No man is an island.

We've taken different paths And travelled different roads I know we'll always end up on the same one when we're old And when you're in the trenches And you're under fire I will cover you

Поездка в участок, допрос, визит в морг. Для Сынмина все слилось в одно блеклое пятно. Он пришел в себя лишь под вечер, сидя в пустой комнате. Как он добрался в общежитие парень тоже не помнил, но ему откровенно было все равно. Ким окинул безразличным взглядом обстановку собственного дома. В голове пёстрым хороводом закружились воспоминания о тех временах, когда Чонин жил тут с ним. И это моменты были такими яркими и теплыми по сравнению с происходящим сейчас, что стало ещё более тошно. Ким в очередной раз пожалел, что не уговорил тогда младшего остаться жить с ним. Возможно, этого бы не случилось. Но эти мысли точно не могли ничего исправить. Желая отвлечься, Сынмин достал телефон и увидел постепенно растущую кучу сообщений. Он пропал на весь день, так ничего и не рассказав никому. Парни не сильно беспокоились так как все с похмелья были сонными, но к вечеру все же начали искать своих младших друзей. В первую очередь Ким написал одно, безжизненное и жестокое сообщение в групповой чат. «Чонин убит» Сразу посыпались ещё какие-то сообщения, Сынмин глянул мельком даже не читая. Дальше было второе, такое же безжизненное сообщение, но уже направленное Сунхи. «Больше никогда не подходи ко мне» Тот ответил не так быстро, как парни, но и его слова Кима не интересовали. Он точно знал, что не выдержит больше его общество. Он вообще не знал, как можно что-либо делать, когда Чонина больше нет. Разве возможно продолжать вести обычную жизнь и знать, что Ян мертв? Последним важным делом на сегодня было позвонить родителям Чонина. Сынмин не знал рассказали ли им обо всем, но считал своим долго объяснить произошедшее лично. Вот бы ему самому знать, что произошло. Кому хватило жестокости сделать такое с его лисенком? После этого вопроса Сынмин снова выпал из мира, вспоминая, как загорались глаза Чонина когда он слышал кличку. Младший всегда ворчал, что никакой он не лисенок, а потом улыбался так ярко, что впору солнцезащитные очки покупать. А теперь Сынмин должен позвонить маме этого солнышка и рассказать, что оно потухло навсегда. Ким вытер слезы, пытаясь взять себя в руки. До похорон Чонина ему нужно быть сильным. Ян достоин того, чтобы кто-то позаботился об его уходе. Раз уж Сынмин не смог позаботиться о том, чтобы этого не случилось.

****

В групповом чате тем времен творился настоящий хаос. Большинство парней страдали от похмелья и сами до этого момента не выходили на контакт. Только Чан пару раз интересовался живы ли все. Иронично, но в этот раз ответ на этот вопрос был отрицательным. После сообщения Кима все пытались до него дописаться или дозвониться. Но это не принесло никаких результатов, так что Чан созвал срочное собрание в кофейне возле их общежитий. Несмотря на то что никто из парней пока не поверил в произошедшее они знали, что Сынмин так шутить не станет. Значит дело серьезное и пора объединить усилия. По пути к кофейне все заметили, что дом Чонина оцеплен. Это не могло не нагонять жути и добавлять реалистичности ситуации. Достаточно быстро вся компания, за исключением Чонина и Сынмина, сидели за одним столом. Все выглядели ужасно потрепанными и уставшими. На лице Феликса читался испуг. — Это правда…? — спросил Хенджин у Чана так, будто тот мог знать наверняка — Судя по всему да — голос старшего был ледяным. Он старался не показывать эмоций, зная, что младшим нужна поддержка и никто кроме него ее не окажет. — Это ужасно…бедный Мини — Феликс не сдержался и заплакал, порывисто закрывая лицо руками. Он будто запустил цепную реакцию и в скорбном молчании почти все пустили слезу. Сказать тут на самом деле было нечего. Они все потеряли дорого человека, но каждый понимал, что больнее всех сейчас Сынмину. Терять возлюбленного намного тяжелее. Минхо яростно вытер слезы, придвигая Джисона ближе. — Мы уже не можем ему помочь…теперь наша забота это защитить себя — возможно это звучало цинично, но Минхо не мог отвязаться от мысли, кого они будут оплакивать следующим. — Нам нужно пойти к Сынмину — Чан по-прежнему не давал волю эмоциям, держа себя в руках. — Да — согласился Чанбин, копируя манеру поведения старшего. Он держал руку на спине Хенджина, который плакал и трясся. У них с Феликсом была самая бурная реакция и они никак не успокаивались. Джисон будто до конца не подключился к миру просто смотрел в пустоту. — Пойдем…- нерешительно сказал Феликс, вытирая стремительно текущие слезы. К тому моменту как им принесли заказанный кофе все парни уже встали и готовы были уходить. Они и Сынмину купили стаканчик, надеясь так хоть немного улучшить его состояние. Друзья пришли к его комнате, стуча в дверь. Ким долго не открывал, слишком погруженный в свои мысли. Но все-таки вскоре он показался на пороге. Растрепанные волосы, мешки под глазами — грустное зрелище. Но и вся остальная компания не выглядела более счастливой. Они были такие же заплаканные, а Чан хоть и не плакал, явно был на грани. — Привет — Сынмин даже не пытался изобразить удивление. Конечно, он знал, что они нагрянут. — Мини…! — Хенджин и Феликс мгновенно зажали его в своих объятиях. Они уткнулись парню в плечи, повиснув на нем. — Ты как? — тяжко вздохнул Бан, потрепав Сынмина по голове. Они так и стояли в коридоре, но кажется это особо никого не беспокоило. — Как думаешь, как я могу себя чувствовать? — огрызнулся Ким, входя назад в комнату вместе со своей «ношей». Чанбин осуждающе посмотрел на старшего, хотя идеального подхода тут кажется не найти. Минхо вздохнул, подпихивая всех внутрь. Ему все-таки надоело стоять у двери.Все прошли внутрь, только Джисон от него так и не отлипал и кофе свой не пил. Пришлось втаскивать его практически на руках. Они обустроились на узком диване Сынмина, пока сам хозяин дома сел на пол, утянув туда и Хенджина с Феликсом. — Полицейские не знают кто это? — нерешительно спросил Хван, водя пальцами по руке младшего. — Ты думаешь, они бы мне сказали? — Сынмин явно не был настроен на нормальные разговоры, опять огрызаясь. — Мы принесли тебе кофе — Чан понял, что диалог бессполезен и протянул Сынмину принесенный напиток. Может сначала стоит немного задобрить его. Ким печально посмотрел на стакан в своей руке. Едва ли такая мелочь способна поднять ему настроение. — В розовом стакане… — пробормотал он. Все начали переглядываться. Они даже не придали значения тому, что кофе именно в таком стакане, у всех остальных были другие цвета. Любимый цвет Чонина — розовый, такой же яркий и милый. В комнате встало неловкое молчание. Парни только переглядывались, не зная, что сказать. Феликс тихо перебирал волосы Сынмина, поддерживая как умеет. Чан сел к ним. — Ты хотел бы о чем-то поговорить? — мягким голосом спросил он. — Я хотел бы чтобы Чонин был тут…- Ким думал, что все слезы кончились, но сейчас он снова почувствовал влагу на щеках. — Мы бы все хотели — понимающе сказал старший — Но милый…хотя его больше нет с нами, жизнь не закончена — попытался убедить он — К сожалению — Сынмин окончательно замкнулся в себе, утыкаясь в колени. — Хорошо…мы посидим с тобой — вздохнул Чан, невзначай садясь к Феликсу. Ли положил на него голову, все еще немного всхлипывая. Чан аккуратно гладил его спину, прижимаясь ближе. Он сам пока держал себя в руках, но понимал, что скоро не выдержит. — Включим телевизор? — предложил Чанбин и все поддержали. Лучше уж так чем дальше плакать в тишине. Постепенно глупое шоу заставило всех немного расслабиться. Наигранные эмоции героев на экране немного снижали градус их собственных страданий. Джисон повернулся к Минхо и тихо сказал — Хо…мы можем поговорить? — Конечно бельчонок — Ли был немного удивлен, ведь Хан молчал, с тех пор как услышал новости о Чонине. Услышав согласие Джисон встал со своего места и потянул Минхо в сторону маленького туалета. Они зашли и закрыли за собой дверь, тогда Хан практически прижал своего старшего к стене. — Хани ты чего? — он явно очень удивился такому, ловя руки Джисона и немного сжимая их. — Минхо, ты меня любишь? — взгляд у него был достаточно яростный. Будто Хану надоели их притворства, которые тянулись уже неприлично долго. — Люблю конечно — Ли слегка смутился от такого напора. Он точно не думал, что признание пройдет так и в такой день. — Я тоже тебя люблю — Джисон немного смягчился, но старшего не отпускал. Вместо этого он сам вплотную прижался к нему, немного ластясь. При таком контакте Ли смог почувствовать его облегченный вздох. — Давай пожалуйста встречаться…раньше мне казалось, что мы успеем что угодно…даже если сойдемся только к концу учебы…теперь я так не думаю. Сынмин потерял Чонина и они так и не сошлись, хотя любили друг друга так сильно… — парень хлюпал носом, пытаясь незаметно вытереть слезы. — Сони не говори так…никто из нас не умрет — пообещал Минхо, встревоженно хмурясь. Он ведь и сам не был в этом увверен… — Но я совсем не против встречаться — вдруг добавил он, чувствуя как у него краснеют уши. Джисон тихо хихикнул, скорее на нервах. Но он все равно был действительно счастлив. Только это давало веру в светлое будущее. Хотя смерть Чонина никто из них никогда не забудет. — Может…поцелуемся? — закусив губу предложил Хан Минхо так же нервно хихикнул, но быстро чмокнул губы своего новоиспеченного парня. — Давай дома…сейчас мы нужны Мини — он погладил младшего по голове Джисон согласился и скоро они вышли из туалета, вернувшись на свое место. Никто даже не спросил, где они были так долго. Сынмин за все это время так и не сменил позы, зато прошлое шоу сменилось другим. — Парни, может останемся на ночь? — когда время приблизилось к двенадцати спросил Чан. Уроки в этот раз отменили в связи с количеством трупов, так что с утра они никуда не шли. — Нет, Чани, тебе нужно отдохнуть — решительно запротестовал Феликс, отстраняясь от Кима. — Я же не ребенок, прекратите — Сынмин поднял глаза, хмурясь — Давай мы с Бини останемся — сказал Хенджин, положив голову на плечо Кима. Тот попытался его смахнуть, но Хван не дался. — Я сказал, что мне не нужен постоянный присмотр! — Давай мы побудем с тобой до похорон, ладно? — включился в разговор Чанбин, который явно поддерживал решение Хенджина. В целом, он за Хенджином хоть на край света. На словах про похороны весь настрой Сынмина заглох, и он снова спрятал лицо, позволяя обнять себя обоим парням. — А остальные идите домой! Завтра останетесь вы. — сказал Хенджин, тыкая на Минхо и Джисона — Хорошо, без проблем — все засобирались, перед уходом поцеловав Сынмина в лоб. Он вяло попрощался с друзьями, тяжело вздыхая. Возможно, не так уж плохо иметь компанию на эту ночь. Но Феликс не отпустил Чана. — Хен…давай я у тебя останусь? Бини же сегодня тут ночует… — Эм Ликси…- в любой другой день он бы с удовольствием позвал Ли к себе, но сегодня он с трудом ждал того момента, когда останется один и поплачет. — Чани пожалуйста… Киён уехал к родителям с утра, и я не хочу быть один — он даже не полностью врал, его парень и правда уехал. Против такого Чан уже не мог устоять — Хорошо…оставайся Феликс крепко взял его под руку и вместе они пошли в общагу старшего, которая находилась совсем близко к той, где живет Сынмин. Ли решил не сообщать Киёну, что он ночует у Чана, поэтому всю дорогу писал своему парню, что уже ложится спать так как устал. Дошли они достаточно быстро и через мгновенье Чан уже открывал им дверь. — Входи…- он зажег свет, разуваясь на пороге. Феликс тоже быстро разулся, осматриваясь. — Ну у вас и беспорядок — тихо прокомментировал он, снова беря Чана за руку. Старший удивленно на него посмотрел, но Феликс проигнорировал это, утянув его на кровать. Все внутри него кричало о том, что нужно позаботиться о лучшем друге. Чан не слишком изящно плюхнулся следом и теперь они оба сидели на смятой простыне Бана. — Ликс ты чего…? — Давай хен, я знаю как тебе больно — Феликс уже выплакался за это время и был готов поддержать своего старшего. — Не понимаю, о чем ты…- Чан отвернулся, но Ликс взял его лицо в руки, повернув на себя. Против воли Чан почувствовал, как на его глазах выступают слезы. — Нет Ликс, правда…я — Бан понял, что его выдержка трескается. Бережное отношение Феликса заставляло его показать свои слабые стороны. — Давай же Чан, тебе не нужно дальше быть сильным. Тут только я — Феликс прижал поцелуй к его лбу и это прорвало плотину. Слезы Чана текли все активнее, пока старший не начал откровенно рыдать. Ли было больно смотреть за тем, как ломается такой сильный человек, но он знал, что Чану это нужно. — Все нормально хен, я рядом — он прижал голову Чана к своей шее, гладя его по спине, забираясь под майку. — Ты был таким сильным, мы все тебе очень благодарны — честно сказал Ли Бан крепко обнял его, немного ненавидя себя за то, что грузит Феликса своими эмоциями. — Прости Ликси, я старался… — Тебе не за что извиняться. Я так люблю тебя хен — ласково сказал он, даже не чувствуя, что заставил Чана замереть. — Любишь…? — он вытер слезы, немного отстраняясь. Он надеялся, что в его глазах не так явно видна надежда. — Ну конечно, ты ведь мой соулмейт — но Феликс улыбался так, будто не сказал ничего нового. Он продолжал мягко гладить старшего. — А твой соулмейт не Киён? — уже чувствуя, как разочарование заменяет надежду спросил Чан. Конечно, Феликс имел в виду исключительно платонических соулмейтов. — Нет, только ты хен — убежденно сказал он — Феликс… — Чан хотел начать разговор, но понял, что сейчас он не в состоянии для этого. Просто снова уткнулся в шею любимого Феликс никак не прокомментировал это, ложась в кровать и укладывая Чана сверху. Старший смутился, но все-таки не променял бы эту позу ни на что на свете. Даже если они платонические соулмейты…ему так сильно нужно почувствовать его. Знать, что он не один, что он не потерял все, что имел. Чан не знал, сможет ли он когда-то простить себя за смерть Чонина, но объятия Феликса немного притупляли эту вину. Чан пообещал себе, что защитит Феликса любой ценой. Он крепче обернул свои руки вокруг талии младшего, нежно чмокая его ключицу. Так они и уснули