Старая Обломовка

С тех пор, как я вернулся сюда, меня преследует чувство отвращения. Отвращение к этой квартире, к её комнатам и даже своей. 

Всё мне здесь омерзительно.

Странно, ведь вдали от этого места, что и домом не назовёшь, я должен был отдохнуть. Выходит, не смог? Или всё здесь и в самом деле настолько противно, а я, будучи привыкшим, не обращал взору на всю гнусность? Мне не хочется здесь находиться, хотя, мне всё ещё хочется верить, что не настолько всё плохо, дать себе надежду для того, чтобы протянуть ещё пол года. А после…а после свалить жить с Колей. Мысль прервана на глоток вина. Тёмный напиток обволакивал стенки сосуда, быстро стекая вниз. Откуда у Фёдора вино? В прочем, с учётом пристрастий родителей, это не так уж странно. Мать купила бутылочку приличного вина в подарок подруге на её день рождения, однако, те успели поругаться, вот и остался презент. "Как же ты омерзителен. Хочешь быть похожим на них?" —…и как только всё подводится к тому, что по итогу истории персонажей ведутся параллельно, эта маленькая девочка со своей мамашей и та взрослая дочь..ты представляешь? На протяжении всей книги не замечал этого и в конце–концов автор подводит всё именно к тому, чтобы воссоединить семью путём губительного примера. — Это по истине интересно, Федь. — Прости, могу я спросить? Ты какой–то..сам не свой, грустный, в облаках летаешь. — Угадай с трёх раз, напрягаться не придётся. — Мать. Тяжело вздохнув, Николай перевёл — прости, я не должен..—тот не успел довести мысль. Им не нужно было говорить, чтобы понять друг друга. — Нет, говорить о своих проблемах — это нормально и боле того. Коль, это не стыдно и не "слабо". Я понимаю, тебе тяжело, её скандалы наседают и твоё состояние абсолютно логичное следствие таких выходок. В прочем..может прогуляешься? На воздухе мыслям станет легче. — Пожалуй так, нет никакого желания находиться дома, спасибо. Холодный утренний ветер путал волосы, сплетал листья клёна в лёгкий вальс и очищал разум. Он был прав, на ветру мысли развеиваются.  Николая действительно трепали постоянные скандалы матери, но только ли это тревожило его?

*****

Смычок с лёгкостью скользит по струнам, пальцы бегают по грифу. Четыре нотных листа сменяли один другого в три оборота. Музыка проходилась по стенам маленькой обители, украшая её особой двоякой атмосферой; сумрачность, но какая…именно в этой сумрачности и есть своя прелесть, такая манящая, всепоглощающая разум и тело. Старый инструмент, которому должно исполниться вот уже как четыре десятка, выглядит весьма прилично для своего возраста: дерево тополя, выращенное в горах на окраине Германии, восхитительное лаковое покрытие, смычок, чьего сохранности волоса можно позавидовать; звук же не менее великолепен, чего ещё можно было ожидать от столь дорогостоящего инструмента, сделанного лучшими мастерами. Безусловно, это невероятно дорогое удовольствие, однако, дедушке Фёдора эта прелесть была воздана в качестве вознаграждения за тяжкие труды и упорство в музыке. Милые утки, само очарование. Каждый звук с нежностью отдаётся в сердце. Какой взор открывается на воду сверху, эти линии, щадящие душу; вода наскоро плыла под мостом и всё–таки, это завораживающее зрелище. Вдали виднеется бескрайняя лесопосадка, усыпанная белой негой и домик, кажется охотничий. Премилое зрелище. Истинно здесь, на природе, ощущается свобода. Настоящая свобода. Тишь. Фёдор: так спокойно. *1 вложение* Николай: ты в парке?  Фёдор: как видишь. Выполз из дома. Николай: думаю тоже выйти, но одному как–то не хочется, знакомые заняты, кто уже по уезжал.. и чем им в школе не сидится. Я, быть может, тоже хочу, чтобы это поскорей закончилось. Фёдор: Коль, сколько раз я тебе говорил? Умей проводить время с самим собой. Давай, можно уйму чем на улице заняться, если что, мне можешь написать. Николай: охх…помню-помню, может ты и прав. Пойду.. «Проводить время с самим собой». ”Да ведь я чувствую себя так одиноко, не знаю я, чем можно заняться на улице, когда ты один. Страх одиночества одолевает меня… Ладно, у меня всегда есть мои краски и бумага, родные друзья мои.” Не сказать, что Николай был социофобом, это не про него, но вот оставаться наедине с собой ему иногда в действительности доставляло трудности. “И мысль моя, одолевала меня, чернила и выворачивала изнутри.”