Спасти любой ценой

      В допросной царил полумрак. Настольная лампа с жёлтым светом освещала стол и разложенные на ней бумаги. Васе стало не по себе в ту минуту, когда его нога переступила порог коморки. Накатило беспричинное чувство вины, словно его хотели разоблачить в похищении подруги, вытрясти всю душу, хотя Вася твёрдо осознавал: он к этому не причастен.       Ионов осторожно присел на стул. Напротив, сложив руки перед собой, восседал Аркадий Михайлович. А он, кажется, ощущал себя замечательно. Своими маленькими глазками внимательно разглядывал каплея, улыбался и в голове отмечал: «Ага, держится уверенно, но не особо доволен». Вася же думал: «Вот что ему надо? Быстрее бы выйти отсюда. Атмосферка угнетающая». Несколько секунд они играли в переглядки.       Наконец Константинов не выдержал, поправил очки и заговорил, снова растягивая слова:       — Представьтесь, пожалуйста.       — Капитан-лейтенант Ионов Василий Романович, – отчеканил Вася.       Аккуратными и ровными буквами следователь вывел в протоколе имя собеседника.       — Как давно знакомы с Олесей Михайловной? – глазки-бусинки вновь упёрлись в бойца «Нерпы».       — Почти восемь лет, – ненадолго задумался каплей. До этого разговора ему не приходилось считать, сколько они вместе служат. Он такими вещами голову не забивал, а сейчас даже удивился. — Был период, когда мы работали в отдельных группах.       — Что вы можете о ней сказать? Какой она человек?       Вопросы ему показались странными. Боец недоумевал: как характер Олеси относился к её похищению? Он нахмурился и ответил:       — Отличный друг и товарищ.       От Константинова негодование Ионова не скрылось, но он оставил это без внимания и продолжил:       — Вы замечали в поведении Олеси что-нибудь необычное? Может, она была закрытой или взволнованной? Особенно в последнее время.       — Нет, – собеседник мотнул головой, — ничего такого, – резко замолчал и всё же признался: — Если только вчера утром, когда она пришла на базу в свой увольнительный.       — Так-так, – следователь заинтересовался и подался чуть вперёд, — с этого места по подробнее.       Каплей вздохнул и с неохотой рассказал:       — Я выходил из компьютерной комнаты, где проходил тест. Увидел, как Олеся собиралась зайти в командный центр. Она не очень была разговорчивой, быстро попрощалась, и всё. Больше я с ней не сталкивался, – после этих слов в груди что-то неприятно кольнуло.       «Ты не предаёшь её. Ты помогаешь, хоть и не особо этого хочешь», – мысленно успокаивался Вася.       — Есть предположения, почему она вдруг так себя повела? – внутри Аркадий Михайлович ликовал: потихоньку удавалось выуживать необходимую информацию.       Но Васька решил действовать по-своему. Разговор начал заходить в тупик, вопросы вызывали сомнения, и лучше это было пресечь до того, как всё станет только хуже.       — Можно вопрос?       Константинов опешил:       — Вопросы здесь задаю я, если вы, Василий, вдруг забыли.       — Я понимаю, но всё-таки? – сдаваться каплей не хотел.       — Ну задавайте, – с опасением разрешил следователь и изменился в лице: удовлетворение от допроса сменилось напряжением.       — Разве не лучше начать со взрыва в гостинице? Ведь именно там нашли тело Лжеумановой, – Вася обдумывал каждое слово. Он догадывался, что его вопрос останется без конкретного ответа, однако он хотя бы попытался.       — Вы будете учить меня, как делать мою же работу? – прищурившись, спросил Аркадий Михайлович.       В воздухе запахло раздражением.       — Нет-нет, конечно, нет, – поспешил заверить собеседник. — Всего лишь профессиональный интерес.       — Оставьте профессиональный интерес для своей непосредственной деятельности. Я выразился предельно ясно?       — Более чем, – мрачно ответил Вася.       — Думаю, на этом наш разговор подошёл к концу. Будьте любезны, позовите следующего, – натянуто-вежливо попросил следователь.       Лист с показаниями каплея отправился в папку.       Вася прощаться не стал. Поднялся, ногой задвинул стул и буквально вылетел из допросной. И уже в коридоре ощутил, как лёгкие наполнились живительной свежестью. А он и не замечал, что в коморке было так душно.

***

      — Что теперь? – Вика всё не отступала.       — Продолжать. Работать втихую нам никто не запрещал, – Батя, произнося эти слова, смотрел на Пригова. Вопрос застыл в его глазах. Генерал-майор пожал плечами, мол, я этого не слышал.       Рита улыбнулась и произнесла с облегчением:       — Вот так бы сразу. Ну, с чего начнём?       — Пока не появился Константинов, я хотел вот о чём рассказать, – начал Пригов. — Батя уже знает. Так вот, командир «Беркут» скончался в больнице от пулевого ранения месяц назад. В группе новый командир и бойцы, так что напрямую узнать, кого они разрабатывали четыре года назад, не получится. Придётся действовать обходными путями.       Эта новость, как и Булатова недавно, всех разочаровала. Но никто этого показывать не хотел, да и не такие преграды перед ними стояли. Прорвутся.       — Что ж, тогда, – сообразила Багира, — Родионов, мне нужны все дела группы «Беркуты» четырёхлетней давности.       — За конкретный период? – уточнил капитан.       — За весь год.       — Есть, будет сделано, – Глеб отвернулся к компьютеру, и его пальцы тут же заплясали по клавиатуре.       — Жаль, что не получилось поговорить с командиром… – всё-таки признался Тигр.       — Наверно, это даже к лучшему, – пожал плечами Опер и, поймав на себе вопросительные взгляды товарищей, пояснил: — Светиться же теперь нельзя.       Дана решила поддержать коллегу:       — Да, Опер прав. Константинов не должен догадаться, что мы ведём свою игру. Пусть думает, что один такой умный.       — Точно-точно, – хмыкнул Бизон.       — Что-то вы скептически к нему настроены, – покачал головой Батя.       — А ты разве нет? – удивилась Багира.       Булатов замялся.       — Он слишком высокого мнения о себе. И нет, чтобы принять нашу помощь, так он от неё отказывается, хотя наверняка понимает, что мы вычислим похитителя быстрее, – выдал Тарасов.       — Подождите, – встрял Никитин, — а почему мы решили, что Олесю похитили? Вдруг она сама уехала или…       — Игорь? – Вика не верила своим ушам, как, впрочем, и все остальные. — Ты ли это говоришь? Она бы не стала просто так прятаться и подсовывать вместо себя похожую девушку. Да и с чего вообще? А форма? Кто в здравом уме будет отдавать форму незнакомке?       — Всё-всё, – он поднял руки в примирительном жесте, — признаю, ошибся. Тогда что это за девушка и зачем понадобилось отправлять её в эту гостиницу?       — Да-а-а, – протянула Багира, — задачка не из простых. И должно же быть хоть какое-то логическое объяснение.       — У меня появилась мысль, – начал рассуждать Владимир Викторович, пока бойцы принялись внимательно его слушать. — Если похитители хотели выдать незнакомку за Уманову, значит, послали туда к кому-то или зачем-то. Возможно, в этой гостинице работает кто-то из знакомых Олеси.       — А если всё намного проще? – засомневалась Кошкина, хотя версия Пригова имело место для существования. — Похитители подослали Лжеуманову, чтобы она установила бомбу в гостинице и подорвалась.       — Но для следствия всё рано нужен мотив. Не думаю, что они с лёгкостью приняли бы тот факт, что Уманова вдруг решила заделаться террористкой, – возразил Иван Михайлович.       — Но тогда похититель должен знать об Олесе всё, – продолжал развивать мысль Пригова Опер. — Поймём, к кому и зачем подослали Лжеуманову, – поймём, почему именно та гостиница и тот город.       — Нужно проверить всех знакомых Олеси, – подытожила Багира и вновь обратилась к Родионову: — Глеб, ну что?       — Ещё минут пять. У них стоит защита, я пытаюсь обойти, чтобы не быть замеченным.       — Хорошо, работай.       Командный центр погрузился в ожидание. Только продлилось оно недолго, да и закончилось, потому что вернулся Вася. Заметив заходящего каплея, все присутствующие с любопытством поглядывали на Ионова и по лицу пытались прочитать, как же прошёл разговор со следователем. Рита даже подумала: «Вернулся – уже хорошо».       Вася же сморщил нос и покачал головой, и офицеры догадались: беседа была не из приятных.       — Всё так плохо? – поинтересовалась Вика.       — Не то что бы плохо, но, – Кот потряс ладонью, — и не очень хорошо. Этот следователь тип дотошный, медлительный. Я говорю: давайте попробуем действовать со взрыва в гостинице, а он мне: Василий, – каплей начал передразнивать Константинова, — тут я принимаю решения, не лезьте в расследование.       — Понятно, – цокнула языком Багира и сложила руки на груди, — мы с ним точно никуда не продвинемся.       — Подожди, Багира Степановна, коней не гони, – генерал-майор опять принялся успокаивать коллегу. — Толком же мы не видели его в работе.       — Пригов, а что, разве не так? Свалился на нашу голову, правила свои диктует, хотя мог бы хоть что-то делать, а не беседы светские вести, – разозлилась Кошкина.       — Ну-ну, Рит, – предостерегающе промолвил Батя, — он следователь, именно он занимается похищением и вправе сам решать, как пойдёт расследование.       — Замечательно! И ты туда же! – вспыхнула она. — Пойду кофе выпью! – и, не дожидаясь ответной реплики Бати, Рита исчезла из КЦ. Никто даже сообразить не успел, а остановить разозлившуюся Багиру тем более.       — Ну вот, обиделась, – удручающе заключил Иван Михайлович и опустился на свой стул.       — Её тоже понять можно, – вздохнул Владимир Викторович.       — Может, попьёт кофейку и успокоится? – предположил Бизон.       — Будем надеяться. Ладно, ребятушки, кто пойдёт на допрос следующим?       — Я, – вызвалась Дана. Ей непреодолимо захотелось получше узнать Аркадия Михайловича.       Начальство кивнуло, товарищи тоже пожелали удачи, и Вика проследовала к выходу. Через несколько секунд дверь за ней захлопнулась.       И тут же Родионов произнёс:       — Получилось. Вывожу на экран.       Бойцы встрепенулись, как от громкого хлопка в ладоши, и вперили заинтересованные взгляды на большой экран, где высветился отчёт по делу №345-K.       — Тут только основные детали, без подробностей, – сообщил Глеб, чьи глаза бегали по строчкам на мониторе, — но уже кое-что понятно.       — Так-так, – Батя и остальные тоже изучали написанное. Дело было расписано и правда по пунктам: дата, состав участвующей в операции группы, краткая характеристика преступления и бандитов, а в самом конце – такой же кратки итог.       — Четвёртого апреля две тысячи семнадцатого группа «Беркуты» обезвреживала банду террористов, которые планировали взорвать химический завод в городе – внимание, – оповестил Глеб, — Черенцы. Ума обезвредила главаря, но у того остался сын, сумевший сбежать за границу.       — О-па, – присвистнул Опер, — так это же тот самый город, где взорвалась гостиница.       — Да, это не может быть простым совпадением, – нахмурился Бизон. — А как зовут сына?       — Богданов Михаил.       — Есть на него что-нибудь? – спросил Пригов.       — Ещё один любопытный факт: в базе о нём нет никакой информации, как будто его вообще не существовало и не существует, – довольный собой произнёс Глеб.       — Но при этом в отчёте группы он значит? – уточнил Батя.       — Так точно. Сказано только, что Богданов был правой рукой своего отца.       — Значит, мы на верном пути, – с облегчение сказал Бизон. — Если он смог сбежать за границу, где его никто не нашёл, то подчистить базу спецслужб ему тоже не составило огромного труда.       — Богданова младшего искали почти два года, даже после перевода Умы. Но никаких следов не обнаружили, и дело закрыли окончательно, – поделился новой информацией Родионов.       — Хорошо, тогда аккуратненько работаем в этом направлении, – подвёл итог Владимир Викторович. — Нужно найти всех знакомых Олеси, которые живут и работают в гостинице «Сирень». Ищем любые ниточки, связывающие Богданова с Россией и Олесей. Только не светитесь. О любых новостях докладывайте незамедлительно. А, и ещё, – он посмотрел на каждого бойца по очереди, не пропустив даже Батю, — обиды оставьте при себе и сделайте вид, что сотрудничаете с Аркадием Михайловичем. Он не должен ничего заподозрить. Я ясно выразился?       «Нерпы» закивали.