Начало конца

      Десять тысяч лет назад в реке Мохэ обитало скромное племя моллюсков, мирно сожествующее с другими кланами. Тысячу лет назад река Мохэ разделяла два враждующих государства: Цзин и Шэн. Сегодня же, река Мохэ, тихо существует на территории государства Цзин. Ясное солнце ослепляло своим великолепием, а лёгкий ветерок приносил с собой прохладу и умиротворение.       На оживленных улицах столицы жизнь шла своим чередом. Среди всей этой суматохи ни один житель не приметил бессмертную, странно беседующую с самой собой.

***

      Остановившись на берегу реки Мохэ, небожительница и даос взглянули на растянувшиеся просторы.       Река Мохэ существует несметное количество лет и пережила не мало бурных событий, и все это ради того спокойствия, которого она достигла сейчас. Эта безмятежность заставляла погружаться в мысли, тихо наслаждаясь красотой окружающей действительности. Даже такие просветлённые личности, как даос Бусюй и небожительница Юй Лин, не смогли устоять пред столь внушительно прекрасным обликом, и ещё долго не приходили в себя.       Наконец, спустя продолжительное время, путники сумели вырваться из хватки воспоминаний и двинуться дальше. Ли Сусу и Пан И Чжи смешались с толпой горожан, дабы не привлекать внимания. — Даос Бусюй, — окликнула бессмертная своего спутника, — мы прибыли в самое сердце Цзин. Куда бы ты хотел отправиться первым делом? — поинтересовалась небожительница, повернувшись к даосу. — Мы почти на месте, — ответил Пан И Чжи, с оттенком радости и предвкушения в голосе.       Ли Сусу не понимала, куда они идут. За эту тысячу лет столица Цзин преобразилась и заиграла новыми красками. Лишь люди, живущие здесь, остались неизменными.       Улицы сердца страны все такие же оживленные, как и прежде. — Пришли, — внезапно прервал мысли бессмертной даос.       Осмотрев место прибытия, девушка от удивления распахнула глаза и посмотрела на собеседника. После их прибытия в столицу, мало какие здания были так хорошо знакомы, как это, сокрытое от глаз посторонних. « — Поместье Е… » — с печалью подумала бессмертная, внимательно осмотрев фасад строения.       Казалось, прошла целая вечность, с тех пор, как она была здесь. Незатронутый годами, внешний облик здания остался прежним. — …Молодая госпожа, вы вернулись! — раздался сзади голос, полный искренней радости и счастья.       Это была Чунь Тао, преданная Е Сиу служанка. Здесь, она была столь же очаровательной и наивной девушкой, что осталась в памяти Ли Сусу.       Поддавшись мгновению, Ли Сусу позволила девушке провести себя в поместье. В коридоре их встретил на вид жизнерадостный юноша, с луком и колчаном за спиной. — Сестра, почему ты так долго! Скорей пойдем ужинать, все тебя заждались, — сказал он, одновременно снимая лук.       Это был старший брат Е Сиу, Е Цзэюй. Всё такой же свободный, не затронутый тяжестью этого мира.       Вот, наконец, они достигли заднего двора поместья. Озеро, что находилось здесь, отражало в себе сущность этого места. Красиво в нем переливались краски неба и листва деревьев, развевающаяся на ветру. — Сиу, ты пришла! — раздался грубый, но полный мягкости голос мужчины.       Отец Е Сиу, генерал Е.       Рядом с ним шел юноша, удерживающий копьё. Его волосы были собраны в высокий хвост, а одежды источали благородство.       Младший брат Е Сиу, Е Цинъюй. С виду суровый и грозный, но в душе добрый и наивный юноша. — Сестра, где ты была? Пойдем, бабушка уже заждалась нас, — серьезным тоном сказал парень, убирая копьё. « — Бабушка… Ты тоже здесь, — подумала бессмертная, с печалью посмотрев на персиковое дерево. — И он…» — не успела додумать небожительница, как ворона, севшая на ветку дерева, прервала ее мысли.       Внутри здание осталось таким же, как и прежде. Мир, существующий здесь, остановился на одном мгновении. Не затронутый окружающей реальностью, он тихо проживал свою собственную жизнь.       Взгляд ворона был прикован к девушке, что погрузилась в собственные думы. Далее, спрыгнув на землю, ворон поскакал к небожительнице, чем спугнул её, ведь она так боялась птиц… Мгновение никто из них не двигался, в ожидании дальнейших действий другого. « — Моя мама из клана фениксов, но сама всегда боялась птиц… Какая ирония, » — тут же подумала девушка, сделав шаг назад.       Ворон, питавший любопытство, к встретившийся небожительнице, не желал отступать и двинулся за ней.       Если бы не Е Цинъюй, что устал напоминать своей старшей сестре о семейном застолье, эти двое ещё долго так бы бродили по двору.

***

      Атмосфера семейного ужина была столь же прекрасной и одушевлённой, какой ее помнила Е Сиу.       Каждый член семьи с особой любовью относился к младшей дочери генерала. Казалось, это мгновенье будет длиться вечно и ни что не сможет разрушить эту картину.       Но время ужина прошло, все уже разошлись по своим комнатам, и лишь девушка, облачённая в золотые одежды, всё никак не хотела покидать это помещение. Не известно, какие мысли кружились у нее в голове. И никто не знал, сколько она там просидела.

***

      Наконец, вырвавшись из мыслей, девушка встала из-за стола и направилась к выходу. Открыв дверь, бессмертная увидела того самого ворона, сидящего во дворе, что так отчаянно гнался за ней пару часов назад… Первым порывом девушки было захлопнуть дверь и не выходить до рассвета, но птица, что не так давно преследовала бессмертную, странно замерла на месте и стояла, словно заледеневшая. Заметив это, девушка приняла решение подойти ближе.       Шаг за шагом, все ближе и ближе… С опаской, небожительница подошла к вороне. Найдя неподалеку ветку, девушка тыкнула ей в грудку вороны. Никакого ответа. Тогда, бессмертная попробовала обойти птицу стороной и аккуратно прикоснуться пальцем к ее крыльям. Ноль реакции. Отчаявшись, небожительница легонько стукнула палкой ворону по голове…       На этот раз, реакция действительно была, что неимоверно испугало девушку. Ворона повернула голову к бессмертной и посмотрела ей в глаза, будто рассматривала душу. « — Слишком пугающе… Надо уходить, » — решила девушка, уже готовая уйти, как внезапно почувствовала за своей спиной нечто новое, необъяснимое…       Мгновение промедления, и небожительница все же решила повернуться. Медленно, осторожно, с опаской, удерживая в руке палку…       Пред глазами предстал силуэт юноши, чей облик заставлял сердце трепетать.       Молодой человек выглядел истощённым и подавленным. Его взгляд блуждал во тьме, а лицо ничего не выражало, даже взгляд устремился в землю. Могло показаться, что любой слабый ветерок способен сбить его с ног. Глаза, наполненные пустотой, все же устремились на бессмертную, что не смогла вымолвить и слова. Леденящий душу взгляд пробивал на холодный пот, а все такое же безжизненно бледное лицо вызывало мурашки по коже.       Дрожащая рука девушки непроизвольно потянулась к нему. « — Холодно. Почему его кожа такая холодная?.. »

…

« — Верно. Он не должен находиться здесь. Я отведу его домой, он, вероятно, замёрз…» — посетила небожительницу несколько безумная мысль, что вызывала холод в душе.       Ли Сусу быстро схватила юношу за руку, как вдруг почувствовала пустоту, на месте прикосновения. Подняв взгляд на него, бессмертная обнаружила, что тот вот вот исчезнет. В отчаянии, девушка попыталась обнять исчезающего молодого человека. Но вместо тепла, бессмертная вновь ощутила холод и пустоту. Не в силах устоять, небожительница пошатнулась. « — И правда. Таньтай Цзинь больше не сможет вернуться. Как и Е Сиу.»       Мы не сможем вернуться в то время.

***

— Небожительнице Юй Лин нездоровится? Что вы здесь делаете? — прозвучал голос, с едва уловимым интересом.       Ли Сусу сидела на ступеньках перед поместьем. Прохлада ночи вызывала дрожь рук, но столь незначительная вещь не сравнится с яркостью луны и звёзд этого вечера. — Даос Бусюй, — чуть помедлив, обратилась девушка к спутнику. — Я поняла, что вы хотели сказать, приведя меня сюда.       При этих словах, Пан И Чжи бросил взгляд на собеседницу, в ожидании ее дальнейших слов. — …но я всё ещё не могу принять это, как бы не старалась. В вечных попытках отпустить прошлое я вновь возвращаюсь в точку начала, от куда следую тому же пути и прихожу обратно. Я… — Ли Сусу, — резко прервал девушку даос, — ты всё время говоришь, что Е Сиу уже давно мертва и осталась лишь небожительница Юй Лин, — слегка на повышенном тоне выпалил Пан И Чжи, — но в этой Иллюзии Прозрения Таньтай Цзиня…нет, в твоей собственной Иллюзии, ты не могла убежать от прошлого, как бы не пыталась. Оно никогда не покинет тебя и будет преследовать до конца жизни, — закончил даос, устремив свой взгляд на собеседницу.       При столь резких словах, ресницы бессмертной задрожали, а лоб покрылся холодным потом. — Моя собственная Иллюзия Прозрения?.. — всё, что смогла вымолвить девушка, ещё не оправившаяся от услышанного. — В сердце Таньтай Цзиня поместье Е было сказкой, местом, где его любили и принимали таким, каким он есть, — тяжело вздохнув, ответил даос. — В твоём же сердце бесконечные сожаления и ошибки, которые нельзя исправить. Ворон, олицетворявший Таньтай Цзиня, был счастлив гнаться за тобой, не смотря на страх и даже презрение с твоей стороны, — вымолвил Пан И Чжи, подойдя ещё ближе к небожительнице, чье лицо покрылось мрачной тенью. — Ты слишком увязла в своем прошлом, но не хочешь этого признавать. Таким образом, сама того не осознавая, ты создала свою Иллюзию, — заключил даос, бросив на бессмертную взгляд, полный сочувствия.       Небожительница тщательно обдумывала сказанное Пан И Чжи. Неужто всё так, как он сказал и она слишком зациклилась на прошлом? При мысли об этом, сердце начинало бешено колотиться, а руки покрывались мелкой дрожью. Взглянув ещё раз на звёздное небо, бессмертная тяжело вздохнула и встала наравне со своим собеседником. — Даос Бусюй, — обратилась к нему девушка. — Спасибо за ваше наставление. Я приму это во внимание, — выразила свою благодарность бессмертная, ещё не готовая принять свое невозвратное прошлое.       Пан И Чжи, наконец, одобрительно кивнул и даже, если присмотреться, едва заметно улыбнулся. Даос Бусюй, что недавно так воодушевленно давал наставление, резко отвернулся и отошёл чуть дальше от небожительницы. — На самом деле, у меня осталось не так много времени, — начал было даос. — Знаю, у тебя было много вопросов ко мне, но боюсь, что на все я не сумею ответить. — с печалью в голосе, произнес Пан И Чжи. « — И он уходит… Разве, сознание не вечно?» — с грустью подумала Ли Сусу.       Вздохнув глубже, бессмертная задала вопрос: — Пан И Чжи, — окликнула собеседника небожительница, подойдя к нему ближе. — Я слышала от учеников клана Сяо Яо, что на гору Бу Чжао приходила девушка-демон. Это ведь была Е Бинчан, не так ли? — взволнованным тоном спросила девушка, давно ждавшая ответа.       Немного погодя, даос кивнул в знак согласия. — По правде, я и Е Бинчан заключили договор, — медленно произнес даос. — Мне очень жаль, но я не могу поведать тебе о большем, — с оттенком печали вымолвил Пан И Чжи, вновь повернувшись к собеседнице.       Ли Сусу с непониманием посмотрела на даоса. То есть, не может?..       Бросив на собеседника ещё один взгляд, девушка обнаружила, что в руке он держит пергаментный свёрток. — Есть дело, о котором я бы хотел попросить небожительницу Юй Лин, — обратился к бессмертной даос. — Этот свёрток давно ищет себе применение. Увы, он затерялся на одно столетие и был найден лишь сейчас, — продолжил Пан И Чжи. — Не могли бы вы передать его императору Цзин? — наконец, закончил даос Бусюй.       В глазах небожительницы становилось все больше непонимания, вопросов становилось все больше. — Что же в конце концов содержится в этом свитке? С чего бы он понадобился императору? — выпалила девушка, не в силах бороться с неизвестностью.       Собеседник лишь протянул ей свёрток, опустив печальный взгляд, ничего не сказав.       Помедлив, девушка все же взяла свиток, слегка дрожащей рукой.       Тогда, даос наконец, вздохнул с облегчением и с благодарностью посмотрел на бессмертную. Пройдя вперёд, Пан И Чжи спустился с ступенек поместья и взглянул на небо. — Луна сегодня особенно прекрасна, даже жаль, уходить вот так, — произнес даос, постепенно начиная исчезать из виду бессмертной. — Прощай, Е Сиу… — отозвался эхом голос Пан И Чжи.       Глаза небожительницы покраснели, а в горле застрял комок. « — Прощай, Пан И Чжи, » — с горечью подумала бессмертная, закрыв глаза и намертво сжав свиток, оставленный ей.