Сын папиного друга

Чонгук с зубной щёткой во рту бежит быстрее к телефону, вдруг Тэхён, с которым они не общались с того самого дня отлёта. Это был всего лишь Чимин, не то, чтобы он не хотел слышать друга, просто надежды, что Тэхён по прилёту в другую страну о нём не забыл. - Да, Чимин, чего так рано? – Альфа ставит щётку обратно, смотря на себя в зеркало. - Ты уже видел фотографии? - Кто-то снова кого-то слил? Я говорил тебе не встревать во всё это, сами разберутся. - Я не могу не встревать. – Гук помычал на слова друга. – Слили тебя и Тэхёна. Фотографии, где вы целуетесь в аэропорту теперь по всей школе. Чимин, вероятно, что-то говорил дальше, но Чонгук уже не был способен слушать, его телефон упал на кафельную плитку, по экрану прошлись маленькие трещины. Чонгук не помнит дня, когда переживал настолько сильно, как сегодня. Всё бывает впервые. Чона многие боялись до этих фотографий, из-за которых не его боялись, а он боялся, боялся за свою репутацию. Страшнее всего были не эти люди, что тыкали в него пальцами и смеялись, а осознание того, что об этом может узнать семья. Если папа ещё мог понять и принять, то отец эта другая история. Отец Чонгука с подросткового возраста просил одуматься, не затягивать с поиском омеги и не затягивать со свадьбой и детьми. И что получилось? У альфы есть альфа, которого он действительно любит, член которого отымел Гука чуть ли не во всех позах. Да, отец, именно так. С директором они были близки, отец вкладывался в универ, а директор о чём знал, о том его отцу и рассказывал. Эти фотографии были везде, Чон уверен, директор уже знает и видел. Только за Тэхёна у Гука душа спокойна, тот улетел, и в ближайшее время возвращаться не планировал, а значит, не побывает в шкуре Чонгука. Он сел за столик, за которым они с друзьями обычно сидят, и скрыл глаза за панамой. Чимин и Хосок продолжают собирать фотографии по всему университету, пряча их в мусорные пакеты, чтобы после сжечь и никогда не вспоминать. Никогда не вспоминать вряд ли получится, некоторые популярные личности их универа уже успели написать об этом в Твиттере, опубликовать фотографию и отметить Чонгука, Тэхёна в Твиттере нет. - Так ты пидор что ли. – Джинхёк посчитал необходимым подойти к Чонгуку со своим «невероятным» юмором. – Малышка, как ты могла с ним встречаться? Из-за спины Джинхёка выходит Суин, Гук её поначалу не заметил. Она показывает себя во всей красе, держа альфу за руку. Она немного изменилась, стала выглядеть дороже и высокомерно. Передние, покрашенные в светлый цвет локоны, закрывали часть лица, а оставшиеся волосы собраны в высокий пышный хвост. На ней было одето чёрное слишком короткое платье, которое оголяло плечи, и было чуть ниже попы. Гук не знает в какую сторону отнести изменения девушки, в хорошую или плохую, ей определенно этот образ шёл, выглядела потрясающе, но слишком вызывающе. - Мне мерзко даже думать о том, что я когда-то с ним встречалась. – Девушка игриво провела пальцем по бицепсу альфы. - Чон, неужели все эти твои омеги – были ложью? Раз ты пидор, разве у тебя не должно вставать только на альф? Гук криво ухмыльнулся, в его глазах читалось то, как он прижимает голову Джинхёка к асфальту, ещё немного и он её проломит. Он встал, опираясь на руки, продолжая ухмыляться. - Тебе не даёт покоя моя личная жизнь? А может ты влюбился в меня? – Чон пару раз погладил Джинхёка по волосам, пока не сжал их в своём кулаке, заставляя Со зашипеть от неприятного чувства. – Я занят, но помогу найти тебе альфу. Ты как больше любишь, сверху или снизу? – Гук ударил Джинхёка головой об колено, тот согнулся над землёй, Суин от неожиданности ахнула, отходя в сторону. Повезло, Джинхёк пришёл только с Суин, а та и не додумается позвать дружков Со. Со держится за лоб, Чон повалил его на землю. Проблема людей в их безразличии, они могли стольким людям помочь, но, как и сейчас – ничего не делают. Чон пару раз замечал вспышки камер, кто-то из них уже пишет новый пост в Твиттер, конечно, это важнее помощи Джинхёку, который только и умеет восхваляться. Чонгук сидит на животе Джинхёка, нанося новые удары, пока тот выставляет согнутые руки, пряча лицо. Тэхён говорил, что дела кулаками не решаются и что сильные должны защищать слабых. Чон сильнее Хёка, понимает, что должен остановиться, ведь ни к чему хорошему это не приведёт. Понимает, но вся злость, что в нём была, вылилась на одного бесящего человека. Гук вспыльчивый, Ким не раз советовал записаться к психологу, пока он не попал в самые настоящие проблемы, но младший альфа всё отнекивался. Он начал уставать, его кулаки замедляются, а удары поступают всё реже. Альфа слышит голоса своих друзей, и приходит в себя только после того, как Чимин и Хосок подняли его с покалеченного тела Со. Лежащий парень еле дышал и боялся пошевелиться. Скорее всего, Джинхёка отправят в больницу, а его родители напишут на Чонгука заявление в полицию. Это только первый день университета, когда Тэхён уехал, а у Чонгука уже сорвало крышу. Чонгук буквально врывается в собственный дом, желая не попадаться на глаза родителям. Он, чуть ли не бегом, идёт к лестнице, пока не слышит голос отца: - Чонгук, подойди. – Голос отца звучал холодно, с нотками того самого голоса, когда он готов сорваться на ор. Младший Чон остановился, поверил в Бога и пошёл на кухню к родителям. - Вы хотели меня видеть? – Он старается не подавать виду. - Какие у вас отношения с Ким Тэхёном? – Начал спокойно отец, рядом с ним сидит папа, он медленно перебирает пальцы, слушая происходящее. - Мы друзья. - Друзья? – Старший альфа усмехнулся. – Ты ведь понимаешь, почему я задал такой вопрос? - Нет, отец. - Ладно. – Отец поднимает руку с фотографией своего сына и Ким Тэхёна. – Тогда что это? Гук стоит столбом, не знает, что сказать, стоит ли соврать или сказать правду? - Давай же, начинай оправдываться. Скажи, что это фотошоп или неудачный ракурс, тогда я от тебя отстану. - Это не фотошоп, - Гук опустил взгляд и продолжил. – И не неудачный ракурс. - Чонгук. - Я встречаюсь с альфой, я встречаюсь с Ким Тэхёном. Старший Чон встал и бросил фотографию на стол, он также не знал, что сказать. - Это всё Ким Тэхён виноват! Мой сын был нормальным до его появления. Ну ничего, найдёшь омегу и всё образуется, а его – забудь. - Отец, я люблю его также сильно, как и ты папу. – Гук впервые за столько лет показывает свои слёзы родителям, смотря отцу прямо в глаза, пока того держит испуганный папа. - Не смей сравнивать грех с чистой любовью, Чонгук. Я даю тебе шанс исправиться. И это было последним, что сказал отец Гуку в тот вечер. Чонгук сидит на полу в своей комнате в темноте, лишь тусклый светильник освещал комнату, он опёрся об стену, обнимая свои колени и рассматривая пластыри на костяшках. Он изменился благодаря Тэхёну, стал настоящим, перестал скрывать свои настоящие чувства и казаться бед боем в глазах других. Кажется, ему это надоело. Чимин и Хосок его друзья детства и люди, что знают о Чонгуке всё. Они те, кто видели его даже в постыдных для него состояниях. И сейчас, Чонгуку не хватает их поддержки, присутствия и тёплых объятий Тэхёна. Он спеша вытирает слёзы, подползая к разбитому телефону, что находился не так далеко. На экране высветилось имя и фото «Тэхёни-хён» , Чон пришёл в себя за секунду, только бы услышать голос возлюбленного. - Привет. Ты не обижаешься на меня, что я не позвонил тебе сразу? Я как приехал, столько дел навалилось, только сейчас смог освободиться, и сразу к тебе. – На другом конце провода голос звучал устало, видимо день начался суматошно. До Чонгука только сейчас дошло, что у них разница во времени семь часов, и как трудно будет обратно привыкнуть. - Я не обижаюсь. Из-за разницы во времени нам будет трудно общаться. – Чон вздыхает и горько улыбается. - У тебя что-то случилось? Твой голос звучит иначе. - Всё в порядке, просто день был сложным и по тебе соскучился. - Ты мне не доверяешь? Твой голос не звучал бы так печально. - Всё в порядке, хён.