Тени Сентфора 2: что есть и чему никогда не бывать

Крик женщины быстро заставляет Дерека бросить поиски несчастного фонаря. Не раздумывая он бросается к почему-то запертой двери, которая ещё и не поддается его манипуляциям. Замкнутое пространство, замок не реагирует на него и его действия. В обычном состоянии ручка бы уже сдалась от такого напора парня. Будто кто-то или что-то намеренно не выпускает его. — Миссис О`Нилл! — доносится откуда-то сверху, глухие удары в дверь идут следом за криком. Дерек бьётся в собственной комнате, почти выбивая дверь с петель. Юноша отходит от двери, замахивается пинком и вместо геройского финального толчка упирается ногой в пол коридора, проделав лишь дыру. Снова ругается и налегает снова, только уже плечом. Звук выбитой входной двери и выстрел. Дерек почти кубарем выходит из комнаты, вылетает в гостиную интуитивно — без света, без фонаря скоро спускается по лестнице. Комнату раз в короткий промежуток озаряет игривая молния. Над женщиной склоняется представленная ранее агент Винс, помогает подняться, при этом внимательно осматривается по сторонам. — Что происходит?! — надорванным голосом спрашивает Сьюзан, небрежно убирая с лица волосы. — Не время для вопросов. — Винс почти насильно поднимает жертву призрака. Сьюзан готова поклясться, что ни в отточенных действиях, ни в голосе и тем более ни в ясном взгляде, что был освещен лишь короткой вспышкой молнии, не было ни страха, ни волнения. — Она ещё здесь… Малой, хватай железо или соль! — Чего… — Меньше слов — больше дела! — кричит агент, коротко осматривает в промелькнувшем освещении след обморожения на руке. Она хмурит брови и оглядывается. Ветер по-прежнему раскидывает вещи и журналы по комнате, кое-что бьётся и о людей, книги сбивают настенные картины. Призрак девочки холодным сиянием отпечатывается в дальнем углу. Выстрел точный, эфемерное тело расплывается от одного ранения в живот, девочка кричит от боли и раздражения. Свет зажигается в один момент, неожиданно и резко. Сьюзан, Винс и Дерек рефлекторно жмурят глаза, а после пытаются осмотреть место. Ветер до сих пор разносит бумаги по всему дому, пока все собравшиеся в оцепенении смотрят друг на друга: Дерек требовательно смотрит на Винс, та же в ответ буравит его взглядом. — Что только за чертовщина происходит с этом городе?! — кричит миссис О`Нилл, прижимая обожжённую холодом руку к сердцу. Сердце бьётся в бешеном ритме, стучит так громко, словно вот-вот разорвёт грудь. Лёгкие обдаёт ночным январским разбушевавшимся ветром; воздуха будто и не хватает. Вот он истинный и животный страх. Пульс в собственных висках оглушает. — Миссис О`Нилл, Вам сейчас стоит успокоиться! Сейчас не время для паники! — Винс грубо поджимает губы, еле сдерживая ругательства. Рэбе справился бы лучше с эмоциональной поддержкой; женщина резко дёргает Сьюзан на себя, заставляя ту встать на ноги. Распределение силы вышло не самым лучшим образом, но необходимым: агент знает, что напарник лучше всего сейчас справляется со своей работой в лесу. — Эта девочка… Её убил Джон Холл! — кричит Дерек. Имя эхом отражается по дому. На секунду, всего-лишь на короткое мгновение ветер затихает, но следом бушует с новой силой. Бьётся посуда; ветер сносит с кухонных шкафов хлипкие дверцы и полки. Свет мигает, предвещая очередную беду. В небольших коротких моментах освещения снова виднеется девочка, а за ней ещё. И ещё. Дети ужасно бледные, заплаканные и испуганные до крайнего предела. — Ты знаешь, где их тела?! — перекрикивает свист ветра Винс, крепче прижимая к себе испуганную Сьюзан. Женщина пятиться назад, внимательно всматриваясь в испуганные детские лица; отвести взгляд невозможно, почему-то безумно страшно переключить внимание. Сьюзан смотрит в глаза девочки; прочие дети выглядят более ужасно — чьи-то тела вовсе отсутствуют, почти полностью разложились. От них веет смертью. Они есть смерть. — Ма…ма… — Спаси нас… — Нам страшно… *выбор читателя, который послужит изменению характера главной героини: *Сконцентрироваться на объятии агента Винс (+1 вольность, дружеские отношения с агентами улучшены) *Сконцентрироваться на разговоре Винс и Дерека (+1 педантичность, дружеские отношения с агентами улучшены) Сьюзан самой до безумия страшно, старается переключить или сконцентрировать внимание на чём-то другом, но тщетно. Тяжёлый вздох, страх холодит душу. — В лесу по особой тропинке! Если не знать, не найти! — кричит Дерек, всё-таки вооружившись кочергой для камина. Осторожный шаг вперёд, второй. Юноша замахивается резко и одним ударом тяжелой железной кочерги сносит нескольких призрачных детей. Их тела исчезают, словно рассеявшийся дым. Никто ничего не говорит, знают, что они вот-вот вернутся. Наверняка, их станет ещё больше. Свет потухает. Винс перезаряжает ружье, заправляя его каменной солью. Дерек переминает в руках своё импровизированное ружье. Рация в кармане агента подаёт первоначальные помехи. После доносится приглушенный голос второго агента: «Джо, их нет! Я пятый час здесь бьюсь… Они вот-вот выйдут!». — Придурок, — тихо шипит женщина и снова переводит всё своё внимание на Дерека, — Сможешь найти дорогу? Утвердительный кивок. — В машину. Быстро! — Винс срывается на раздражённый крик, как только слышит громкий писк другого своего оборудования в другом кармане. Стоит им только запрыгнуть в машину, как женщина достаёт рацию и, особо не стесняясь, начинает ругать своего коллегу. — Одна задача, Эл! Я многого не просила! — кричит и заводит машину второпях. Срывается с места почти моментально, скорость сильно превышает. — Уж, извините, Ваше Высочество! Прочесать весь лес в поисках детских трупов оказалось задачей чуть сложнее, чем с заднего двора наблюдать за датчиком! — также резво, но сильно запыхавшись отвечает голос по ту сторону. — Мы едем. Мальчонка говорит, что знает, где было массовое убийство, — почти плюётся Винс. — Гениально! Кто говорил о том, чтобы оставлять людей в безопасном неведении?! — Пошёл ты! Это из-за тебя задача не была решена вовремя!.. Достаточно долгая пауза. Сьюзан видит, как вздувается венка на её лбу. — Господи, поворот! — кричит домохозяйка, стоит машине в самый последний момент завернуть. — Иди к выходу из леса. — говорит строго, но без былой злости Джо, — Юноша доведёт нас до останков. Ещё… След, Эл. *выбор читателя, который послужит изменению характера главной героини: *Осмотреть оставленный след маленькой ручонки призрака. (+педантичность) След начинает неприятно зудиться. Женщина аккуратно кладёт ладонь поверх ожога, но не следует желанию расчесать — понимает, что наверняка сделает хуже. Винс и Рэбе достаточно взрослые и смогут ответить на все вопросы, когда появится время и возможность. *Подождав, когда они закончат диалог, уточнить отчего голос агента так встревожен (+вольность). — Если я сейчас скажу Вам не волноваться, Вы же не послушаете, ведь так? — Винс улыбается нервно, кидает короткий взгляд на женщину, явно не зная, что можно и сказать в этом случае, — Честно, я не смогу пояснить Вам причину так, чтобы Вас не напугать. Эл справится с этим получше, после того, как мы со всем этим покончим… Он с Вами поговорит. — Да ты сама гениальность, — доносится из рации, после чего женщина несколько раздраженно выключает её. — Я понимаю, у Вас сейчас много вопросов, как и у меня вопросы к Вам некоторые имеются, но сейчас, честно, не время и не место. За нами продолжается погоня и… Я крайне не рекомендую заглядывать в зеркала заднего вида. — Винс говорит это после того, как сама посмотрела. После тяжелого выдоха она продолжает выжимать всю скорость из неактуальной и морально устаревшей машины. Стоит ей только сказать это, как машину несильно трясёт от глухого удара сзади. Сьюзан неосознанно взвизгивает, тут же прикрывает рот рукой. Страх снова проходится под кожу, заставляет трепетать каждую частичку тела от ужаса. Дерек инстинктивно поворачивается, хватаясь за ружьё агента. — Вернись на место и не смотри! Всё под контролем! — кричит на него женщина, вдавливая ногу со всей силы в педаль газа. Заднее стекло разбивается. Дерек вовремя прячет лицо от разлетающихся осколков. Сьюзан кричит и пытается дёрнуть подростка на себя; хочет скрыть его под собой и своим телом. Однако тот упрямо поднимается, снимает предохранитель и уверенно стреляет в ползущего на них призрака почти полностью разложившегося мальчика. Каменная соль проходит насквозь и уносит за собой нескольких призраков позади. Эфемерным духом несчастные духи исчезают в воздухе. — Блядство, — ругается громко Винс, резко заворачивает и останавливает машину. Дальше нет дороги, только тропинка в лес. Они выходят из леса, Винс задерживается, чтобы достать ружьё и запасы каменной соли. Дерек внимательно осматривает подозрительно пустой лес. Ни названного Эла, ни призраков. Гром гремит особенно громко на фоне подозрительной тишины, мокрый снег, почти ливень больно бьёт по лицу; только напряжение и холодящий кости страх. Сьюзан делает шаг в сторону. Что-то под ногой хрустнуло. Не может ведь быть сухая ветка. Дрожа, как осиновый лист, миссис О`Нилл опускает взгляд. Маленькая ручонка, полная крови и разъедающих плоть личинок. Ужасное зрелище. Рука скоро пропадает, как призрачный дух. Сьюзан поднимает взгляд. Перед ней тело незнакомого юноши, чьи глаза налиты кровью. Не успевает она и вздохнуть, и вскрикнуть, как тяжёлый удар лопатой рассекает воздух и отпугивает призрака. — Агент Рэбе, — много радостно выдыхает женщина, слёзы скоро берут вверх над ней. — Вы в порядке? — мужчина обеспокоенно подходит к ней и подхватывает под локоть. Фамильярно, но именно это необходимо сейчас ей. — Относительно, да… — К такому невозможно привыкнуть, но обстоятельства вынуждают сделать это в кратчайшие сроки. Без спросу, без дозволения, без согласия. Мне жаль, что Вам пришлось столкнуться с этим, но такова реальность. — говорит Винс, оглядывая коллегу с женщиной. Без ревности, без презрения. — Я так погляжу, ты неплохо управляешься своим «оружием». — усмехается, но не смеётся. Добрые морщинки у глаз играют так, словно несколько минут назад они не ссорились по рации и не упрекали друг друга во всём. — Многофункциональная штучка, — почти смеётся Эл, прокручивая в руках лопату, но резко с его лица пропадает улыбка. Поднимая серьёзный и озадаченный взгляд, он всматривается в напарницу, — Погода смочила кости и землю. Не получится их сжечь. Винс снова ругается. — Святой воды нет. — цедит сквозь зубы слишком раздраженно. На короткое мгновение мужчина победно усмехается, но скоро возвращает на лицо серьёзность. — Мы… Можем идти, куда надо или нам ещё отвар фей необходим? — хмурит брови Дерек, оружие держит уверенно. Чувствует он себя более чем уверено, только что он будет чувствовать, когда запасы каменной соли закончатся? Будет ли он продолжать носить маску крепкого орешка, когда под рукой не окажется ни оружия, ни железа? Эл берёт ладонь Сьюзан и освещает ожог фонарём, всматривается несколько секунд, а после резко отпускает. «Прошу меня простить», — говорит скоро, подходит ближе и светит фонарем в глаз, придерживая не особо-то и чистыми руками её веки. Внимательно всматривается в нереагирующие на свет зрачки и бледный отблеск в карих глазах. — Пелена страха — это действительно призрачная болезнь, — заключает Эл быстро, утаивая ото всех, включая себя, что заприметил темно-карие глаза миссис О`Нилл ещё при той встрече. Ныне глаза действительно окутаны бледной дымкой. — С нею мы справимся чуть позже, я Вам обещаю. И всё Вам объясню. Только вот… Из этого следуют, что призраки перед смертью были сильно напуганы, этим же животным страхом мы могли бы и изгнать их. — Д-да, девочка говорила, что ей очень страшно. — громко сглатывает Сьюзан, пятится слегка назад, но ладонь от руки мужчины не отнимает. — Их убил Фавн, — Дерек уходит вперёд, всем своим внешним видом показывает, что вспоминать тот день не желает, однако продолжает говорить, — Какое-то божественное лесное или природное существо, которое питалось непрожитыми годами детей. — Монстром они и были напуганы. Он ещё есть где-то здесь? — Винс неприятно дёргается, осматривается. — Нет, он был убит. — А осталось хоть что-то? — Он разлетелся с ветром. Эл громко выдыхает, но не ругается. Достав из карманов несколько маленьких мешочков, мужчина останавливается у трупа кролика и, обхватив его через платочек, разрывает хлипкое тело. — Ты снова за свою дьявольщину? — громко выдыхает Джо Винс. — Ну, твоя забывчивость сыграла против твоего божественного, — очаровательно улыбается коллеге Эл. Вскоре они приходят на поляну Фавна, где должны находиться трупы детей. Под слоем снега, опавшей листвы и земли не оказалось видно ничего, только лишь пустота и небольшой многолетний пень. Дерек указывает на него и говорит, что именно здесь ранее был монстр. — Ты же говорил, Бог. — Джо поглядывает на подростка, готовая в случае чего ухватить его за воротник, лишь бы не лез на рожон. — Как бог может использовать людей? Этот же даже поедал их. — Засчитано, — добро смеётся женщина. — План таков. — Эл садится перед кроликом и начинает его разделывать, доставая из животного косточки и отрезая лапки. — Так как мы не можем сжечь их останки и упокоить их души, не можем освятить землю и опять-таки упокоить их души… Мы можем повторить их смерть, что побудит их к упокоению. — разложив мертвечину по мешочкам, Эл садится у пня, выдёргивает у гнилого дерева кору и также раскладывает. Следом — гнилые останки фиолетовых цветов и листвы дерева. Тихий и неразборчивый шёпот Выстрел. Дерек метко стреляет в подходящего призрака. — У нас нет фавна, у нас нет способности вытягивать их жизнь, — скептично говорит подросток. — Призраки — это промежуточная фаза между жизнью и смертью, в основном они желают либо мести, либо помощи в том, чтобы «уйти». Эти хотят помощи. А у нас есть один способ повторить их… — Смерть. Да, дядь, не топчись на месте, — раздраженно говорит Винс, — Этот у нас практикующий ведьмак, вот и кичится этим, напускает лора здесь. — Тётя, — говорит и нарочито тянет уголки губ вниз, скрывая улыбку, — Не мешай. Так как призрачная болезнь подразумевает Сьюзан, как ходячий маяк для них всех, они совсем скоро здесь появятся. А что может быть ужаснее, если их притянет к собственной смерти? Я накладываю иллюзорную метаморфозу на себя и Сьюзан, мы принимаем облик фавна. Дети нас боятся. Дети возвращаются туда, куда должны попасть. Сьюзан и Дерек сильно дергаются, услышав слова о фавне и дальнейшей роли приманки. Юноша крепче перехватывает ружьё в руках, женщина всматривается в агентов, которые на первый взгляд даже не волнуются. — Рай или Ад. — говорит Джо Винс. — Или любое другое место, — усмехается Эл. — Я, как сыр в мышеловке?.. — неуверенно подаёт голос Сьюзан. — Фактически, да, но Вы из-за призрачной метки в любом случае остаётесь в опасности. Хотите Вы этого или нет, но Вы так или иначе пострадаете, просто вопрос в том, как именно. Вы взрослый человек и должны понимать, что наш вариант хоть и звучит абсурдно, да, но спасение детских душ и других домохозяек всё же лучше нежели забитый в страхе труп, — Джо говорит ровным тоном, без грамма сочувствия, что могла проявить днём. — Миссис Камп? Она… отошла… из-за них?.. — Моя… коллега… — Эл бросает неприятный взгляд на Джо, но продолжает, отдавая Сьюзан необходимую поддержку, — Хотела сказать, что именно этот вариант из других возможных предполагает то, что никто не пострадает. С Вами всё будет в порядке, я буду буквально за Вашей спиной. — Я… Не совсем уверена… — страх бьёт мелкой дрожью. Сьюзан прикрывает лицо руками и думает лишь об одном: уехать в Балтимор, спастись от проклятого города. — У Вас нет выбо… Мужчина толкает в сторону Джо лопату, отвлекает её от очередной резкости и давления. — Вы в любое только время скажете «хватит», и я прекращу, — Эл аккуратно кладёт ладони на её плечи и пытается заглянуть в лицо сквозь небольшие щелочки меж её пальцев. — Я Вам обещаю, с Вами всё будет хорошо. Просто нам необходимо сделать это, чтобы спасти Вас же. *путь вольности: Сьюзан слабо улыбается способности к ребячеству взрослых людей. Они похожи на тех, кто часто сталкивается с необъяснимым, паранормальным, но также они безумно походят на неугомонных брата и сестру. Тех самых, что сделают всё, чтобы поссориться, но после упрямо миловаться. Действительная раздражающая, но горячая любовь друг ко другу. Быть может, они действительно родственники или любовники. *путь педантичности: Понятная близость агентов забавно перекликается с их же контрастностью: Джо Винс кажется строгой и требовательной женщиной традиционных взглядов, Сьюзан даже рассчитывает на то, что та в своё время была воспитанницей католического монастыря; Эл Рэбе же подаёт вид более лояльного к себе и к окружающим человека — открытого к новому или «потустороннему». Контрастное взаимоотношение явно очень близких людей. Подразумевать межличностную более близкую связь Сьюзан не станет — моветон. — Сьюзан, — от мысли её отвлекает Эл. Ведьмак или шаман завязывает мешочки, аккуратно раскладывает их вокруг пня, — Сейчас будет немного больно. Стоит это перетерпеть. Эл протягивает руку и мягко, поддерживающе улыбается. Сьюзан вкладывает свою руку робко, но кивает ему. Рассчитывает на порез по ладони, как обычно подобные ритуалы обрисовывают книги с мистикой, но мужчина делает небольшой надрез на её пальце и аккуратно собирает капли крови на лезвии ножа. Обтирает нож о самый крупный мешочек и прыгает на пенёчек. Снова протягивает ей ладонь и слабо улыбается. Женщина встаёт около него, опирается лопатками о его и крепче сжимает его ладонь. Надеется, что всё пройдёт безболезненно. *путь вольности: Надеется на слова Эла. Глубокий вдох, раз, два, три, четыре. Глубокий выдох, раз, два, три, четыре. Сьюзан поджимает губы и всматривается в ночной лес, готовая вот-вот встретиться с ночным кошмаром. Отчего-то ощущение торжества и некоего освобождения смешивается густой краской с животным страхом. Пульс бьёт в висках, но теперь есть в этом отчаянном биении сердца что-то ещё. Волнение. Предвкушение. Азарт. Желание покончить с этим. Узнать все об этой ночи. *путь педантичности: Скорое биение сердца, Сьюзан часто моргает и всматривается в любое движение этой тёмной и воистину жуткой ночи. Она не знает наверняка сможет ли выжить, не знает наверняка что происходит с этим городом. Джо права, иного выхода нет, стоит взять себя в руки. Раз уж правила игры таковы, не ей ставить свои и упираться против спасения. Сьюзан сжимает ладонь Эла крепче, чем стоило бы, напряжение даёт о себе знать, как и желание узнать. Что будет дальше? Как после такого возможно жить спокойно? Что сейчас происходит? Почему эти дети так отчаянно рвутся к ней? Сьюзан поднимает голову к небу. Тёмное и безжизненное, только яркие звёзды окрашивают многолетнее одиночество черного полотна; ветер неожиданно усиливается, развевая любую мысль. Жёлтая юбка разлетается в сторону, рубашка неприятно облепляет тело, а длинные и непослушные волосы бьют по лицу. Холодный, тяжелый и мокрый ветер пробирает до костей: верхушки многолетних елей сильно дёргаются от ветра, где-то далеко слышен хруст ломающихся мелких веток. Эл сжимает руку, предупреждая женщину о начале всего. Глубокий вдох. Образ маленькой девочки приходит первым. Призраки — еле видимые, лишь слегка освещаемые — приходят один за другим. Чьё-то тело успело почти полностью сгнить, чьё-то же до сих пор несёт ошмётки отваливающегося от кости мяса, вся их одежда оборвана. — Ма…ма… Голос дрожащий, невинный. — Ещё чуть-чуть. — успокаивающе говорит Эл, аккуратно поглаживая костяшки на её ладони. *выбор, который может улучшить дружеские или романтические отношения с персонажем *аккуратно огладить и его ладонь, ненавязчиво и нежно. (дружеские отношения с Элом улучшены) Сьюзан не видит, но чувствует, как тот от неожиданности слабо дрогнул. Вряд ли то был страх или что-то, что могло бы действительно смутить взрослого мужчину. Сьюзан ободряюще улыбается куда-то в пустоту, лишь надеясь, что эта ночь действительно пройдёт без жертв. Улыбка — это оружие, улыбка — это защита. Знать миссис О`Нилл наверняка и не могла, просто потому что это и не привело её ровным счётом ни к чему хорошему. Сьюзан прикрывает глаза и видит уставшего бывшего супруга, испуганную дочь и действительно неравнодушного Джонатана Никсона. Глубокий вдох. Глубокий выдох. Сьюзан слабо кивает и обещает всплывшим образам бороться. Продолжать бороться. Ради точно также испуганного Дерека, ради неизвестных людей, что готовы рискнуть ради незнакомой бесноватой домохозяйки, ради тех, кого сейчас нет рядом с ней. Ради себя. Это и есть внутренняя опора? Сьюзан будет бороться, будет улыбаться, чтобы никто более не мог пострадать. *не реагировать. Количество детей увеличивается. Макушки несчастных детей — совсем малыши были испуганы до посинения, многие в голос плакали и звали мать, что уже никогда не сможет придти к ним и помочь; ребята постарше в страхе озирались и пытались вырваться из толпы детей, гневно кричали и обещали отомстить. Эл снова сжимает ладонь три раза, подавая последний знак. Вот-вот начнётся. — Conversus autem tunc veni retro, — сходит с губ ведьмака. Земля дрожит. — Мама! — детский визг из толпы, — Помоги! Подозрительно знакомые ощущения. Сьюзан сразу разрывает тактильный контакт и хватается за шею, царапает еë и пытается закричать. Боль, страх и немота. Перед глазами необъяснимая иллюзорная пелена. Постоянный зов о помощи, к которому она не способна прислушаться, не способна помочь. Слова застревают где-то в горле. Кожа разгорается огнём, готовая истлеть в иллюзорном образе, в замаскированной защите. Отравляющая натянутая атмосфера, пахнет проклятым цирком и пугающим чувством неспособности владения собственного тела — Сьюзан вымученно смотрит куда-то вперёд. Обжигающие капли слёз падают на розовое платье. До ужаса испуганные дети, давно умершие и не обретшие покоя, горько плачут и взывают к иллюзорному спасению. «Мама!», — кричит каждый. Боится до безумия, кричит в истошном крике, но идёт вперёд, как ослеплённый светом маяка, несчастный корабль. Ждёт ли их спасение? 1996 год. Сентфорская католическая церковь. Сьюзан О’Нилл встаёт с места, смотрит на бежавшую дочь и не может поверить собственным глазам. Еë девочка здесь. Её девочка давно выросла. Женщина с горечью прикрывает глаза и старается натянуть улыбку. А что ей стоит сказать? После исчезновения Сары Сьюзан даже не могла представить, что сумеет её когда-то увидеть. Улыбаясь немного нервно, даже неловко, миссис О`Нилл подходит к дочери. Ни похоронная обстановка, ни десятилетняя пауза в отношениях не предполагают даже тени улыбки, но женщина всё же не может проигнорировать дочь. А она сильно изменилась за эти годы. — Привет, крошка, — голос почти не дрожит. Сьюзан раскрывает руки и заключает дочь в тёплые, материнские объятия. Женщина оглаживает спину Сары и старается не обращать внимания на неловкость и холодную отстраненность — всё общение за былые года происходило в формате переписки и обмена фотографиями. Сьюзан допускает лишь одну тоскливую мысль о том, что Сара наверняка не узнает, что каждое её фото стоит аккуратно в рамочке на комоде и косметическом столе. Она уже ей чужой человек, только Сьюзан горько улыбается и всматривается в родные глаза. Ей искренне жаль, что всё вышло именно таким образом. — Жаль, что для того, чтобы нам тебя увидеть здесь, бедной миссис Хилл нужно было отойти в мир иной, — ох, и вовсе не было в этой фразе презрения или возмущения. Нелепая и неловкая шутка, чтобы постараться скрасить ту тишину, ту пустоту. Сара дёргает подбородком несколько заносчиво, несколько оскорбленно. Глаза в ужасе распахиваются, Сьюзан не успевает извиниться или перевести диалог в другое русло. Священник уводит уже взрослую и самостоятельную девушку в сторону, вспоминая ей её друзей.