Скиталец и ведьма

…Мне было видение черного зева вселенной, Где слепые планеты в вихре звездной метели, Летят в черной бездне, объятые ужасом вечным, Без памяти, без имени, без цели… Г. Ф. Лавкрафт «Немезида»

Так как все заинтересованные в исследованиях выжившие не всегда одновременно оказывались у костра, изучение знаков шло медленно и нередко они обсуждались с односторонних аспектов. Девушки задумывались над оккультными элементами, а Хонас с Феликсом настаивали на математическо-геометрическом подходе. У Витторио от всех теорий просто пухла голова, но он только радовался этому. Ему было интересно обсудить все предлагаемые варианты и попытаться уложить их в картину своего восприятия. Во время испытаний он тоже стал присматриваться к местности и цеплять глазами знаковые символы. Ему пришло в голову, что, используя свою формулу межпространственных путешествий, знаки из папируса и с его тела, то он сможет самостоятельно перемещаться на места испытаний. А если получится с этим, то может удастся и вовсе вырваться из лап Сущности? Однажды он решил попробовать и прямо у костра начал чертить символы на земле веткой. Не самое точное изображение, но чем он только не пользовался раньше, чтобы сбежать из одного ужасного мира в другой, ещё более ужасный. — Ты хочешь попробовать куда-то отправиться? — поинтересовалась Микаэла. — Да. Сначала попробую знакомое по этим испытаниям место, в крайнем случае, Сущность вновь вернет меня назад, если ей это не понравится, — он задумчиво погладил бороду. — Ну, я надеюсь на это. Ей хотелось повиснуть у него на шее и не отпускать, но она не имела такого морального права. Да и как она могла не желать, чтобы он вырвался из этого круговорота мучений. Он был достоин этого больше чем они все, ведь он уже так долго скитался. — А вдруг вернуться не выйдет? — спросила она. — Я думаю, мне нужен маяк, к которому я буду стремиться, если что-то пойдет не так. Или якорь, к которому я смогу вернуться, — предположил он. Девушка стянула с руки браслет с лунным камнем и протянула его итальянцу. — Мне кажется, если мы обменяемся браслетами, у тебя будет оба ключа к возвращению, — она не стала называть себя маяком, слишком уж гордо, по её мнению, это звучало. Витторио кивнул и в ответ надел ей на руку свой кожаный браслет с бирюзой. — Замечательная идея! Я сам подумывал о подобном, рад, что мы мыслим в одном направлении, – девушка благодарно улыбнулась в ответ. Витторио продолжил рисовать символы, и когда остался последний, он поднял взгляд на Микаэлу. Её оставлять не хотелось. Может быть, когда он будет уверен в безопасности путешествия при помощи новых символов, он возьмет её с собой. Она смелая и находчивая, явно будет отличным спутником в мистических странствиях. Правда, не хотелось бы обречь и её на многовековое изгнание из собственного мира. Хотя он бы с радостью провел с ней ещё дюжину жизней. — Удачи тебе! — сказала она в ответ на его взгляд. И он мог поклясться, что в её глазах блеснули слёзы, что больно резануло по сердцу. — И молю, береги себя. Он кивнул ей и закончил последний знак. И в этот же миг начертанные письмена и Витторио исчезли в вихре черного дыма и огненных искр. Подошедшие к костру выжившие застали рядом с ним лишь Микаэлу, которая тихо плакала, закрыв ладонями лицо. У него получилось. Он оказался именно там, где планировал. На локации полной развалин непонятных механизмов. Значит, выведенные знаковые формулы действительно работают. Оставалось убедиться безопасно ли здесь. Он прошел всю доступную область местности от края до края и не встретил ни единой живой души, лишь замогильные звуки из-за ограды проникали под кожу и не давали расслабиться. Витторио стал пристально изучать незнакомые предметы и объекты, читать надписи на всех ёмкостях, больше половины из этого не понимая. Другие выжившие говорили ему, что это свалка машин, а машины — механизмы заменившие людям лошадей. Обыскивая территорию, он также нашел несколько потрёпанных листов дневника загадочного человека, увлеченного изучением Сущности. Витторио жадно впитывал его рассуждения, стараясь не поддаваться мрачному настрою рассказчика. А ещё он понял, что это не единственные записи. Одни мысли обрывались и на других листах автор говорил уже совсем о другом. Поэтому он решил так же тщательно изучить и обыскать все места испытаний Сущности. И взяв со стола в мастерской инструмент похожий на большое тупое шило, стал выскабливать на полу новый набор символов, чтобы уже через минуту исчезнуть в чёрном тумане. Записи Виго, Бенедикта и Наблюдателя навели Витторио на мысль добавить в формулу путешествий новые знаки. Это было рискованно, но вряд ли кто-то ещё кроме него мог провести подобный эксперимент и подвергнуть себя такому риску… Он подумал о Микаэле. Интересно, сколько он скитается в этот раз? Продолжит ли она его ждать, или Сущность сотрёт ей воспоминания о нем после очередного испытания? Он погладил большим пальцем переливчатый лунный камень её браслета. Да, он скучал по ней. Разделяясь на безвременье между испытаний, они не успевали этого осознавать. А сейчас он чувствовал, что его скитания заняли время, и последняя встреча была очень давно. Он не мог сосчитать, сколько потратил минут, часов, дней на попытки прочесть все доступные книги в библиотеке вороньей башни, расшифровать аккадскую клинопись на фресках в лесном храме, полистать лекарские записи в богадельне и пыточном лазарете… — Ладно, Витторио. Ещё одно место и мы вернемся к ней, — выдохнул он, слегка несмело рисуя экспериментальные символы на школьном столе. Отправляясь в это новое место, он не знал, что его ждёт, поэтому пришлось отринуть наработанную за последние путешествия уверенность в понимании работы знаков и их связи с пространствами Сущности. Он оказался в помещении готического стиля, похожем на длинный коридор, с уходящими ввысь колоннами, конца которым было не видать. На уши давил гнетущий гул на одной зловещей ноте. Вокруг царил полумрак, лишь откуда-то сверху улавливались лучи красного свечения. Двигаясь, вперед, он сосредоточенно всматривался во мрак, постепенно давая глазам привыкнуть к нему. Пройдя колонны, Витторио перешагнул порог огромной арки, тоже теряющейся в тумане, и оказался в пространстве, впечатления от которого не поддавались описанию. Страх кислотой заструился по его венам. Циклопическое помещение напоминало одновременно храм и многоуровневую библиотеку. В глубинах арок по его краям виднелись беспорядочно наваленные свитки и книги. Посредине, стоял пьедестал, оплетенный лапами сущности, что создавало впечатление ужасающего трона. По обеим сторонам от него, словно почетный караул, возвышались огромные каменные изваяния, испещренные причудливыми, грубо высеченными иероглифами неведомыми и многообразными. Они походили на жутких служителей культа в капюшонах, скрывающих лица. Или отсутствие лиц? Но не это было самым ужасающим в этом месте. Посмотрев наверх итальянец, увидел вместо потолка необозримо бесконечное пространство Тумана и паутину лап Сущности, в которых она держала выживших. Они не двигались и безвольно левитировали в своих коконах из хелицер. Если это «личное» пространство Сущности, как дозволила она ему, столько находится здесь? Почему дала увидеть эту невыносимую картину? Или она питается сейчас и его страхом, просто исподволь, незримо? Он дрожащими руками достал из кармана уголёк, разумно прихваченный из костра в Красном лесу, и стал судорожно исписывать каменный пол символами. И Витторио точно не желал узнавать поближе того, кто восседает на троне Сущности, того кто может как-то подчинять себе этот неосознаваемый хаос тьмы и ярости. Он не испытывал такого пронзающего ужаса с тех пор как начал свои странствия и столкнулся с птицеподобным чудовищем. Сердце и горло вновь сжала когтистая длань. Как говорила Микаэла… Паническая атака? «Микаэла!» Мужчина судорожно сглотнул и снова поднял глаза вверх, высматривая знакомый силуэт. Больше всего сейчас он хотел, чтобы её не было на этом… кладбище? Месте кормления? Что от одного, что от другого понятия по костям бежала дрожь. Он облегченно выдохнул. Её тут не было, значит, она у костра или на испытании, и он сможет вернуться к ней. Она будет его маяком. Над головой раздался хруст, это пришли в движение коконы. Клешни начали сжиматься вокруг двух выживших. Самым ирреальным было то, что они всё так же не реагировали, словно трупы или тряпичные куклы. Хелицеры сжались, словно кулаки и выжившие в них развеялись в чёрный дым. Пришпоренный ужасом Витторио снова вернулся к знакам. В панике он почти забыл проверить написанное, перед завершением формулы, но спохватился буквально на последнем штрихе. Но это было мигом радости, потому что он убедился, что даже в полном ступоре он способен продолжать путешествовать по мирам и не ошибиться. И как только последняя линия была проведена, Витторио исчез из этого ужасного места. Тоскано оказался в уже знакомом лесу, впереди меж стволов он видел мерцающий свет огня, на который чуть ли не побежал.