, и лезли белëсые черви. Пламя свечи встрепенулось и погасло. Серëжа закричал, по щекам покатились слëзы. Тут он почувствовал, как когтистая рука хватает его за шею и начинает сжиматься. Острые когти пронзают кожу, разрывают сосуды, вырывают артерию. Он уже не может кричать и только издаëт булькающий звук, захлëбываясь в собственной крови. Оглушительный смех разъедает мозг, проникая в каждую клеточку и разрывая еë изнутри. В темноте вспыхнули жëлтые глаза и... *** ... Серëжа проснулся. Он подскочил на кровати с громким криком, а после вновь обессиленно повалился на подушку. Лицо горело, в уголках глаз застыли слëзы, а горло болело от крика. Во рту ощущался привкус крови, наверное прикусил губу. Мокрое покрывало противно облепило тело. Перед глазами всё ещё стояло изуродованное бабушкино лицо, а шея ощущала смертельную хватку. Сергей закрыл лицо руками и глубоко вдохнул. - Что, птенчик, кошмарики мучают? - где-то неподалёку раздался насмешливый голос. Разумовский вновь вскочил и огляделся. Он лежал на кровати в спальне, а рядом, в кресле вальяжно расположился Птица и что-то читал. События вчерашнего дня накрыли парня волной. Пиздец... Он решил не задумываться о том, как переместился из шкафа в кровать. Каким хуем его бренное тельце перекочевало из растянутой футболки и джинс в пижаму он тоже предпочëл не думать. Волшебство, блять! Серëжа поднëс руку к глазам, кольцо на месте. И тут он заметил, что порез на руке пропал, рана на плече тоже не беспокоила. - Что ты забыл в моей комнате? - голос был тихим и осипшим от сна. Лицо показательно сердитое. Зрачки метались по комнате, силясь найти, за что зацепиться. В лицо демона он посмотреть не решался. Птица рассмеялся. От этого звука Сергей внутренне съëжился. - Так уж и быть, удаляюсь! - демон поднялся и, заложив книгу закладкой, направился к двери. - Только не хмурь своë прекрасное личико, меня это раздражает. Его глаза опасно сощурились, а улыбка стала ещё шире. Оставшись один, Серëжа выдохнул и поднялся. Во что он влип? Разумовский перевëл взгляд на оставленную Птицей книгу. Обложка гласила: "М. Ю. Лермонтов Стихотворения". Интересные у демона предпочтения в литературе. Сергей открыл заложенную страницу. "Я зрел во сне, что будто умер я; Душа, не слыша на себе оков Телесных, рассмотреть могла б яснее Весь мир — но было ей не до того; Боязненное чувство занимало Ее; я мчался без дорог; пред мною Не серое, не голубое небо (И мнилося, не небо было то, А тусклое, бездушное пространство) Виднелось; и ничто вокруг меня Различных теней кинуть не могло, Которые по нем мелькали; И два противных диких звуков, Два отголоска целыя природы, Боролися — и ни один из них Не мог назваться побежденным. Страх Припомнить жизни гнусные деянья Иль о добре свершенном возгордиться Мешал мне мыслить; и летел, летел я Далёко без желания и цели — И встретился мне светозарный ангел; И так, сверкнувши взором, мне сказал: «Сын праха, ты грешил — и наказанье Должно тебя постигнуть, как других; Спустись на землю — где твой труп Зарыт; ступай и там живи, и жди, Пока придет Спаситель, — и молись… Молись — страдай… и выстрадай прощенье…» И снова я увидел край земной; Досадой вид его меня наполнил, И боль душевных ран, на краткий миг Лишь заглушённая боязнью, с новой силой Огнем отчаянья возобновилась; И (странно мне), когда увидел ту, Которую любил так сильно прежде, Я чувствовал один холодный трепет Досады горькой — и толпа друзей Ликующих меня не удержала, С презрением на кубки я взглянул, Где грех с вином кипел, — воспоминанье В меня впилось когтями, — я вздохнул, Так глубоко, как только может мертвый, — И полетел к своей могиле. Ах! Как беден тот, кто видит наконец Свое ничтожество и в чьих глазах Все для чего трудился долго он, На воздух разлетелось… И я сошел в темницу, узкий гроб, Где гнил мой труп, — и там остался я; Здесь кость была уже видна — здесь мясо Кусками синее висело — жилы там Я примечал с засохшею в них кровью… С отчаяньем сидел я и взирал, Как быстро насекомые роились И поедали жадно свою пищу; Червяк то выползал из впадин глаз, То вновь скрывался в безобразный череп, И каждое его движенье Меня терзало судорожной болью. Я должен был смотреть на гибель друга, Так долго жившего с моей душою, Последнего, единственного друга, Делившего ее земные муки, — И я помочь ему желал — но тщетно — Уничтоженья быстрые следы Текли по нем — и черви умножались; Они дрались за пищу остальную И смрадную сырую кожу грызли, Остались кости — и они исчезли; В гробу был прах… и больше ничего… Одною полон мрачною заботой, Я припадал на бренные останки, Стараясь их дыханием согреть… О сколько б я тогда отдал земных Блаженств, чтоб хоть одну — одну минуту Почувствовать в них теплоту.— Напрасно, Они остались хладны — хладны, как презренье!.. Тогда я бросил дикие проклятья На моего отца и мать, на всех людей, — И мне блеснула мысль (творенье ада): Что если время совершит свой круг И погрузится в вечность невозвратно, И ничего меня не успокоит. И не придут сюда просить меня?.. — И я хотел изречь хулы на небо — Хотел сказать: … Но голос замер мой — и я проснулся."* Картины из недавнего кошмара промелькнули перед глазами Серëжи. Он захлопнул книгу и отскочил от неë, как будто обжёгся. "Господи, я кажется схожу тут с ума со всей этой мистикой!" Сергей надел белую футболку и шорты, натянул сверху лëгкую рубашку, не застёгивая, и, расчёсывая волосы, подошëл к зеркалу. Лицо бледное, под глазами синяки, руки трясутся. Мда уж... Разумовский подошëл к своей сумки и, покопавшись в ней, нашëл изрядно измятое бабушкино письмо. Он вышел из комнаты, погрузившись в более вдумчивое изучение записки. Подойдя к кухне, Сергей прислушался. За дверью, ведущей на улицу, было тихо. Ну хоть это хорошо. Как только парень переступил порог кухни, оказался прижат к стене. Лицо Птицы было так близко, что Серëжа слышал его дыхание. Чужое колено разместилось между его ног, рука демона скользнула от локтя вниз, касаясь запястья. К лицу прилила кровь, сердце загнанно забилось. Разумовский почувствовал горячее дыхание на своих губах... В следующею секунду он отскочил, как ошпаренный. - Ты... Тварь! Ты хотел снять кольцо! - парень не узнавал свой голос. Лицо ещё было красным, а голубые глаза пылали праведным гневом. - Ну да. А ты думал, колечко нацепил и всё, я перед тобой стелиться стану? - Птица опëрся спиной о стену, сложив руки на груди. Серëжа возмущённо фыркнул и принялся заваривать себе чай с ромашкой (успокоить нервишки не помешает), перед этим не забыв показать наглому демону средний палец. Разумовский уже начинал скучать по "волку". Тот хотя бы был на улице и не домогался. Залив в кружку кипяток, он сел за стол, смерив Птицу взглядом, который так и говорил: "Приблизишься хоть на метр, я тебе эту ромашку в лицо выплесну!". Демон на это лишь усмехнулся и уселся на столешницу. Серëжа вновь погрузился в изучение письма. Бабушка предупреждала, что за пределы деревни он выйти уже не сможет, а также писала, что больше ответов он найдёт в старой церкви. Ну зашибись! Он тут застрял, так ещё и в какую-то заброшенную церковь переться! - Оооо, мы пойдëм в зловещую заброшку! - насмешливый голос раздался прямо над ухом, отчего Сергей подпрыгнул на стуле, разливая чай, и выругался. - Никогда так больше не делай!!! Выйдя из дома, Серëжа оглянулся на дверь. Она была вся глубоко исцарапана. Нужно поскорее выяснить, что здесь происходит. И где же искать эту церковь? Оглядевшись, Сергей увидел парня, сидящего на скамейке возле покосившегося дома. Он курил, неторопливо выпуская изо рта клубы дыма. Выглядел парень странно. Весь увешанный разнообразными подвесками, на голове шляпа с перьями и на глазах солнечные очки, завершающие чуднóй образ. - Прошу прощения! - Серëжа окликнул незнакомца. - Вы случайно не знаете, где находится заброшенная церковь? - прозвучало глупо. - Неее,брат! - парень приспустил очки, рассматривая Разумовского. Серëже на миг показалось, что вместо глаз у него тëмные провалы. - Я дальше своего двора не вылазю, а то мало ли... Ты кстати оберег не хочешь прикупить? - он оттянул за верёвку одну из подвесок, демонстрируюя её. - Пожалуй откажусь. А вы не видели прошлой ночью ничего странного? - Я то? Я тогда покурил немного, так столько всего странного видел, закачаешься! Кстати, не хочешь повеселиться браток? А то наша жопа мира на развлеченья не богата. Ты, я вижу, ничë такой! - парень гаденько захихикал. - Я, кстати, Костик! Сергей слегка побледнел от такого наглого предложения, а Птица от души ржал, пользуясь тем, что никто кроме Серëжи его не слышал и не видел. Разумовский уже открыл рот, подбирая слова. Тут его кто-то окликнул: - Я тут случайно подслушала...- по просëлочной дороге к ним шла девушка. Она улыбалась, перебирая пальцами длинную алую косу. - Тебе же нужно добраться к старой церкви? Я знаю где она и могу проводить! - девушка улыбнулась ещё шире. - Я буду тебе очень благодарен! Пойдëм скорее! - Серëжа выдохнул от облегчения. Девушка хихикнула и поманила его за собой. На секунду Сергею почудилось, что за еë спиной мелькнул лисий хвост. Походу пора начинать пить снотворное, чтобы всякая дрянь ночью не снилась. Вслед раздался крик Кости: - Братан, я бы на твоëм месте всë же прикупил амулет! Серëжа, не оборачиваясь, поспешил за девушкой. - Ты на Костю внимания не обращай. Он у нас того! - она покрутила пальцем у виска, сморщив нос. - Меня Юля зовут! Ты же к нам недавно приехал? - Серëжа. - парень приветливо улыбнулся. - Да, только вчера вечером. - Я так и поняла, что ты не местный. А я живу в крайнем доме, у леса. - дорога завернула, и они вышли к полю. Неподалёку уже виднелась небольшая постройка, увенчанная крестом. - Вот! Тебе осталось только по полю пройти. Я дальше не пойду, нужно к соседке заскочить. Пока! - Юля помахала рукой и быстро скрылась из виду. - Пока! - крикнул ей вслед Серëжа. Он развернулся и окинул взглядом огромное пространство колыхающийся травы. Лëгкий ветер покачивал высокие растения, создавая небольшую рябь. Яркое солнце золотило поле. Множество полевых цветов светились яркими пятнами. Умиротворяющий летний пейзаж. Но на горизонте уже появлялись первые тучи.