Срящ полуденный

— Не смей деда срамить перед людями! — побагровел Кривич. — Ты где тут людей увидел?! — оскалился Жан, отступая к двери, — одна нечисть! Госпожа лисица! — Жан поглядел через плечо деда, ловя взгляд коварной женщины, — Кривич Смоленский вручает вам то, чем не владеет! Он господин нам, но не хозяин! — Ты что несешь такое?! — ошарашенно воскликнул Кривич. — Женщины не давали согласия! Он их не спрашивал! — Жану снова удалось увернуться от Кривича, но он понимал, что так долго продолжаться не может, и надо выбирать: убегать или пытаться вырвать Ольгу и Аннушку из лисьих лап?! И быть бы Жану жестоко искусанным, но лиса таки вмешалась: — Дражайший господин Дешам, мы лишь соблазняем, но никогда не принуждаем, — мурлыкнула лиса, нежно касаясь Кривича, оглаживая его плечи, дуя в затылок — и древний вампир сдулся, втянул клыки и даже как-то убавил в росте, похлопал лисицу по ладошке, слегка поворачивая голову к ней…       Жан уперся в загромоздившие вешалку зимние вещи, спугнув тучу моли. Перевел дух. — Простите, госпожа лисица, не знаю, как правильно к вам обращаться, — склонил голову он, — я лишь боюсь, что дам никто не предупредил о… цене вопроса. Прошу прощения, что ненамеренно навредил вам, оказывая медицинскую помощь, я не имел злого умысла, просто, увы, невежественнен и не распознал в вас нечеловека, не держите зла! Я готов возместить вред в том или ином виде, и лишь прошу… — Жан замялся, — как-то обойтись без… м-м… — Ах, я уже поняла, что та операция была лишь неуклюжей попыткой помочь. Сожалею, что мои детки были столь грубы! Но, право же, не стоит загодя считать нас столь уж злонамеренными, Жан-Клод-сенсей! — лиса запустила пальцы в волосы Кривича, и дед, кажется, совсем присмирел.       Вот чертовка! — Мы будем очень рады, если вы к нам присоединитесь, — лиса лукаво глянула из-под опущенных ресниц, а Кривич нервно засопел. Ревнует! Жан внезапно проникся жалостью к деду: он-то от нежности совсем отвык. Если меня хоть случайная подруга нет-нет да приласкает, то к деду вот уже сколько лет никто и не прикоснется с приязнью. Еще бы он не повелся!       Жан вздохнул. — Прошу меня простить, почтенная госпожа. Я воздержусь. Однако, если я каким-то другим способом могу передать вам… э-э, компенсацию за ущерб… — Чтой-то обычно тебя уговаривать-то не приходится, чего жмешься? — всё же недовольно буркнул Кривич, — Аннушке-то подсобил бы, ей одной двоих многовато будет…       Жан оскалился. — Дед, если тебе без разницы пол партнера, то мне нет! Сам и подсоби Аннушке! Лисица мелодично рассмеялась. — Ах, вот в чем дело! — Будучи в России надо учитывать… контекст, — вздохнул Жан, — здесь очень опасно… проявлять инаковость. Имейте это в виду, госпожа. И будьте осторожны. — А мне казалось, нравы смягчились? — она снова взъерошила Кривичу волосы. — О-о, это лишь иллюзия. Здесь никогда ничего не меняется, — Жан коротко поклонился и сделал еще один шаг назад к двери — и тут раздался звонок.       Кривич и Жан синхронно вздрогнули и переглянулись. — Я разберусь, идите, — после секундного замешательства сказал Жан. Кривич кивнул ему, Жан прикрыл за дедом дверь в прихожую и только после этого отпер замок. — Какая приятная неожиданность, Ирина Витальевна, — стоя в дверях, поприветствовал Хранительницу он, и с улыбкой выдержал взгляд ее пуговичных глаз. — Внутрь пригласить не желаешь? — после минутного молчания сказала она. — Простите, Ирина Витальевна, Святослав Вернидубович отдыхает. Тем более, вы ведь по мою душу? Вот, видите, вернулся, как и обещал. Инцидент исчерпан, я надеюсь? — ответил Жан, продолжая перегораживать проход. — К вопросу подписания дополнений к Договору мы еще вернемся, Дешам. А сейчас я хочу видеть Кривича. И приглашение мне не нужно, — усмехнулась Бредихина. — Я-то не вампир. — А, собственно, по какому вопросу? Я ему непременно передам, — пообещал Жан, не меняя позы. — Вам ведь действительно приглашение не нужно… только ордер. На обыск. Понятые, сотрудники Восьмого отдела… — но и впрямь, никакого приглашения. — У меня для Святослава Вернидубовича есть очень важная информация. По поводу незарегистрированных аномальных единиц. Новая нечисть в Смоленске появилась, — перевела таки свою мысль Бредихина с чиновничьего на русский. — О-о, как интересно. Я ему передам. Он свяжется с вами, как только сможет, — не спеша ответил Жан, соображая на ходу. — Однако почему это волнует Хранителей, а не Восьмой отдел? Причем здесь вы? Разве новые аномалы — вампиры? — А ты откуда знаешь, что они не вампиры? — прищурила глаза Бредихина. — Это ведь твоя пациентка из больницы сбежала через окошко, с ампутированной-то ногой?! Может, это ты ее и обратил?! Потому и в Москву побежал?! Защиты искать у вашего Комитета! Вот при чем здесь Хранители! Вы укрываете новообращенного вампира! — Ничего подобного. Никаких новообращенных вампиров мы не скрываем, делами других аномалов занимаются «восьмушки», вот они пусть и приходят… — Тогда я тебя с собой заберу, Дешам. По подозрению в незаконном обращении. Так что лучше тебе меня впустить! Уж чтобы своими-то вампирами распоряжаться, мне Восьмой отдел ни к чему. — Это ваше право, — подумав, согласился Жан. — Тогда поехали. Захочет дед тебя снова видеть — пусть приводит нового аномала. А там разберемся, кто он. Или она… вампир, не вампир! — Ирина Витальевна, вы совершаете ошибку, — вздохнул Жан, и, подумав, сделал шаг вперед, захлопывая за собой дверь в квартиру. — Боюсь, ту же, что и двадцать лет назад… Напомнить вам, чем все тогда кончилось? — криво усмехнулся Жан, и в глазах у него промелькнули багровые искры, почти как у Кривича. — Я помню, — прищурилась Бредихина. — На всякий случай все-таки напомню, — мило улыбнулся Жан. — Вам тогда чуть не предъявили обвинение. Потому что вампиры — не ваши, Ирина Витальевна. Мы вам не крепостные, — Жан увернулся от хранителя с шокером, и сам пошел к машине. — Ошибаетесь, — прошептала Бредихина, идя следом.