Sieste de neuf minutes

- Даже не знаю, что выглядит лучше : ты или это чудное платье? - Так сними его и проверь

      Эстелла считала каждую минуту, запоминала каждое мгновенье, что проводила в месте своих детских грёз. Все совсем такое же, каким она его представляла во сне. Высокие, белоснежные стены, обрамленные декоративными вставками цвета мяты. Гул станков, запах французских духов и лака для волос, мыла, и у самого входа можно было ощутить запах кожзама и текстили, что хранились в подсобке на самые плохие дни. Тонкий шлейф Chanel так и кричал о том, что хозяйка сие заведения уже проходила вдоль бездарных, по её мнению, работ. На начищенном, ещё утром, полу валялись кружева, пуговицы и кусочки отрезной ткани, что так предательски откинуты уголки столов. В голове юной девушки все крутилось, плыло, а в животе летали сотни бабочек от того, что наконец и она стала частью этого волшебства.       Рабочий шум прервали громкие цоки туфель на шпильках императрицы мира моды. Лишь шорох утренней газеты доносится до ушей. Люди позамерали на своих местах, на которых некогда так кропотливо работали. Но речи Баронессы сегодня не прозвучало. И все понимали почему. Круэлла. Она медленно, но уверенно спускалась вниз, а адвокаты и личные помощники склонив голову, мирно следовали по пятам. - Заморашка,- пронзительный голос модельера заставил девушку подпрыгнуть от неожиданности. Хотя Баронесса не в первый раз пользовалась услугами Миллер, каждый раз все равно был для неё чем-то новым, особенным. Таким, что девушка записывала каждую их встречу в дневнике.- Бери все материалы для работы и садись в машину.        Женщина не стала дожидаться её, на что Эстелла была крайне рада, пытаясь собраться как можно быстрее, попутно роняя ножницы и карандаш, под презрительными взглядами завистливых коллег.

***

- Круэлла переходит все границы,- Баронесса нервно крутит в руке кольцо с гравировкой рода фон Хеллман, что Эстелла еле сдерживает смех. - Вы так суетитесь из-за неё, мэм?- наигранно тянет она, наклоняя голову и тем самым обнажая сущие намёки на длинную шею, обтянутую чёрным шелком. - Разве она стоит всех ваших переживаний?- черт, она хотела это услышать. Просто скажи да, просто признай, что я тебя переигра- - Чушь собачья. Эта чертовка лишь однодневка. Скоро её имя и не вспомнят,- отрезала Баронесса, нервно подправляя очки. Девушка посчитала этот жест довольно странным, пока не поняла, что они уже приехали в пункт назначения.       Тяжёлые чёрные ворота отворились перед машиной, а грозное "Hellman Hall" заставило Эстеллу вжаться в спинку кресла. - Тебе нужно будет сшить мне платье,- фраза оттрезвила Миллер, заставив оторвать взгляд от вида обрыва. - Что?

***

      Никто особо не бывал в восточном крыле особняка. Здесь таились секреты покрупнее сейфа с украшениями или гардеробной. Почти что половину занимала спальня хозяйки сего дома. Огромная комната в зелёных и белых тонах, точно главный цех в городе, украшенный мебелью из белого дерева, огромного зеркала и портретом над массивной кроватью с балдахином. За ширмой Эстелла заметила множество столов, манекенов, на одной из которых заколота рулетка, и разбросаны бумаги. Множество разбросанных бумаг. Она наклонилась, дабы поднять одну из них, но её прервал голос Баронессы. - У тебя ровно неделя и три дня. Состоится ежегодный бал в честь зимнего солнцесостояния. Но к огромному сожалению, все мои силы были потрачены на летнюю коллекцию и у меня, как бы прискорбно это не звучало, совершенно нет идей,- женщина бросила сумку на прикроватную тумбу и не разворачиваясь к подчиненной, продолжила, медленно снимая короткие перчатки с тонких ладоней,- Тебе нужно будет одеть меня на этот бал. Считай своим дебютом.

***

      У Эстеллы до ужаса дрожали руки. Она буквально стояла, словно статуя, в центре огромной комнаты, поближе к ширме, отделяющей саму спальню от мастерской, и не могла оторвать свой взгляд от того, насколько красиво падали на паркет перчатки из тяжелого шёлка. - Рулетка на манекене,- будто прочитав мысли, раздражённо бросила Баронесса, снимая верхнюю часть платья. Она растерянно кивнула, будто та увидела бы как бесцеременно молодая девушка пожирает её взглядом, и побежала искать нужный ей предмет. Рулетка была заколота более шестью булавами, что торчали из бедного манекена. "Она что, была в ярости когда их втыкала?" пробежала в голове,- Заморашка, давай быстрее, и помоги мне снять это чёртово платье. Почему здесь нет никого из горничных?!- "Потому что никто не собирается умирать на месте". Девушка натянулась и оглянулась, в панике пытаясь понять, не сказала ли это вслух. Выдернув несчастную рулетку, начинающий дизайнер подбежала к своему работодателю.       Темно-зеленое платье с множеством пуговиц, что толстой лентой спускались до поясницы, обтягивали статное и худощавое, как заметила Эстелла, тело Баронессы. Короткие рукава платья открывали вид на бледные руки англичанки, и она могла посчитать все венки и родинки на прозрачной коже и впервые она заметила седину, что тронула тёмные волосы. Миллер никогда не обращала внимание на волосы императрицы моды, но они казались такими необычными своей исключительной обыденностью в образе этой роковой женщины.        Эстелла медленно провела подушечкой пальца по гладкой поверхности пуговицы и аккуратно одну за другой раскрывала их, раскрывая так же и вид на спину Баронессы. "Идеальная" прошло в голове Круэллы. Определенно прятать такую красивую шею и спину считалось криминалом. Нужно заняться этим, мы ведь не хотим так и остаться без этого прекрасного вида! - Ты там умерла? Быстрее бери замерки, мне нужно переодеться и успеть побывать на ужине с Мазовскими.- Баронесса упрямо ухватилась за талию, что так выделялась своей анатомической неисправностью. "Корсет" сделала заключение Круэлла, махнул головой. Совершенно обыденно, когда-то это было в моде, а формы было трудно вернуть в прежний вид. - Да, сейчас, дайте мне пару минут,- улыбнулась и ответила девушка, уверенно растянув ленту.

***

- Чего это она делает?       Джаспер впал в ступор, увидев старую подругу, что крутилась вокруг манекена, закрепляя выкройки. Она то и дело подбегала к стене с скетчами и оторвав два, подбежала к ним. - Как думаете : первый или второй? - девушка безумно вытягивала две бумажки. Джаспер мало что смог разобрать, однако Арти чопорно цокнул и уверенно произнес,- Первое. Ты куда-то собралась? Не в твоём стиле платье. Или решила убить Баронессу в платье ее же типа?        Хотя это мало как волновало дизайнершу, мнение соратников всегда согревало ее сердце. Вытаскивая рулон ткани из под стола, Круэлла начала параллельно искать свои ножницы. - Я одеваю Баронессу на бал солнцесостояния!- выкрикнула она, пытаясь понять, какое сочетание будет смотреться лучше. - Воу, так значит мы можем- - Нет, Джаспер, на этот раз я не хочу ничего разрушать, я хочу творить- отрезала старого друга Круэлла, мечтательно присев на стол, вспоминая ту нежность прозрачной кожи и о тонких запястьях, что податливо лежали на её плечах, когда Круэлла измеряла высоту декольте. И это приводило её в дикий восторг. На этих ладонях красиво лежали бы лёгкие перья. Перья.- Арти, можешь найти мне перья? Много перьев?

***

      Яркие вспышки камер освещали всю ковровую дорожку, и впервые, хотя нет, как и в каждый подобный случай, все они были устремлены на императрицу мира моды. Каждый ждал новую драму, в центре которой будут Круэлла и Баронесса. Война, что в газетах и журналах прозвали самой громкой битвой между панком и гламуром. Но сегодня, как и пару лет тому назад, абсолютно все умы были отдаленны от яркого желания и азарта узнать продолжение истории. Нет, всех их привлёк совсем другой экспонат.        Яркие выходы Баронессы на свет стали вещью обыденной, и с каждым разом она все выше и выше задирала планку, но всем было понятно одно - завтра на газетах будет платье Баронессы от молодого кутюрье и даже Круэлла не сможет сместить вид стройной спины и длинной белоснежной шеи, что обромляли чёрные перья. Да и сам выход в виде чёрного лебедя с пышной юбкой, длинным шлейфом из чёрных перьев и золотых нитей обязан был стать легендарным, культовым. - Даже не знаю что выглядит лучше : ты или это чудное платье,- кто-то шепнул фразу на ухо, обжигая горячим дыханием с нескрываемым восторгом, и Баронессса фон Хеллман точно знала кто это.