Доктор Уэйн

      Ах, как же хорошо иной раз постоять под душем! Отключить мозги и просто слушать, как вода льется тебе на голову, смывая с тебя усталость и тревоги. Воистину, для счастья, часто, бывает нужно только лишь хорошенько помыться. Особенно, когда теперь тебе не нужно надевать на свою рожу эту треклятую резиновую маску с идиотским париком.       Мое «триумфальное» возвращение в «Мир живых» прошло весьма неплохо. Весь Готэм гудит от этой новости, полностью позабыв о том, что главной сенсацией января была пропажа 23 семей. Вообще-то в Суде было гораздо больше людей, но их пропажу списали на городской криминал. Все-таки Готэм пока еще далек от звания безопасного города. Так что все было относительно в норме. Тем более, как говорится: нет тела, нет дела. Ни один труп не был найден, так что все эти люди сейчас числятся пропавшими без вести.       А пока город гудит, наши контрагенты (которые даже не знают, что они «наши»), пользуясь этой «шумовой завесой», через третьи руки по-тихому скупают и переподчиняют нам бизнес погибших. Это стало возможным благодаря повальному падению цен на их акции, в связи с исчезновением основных акционеров. Благо, все это мы спланировали заранее и мое исчезновение никак не помешало нашим планам. Вот только объемы всего того, что в итоге попало нам в руки…        Когда Люциус принес мне отчет по тем объектам, что мы собирались захапать, у меня глаза на лоб вылезли! Даже страшно стало от того, к каким дополнительным средствам мы получим доступ в итоге, благодаря увеличению общей прибыли от наличных в собственности предприятий. И это не считая хранилищ Суда Сов, в которых и вовсе были словно бесконечные запасы разного рода ресурсов, начиная от золотых слитков, заканчивая древними артефактами, некоторые из которых относились к эпохе неолита.       На этой почве у нас с Брюсом даже случился небольшой спор. Он предполагал пустить все эти деньги и полученные от приобретенных бизнесов прибыли на благотворительность и улучшение жизни в Готэме, я же предложил ему подождать. Ведь насколько я понимаю, очень скоро в этом мире должна появиться своя Лига Справедливости. Ну или ее необходимо будет создать. И тратить на это дело семейные капиталы как это делал канонный Бэтмен (я это знаю, потому что спросил у Флэша, во время одной из наших бесед) я не имел никакого желания, даже если я стану триллиардером.       В конце-концов мне удалось убедить Брюса повременить с этим и в первую очередь заняться инвентаризацией всего того, что мы прихватизировали у Суда. А там работы… лет на десять, не меньше. А еще у меня были кое-какие идеи по поводу планетарной системы обороны, но для этого у меня пока были слишком мало соратников и только лишь общие наметки.       Отключив душ и взяв в руки полотенце, вспоминаю все то, что происходило в последние дни и сушу волосы. Моя легализация и возвращение из мертвых оказалась наиболее сложной частью всего того, что мы планировали. И для того, чтобы все получилось, нам волей-неволей пришлось привлекать главных защитников города Готэм: прокурора Дента и комиссара Гордона.       Наша беседа с ними вышла довольно занимательной. Гордон знал меня, а я знал его, а вот с Дентом мы по сути именно в тот момент и познакомились. Анализируя беседу, мне все еще трудно поверить, что мы смогли убедить их встать на нашу сторону.       Естественно, что кое-какие сомнения у них всё ещё есть, но я постараюсь вести себя так, чтобы хорошее впечатление о нашей семье, со временем, перебило всякие сомнения по поводу этой действительно мутной истории. К тому же, те документы, что мы предоставили им — абсолютно подлинные. И да, это именно что косвенные доказательства вины нескольких из пропавших семей в покушении на меня. Все как мы и рассказали Денту и Гордону. А еще во мне всё ещё жива мысль о том, чтобы сделать Харви нашим президентом. Парень он толковый, а этой стране точно нужен кто-то, кто сможет её встряхнуть. С нашей помощью, он многого сможет добиться.       Выхожу из душа. Наша с Занни комната ничуть не изменилась за те пятнадцать минут, что я был в душе. Вот только снаружи я слышу незнакомый голос. Незнакомый… девчачий голос? К нам что, кто-то из друзей Дика пришел? Любопытно!       Не способный сдержать интерес, накидываю на себя халат и иду на выход. Я знаю, что это ребячество, но мне почему-то не терпится посмотреть, кто же к нам заглянул. Ведь сейчас, когда я наконец-то избавился от опостылевшей маски, сюда снова можно приглашать гостей. И это… завораживает!

***

      Перед парадной дверью поместья Уэйнов стояла девочка с рыжими волосами и школьным рюкзаком. Она хоть и была одета прилично (приемная мама ни за что бы не позволила ей пойти в гости неряхой), но всё же, стоя здесь, ощущала странный дискомфорт. Как-никак она пришла в дом Уэйнов, хозяев Готэма, о которых все только и говорили в последнее время.       Она видела ту пресс-конференцию. Они смотрели ее всей семьей, ведь там должен был появиться их папа, комиссар Гордон. Вот только на этот раз он ничего не сказал. Выступал совершенно другой человек, о котором она даже и не слышала никогда. Доктор Чарльз Уэйн.       Вернувшийся в тот день отец долго извинялся перед мамой, за то что не рассказал ей эту историю, хотя мама и возмущалась только для вида. А за семейным ужином папа рассказал удивительную историю о том, как наследник Уэйнов пережил покушения и был излечен от своего увечья.       Уже потом, изучив этот вопрос в интернете, она узнала, что Чарльза Уэйна и Затанну Затара называли «Красавицей и Чудовищем», и что очень многие заочно жалели наследницу иллюзиониста Затары, маскируя под этим свою зависть. Ведь он был далеко не уродом, а еще самым богатым человеком города. И теперь, когда перед камерами предстал здоровый и полный сил доктор Уэйн, зависть вырвалась наружу. В людских эмоциях, даром что была всего-лишь подростком, но Барбара Гордон разбиралась неплохо.       То, что творилось в сети можно было описать как ураган. Немногие пользователи развивающегося Интернета делились своими мыслями на множествах форумов, выдвигая порой совершенно дикие предположения. Так что когда ее одноклассник Дик Грейсон пригласил ее к себе домой, Барбара думала недолго. Ведь она прекрасно понимала, куда ее пригласят.       Барбара- девочка добрая. Если симпатичный, но немного тупенький мальчик Дик просит ее помочь, то она, пару раз отказав, обязательно ему поможет. А как же? И это не из-за того, что он ей нравится, вовсе нет! Хотя, может быть и немножко «да».       А еще ей было немного обидно. Ведь Дик был точно в курсе всей этой захватывающей истории. И даже намеком не показал, что знает что-то этакое. Пускай мозгами Барбара и понимала, что у него были причины молчать, но абсолютно нерациональная обида душила ее изнутри. И сегодня она хотела не только удовлетворить душащее ее любопытство, но и прикоснуться к чему-то тайному. — А, мисс Гордон. Заходите, — поприветствовал ее дворецкий этого дома, Альфред Пенниуорт, когда открыл перед ней дверь. — Здравствуйте, Альфред. Я не слишком рано? — спросила она, сделав шаг во внутрь. Альфреда она знала давно. Он не раз забирал Дика домой и, по ее дилетантскому мнению, был образцом старомодного джентльмена. — Нет-нет, что вы? Хозяин Дик как раз вернулся с плавания. Позвольте сопроводить вас в гостиную, — предложил ей двоерцкий. — Спасибо, Альфред, — кивнула она и прошла дальше в дом. Удобно разместившись в гостиной, Барбара стала доставать учебники и тетради. — Позвольте угостить вас чаем со сладостями. Кондитер на Бликер-стрит расстарался на славу, — сказал Альфред, а Барбара почувствовала как у нее потекли слюнки. Это была лучшая кондитерская Готэма и достать оттуда выпечку была той еще задачкой. — С удовольствием, — кивнула она, загнав куда-то в себя изначальную робость и мандраж. Они с Диком были друзьями, а Альфреда она знала давно, так что не считала, что должна комплексовать, — эм… Альфред? — Да? — Могу я поинтересоваться где… дамская комната? — спросила она так, как учила ее приемная мама. Почему-то в приличном обществе слово «туалет» не приветствовалось и приходилось пользоваться подобными эвфемизмами. — Конечно. Выходите из комнаты и сразу налево. Через две двери вы ее заметите, — сказал дворецкий и вышел из комнаты. Помедлив мгновение, Барбара сама вышла из гостиной и направилась по указанному маршруту. Туалет нашелся быстро. Помыв руки, Барбара вышла из «дамской комнаты» и осмотрелась.       Почему-то прямо сейчас ей стало жутко любопытно. Это ведь старый особняк! А в старых особняках всегда много тайн! Во всяком случае, она читала об этом в комиксах. А то, что она была уверена, что кроме нее, Дика и Альфреда в доме никого нет, еще больше распалило в ней любопытство. И юная мисс Гордон сама не заметила, как сбилась с маршрута и оказалась на втором этаже. Вот только не успела Барбара опомниться и вспомнить, что она вообще-то в гостях, как ее окликнул грозный и грубый мужской голос. — Юная леди, вас не учили не слоняться по чужому дому? — она резко обернулась и увидела, как на нее с прищуром смотрит молодой мужчина в пушистом халате. Он стоял под стеной, словно материализовавшись из ниоткуда и Барбаре стало мучительно стыдно за свое любопытство. — Ой! Простите меня! — покраснев, как помидорка, Барбара прикрыла глаза. И надо же было, чтобы ее застал хозяин дома! Да он еще и в халате! — Эй! Хватит смущать бедную девочку! — раздался со стороны тоже грозный, но уже мелодичный голос. Открыв один глаз, Барбара заметила, как к доктору Уэйну подошла та самая иллюзионистка Затанна, на которую Чарльз бросил виноватый взгляд. — Я думал, юная леди потерялась. Я не имел ввиду ничего такого, — пожал он плечами и вновь посмотрел на Барбару, — однако же вам следует проявить осторожность, мисс. Старые дома хранят в себе много тайн, — сказал он максимально серьезным голосом, — и не все они… безопасны, — Барбара почти что прониклось этой невысказанной угрозой, как вдруг миссис Уэйн хлопнула мужа по плечу. — Ты чего ребенка пугаешь?! — положив руки на бока, спросила она, на что Чарльз усмехнулся. — Я думал, она уже достаточно взрослая, чтобы… как сейчас молодежь говорит? Просечь фишку? — явно дурачась, с саркастичной улыбкой спросил он, на что Затанна вздохнула. — Тебе-то самому не стыдно, юморист? — сказав это, миссис Уэйн, а назвать ее сейчас по-другому Барбара не могла, скрестила руки на груди и смотрела на доктора взглядом, каким обычно ее мама сверлила ее папу, если тот очень сильно лажал. — Ни капельки! — от чего-то гордый собой, сказал он, — могу же я иногда подурачиться? — Но не при чужих же людях! — резонно заметила Занни, а Барбара почувствовала себя очень неловко. — Не думаю, что мисс Гордон будет тут и там рассказывать об этом. Ведь так? — с явным намеком спросил он, посмотрев на все еще пунцовую от смущения Барбару, которая быстро-быстро закачала головой. — Я…я… я никогда… низачто… — Отлично, — прервал ее доктор, — Вопрос исчерпан! — довольный собой, сказал он и посмотрел на явно недовольную Затанну. — Чарли… ты… ты… ОЙ! — вдруг, доктор схватил ее и закружил на месте. — Я… я…да это я! — смеясь, сказал он и, когда поставил явно шокированную жену на место, поцеловал ее. В начале, на лице миссис Уэйн был шок. Но потом она втянулась в поцелуй, а Барбара… она никогда не думала, что станет свидетелем такой сцены. Это было так романтично! И так… так… по-книжному! — Чарли? — спросила миссис Уэйн, когда он оторвался от ее губ, — что на тебя нашло? — Просто я рад, что ты есть, — сказав это, бросив мимолетный взгляд на старательно отводящую от них свои глаза Барбару, — и я давно хотел сделать что-то очень глупое и романтичное, — сказав это, он пожал плечами, а Занни вздохнула, после чего с кривой ухмылкой, выражавшей и любовь к обнимавшему ее мужчине, и смирение с его чудачествами, покачала головой. — Иди одевайся уже, романтик, — буркнула она с улыбкой. — Доктор, Зи. Здравствуйте, — из одной из комнат вышел Дик, — о, Барбс! Ты уже здесь! Привет! — явно не понимая, что здесь происходит, Дик подошел к Барбаре, мысли которой превратились в густой розовый кисель. — Ричард. Я надеюсь, что ты хорошо позаботишься о нашей гостье! — немного пафосно заметил Чарльз. — Э… ну да, — сказал Дик, переводя непонимающий взгляд с этой влюбленной парочки на Барбару и обратно. — Да, да. Юная мисс Гордон этого заслуживает, — точно так же немного пафосно поддакнула Затанна мужу, наконец-то приняв правила игры, — а у нас есть дела, — сказав это, она сунула руку подмышку мужа и повела его в сторону одной из комнат. — Эй, Барбс. Ты чего это? — весело спросил Дик, видимо, даже не осознав смысла произошедшей здесь сцены. — Ничего, — буркнула Барбара, провожая взглядом удаляющуюся парочку. — Эй, чего застыла? Пошли, Альфред уже налил нам чай, — сказал Дик и, схватив ее за руку, потащил на первый этаж. Занятая размышлениями об увиденном, она не сопротивлялась напористости Дика. Ведь, наверное, доктор Уэйн и Затанна действительно друг друга любят, раз не стесняются так явно показывать это малознакомым людям. Барбаре стало даже немного завидно. Ведь и она, как и многие девочки в ее возрасте мечтала о том, чтобы и на ее чувства ответили! — Садись, — сказал Ричард, а Барбара заметила, что они вернулись в гостиную, — ты какой тортик хочешь? — спросил Ричард. — Эм… что? — вернувшись из мира грез, спросила Барбара — Я говорю, какой тортик хочешь? Альфред говорит, что самый вкусный шоколадный, но я вот люблю карамельный. А еще… — Ричард говорил и говорил, а Барбара чувствовала, как на ее губах расплылась глупая улыбка. Что же. Быть может и у нее все будет хорошо? Ведь не просто же так мальчик, что ей симпатичен, позвал в гости именно ее? А еще, ей почему-то показалось, что будь здесь кто-то другой, Зи и доктор не стали бы вести себя именно так. Глупая мысль, но кому не хочется считать себя особенным? Уникальным? Единственным? — Барбара? Ты что заснула? — из мыслей ее вывел насмешливый голос Ричарда. — Давай клубничный, если есть, — сказала она с улыбкой и через мгновение уже лакомилась вкуснейшим клубничным тортом, болтая с Диком на самые разные темы.

***

      Ночной Готэм… завораживает. Это красивый, хоть и мрачный город, в котором жизнь не прекращается ни на минуту. Впрочем, мне ночная жизнь никогда не нравилась и я рад, что наконец-то смогу свести мои «похождения» к минимуму. Ведь мало того, что я теперь «ожил». Так еще и Дэдшот выполнил одну мою давнюю и, вероятно, перспективную задумку.       Встретиться мы с ним условились на старом складе Уэйн Энтерпрайзес, который я решил переделать под штаб моей будущей ЧВК. Зачем мне ЧВК? Ну, во-первых, для жесткой борьбы с криминалом. А то, несмотря на то, что органы правопорядка стали работать очень эффективно, в городе по прежнему остается множество кварталов, где до сих пор власть находиться в руках бандитов.       Во-вторых, это выгодный бизнес. Конфликтов в мире навалом, а спрос на профессиональных головорезов всегда очень высок. Ну и в третьих мне не дает покоя вероятность того, что в один очень «прекрасный» день к нам заявятся какие-нибудь инопланетные или иномирные захватчики. И я решил что к подобному надо готовиться заранее. И хорошая ЧВК, с несколькими элитными отрядами, может стать основой для вполне себе неплохой системы обороны планеты. Во всяком случае, в долгосрочной перспективе. — Рад видеть тебя, Тень, — кивает мне Флойд Лоутон, когда я подхожу к входу в склад. Он стоял в тени, наблюдая за пустынной улицей и стараясь особо не выделяться. Когда же я появился, он вышел под свет одинокой лампы, которая явила мне широко известную в узких кругах маску с красным оптическим окуляром. — Дэдшот, — киваю в ответ, — надеюсь, проблем не было? — спрашиваю его, наблюдая за тем, как он открывает дверь, после чего мы входим в склад. — Никаких, — отвечает Лоутон, пока мы идем в место, где должно состояться наше маленькое собрание, — но то, что ты предложил, было несколько неожиданным, — сказал он, не поворачивая ко мне лица. Перед исчезновением, я попросил его подобрать несколько кандидатур в Первый отряд моей ЧВК. И то, что он довольно быстро с этим справился и радовало, и настораживало. — Увы, но чем дальше, тем опаснее становится этот мир. И каким бы мы с тобой не были профессионалами, в одиночку нам не справиться. Тем более, что кое-кто обещал неплохо заплатить, если мы примем участие в крестовом походе против преступности, — говорю иронично и замечаю как Флойд передернул плечами. Наверное хмыкнул. — Это связано с тем, что этот кое-кто недавно воскрес из мертвых? — не менее иронично спрашивает он меня, на что уже я усмехаюсь. Все-таки Лоутон кто угодно, но не дурак. Как я и думал, он прекрасно понял, кому в первую очередь выгодно то небольшое дельце, что наша «команда мечты» провернула в новогоднюю ночь. — Тебе никогда не говорили что ты слишком догадливый? — Ты — первый, — буркнул он, — скажи, неужели ты все это время работал на старшего Уэйна? — Именно. Он человек неплохой. По-своему. А еще не прочь раскошелиться на пару-тройку миллионов, если это сделает его город более безопасным, — говорю, про себя усмехаясь. Флойд не знает о моей личности. Да и не должен знать. Может быть, когда-нибудь… но вряд ли. — Скажи. Можно ли верить Уэйнам? — прямо спросил меня Флойд. Я остановился и, бросив взгляд на Дэдшота, вздохнул. — Верить? Слово «вера» слишком сильное, Флойд. И ты это знаешь, — говорю и смотрю прямо в его окуляр, — Но вот соблюдать условия сделки… думаю, это всем нам под силу, — говорю и вижу, как Дэдшот кивает, принимая мои слова.       Дальше идем, обсуждая разного рода вопросы, на вроде того, как будет осуществляться снабжение, какой будет оплата и другие скучные детали, пока не добираемся до одного помещения внутри склада, этакой стальной коробки, висящей под потолком и к которой вела немного ржавая лестница.       Наконец, мы входим в этот, наверное, офис и я вижу пятерых одетых в черное головорезов. Вооруженных и очень опасных головорезов. Вот только мой взгляд цепляется за одного из них. Точнее, за очень знакомый дизайн маски. — Грифтер? — спрашиваю, уже зная, что это он и есть. Человек, которого я назвал Грифтером, повернулся в мою сторону и посмотрел на меня. Да, это была та самая, знакомая по другому миру двухцветная маска. Признаться, когда я увидел имя Кола Кэша среди тех, кого Дэдшот предложил включить в Первый отряд, то даже не поверил, что такое возможно. Но вот же, местная итерация Грифтера стоит прямо передо мной. — Сэр? Откуда вы знаете моё курсантское прозвище? — удивленно спросил, судя по всему, молодой парень примерно моего возраста. Впрочем, молодость — понятие относительное. Этот паренек уже успел хлебнуть лиха и был ветераном множества горячих точек. — По личному делу, что лежит в особо защищенном хранилище, — говорю и осматриваю остальных, — я знаю многое, если не все про вас, Грифтер. Так же как и о всех остальных присутствующих, — говорю и, подойдя к старому потертому рабочему столу, начинаю свою речь, — Приветствую вас, господа, — киваю собравшимся, — я — Тень. И с этого дня — я ваш начальник и связной, — говорю и вижу, как эти господа подобрались, — рад приветствовать вас в великом городе Готэм. Город в котором некоторые из кварталов хуже африканских бантустанов, в которых, я уверен, вы все успели побывать, — говорю и слышу смешки в ответ на мою немудреную шутку, — но шутки в сторону. Люди, что стоят за нами, заинтересованы в том, чтобы эта ситуация изменилась. Можно сказать, что мы являемся передовым отрядом борьбы со всей той поганью, которая называется преступным миром Готэма, — говорю и вижу, что господа военспецы переглядываются, — не думайте, что это легкая прогулка. Среди местного криминала хватает тех, кто не уступает в подготовке ни вам, ни мне. А порой появляются и такие отморозки, встреча с которыми гарантирует вам свидание со святым Петром. — Разрешите вопрос, сэр, — говорит один из громил, — Дэдшот так же сказал, что мы будем бороться с криминалом и выполнять заказы по охране и сопровождению. Однако, я слышал, что в этом городе орудует некто Бэтмен. Что насчет него? — С Бэтменом у нас договор о ненападении. Он действует отдельно, мы действуем отдельно. В случае необходимости, возможно сотрудничество, — говорю и вновь вижу, как спецы переглядываются, — будьте спокойны, этот город достаточно велик, для того, чтобы спокойно работать и не пересекаться. По поводу совместных учений, для боевого слаживания обращайтесь к Дэдшоту. Непосредственное руководство группой будет осуществлять он. А теперь господа, вы все свободны, — говорю и провожаю взглядом этих господ, про себя вспоминая их биографии. Все — опытные вояки, которые либо добровольно покинули службу, либо, которых как и Дэдшота выперли, перед этим подставив. Люди, в общем-то хорошие, но, к сожалению, ставшие жертвами несовершенства системы. — Ну как вам? — спросил Лоутон, когда все они покинули помещение. — Для начала неплохо. Если все выгорит, у нас будет хороший шанс создать нечто большее, чем очередной отряд наемников, — говорю и вздыхаю, — завтра свяжешься с Люциусом Фоксом. Он тебя обеспечит всем необходимым. После чего начнешь подготовку. Чувствую, скоро у нас будет очень много работы, — говорю и иду на выход.       Когда мы выходим из помещения, на небе уже светит зимняя луна. Сегодня на редкость безоблачная погода и небо похоже на усеянный алмазами бархат. — Интересно, кому пришло в голову использовать дирижабли? — вдруг спросил Дэдшот, на что я усмехаюсь. — Это старая традиция. Готэм без дирижаблей — не Готэм, — говорю, наблюдая за тем, как над нами проплывает длинный полицейский дирижабль, освещая округу своими мощными прожекторами.