Профессионал

Стас Даже не знаю, как так вышло, что я влюбился в этого смешливого мальчишку, одного из самых успешных бизнесменов страны, и будущего ее президента. Наши игрушки в «Слугу народу» не прошли даром даже для мирового сообщества, получившего в лице Володимира Олександровича нового главу центрально-европейской державы, что уж говорить о нас грешных. Но это было позже, а тогда – в пятнадцатом он наслаждался успехом нашего совместного творчества и излучал просто сумасшедшее обаяние. Хотя, он всегда его излучал, только теперь это происходило в непосредственной близости от меня. Близости… Это излучение становилось все интенсивнее, входя уже в какую-то радиоактивную фазу. Словив дозу облучения несовместимую с жизнью, я оказался абсолютно растерян, когда Володя, профессионально перевоплощающийся в кадре в скромного и робкого Василя Петровича, соблазнил меня самым бесстыдным образом. Никогда ничего не имел против геев, но сам я родился и полжизни прожил в слишком другое время. Если что-то такое и было в богемной среде, об этом помалкивали. Посему, я даже не подозревал, что моя привязанность к этому мальчику, окажется любовью и желанием. Был какой-то фуршет, не помню уже по какому поводу. Гуляли в банкетном зале отеля, где Володя владел собственными апартаментами. В тот день я где-то проебал, скорее всего в гримерке, свой телефон. Мой Мальчик-Звезда весь вечер сиял, затмевая собой всех присутствующих. К полуночи мы оба были подшофе. Приглашенные начали разъезжаться. - Ты домой или тут останешься? - Останусь, - он посмотрел на меня полупьяным расфокусированным взглядом. - Дай телефон, такси вызову. - Ааа… вот не надо свои телефоны на площадке забывать, - улыбнулся он. - Откуда ты знаешь? - Он у меня. Я его забрал. - Так что ж ты молчишь. Давай. - Он у меня наверху, - ответил Володя и возвел глаза к потолку. - Тогда, может, поднимемся? Я быстро. - Поднимемся, - выдохнул он с той особой искрой в глазах, которая сигнализировала о том, что первый шоумен Украины что-то задумал. - Пить больше не буду, - твердо предупредил я на всякий случай. - А тебе и не надо, - снова улыбнулся он. Когда он так улыбается, за ним на край света пойдешь… Мы поднялись на этаж, и Володя отпер дверь. - Заходи. Я остановился на пороге гостиной, а хозяин скрылся за дверью спальни. Я думал, он пошел за телефоном и тактично мялся в гостиной минут пять. - Володь… Володя! – позвал я, но он не ответил. - Ты там уснул что ли? – я толкнул дверь и замер. Мой телефон вибрировал на тумбе у кровати, а напротив меня стоял Володя. Совсем голый, возбужденный и соблазнительный. Кровь бросилась к вискам. И не только к ним. - Тебе правда сейчас нужен телефон? Он медленно робко шагнул вперед, и я понял – единственное, что мне правда сейчас нужно, это трахнуть его. Один шаг и его тело плавится в моих руках. Он потрясающе целуется. Его язык играет, дразнит, заманивает. Его губы просят. Он не требует, он предлагает себя. Мы падаем на постель. Он зубами тянет узел моего галстука, вцепившись в лацканы пиджака, стаскивая его с плеч. Я не против. Я отбрасываю пиджак, расстегиваю рубашку. Володя нетерпеливо припадает поцелуем к шее. Сука, я прямо сейчас кончу… Я поднимаюсь, чтобы избавиться от одежды окончательно. С каждой секундой она все больше мешает. Дыхание замирает, когда мой мальчик разводит колени, распластавшись передо мной на простынях. Я не свожу с него глаз, снова склоняясь над ним, касаясь своим его ствола. От этого соприкосновения будто током бьет нас обоих, прошивая сладкой дрожью. Он мой. Мой. - Володя… - его имя тонет в поцелуе. Его маленькие ладони у меня на плечах, на груди, на затылке. - Стас… Пожалуйста… Я не могу больше…. - Я тоже… Я ни о чем уже не думаю, ничего не соображаю, когда втискиваюсь в его узкую задницу. Он вскрикивает, но сам подается бедрами. Я все-таки беру себя в руки: - Тшшш… Я не хочу сделать больно… …на несколько секунд, чтобы окончательно рухнуть в пропасть после его слов: - Не жалей меня… Сучка! И я не жалею. Догадываюсь, что я у него не первый, и это бесит. И это придает твердой ярости каждому моему движению в нем. Я не первый, но я хочу остаться его последним мужчиной, поэтому я готов угадывать и исполнять все капризы моей Королевы. Не жалея. Ни ее. Ни себя. Сильнее. Ему нравится жестко. Он кусает губы, стонет и едва не кричит, то сжимая мои бедра коленями, то раздвигая ноги и подмахивая, как последняя шлюха. Как же меня сносит! Но я собираю всю волю, всю выдержку, чтобы удовлетворить полностью своего маленького принца, превратившегося в ненасытную самку. И вот он уже просто воет, кусая запястье. - Стас… Ста-ас! Я… Я кончаю!.. - Давай… Давай, блядь! - Дааа! Он выгибается, и я целую его в шею, оставляя синяки на нежной горячей коже, чувствуя, как пульсируя сжимается его очко, всаживая из последних сил. И мир разбивается, как стекло, на мелкие осколки. Ничего нет. Только он бессильно откидывается на подушки. Только я неистово льюсь в него. Потом мы лежали в постели. Долго. Приходя в себя. Но окончательно так и не пришли. До сих пор. *** «Слуга» не был моим единственным проектом, да и у Володи была масса дел, но мы умудрялись находить время друг для друга. Когда нам это удавалось, я старался предвосхищать его желания, я нырял в глубины его сущности, чтобы достать жемчужины самых сокровенных и воплотить их в реальность. Я слушал его тело. И теперь я знаю где и как потрогать его, поцеловать, чтобы он забился от похоти и удовольствия. Я знаю когда он хочет нежности, а когда грубости, и в какой степени. Я существую, чтобы делать моему мальчику хорошо. И он это знает. Он знает, что я ни в чем не могу ему отказать. Он знает, что ему ничего от меня не скрыть. Но однажды он захотел большего. Так сильно захотел, что не смог удержаться, чтобы прямо об этом попросить. Я озвучивал «Правило бою». Уже на стадии монтажа вдруг всплыла какая-то техническая накладка и пришлось повторить несколько сцен на озвучке. После завершения, буквально на следующий день, я должен был улететь в Сербию, и тут Володя вернулся в Киев. Соскучился. Я тоже. Безумно. Он приехал прямо в студию во время записи. Умереть не жалко за то, чтобы увидеть его таким. По-моему, он перевозбудился. Я догадался, что послужило триггером, и когда мы вошли в лифт, убедился, что не ошибся в своем предположении. Лифт завис между этажами, и я услышал: - Не хочешь посмотреть какого цвета у меня белье? Мальчик хочет поиграть? Ну, что ж… Только играть мы будем профессионально. Он готов на шее у меня повиснуть, но я останавливаю его. Решаю здесь я. - Прямо здесь и сейчас? И глядя на него, я понимаю, что он готов на здесь и сейчас, если я только слово скажу. - Тебе идет амплуа холодной сволочи, - выдыхает он, и у меня колом встает. - Поэтому ты течешь, как сука? - Да… - дрожащим шепотом выдыхает он. Больше всего хочется развернуть его к стенке, спустить брюки, нагнуть раком, но это слишком предсказуемый вариант развития событий. - И чего же ты хочешь? В том, что хочет, я не сомневаюсь, касаясь ладонью его паха. Но раз уж он сам об этом заговорил, мне нужны подробности. - Я хочу почувствовать на себе… - Что? – я склоняюсь к нему, прихватив губами мочку уха. - Твою жестокость… В голову бьет. Я уже вижу, как… Нет, мой мальчик, это было бы слишком просто. Усложним. - Ты не знаешь, о чем просишь… - Не знаю… но хочу познать… Он не лжет, но, если он открыл рот на эту тему, значит ему нравится просить. Я смотрю на него так, что на нем вот-вот одежда загорится. Он это чувствует. - Стас… - сбиваясь шепчет он, - пожалуйста… Сыграй для меня эту роль… - Только если ты очень попросишь. Эта сучка знает, что делает. Он опускается на колени, целует мою руку и так смотрит, что… Блядь. Все. Пиздец. Я сейчас не выдержу. - Я прошу… Можно просто расстегнуть ширинку и через три минуты кончить ему на лицо, но неудовлетворенные в настоящем желания делают острее желания будущие. Я выдерживаю паузу, зная, что мой принц уже готов принять в горло, чувствуя, как все трепещет у него внутри. - Возможно я захочу выполнить твою просьбу. Встань. Он поднимается, едва держась на ногах, будто пьяный. - Со временем желания крепнут, - снисходительно поясняю я, коротко погладив его по щеке. - Когда? О, как неймется… - Прояви терпение. Я нажимаю кнопку первого этажа. Внизу я предупредительно открываю перед ним дверь его машины – хорошо, что он с водителем, сам бы он вряд ли смог вести, - сажусь в свою, и мы разъезжаемся по домам. Чтобы снова встретиться и продолжить игру.