Latter Day Sinner

      — Вчера я разговаривала с отцом Уэем, — сказала однажды утром мать Фрэнка, пока они сидели за столом и завтракали. Они часто делали это утром в субботу, в отчаянной попытке казаться «близкой семьёй».       Это заявление пришло, казалось бы, из ниоткуда и заставило Фрэнка подавиться хлопьями.       — Э-э-э... Кто это? — нервно спросил он, вытирая руку о джинсы.       Его мать посмотрела на него и приподняла бровь таким образом, чтобы ясно сказать: «Я не куплюсь на твой спектакль, малыш». Она пожала плечами, тыкая вилкой в ​​яичницу.       — Я думаю, ты с ним уже встречался. У него тёмные волосы, он высокий, ходит с тростью и разговаривает только одной стороной рта, — произнесла она, активно жестикулируя вилкой. Она бросила на Фрэнка мрачный задумчивый взгляд.       — Он много рассказывал о тебе, — сказала она. Фрэнк откашлялся, его лицо горело, пока он смотрел на свои хлопья.       — Правда? И что именно? — спросил он. Это было оно. Джерард, скорее всего, рассказал матери Фрэнка об окне и о том факте, что у Фрэнка был потенциал преступника и ему нельзя было доверять.       Фрэнк не мог не почувствовать укол предательства. Он действительно думал, что они с Джерардом стали близкими друзьями. Чёрт, теперь он общался с ним примерно так же, как и его настоящие друзья. После церкви для Фрэнка было принято ходить в дом Джерарда на чай. Раньше он никогда бы не подумал, что захочет чего-то подобного, но на самом деле это было очень весело. Фрэнку нравилось смотреть, как Джерард превращается из его серьёзного священника в забавного, ласкового и тёплого человека с очень специфической любовью к комиксам 70-х и плохим фильмам ужасов. Он даже обнаружил, что скучает по их совместному времяпровождению, когда они были не вместе, что очень волновало его.       Голос матери вернул его в реальность.       — Я не знала, что ты помогал ему в церкви, — сказала она, подозрительно приподняв бровь. — Это как-то не похоже на тебя.       Фрэнк почувствовал волну облегчения. Хвала Господу, Джерард нихуя не сказал матери. Фрэнк улыбнулся.       — Я... Ну, это из-за школы, —  пробормотал он, — Ну, в смысле... Общественные работы. Помощь пожилым людям и всё такое, — быстро сказал он, впечатлённый плавностью своей собственной лжи. Его мать удивлённо приподняла брови.       — Отец Уэй не настолько старый, Фрэнк, — мягко упрекнула она. Фрэнк пожал плечами.       — Он выглядит старым, — сказал он, и ещё одна ложь слетела с его губ так же легко, как и первая. Если не больше, потому что он уже несколько недель пытался убедить себя в этом. Это могло бы быть почти правдой, если бы он только верил в это.       Через мгновение Фрэнк встал и начал мыть свою тарелку, наблюдая, как кусочки хлопьев стекают в канализацию. Это словно гипнотизировало его, но он знал, что это его мозг намеренно отвлекал его от проблемы.       С Джерардом всё становилось труднее, и давно прошло то время, когда Фрэнк мог нечестно относиться к самому себе. Этот человек сводил его с ума всеми лучшими и худшими способами. Сила в его голосе, когда он проповедовал, в его нежном смехе, в том, как он смотрел на Фрэнка, как будто он был солнечным светом, поднимающимся над холмом на рассвете. Это было прекрасно, и одновременно это его убивало. Хуже всего было то, что он не мог никому рассказать. По крайней мере, тому, кто не осудил бы его за это. Его друзья, особенно Миа, у которой была кошачья интуиция, знали, что с ним что-то не так, но не могли сказать.       Джерард был намного старше его и был священником. Одних этих двух вещей было достаточно, чтобы он пожалел об этом. Но он ничего не мог с собой поделать. Он не мог остановить это, и в тот момент он даже не думал, что хочет. Он никогда не был из тех, кто так быстро интересовался людьми, но ничего не мог с собой поделать. Джерард был таким чистым, таким замечательным. Фрэнк никогда не встречал никого подобного ему. Он был бесконечно могущественным, и даже если потом он бы всё испортил, сказав что-то глупое, Фрэнк тут же снова влюбился бы в этого идиота.       Это было неправильно. До этого дело не доходило, это была просто влюблённость. Глупая влюблённость. Он переживёт это, как только его проклятые общественные работы закончатся.       Эта идея принесла ему одновременно облегчение и боль.       Кризис временно отошёл на задний план, Фрэнк заставил себя сосредоточиться на чём-то другом. Всю их банду вызвали к Мие на экстренное собрание группы. Он не мог сказать, что словосочетание «чрезвычайная ситуация» заставило его хоть немного насторожиться, последнее экстренное собрание произошло из-за того, что у Кутера порвались струны на гитаре, и всей группе пришлось скинуться, чтобы купить ему новые. Фрэнк не совсем понимал, какая ужасная судьба может встретить группу, которая ещё даже не выступала вживую. Тем не менее, он относился к ситуации очень деликатно и осторожно и сосредоточил свой разум на том, что бы они ни говорили ему.       К тому времени, как Фрэнк приехал, остальные участники группы уже собрались в гараже Мии, явно ожидая его приезда. Кутер нежно бренчал на гитаре, а Дэмиан и Дэниал тихо разговаривали друг с другом в углу. Миа выглядела довольно взволнованной. Она практически вскочила со своего места, на её лице расплылась широкая улыбка. Обычно Фрэнк забывал, что она была на пару лет младше его, но когда она радовалась, её щеки засветились причудливым сиянием, из-за которого она выглядела по-детски милой.       Фрэнк подошёл к ней и приподнял бровь.       — Я смотрю, ты очень рада, — отметил он. Яркость на её лице потускнела на достаточно долгое время, а затем она хмуро посмотрела на него, прежде чем улыбка вернулась на её лицо.       — Заткнись и сядь, — сказала она, вставая. Это было почти забавно, все парни делали, как она им говорила.       — Да что случилось, принцесса? — лениво спросил Кутер, откинувшись на спинку сиденья.       — У нас концерт! — воскликнула она, хлопнув в ладоши.       Фрэнк почувствовал прилив неподдельного возбуждения. Концерт? Серьёзно? Кто-то действительно хотел, чтобы они у него сыграли? Сама идея казалась почти нелепой, он видел, как парни вокруг него реагируют на новости. Даже Дэниал казался буйным.       — Блять, да это ахуенно! — произнёс Дэмиан, нарушая тишину.       — Чью дочку ты трахнула, чтобы тебе это предложили, малышка? — поддразнил Кутер, пытаясь не казаться слишком взволнованным. Миа впилась в него взглядом и дёрнула ногой.       — Ничью, спасибо тебе большое, что спросил. На самом деле я была немного сбита с толку. Он пришёл ко мне и предложил нам место... И он даже заплатит нам! — сказала она, качая головой.       — Что? Кто? Ты давала ему послушать нашу музыку? — спросил Дэмиен. Миа слегка пожала плечами.       — Ну, я включила ему пару песен на своём телефоне, но он, похоже, не заинтересовался этим. Он просто предложил нам место и всё такое. Он даже сказал, что займётся всей рекламной частью. Разве это не круто? — сказала она, закусив губу. Кутер приподнял брови.       — Это странно. Очень странно. Кто это был? Ты уверена, что он не мошенник? — спросил он. Миа села в свой стул.       — Конечно, нет. Это тот новый священник. Отец Уэст или как-то так.       — Отец Уэй, — сразу же перебил её Фрэнк, чувствуя, как его щёки горят. Группа повернулась к нему, каждый по-своему посмотрел на него, но все в один голос сказали: «Какого хуя?» Миа откашлялась.       — Да, Отец Уэй. Он сказал, что хочет, чтобы мы сыграли там в следующую субботу вечером. Он разместит объявление об этом в газете и привлечет кучу людей. Он сказал, что заплатит нам примерно по 20 долларов каждому.       — А что насчёт стоимости билетов? Ну, то есть денег, которые мы на них заработаем. Думаешь, мы их получим? — спросил Кутер, пытаясь найти какой-нибудь подвох. Миа пожала плечами, и Фрэнк ответил на его вопрос, чувствуя комок у себя в горле.       — Нет. Думаю, он их оставит, чтобы починить церковный витраж, — пробормотал он, его лицо побледнело. Дэмиан посмотрел на него с выраженной озабоченностью.       — Фрэнки? У тебя всё нормально? — спросил он, кладя руку ему на плечо. Это прикосновение вырвало его из транса, и Фрэнк улыбнулся, слабо кивнув.       — Да, я в порядке. Просто очень взволнован, — сказал он, натягивая улыбку на лицо. Фрэнк мог сказать, что они не купились на это, но он также знал, что они больше не будут спрашивать. Они никогда не доставали его, если это не было необходимостью. В этом смысле ему повезло.       Во всех остальных смыслах — не очень.

***

      После того, как группу распустили, обсудив время репетиций на следующую неделю, Фрэнк спустился в парк, который находился между домом Мии и церковью. Солнце стояло высоко в небе, освещая стальные прутья вокруг поля, каждая травинка блестела, как поле изумрудов.       Фрэнк почувствовал, как ноги вели его вперёд без его собственного сознательного согласия, когда он подошел к скамейке, его тело соскользнуло по ней. Как только он сел, он скомкался пополам, закрыв лицо руками.       Он не был идиотом. Он мог видеть, что происходит. Джерард проводил благотворительный концерт, чтобы получить деньги на витраж, чтобы Фрэнку больше не пришлось помогать ему в церкви. Джерард больше не хотел, чтобы Фрэнк был рядом.       — Блять, — прошептал Фрэнк, немного приподнявшись и потирая руками лицо. Он сделал что-то не так? Он его чем-то обидел? Фрэнк не мог придумать ни одной вещи, которую он мог бы сделать, чтобы спровоцировать это.       Так, подождите. Фрэнк понял. И он мог отрицать это, сколько захочет, но, кажется, причиной всего этого была его тупая влюблённость в папочку отца Уэя. Джерард явно это понял, и ему стало настолько неловко, что он больше не хотел, чтобы Фрэнк был рядом. Осознание всего этого обрушилось на Фрэнка тяжелее, чем принятие собственной влюблённости в священника.       — Черт возьми, — выдохнул он. Насколько он мог знать, сейчас у него было два варианта. Он мог пойти к Джерарду, поговорить с ним о концерте, спросить, что случилось. Или он мог продолжать наблюдать. На следующий день ему нужно будет пойти помочь ему со службой. С таким же успехом он мог бы просто подождать и посмотреть, не покажется ли что-нибудь необычным. Тогда и только тогда он предпримет какие-либо действия против этого человека.       Решив так, он с тяжёлым сердцем встал и пошёл домой. Он мог бы продолжить идти по переулку и подойти к церкви, а позже и к маленькому дому рядом с ней. Но он не мог заставить себя сделать это, поэтому он ушёл, оставив здание, которое разрезало небо, словно нож.

***

      На следующее утро Фрэнк и хотел, и не хотел идти в церковь. Конечно, он с нетерпением этого ждал, потому что у него была возможность увидеть Джерарда.       Однако он не хотел этого по той же причине.       Фрэнк готовился с трепетным видом, который был вполне ощутим даже для него самого.       Вот почему, когда мать вежливо спросила его, хорошо ли он себя чувствует, Фрэнк даже не удивился. Он знал, что должен выглядеть как ураган в человеческом обличье. По крайней мере, он так себя чувствовал.       — Я в порядке, мама. Я просто... Не знаю. Чувствую себя немного странно, — пробормотал он, застегивая куртку. Его мать приподняла бровь и прислонилась к дверному косяку.       — Тебе необязательно идти, Фрэнки. Отец Уэй поймёт. Он не станет ненавидеть тебя за то, что ты не пришёл всего один раз.       — Мам, всё нормально, правда. Я хочу пойти. Может быть, общение со всем этим религиозным дерьмом заставит меня почувствовать себя лучше, — сказал он со слабой улыбкой. Его мать выглядела достаточно неуверенно, но кивнула.       — Если ты будешь готов скоро, то я могу отвезти тебя, — сказала она, прежде чем выйти из комнаты. Как только она ушла, Фрэнк плюхнулся на кровать, свернувшись калачиком. Это было уже слишком. Он так нервничал. Его сердце билось в груди, как будто он был зеброй, которую преследовал лев.       И этим львом был Джерард. Забавное сравнение, учитывая, каким Джерард был кротким и святым. Но Фрэнк не боялся его, потому что не думал, что тот на самом деле причинит ему вред. Он просто знал, что сам может влюбится сильнее. В некотором смысле это было хуже, чем стать жертвой дикого льва. По крайней мере, так казалось.       В конце концов, Фрэнк отказался от предложения матери, вместо этого решив пройти пешком до церкви. Это позволило ему прочистить голову, глубоко вдохнуть свежий воздух и напомнить себе, что, что бы ни случилось сегодня, он был жив. Мантра исчезла, когда он подошёл к церкви, но он все равно цеплялся за неё.       Она полностью растворилась, когда он увидел, что Джерард уже был там и отпирал дверь.       Фрэнк медленно подошёл к нему, его сердцебиение стучало в ушах.       — Доброе утро, отец, — мягко сказал Фрэнк. Джерард обернулся, и от выражения его лица у Фрэнка сжались лёгкие. Это был взгляд чистого презрения и разочарования. Мгновение спустя Уэй попытался убрать это со своего лица, но было уже слишком поздно. Фрэнк знал правду.       — Фрэнк, я не думал, что ты будешь здесь, — сказал Джерард слегка дрожащим голосом. Его рука на мгновение разжалась, заставив ключ упасть на пол. Он цокнул языком и попытался поднять его, но Фрэнк подошёл первым и протянул ему.       — Почему? — нервно спросил он. Джерард издал негромкий звук того, что Фрэнк принял за благодарность, когда повернулся, чтобы отпереть дверь. Он молчал, пока не раздался твердый щелчок, и дверь не открылась. Он снова повернулся к Фрэнку.       — Твоя подруга уже рассказала тебе о концерте, да?       Кровь в жилах Фрэнка застыла, его сердце колотилось так сильно, что он был почти уверен, что Джерард слышит это. Он тяжело сглотнул, прежде чем ответить, не веря, что его голос будет ровным.       — Да... И спасибо. Но почему это означает, что я не должен больше сюда приходить? — Айеро знал, что должен был вести себя спокойно, но всё равно нервничал. И он сказал то, что ему не стоило говорить, так как он не мог остановить себя. — Разве мы не друзья?       Джерард остановился, держась за дверь, и посмотрел на Фрэнка широко раскрытыми, почти испуганными глазами.       — Друзья? Фрэнк, нет, мы... Мы хорошо ладим, я знаю. Но мы не друзья, — тихо сказал он, его голос был еле слышен. Больше всего Фрэнка убивало то, что его голос был мягким, но его слова были резкими и смертоносными.       — Я просто имел в виду... Я...       — Мне больше не нужна твоя помощь, Фрэнк. С тобой было больше проблем, чем помощи. Ты опаздываешь, ты слишком ленивый и... И ты постоянно отвлекаешь меня... — последние слова были единственным, что Джерард считал полностью правдивым. Но, надеюсь, Фрэнк поверил каждому его слову.       К счастью или, скорее, к сожалению для Джерарда, Айеро правда поверил. Он быстро заморгал, чтобы слёзы не скатились по его лицу. Он чувствовал себя глупым и использованным.       — Мне... Мне очень жаль, отец. Я не хотел...       — Я знаю. Боже, Фрэнк, я знаю, ты не хотел, чтобы это случилось. Я тоже. Но тебе нужно идти, хорошо? Просто поверь мне. Ты должен уйти. На этом концерте мы заработаем достаточно денег, чтобы починить окно, и нам больше не нужно будет видеться, — его голос казался почти отчаянным. Он глядел на Фрэнка широко раскрытыми, извиняющимися глазами.       Фрэнк закусил нижнюю губу и посмотрел вниз.       — Если ты этого хочешь, отец, то... Хорошо. Я пойду. Спасибо тебе... За всё. Увидимся в субботу, — грустно сказал он, пятясь от церкви.       Он не поднимал глаз, повернулся и пошёл прочь. Джерард не сводил с него своего взгляда, пока Айеро не исчез за холмом. Только тогда он закрыл дверь церкви и с тяжёлым сердцем приступил к своим обязанностям, которые ранее принадлежали Фрэнку.