Продавец Кукол

      Ярослав храбрился изо всех сил, но внутри всё переворачивалось и трепетало. Кирилл отправил короткое сообщение, что ждут в среду с утра. Ровно в десять. Как только он увидел текст, то понял всё сразу, думал, что не пойдёт, что пошлёт всё к черту, но ноги сами вели его к лавке.       Королеве не отказывали. Ей не перечили. Её слушались бесприкословно.       Самое обидное было, что Саша ничего не спросил: лишь флегматично сказал купить средство для посуды, а то закончилось. Ярику хотелось встряхнуть его за ворот футболки, может, даже влепить пощёчину, потому что средство — это такая мелочь по сравнению с тем, что сейчас происходило, но он только деревянно кивнул, почти прокусывая тонкие губы.       Небо хмурилось, грозясь к обеду обрушиться на равнодушный город ливнем, но пока что горожане просто задыхались от духоты и внезапно подскочившей температуры. Ярик обливался холодным потом и не мог понять, его так штормило от нервов или просто доконало солнце.       Ярослав вошёл в тяжёлые двери, сразу же замечая брюнетку, которая дружелюбно ему улыбнулась.       — Надо же, без опозданий. Ну привет-привет, — она даже не подошла, а как будто проскользила к нему, мягкой рукой обхватывая его локоть.       — Доброе утро. Мне написали, что меня ждут. — Кожа у брюнетки была бледной, но не такой ледяной, как у Кирилла. Она вообще больше располагала к себе.       — Зови меня Вера, — она неторопливо повела его на второй этаж, в тот самый кабинет, где он невольно подслушал разговор, не предназначенный для его ушей. — Что ты знаешь о мире, солнце? Чем он живёт? Что в нём есть?       Ярослав помолчал, не зная, что сказать. Он ничегошеньки не знал про мир, кроме того, что Кирилл больной ублюдок и грозит большой опасностью Саше. Ещё знал, что у камней были свойства, но вот насколько они помогали — непонятно. Кирилл спокойно брал лунный камень пальцами. Ещё знал про проницательную торговку, которая испарилась, будто и не было её никогда.       — В нём есть вы.       — И мы тоже есть. Только ты тоже относишься к «нам». У тебя есть потенциал, который ты можешь либо расплескать, либо развить. Всё зависит от тебя.       — Потенциал убивать других? — он уселся в кресло, дерзко смотря на Веру, будто вот сейчас она должна была пристыженно замолчать, извиниться и на его глазах перерезать глотку либо себе, либо ему. Наверное, кровь на этом белоснежном платье смотрелась бы красиво. Ярослав сам испугался своих мыслей.       — Владеть этим миром. А убийство… это уже на твоё усмотрение, — она улыбнулась, показывая острые треугольные зубы. В лице мелькнуло что-то хищное. — Но если будешь дерзить так же, как сейчас, это на тебе скажется не в лучшую сторону.       — Убьёте и меня?       — Солнце, — ласковое обращение прозвучало угрожающе. — Совершенно незачем тебя убивать, для продотворного общения мне достаточно забрать твой голос. Смотри.       Она провела перед его лицом ладонью, словно срывая невидимую паутину.       — Попробуй что-нибудь сказать.       Ярослав хотел сказать, что это совершенно не смешно, голос ему нужен, потому что он с его помощью зарабатывает себе на жизнь… и вообще меньше чем через месяц у них с Сашей концерт, но он раскрыл рот, и из него не вышло ни одного слова, кроме невнятного мычания. Глаза Ярослава округлились, он прикрыл рот ладонью и уставился вниз, на щербатый паркет.       Вера коснулась его плеча.       — Можешь говорить.       — Я всё понял, — Ярослав чувствовал, как его ладони дрожали. — Что вам сегодня от меня нужно?       — Я рада, что мы пришли к согласию, — она кивнула. — А вот что тебе сегодня нужно делать…       Она встала с кресла, направляяь к большому шкафу и достала огромную книгу с пыльной обложкой. Было видно, что ей тяжело её нести, но Ярослав не бросился ей на помощь, во все глаза смотря на серый слой пыли. Вера положила толмуд ему на колени и уселась в своё кресло.       — Кирилл не любит брать учеников, поэтому эту книгу, наверное, последний раз только он сам и брал. Твоя задача её прочитать. Можешь конспектировать, даже лучше, если ты будешь делать заметки. Договоритесь с моим супругом, чтобы не пересекаться, ты его раздражаешь. Мне бы хотелось, чтобы ты остался жить… тем более, что ты даже миленький, — Вера погладила его по колену, придавая сомнительному комплименту однозначности.       Ярослав дёрнулся, пытаясь отстраниться, но её кресло было слишком близко, и он боялся, что она разозлится и как-нибудь по-другому испортит ему жизнь. Она посмеялась над ним, сказала, что в его распоряжении времени до заката, и ушла.       «Супруг». Он подумал, что все они абсолютно больные. Если Вера и Кирилл женаты, то почему так легко заводили любовников? Почему так спокойно это всё воспринимали? Другой вопрос, почему в двадцать с лишним лет его заставляют что-то учить? Он-то в школе с трудом запоминал и ничего не конспектировал. Но видимо, в подростковом возрасте была не такая сильная мотивация?       Ярослав несмело стёр пыль с обложки, не замечая ни автора, ни названия, и открыл первую страницу. Ожидать можно было чего угодно, но книга больше походила на учебник по высшей математике или химии. Такие же сухие описания на русском, канцеляриты, непонятные термины и энергетические графики. Скукотища, но если перечитывать каждое предложение по пять раз, продираясь сквозь формулировки, можно даже примерно понимать, о чём шла речь.       Тяжело вздохнув, он углубился в чтение, чувствуя, что к вечернему спектаклю мозг превратится в ничего не значащую кашицу.

***

      — А ты чего такой вареный? — Саша спросил без подтекста, но Ярик ощетинился и чуть ли не зашипел на него.       — Студию. Подбирал.       Прозвучало, как извечный посыл на три буквы.       — Вообще-то это я тебе дал её контакты.       Саша с усилием вздохнул, сдерживаясь. Женя, который периодически баловался сольниками, порекомендовал этих ребят и через знакомства даже сторговался на полцены. Ярик отвернулся, сворачиваясь на стуле и держась за голову, словно страдал от жесточайшей мигрени. Возможно, так оно и было.       Он уже два дня такой. Уставший, злой и совершенно неприспособленный к нормальному общению. И если в прошлый раз Роман и Алексей избегали Сашу, то теперь роли будто поменялись.       Парни держались рядом с ним, обходя стороной Ярика. Если бы не работа и не Кирилл, который снова почти жил у них, Саша бы грустил и злился, но сейчас он махнул рукой и пустил всё на самотёк — если Ярику захочется, он сам расскажет, тем более что по обыкновению в подобные моменты его заткнуть было невозможно.       — Ну что, начнём?       — Лосося?       — Его самого.       — А вы определились, кто его поёт?       Саша вопросительно посмотрел на Ярика, тот сжал губы, будто готовясь ринуться в бой.       — Мне пофиг, пусть Ярик поёт.       Подготовка ожидаемо затянулась — то струны подтянуть, то микрофоны подкрутить, потому что они неправильно работают, то кому-то вот прямо сейчас нужно выйти покурить или пописать.       Саша привычно подавил раздражение, вспомнив, что он сам с лёгкой руки опоздал почти на час. Не мог найти листы с текстами, которые держал в руках, и ходил в поисках минут двадцать.       Но ему простительно. Саша был неприлично счастлив и сам не знал, что делать с подобным богатством, свалившимся ему на голову. Кирилл идеально вернулся в его жизнь, иногда встречая после спектаклей, иногда — на них провожая. Сплетен в коллективе, чему Саша удивился, тоже не возникало. Всем как будто было всё равно, но может, кто-то вообразил, что кому-либо вообще должно быть до этого дела?       — Да давайте уже, блин. Мы тут не за бесплатно сидим, а?!       Ярик начал возмущаться, и ребята поторопились взяться за инструменты. Задумчиво мазнув взглядом по Саше — тот шутливо перекрестил своего друга — он начал петь. Что-то Ярик пропускал, где-то останавливался и просил повторить, но дело пошло.       Саша внимательно смотрел на друга, мысленно пытаясь прогнать текст своей песни — решил не выдумывать и собрать сборную солянку из того, что пел на стримах и в театре. Ждал своей очереди.       Тело отозвалось на музыку и он замотал головой в такт. Вообще репетиция вышла плодотворной, и даже Ярик откис, когда они спели Тени. Довольно заулыбался, полез обниматься и улёгся Саше на плечо, когда они сделали перерыв. Будь это обычный день, он бы Ярика давно согнал, но когда тот психовал, Саша шёл на уступки и иногда позволял себя использовать в качестве плюшевой игрушки. Такой тактильности можно только позавидовать.       Самая большая проблема началась, когда Саша попытался спеть арию Киры. Он сбивался, забывая текст на одном и том же месте, что бесило просто невероятно. Ярик смотрел на него огромными немигающими глазами, беззвучно шевеля губами. Подпевал. Саша злился, стопорил музыкантов, понимая, что вот-вот, совсем ещё немного, и он не сможет это выдержать.       — Да ничего у меня не получается! — он в бешенстве размахнулся и зарядил микрофоном по противоположной стене. Тот ударился о твёрдую поверхность с глухим звуком, — всех перекосило от передавшегося фона в колонках, — но не разбился. Как только Саша сорвался, успел тут же пожалеть о своём мимолётном порыве всё сломать. Парни посмотрели на него ошарашенно, а Ярик сжал губы в тонкую полоску, явно сдерживаясь от неприятного комментария. Хотелось на него немедленно наорать, но Саша сдержался, махая рукой, и стремительно вылетел из крохотной студии на свежий воздух. Руки тряслись, а в голове было звеняще пусто.