– Он что аутист? – Это ты сейчас у меня аутистом станешь.

Альфа просыпается от того, что слышит совсем тихие всхлипы где-то в рядом, так как дом у них большой, а хныканья слышны совсем близко. Они около полугода назад переехали в частный дом по настоятельным рекомендациям врачей, так как омеге нужен свежий воздух. Поэтому Юнги с Чимином на втором месяце беременности уже начали подыскивать дом. Они нашли его достаточно быстро, такое ощущение, что он именно их и ждал. Переезд прошел без эксцессов, не считая капризы омеги. Он сам по себе такой, а сейчас на него ещё и гормоны действуют. Но Юнги мужественно терпел все его выходки. И клубника в два часа ночи, потому что он где-то прочитал, что если съесть то, чем вы хотите, чтобы пах ваш ребенок, то этот аромат обязательно проявится. Поэтому после того, как Юнги принес клубнику из города, хотя они жили далеко от центра, они вместе сидели и ели клубнику на террасе по настоянию омеги для лучшего эффекта. А ведь альфа с трудом отговорил его идти в лес, чтобы точно сработало. Юнги в шоке. Ну как так? Чимин – врач, он же должен понимать, что это бред. Но на все это Чимин отвечал, что он в первую очередь омега, особенно в декретном отпуске, поэтому он должен стоически терпеть и любить его. А Юнги и не противится. Даже когда он ел эту клубнику в три часа ровно, хотя он ее терпеть не может, он все равно любит свою плюшку. Да и сейчас Чимин стал настолько милым с этим животиком. Он поправился, у него появились щёчки, он стал похож на колобка, когда ходил по дому или вставал с кровати. Альфа искренне умилялся с этого и не мог сдержать счастливой улыбки при виде такой картины. Это уже девятый месяц беременности, слезы стали частым явлением, но Юнги всё ещё невыносимо их видеть на родном лице. Он встаёт с кровати, смотрит на часы на прикроватной тумбочке и видит время шесть тридцать утра. Ну что же, видимо будильник ему сегодня не понадобится. Он обходит все комнаты рядом с их спальней и все таки находит свое плачущее чудо сидящим на кухонном столе, спустив ножки на стульчик, и тихонько хныкает: – Мини, что случилось? – подходя к своему мужу, спрашивает Юнги. – Прости, что разбудил. – вытирает глазки, но слезы все ещё текут. – Так что случилось? – обнимает мужа и гладит по волосам. – Я проснулся, чтобы пойти в туалет. Проходя мимо зеркала, я остановился и посмотрел на себя, – слезы начали течь сильнее и хныканья участились, – Юнги, я ужасно сильно поправился, лицо постоянно отёкшее. Да я не омега, а бегемот какой-то. Я страшный, – уже рыдает, – Так мало того, что я страшный, так ещё и ебу тебе мозги со своими капризами, а хуже мне от того, что я их не могу контролировать. Я ужасный муж и омега. – Чимин, ты носишь под сердцем нашего ребёнка. Это вполне нормально капризничать, гормоны не будут спрашивать: как ты к ним относишься, – поглаживая макушку омеги, как ребенку объясняет альфа, – По поводу того, что ты поправился. Чимин, ты беременный, физиологию не обмануть, ты в любом случае поправишься. И вообще, кто тебе сказал, что ты некрасивый. Ты и до беременности был милым, а сейчас вообще глаз от тебя оторвать невозможно. Меня безумно умиляет твоя походка, твои новые повадки, которые появились во время беременности, то как ты гладишь животик, не замечая этого, ты идеален во всем, – смотря в мокрые после слёз глаза, говорит альфа, – Ты идеальный муж, потому что носишь под сердцем нашего ребёнка. Я обязан терпеть твои капризы и выполнять твои прихоти, потому что я твой муж и отец нашего ребёнка. – с великой нежностью смотрит в глаза любви всей его жизни и целует в лобик. Никто ещё не вызывал в нем такие эмоции, – К слову, твои капризы никогда не приносили мне неудобств, я всегда был рад побаловать и порадовать свою булочку. Я люблю тебя, и как ты мог подумать, что мне что-то не нравится в тебе. Ты воплощение моего идеала, потому ты и мой муж, а вскоре будешь папой нашего ребёнка. Поэтому заканчивай накручивать себя и пойдем поспим ещё пару часов, у тебя режим. – Спасибо, Юни, ты всегда умел меня успокаивать, я тебя тоже очень люблю и благодарен твоему отцу за то, что в один день он решил тебя наказать. – с лёгкой улыбкой на губах, проговаривает омега, – Идём спать. – зевая он пытается слезть со стола, но у него не получается и ему помогает альфа. Они очень смешной, но милой походкой доходят до комнаты и ложатся в кровать: – Сладких снов, сладкий. – целует в макушку и обнимает Чимина со спины, любовно поглаживая животик. – Сладких снов, любимый. – еле слышно говорит омега. Ей богу, побудил весь дом, ну как весь дом, Юнги, порыдал, выслушал очередную лекцию, стоит признать приятную, лег спать и доволен. Но Юнги понимает, что омеге в разы сложнее, поэтому ни разу даже не заикнулся, что ему что-то не нравится. *** – Юнги, Юнги, просыпайся. – тормошит он альфу, – Юнги! – А? Что? Что случилось? – он спросонья вообще ничего не понимает. – Я рожаю! – Милый, это уже четвертый раз за неделю. Ляг, поспи и все пройдет, – ложась обратно на теплую подушку, говорит альфа. – Да? А воды у меня тоже по приколу отошли? Вставай сказ... ай.. больно, Юнги. – Что? Воды? Всмысле? Сейчас. Я это. Сейчас. Надо позвонить. Сейчас. – бегая из угла в угол, суетится альфа. – Юнги, подойди ко мне. – превозмогая боль, он хочет хотя бы попытаться привести в чувство альфу. Ей богу, будто не Чимин, а Юнги здесь рожает. – Что, малыш? Тебе больно? – "нет, блять, просто прикалываюсь", но сейчас не до шуток. – Юнги, – берет его щеки в свои ручки, тем самым подвигая лицо альфы ближе, чтобы смотреть в его глаза, – посмотри на меня и успокойся. Ты сейчас вызовешь скорую и возьмёшь чемоданчик, который мы с тобой приготовили. Ничего трудного, хорошо? – поглаживая острые скулы своего мужа, говорит Чимин. – Да, хорошо, извини, я немного запаниковал. Будучи уже в больнице Юнги сидел под дверью палаты и слушал душераздирающие крики своего мужа. Это длится уже четыре часа. Он все это время не отходил от палаты. Медсестры ему предлагали успокоительное или подождать в комнате ожидания, он отказывается. Ему невыносимо больно за свой комочек счастья. Несмотря на то, что Чимин уже взрослая сформировавшаяся личность, для Юнги он все ещё остаётся тем подростком, которого хочется оберегать, чего он сейчас сделать не может. И ему ещё хуже от этого. Альфа сидит на стуле опираясь локтями о колени и пытается прислушаться к тому, что происходит в палате. Последнее что он слышал, это надрывный крик Чимина и детский плач. С тех пор минут десять тишина. Юнги страшно. Он не хочет плакать, но одна слеза предательски стекает по его щеке. Он ее смахивает и сразу же выходит врач. – Ну что я могу сказать. Несмотря на то, что роды были быстрыми, они были достаточно трудными, но ваш муж стоически их пережил. Поздравляю у вас мальчик - альфа. – с улыбкой проговаривает бета средних лет, – Он сейчас отдыхает, лучше приходите завтра, а сегодня отдохните, вы тоже устали. – похлопывает по плечу и уходит. И Юнги единственное что остаётся - это пойти домой. *** Юнги заходит в просторный хол больницы с корзиной из тысячи и одной алой розы, стоит признать, что довольно тяжёлой корзиной, и направляется в палату к своему любимому мужу. По пути он думает о том, что было если бы он не набрался смелости в тот день и не попросил бы у Чимина номер. Свела бы их судьба ещё раз? Определенно да. Ведь не зря после стольких лет разлуки она дала им шанс все исправить. Он тихо заходит в вип-палату своего мужа, ставит корзину с коробочкой, в которой находятся ключи от новенькой модели Porsche, около двери и тихонечко садится на стул рядом с кроватью Чимина. Он безумно милый когда спит. Длинные ресницы еле трепещут, морщит носик во сне и легко причмокивает губками и хмурит бровками, будто говорит с кем-то во сне. Но вместе с этим альфа не может не заметить бледный цвет лица, и общий уставший вид омеги из-за чего в сердце колет. Уходя глубоко в свое сознание, он и не заметил, что за ним наблюдает пара серых и любопытных глаз: – Эм... привет что-ли. – пытается он вывести из транса альфу. – Ой, Мини, ты уже проснулся. Как ты, малыш? Тебя хорошо кормят? Ты сильно устал? – сразу же заваливает вопросами. – Эй, тише, я ещё не до конца отошёл. – Прости, я не сразу подумал. Как ты, солнце? – Ну как сказать... тебе лучше не знать, что было. Сейчас со мной все хорошо, правда поясница немного побаливает но это нормально. – но внезапно в палату входит медсестра и приносит альфочку, – Ой а вот и моя прелесть, мой сыночек, мой зайчик. – Мини, он так похож на тебя, такой же красивый... – любуясь своим сыном, говорит альфа. – Это да... но глаза и взгляд твои, таким же холодным, как ты, будет. – Это мы ещё посмотрим. Но я к тебе не относился холодно. – А... – Наш день знакомства не считается. – Ладно. Хочешь подержать его? – Можно? – с надеждой спросил альфа. – Конечно можно. – передавая в руки альфы своего сына, Чимин с нежностью смотрит на любовь его жизни. – Он такой лёгкий и хрупкий... и такой красивый... – Юнги, – кряхтя, омега пытается подняться с кровати, но у него не получается, – можешь оставить нашего сына на пару секунд и помочь мне встать? – Да, сейчас. – альфа оставляет сына в его люлечке и подходит к омеге, – а ты уверен, что тебе можно вставать? – Юнги, кто из нас врач? Ты или я? – Ты сказал, что в декретном отпуске ты в первую очередь омега. – Юнги. – предупреждающе говорит омега. – Понял. – он подходит к своему мужу, поддерживая его за спинку, спускает его ноги на пол и поднимает омегу надёжно держа за талию. – Ты можешь ходить? – Трудно, но я пытаюсь. – делая первые шажочки к сыну, говорит Чимин. – Так может полежишь? – Может промолчишь и поможешь? – Да, извини. – все ещё держа мужа за талию, он целует его в висок. – Можешь взять его на руки? Мне пока трудно делать это стоя. – альфа берет их сыночка двумя руками, но очень боится, что Чимин не устоит на ногах и поэтому поглядывает странно на мужа. – Милый, со мной всё в порядке, такое состояние вполне оправдано. Не волнуйся. – с нежностью во взгляде и в голосе говорит Чимин. – Легко сказать. – бурчит альфа. – Боже, какой он красивый, – заглядывая в свёрток из одеял, говорит Чимин и слезы наворачиваются на глаза, – он так похож на тебя. – Малыш, – целует в лоб омегу, – я тебя так люблю. Ты самый невероятный человек из всех людей, с которыми мне удалось встретиться. – Я тебя тоже люблю. – одной рукой обнимает мужа за талию, а другой гладит щёчки своего сыночка. Омега заглядывает в глаза альфы и оба понимают всё без слов, сплетаясь в нежном, чутком и долгом поцелуе. *** – Юнги, ты у меня будешь умирать в муках. – быстрыми шагами подходя к своему мужу, говорит Чимин. Он не хочет кричать при ребенке, – я сейчас Суюнг уложу спать и мы с тобой поговорим. – Чимин, я же не... – Марш в комнату. Мы. С Тобой. Потом. Поговорим. Сыночек, – обращаясь к своему альфочке, – золотце моё, я тебя больше не отдам в руки этого изверга, я тебе обещаю. – Я его отец. – пытается возмутиться Мин. – А я рожал. Ты ещё здесь? – зло спрашивает омега. – Понял. Через пол часа Чимин заходит в их спальню с игрушечным молотком Суюнга: – Какого хера ты даёшь ему холодное молоко из холодильника? – Сейчас же жарко. – Ты дебил? Юнги, это ребенок. Ему нельзя сейчас простужаться, его иммунная система только начала формироваться. – Я понял, малыш, извини, я больше так не буду. – Конечно не будешь, – садясь со вздохом на кровать рядом с мужем, – я устал. – кладет голову на плечо альфы и начинает легонько бить молотком по коленке мужа. – Хочешь расслабиться? – с явным подтекстом спрашивает альфа. – Ну допустим. – отвечает такой же улыбкой омега. Юнги ехидно улыбается и приближается к пухлым губам своего мужа, но пока не целует. – А знаешь, – переводя взгляд с губ на глаза омеги, в которых так и плещется желание, – я передумал. – Да пошёл ты. – уже было хотел встать с кровати, но Юнги перехватывает его руку, притягивает к себе и валит омегу на кровать, начиная страстно сминать по очереди верхнюю и нижнюю губы. Омега блаженно стонет от того, как долго не ощущал этих губ. Он безумно истосковался по Мину из-за его работы и ухода за ребенком, они стараются вместе справляться, но как вы могли понять, не всегда у них получается. Пока Юнги перешёл на шею и ключицы, попутно засовывая руки под домашнюю футболку омеги и начинает гладить и сжимать мягкие бочка омеги. Чимин пытается снять с Юнги его рабочую рубашку, пуговицы которой никак не поддаются манипуляциям, поэтому он просто срывает их с петель и начинает гладить ручками виднеющийся пресс своего мужчины. А вот у Чимина с фигурой не все так радужно. Из-за беременности он сильно поправился, а сбросить вес ещё не успел, просто не хватает времени. А садиться на диету Мин не позволяет, если слышит, что тот не съел суточную норму калорий, то вместе с ним сидит за столом и кормит с ложечки сам, пока омега возмущается, но не может противится своему альфе – это же Юнги. – я поправился, не трогай, – пытается убрать руки омега. – Ммм, – мычит в поцелуй альфа, – сладко. А знаешь где ещё сладко? И помнишь, что я тебе обещал? – Но это же правда, Юнги. Ой. – ойкнул от неожиданности омега, когда его перевернули на живот и подставили подушку под него. Так как футболку альфа уже снял, он принялся за домашние шортики и нижнее белье, мучительно медленно снимая его. Избавившись от нижнего белья он немного приподнимает таз омеги так, что голова в согнутых в локтях руках осталась на кровати, а мягкие половинки чуть приподнялись от уровня тела, находясь в опасно близком расстоянии от лица альфы. – Умопомрачительно красиво. – легонько прикусывает кожу на ягодице и мокро целует след в извинительном жесте. Он руками раздвигает половинки и видит сочащуюся природной смазкой дырочку, сразу же наклоняясь и слизывая ее. Сладко, он все таки был прав. Начиная целовать и облизывать анус он не спешит с проникновением, а омега уже во всю стонет, боясь разбудить ребёнка – Юнги пофиг, не он его укладывал. Альфа одну руку оставляет на ягодице, поэтому половинки сейчас немного сдавили щеки Мина, а второй рукой поглаживает вставший член омеги, у него тоже уже колом, но он все таки выполняет обещание. Это просто ласки, он не пытается довести омегу до оргазма, он откровенно издевается над ним. – Юнги, да ты издеваешься надо мной. – поворачивая голову к альфе, говорит Чимин, хотя это похоже на мычание. – Точно подмечено, – на секунду отрываясь от своего увлекательного занятия, говорит альфа. И неожиданно вводит язык, оглаживая им стенки ануса и причмокивая губами, всё ещё поглаживая член. Он и сам не может терпеть, но обещание есть обещание, поэтому совмещает приятное с полезным. После нескольких минут таких ласк он вводит сразу два пальца вместе с языком до костяшек и слышит удовлетворяющий его стон. Альфа посчитал, что хватит уставшему омеге сегодня мучений, он же тоже не железный, поэтому когда два пальца входят свободно, он добавляет ещё один палец и, приподнимаясь, пододвигается к ушку мужа, начиная шептать ему о том какой он нежный, прекрасный, красивый и все что в этом мире есть хорошее предназначено ему. Когда в омегу свободно и так правильно входят четыре пальца, доходя до комочка нервов, Юнги вынимает пальцы и избавляется от оставшейся одежды, дотягиваясь до презервативов, которые находились в прикроватной тумбочке. Он притрагивается к своему члену и шипит от того, насколько это больно, он вообще позабыл о себе. Растягивая защиту по стволу он замечает, что омега начинает шевелиться. – Что такое, малыш? – спрашивает альфа, собираясь наконец войти в это податливое от его ласк тело. – Я хочу тебя видеть. – пытается перевернуться на спину омега. – Ты ж моя прелесть. – с улыбкой проговаривает альфа. Он осторожно переворачивает омегу, видя как сильно у него стоит член. – Моя детка самая красивая. – целует его в носик альфа. – Мой папочка самый лучший. – с той же улыбкой отвечает омега и они сплетаются в нежном и мокром поцелуе. Всё таки даже спустя годы зародившаяся нежность никуда не подевалась, а наоборот расцветает все новыми и новыми красивыми бутонами на их прекрасном древе любви. Всё так же любовно целуя своего мужа, альфа плавно входит в него и оба облегчённо стонут, но не разрывают поцелуй. Альфа чередует резкие толчки с плавными, иногда прерываясь на ласку, он не хочет, чтобы омега от этого устал, он хочет, чтобы омега расслабился в его руках и в очередной раз почувствовал как его ценят и нежно любят. Юнги понимает, что омеге не хватает ласки мужа из-за завала на работе, а он постоянно находится с их капризным, но не менее любимым сыном. Мучительно медленно, тягуче и сладко он доводит омегу до оргазма так, что тот, кусая ребро ладони пытается заглушить долгожданный стон наслаждения, но Юнги заменят его ладонь своими губами. Сделав ещё пару толчков, альфа кончает в презерватив и осторожно выходит из омеги, снимая презерватив и выбрасывая в мусорку. Он всё находится над своим мужем и все так же любовно и нежно сминает пухлые, налившиеся вишней, такие любимые губки. – Мини, малыш, я люблю тебя. – отрываясь от своего мужа, говорит Юнги. – И я тебя, любимый. – из под запотевшей розовой чёлки, так преданно и нежно он смотрит на своего мужа, на своего альфу. – Я безумно рад, что ты ни черта не понимал в химии. Иначе бы ты не спалил кабинет, не наорал на кого только можно и нельзя, не разозлил бы отца и не попал бы к нам в школу. – Да, я тоже рад своей тупости, спасибо. – ложась рядом с омегой, он обнимает его за талию и притягивает к себе, зарываясь носом в волосы цвета сахарной ваты, вдыхая так полюбившийся аромат тела своего мужа – Ну я же не этот имел в виду, Юни. – бурчит в его шею омега. – Я понял, маленький. Я тоже рад, что моя тупость так вовремя проявилась и я встретил тебя. – целует в висок любимого альфа. – Ну ты не тупой. – А кто только что обещал мне смерть в муках? – Ну слушай, я же не говорил, что ты совсем не тупой. Бывают моменты. – А ты не прихуел, милый? – Естественно, каждый раз всё качественнее и качественнее. Юнги, я каждый раз охуеваю. Откуда такая фантазия на мой счёт? – В таком ключе она только на тебе работает. – Приятно слышать. – А знаешь что ещё приятно слышать? – ближе к ушку омеги говорит альфа. – Юнги, твой сын из меня сегодня все соки выпил. Сто процентов твой характер. – Готов поспорить. Это наш сын и он скомбинировал наши черты характера, поэтому он так ужасно себя ведёт, но я уверен, что он будет прекрасным альфой. – Ну да, сын похож на отца. – Мини, я тебя так люблю. – И я тебя, милый.