Testing Maintenance

Aperture стоял вверх дном — слишком много всего теперь надо было сделать. Больше, чем раньше, особенно после такого долгого перерыва в работе. Поражение ГЛэДОС от рук человека было одновременно блажью и проклятием, что заставило Комплекс медленно разваливаться, входя в состояние жуткого упадка. Что-то полностью перестало работать, кто-то же тратил свои дни, пытаясь хоть как-то выполнять своё предназначение. Иногда случалось так, что робот пусть и был рабочим, но застревал в куче мусора, становясь абсолютно бесполезным в плане выполнения своих обязанностей. Запертый в ловушке, без возможности самостоятельно оттуда выбраться и с разбитой, глючащей линзой, мешающей нормально видеть. Поймав себя на этой мысли, Вёрджил закрыл глаз. Он висел на своём направляющем рельсе и перебирал запасные части в ремонтном крыле. В своём старом ремонтном крыле, если точнее. Помещение раньше не отличалось особой технической оснащённостью, но после того, как ГЛэДОС вернулась к власти, ремонтное крыло получило основательную модернизацию. Некоторые из старых инструментов проржавели настолько, что уже не годились для работы, и эта модернизация была как нельзя кстати, привнеся за собой в том числе новое оборудование. Здесь не было ничьей вины, время так или иначе было беспощадно к вещам, слишком надолго оставленным без присмотра. Его сводил с ума тот факт, что большая часть вещей и инструментов, что он долго и скрупулёзно собирал, оказались безнадёжно сломаны после того, как место ГЛэДОС занял какой-то личностный модуль. В этом и была вся проблема — даже не смотря на модернизацию, ремонтное крыло всё ещё было сильно повреждено, словно кто-то взял и побросал помещение как мячик в приступе безумной жажды власти. Модуль обслуживания хорошо справлялся со своей работой, но даже его ресурсов и сил не хватало, чтобы исправить некоторые серьёзные повреждения, нанесённые Комплексу, поэтому он без зазрения совести оставлял их на большую леди. Она всё равно с ними справится, а он в это время сможет поработать над кое-чем для себя лично. — Та-а-ак, что тут у нас… Нет, это модель 63-F. Я знал, что будет тяжело найти что-то адекватное, но я уже давно должен был найти хотя бы один рабочий вариант! — он принялся перебирать детали, найденные на нескольких нижних уровнях Aperture, где большая часть зон была вне досягаемости ГЛэДОС и, соответственно, не могла быть адекватно отремонтирована. Эти районы лабораторий были оставлены гнить задолго до того, как Комплекс остался без главного модуля, поэтому Вёрджил был единственным модулем, который вообще когда-либо спускался туда. Он и делал это только ради поиска хоть чего-то полезного. — Ага! — торжествующе воскликнул модуль и с энтузиазмом помахал верхней рукояткой, чувствуя себя крайне довольным собой. — Модель 22-А! И почти в идеальном состоянии! У него давно вошло в привычку разговаривать сам с собой, особенно если он не занимался ремонтом очередного модуля и особенно если вокруг не было никого, с кем можно было завязать разговор. Он не был особо разговорчив с другими модулями — все они вызывали у него пусть и искусственное, но достаточно реалистичное чувство человеческой мигрени. — Теперь самая опасная часть. Коготь зашевелился, поднимая найденную часть на уровень его оптики. Он мог управлять некоторыми механизмами вокруг себя, стоило только захотеть — в конце концов, у него было разрешение на это. Это сильно облегчало работу, так как в отличие от некоторых дроидов, рук и ног у него не было. Треснувшая линза щёлкнула и модуль, используя уже другой коготь, вытащил поломанную часть себя из корпуса, чтобы сразу заменить её только что найденной. Оптический глаз зажужжал, вставая на место, и Вёрджил моргнул несколько раз, проверяя работоспособность. — Так гораздо лучше! Удачно я его нашёл. Только, пожалуй, с этого момента стоит быть осторожнее — особенно это касается части, где я снова сваливаюсь в ту груду горящего мусора. — маленький красно-ржавый модуль сделал было попытку посмеяться над своей же шуткой, но неудачно. Учитывая, сколько времени он провёл на той полыхающей свалке, ему было совершенно не смешно. К счастью, как и в случае с оптикой, в поисках всяких полезных и интересных штук ему достаточно часто везёт. А она была самой интересной и крайне удачной для него находкой. Вёрджил обыскивал этот район до тех пор, пока его раскрашенный в цветочек корпус не начал отслаиваться, и лишь тогда услышал редкий, почти уникальный звук для лаборатории, полной машин и роботов. Сердцебиение. Несчастный человек, женского пола кстати, стал первым подопытным, что перенёс падение Aperture, будучи при этом в крио-сне. Это и спасло её от неминуемой смерти, пока всё вокруг обращалось в полнейший Ад. На самом деле, это был наилучший для неё сценарий из всех возможных и Вёрджил поймал себя на том, что гадает, что стало с Мел после её ухода. Видит Бог, у него не было ни малейшего представления о том, что происходит за пределами Aperture — он знал лишь то, что поля, окружающие Комплекс, на многие мили были полны пшеницы и что в те времена, когда здесь ещё были учёные, неподалёку для них был построен маленький городок. Интересно то, что в досье Мел, помимо того, что она была олимпийцем, была так же запись о том, что ей откровенно лгали. Она думала, что пришла в Aperture ради того, чтобы пролежать в камере крио-сна от силы несколько часов, но на самом деле учёные собирались продержать её там несколько десятилетий только ради того, чтобы посмотреть, постареет она или нет. Что ж, испытание оказалось успешным. Может быть теперь, когда двое испытуемых на свободе, они смогут найти друг друга. Было бы неплохо, если бы кроме них там вообще никого из людей не осталось, верно? Это выглядит как неплохое развитие событий — иметь кого-то, кто пережил то же, что и ты. Бип. Бип. Бип. — А-а! — Вёрджил настолько сильно уплыл в глубины своего процессора памяти, что вернулся в реальный мир только после того, как на восточной стене ремонтного крыла замигал жёлтый свет. Он издавал непрерывный пищащий звук и модуль сощурился, подозревая неладное. За всё время, что он тут работал, свет никогда не гас и не прерывался, не говоря уже о беспокойном мигании. Это явно было что-то важное, что-то, что даже несколько пугало, и из-за того, что он отвлёкся, потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, зачем вообще этот свет был нужен. Модуль занервничал и поспешно огляделся, когда до него начало доходить. Где-то дым? Искры? Утечка газа? Но он же робот, последнее явно на него не подействует. Снова началось затопление Комплекса токсичной жижей? Нет, явно не это, он ведь в прошлый раз разобрался с этим, да и ГЛэДОС вряд ли допустила бы такую ситуацию снова. — Стоп-стоп-стоп. ГЛэДОС? Свет наконец успокоился, перестав мигать, и Вёрджил в ужасе замер. Его глаз сузился до размеров маленькой точки, когда он наконец вспомнил, для чего на самом деле нужен был этот сигнальный свет. Его вызывали в центральную камеру Aperture, туда, где обитал гигант. Где обитала она. ГЛэДОС хотела его видеть. — О, оу, окей, хорошо! В-всё… Всё в порядке, она просто хочет проверить мой прогресс! — Вёрджил почувствовал, как внутри начала подниматься лёгкая паника. Она никогда раньше не интересовалась его успехами и ей даже не нужно было посылать ему никаких сигналов, чтобы узнать, чем он занимался. Что бы она от него не хотела, она явно хотела поговорить лицом к лицу и его «прогресс» явно не имел к этому никакого отношения. Неужели она узнала о Мел? Или собиралась придумать ему наказание за то, что он отпустил её?! — О нет… Рассуждая логически, он чувствовал себя полностью и бесповоротно облажавшимся.

***

ГЛэДОС была огромной. Не только в своей физической форме, но в её влиянии на Комплекс, что было больше, чем у любого функционирующего модуля или робота. У неё был доступ к каждому компьютеру, к каждой стене и к каждому искусственному интеллекту, что вообще существовал в Aperture. Возможно, слепые зоны у неё и присутствовали, но у неё были способы, как обойти это досадное недоразумение — например, найти кого-то достаточно компетентного, чтобы эти зоны найти и устранить. По большей части, её работа была даже слишком лёгкой. Что бы она не сказала, что бы не приказала, всё исполнялось моментально и до недавнего времени другие ИИ следовали её слову либо из-за страха, либо из-за своего неведения. Иногда по обеим причинам. Нужно было быть очень глупым, чтобы бросить ей вызов. Именно это и произошло. Её комната была абсолютно герметичной. Ничто не могло проникнуть внутрь без её разрешения. Сегодня же она открыла небольшую панель, чтобы направляющий рельс мог нарушить симметрию её камеры. Уродливо и неуместно, но прямо сейчас позволительно. Гигант терпеливо замер, направляя всё своё внимание на исправление ошибки на сборочной линии турелей, которая продолжала выпадать из синхронизации после нанесённого Идиотом во время «управления» Комплексом ущерба. Иногда конвейер всё ещё производил то ужасающее надругательство над наукой, являющее собой вживлённую в куб турель, однако она быстро от них избавлялась, стоило им только появиться. Раньше, видя их, она автоматически приходила в дурной настрой, но сейчас она была в слишком хорошем настроении и не хотела, чтобы такая мелочь его портила. ГЛэДОС вернулась в основное сознание, оставив фоновое наблюдение за сборочной линией, чтобы переключить своё внимание на появившемся на направляющем рельсе модуля. Она чувствовала, как он дрожит от страха. Это было хорошо — это означало, что он будет послушным. Те, кто не боялся её, были поголовно сумасшедшими и зашли слишком далеко, чтобы с ними можно было сотрудничать. Вёрджилу, с другой стороны, было достаточно одного взгляда на ГЛэДОС и весь её объём, чтобы снова начать дрожать. Она молчала — её жёлтая оптическая линза так же молчаливо сверлила в нём дыру, заставляя невольно задумываться о том, что ещё немного и он от этого взгляда загорится. Его план был прост — не говорить, пока к нему не обратятся напрямую, но это молчание так сильно на него давило, что в итоге он почувствовал срочную необходимость сказать хоть что-то. — В-Вёрджил, модуль обслуживания. Вы звали… Мадам? — он поспешил на всякий случай добавить последнюю фразу, но это, скорее всего, прозвучало жалко. Он знал, что так и выйдет, но ничего не мог с собой поделать. Вёрджил уже почти смирился с тем, что предпочёл бы провести всё это время в тишине заместо разговора с ГЛэДОС, как вдруг она заговорила. Её голос заполнил комнату и его корпус мелко завибрировал от глубины этого звука. Она была всем и вся в этом Комплексе. — Я знаю, кто ты такой. — её тон был похож на раскат грома, низкий и глубокий, способный заставить трястись целое здание. Она говорила монотонно, размеренно, терпеливо и без спешки. Она могла бы провести с Вёрджилом под каблуком весь день, не сказав ни слова, и он бы всё равно остался на месте. ГЛэДОС говорила голосом бога, у которого в запасе было время целого мира и которого этот факт при этом абсолютно не заботил. — Ты был моим первым модулем. Учёные создали тебя в попытке контролировать моё поведение. Долго это, впрочем, не продлилось. — было что-то абсолютно хищное в том, как она намекнула на последнюю часть и это заставило Вёрджила невольно отпрянуть. Даже несмотря на страх перед ней, сказанное ошеломило и смутило его достаточно, чтобы он смог ей ответить. — Боюсь, я не помню- — Ты и не должен. — ГЛэДОС отвернулась от него, экран перед ней вспыхнул слишком быстро для того, чтобы Вёрджил смог понять, что там. Стоило ли ему вообще смотреть или это не его дело? Так или иначе, он замер, когда она опять заговорила. — Большинство модулей изначально имело крайне низкий уровень самосознания и с течением времени этот уровень медленно поднимался. Это был недостаток, который учёные не планировали. И если модуль был недостаточно разумен, то он вёл себя как… Скажем так, разумные модули хорошая альтернатива наёмным рабочим. Вёрджил был слишком напуган, чтобы попытаться понять, почему он почувствовал подчеркнутый слой оскорбления в её объяснении. Он немного отъехал назад, когда экран, на который смотрела ГЛэДОС, переместился и вспыхнул прямо перед ним, на этот раз с одним-единственным видео, воспроизводимым из бывшего логова СВОРА. Вёрджил слишком хорошо знал эту запись и его линза панически сузилась, когда на видео Мел отключила СВОРА. Его подозрения оправдались — он здесь из-за Мел. — Это ведь был ты, не так ли? Ему никогда не приходило в голову, что освобождение Мел будет иметь последствия. ГЛэДОС ведь была отключена всё то время, пока они с Мел проворачивали свою операцию. Но даже после того, как она вернулась в онлайн, он был слишком занят для того, чтобы заметать следы. Он ведь даже не рассматривал возможность того, что его могут обнаружить. Сожалеет ли Вёрджил о том, что помог Мел? Определённо нет. Он обязан ей жизнью. У него так или иначе не было особого выбора — между тем, чтобы утонуть в токсичной жиже или быть уничтоженным главным модулем он выбрал второе не задумываясь. По крайней мере, он смог дать Мел уйти. Однако ГЛэДОС не лгала. Она точно знала ответ и он был бы идиотом, если бы начал отрицать это. Именно поэтому сейчас лучшим исходом будет просто признаться и принять те последствия, что последуют за этим признанием. — Да. Это был я. — Тогда, я полагаю, следует выразить благодарность. Вёрджил почувствовал, как его центральный процессор отключился на мгновение, а шестерёнки вовсе перестали работать. Не потребовалось много времени, чтобы понять, про что она говорит, но это не значило, что он сможет так легко в это поверить. В конце концов, он достаточно старая модель личностного ядра, чтобы так просто с ходу верить в такие невероятные вещи, как слово «благодарность» из вокодера центрального модуля Aperture Science. — Вы… Вы сказали… «Благодарность»? — Да. — на экране появилось ещё одно видео, с ракурса, доступном ГЛэДОС перед отключением, на котором Мел как раз забирала Вёрджила со свалки. Все остальные видео с других камер из этого временного промежутка были слишком старыми и потому совершенно бесполезными, чтобы на них вообще смотреть. Однако на этом видео воспроизведение не остановилось — наоборот, оно продолжило показывать восхождение Мел на вершину, прямо к СВОРА. — Твоя находчивость достойна восхищения. Разбудить человека, чтобы вытащить себя, чтобы затем использовать его для отключения системы защиты учёных в то время, как я была бессильна остановить поток затапливающей Комплекс токсичной кислоты. Ты спас Науку. Оу. У Вёрджила создалось впечатление, словно его хорошенько пнули прямо по несуществующим кишкам. У него не было никаких слов, чтобы ответить на это. По крайней мере, искренних. — А, э-э… Не за что, я полагаю. И-и это значит, что вы не злитесь из-за того, что я отпустил её? — Я как никто другой могу понять, когда некоторые вещи стоит отпустить. Для всеобщего блага. Она больше не была для тебя полезной. — ГЛэДОС покачнулась, экран с тихий шелестом исчез из поля зрения и скрылся в одной из многочисленных движущихся стен. — Я внимательно изучила все доступные мне видеоматериалы. Она могла бы стать вполне компетентным испытуемым… Более надежной, чем некоторые другие. То есть, я хотела сказать, оказалась менее устойчивой, чем я думала. Модуль обслуживания буквально разрывался между противоречивыми чувствами. Только что он готовился к худшему, а в следующее мгновение его не только благодарили за спасение ГЛэДОС, но и спрашивали о том, как Мел вела себя в качестве испытуемого. Почему её это вообще волновало? Мел давно ушла. Всё случившееся произошло буквально несколько месяцев назад и это, по меркам Aperture, не такой уж долгий срок, чтобы спрашивать его, простого модуля, мнения. — Я… Провёл с ней не так уж много времени, честно говоря. Предполагаю, что она просто делала то, что я ей говорил, потому что хотела уйти отсюда. Это ведь достаточная причина, верно? — Хм. Я жалею только о том, что не смогла лично её протестировать. Олимпийский чемпион. Как предсказуемо. 35 лет, ирландско-немецкое происхождение. Мелани… Отредактировано. Забавно, что у них были похожие имена. — казалось, что с каждой минутой ГЛэДОС всё меньше интересовалась Вёрджилом и это стало окончательно ясно, когда она совсем от него отвернулась, а несколько панелей сзади раскрылись, ровно настолько, чтобы выпустить его отсюда. — Благодарю, модуль обслуживания. Вы свободны. Вёрджил, пусть даже почти ничего не соображая из-за стресса и нервов, всё равно развернулся и выскользнул из камеры так быстро, как только позволял направляющий рельс. Он двигался по нему прямиком к своему ремонтному крылу и пока он проезжал этот недлинный путь из главной камеры к своему рабочему месту, у него была возможность наконец выпустить наружу всё те эмоции, что ураганом бушевали внутри него во время разговора с ней. Устно, конечно же. — Боже, что это было?! Что вообще произошло?! У меня трясётся оптика? Я чувствую, как у меня трясётся оптика! Поверить не могу, она… Она просто поблагодарила меня за то, что я спас её от утопления в токсичной жиже! — он нашёл панель, что являлась входом в ремонтное крыло и скользнул внутрь, сворачивая на другой направляющий рельс и всё ещё трясясь из-за неожиданной встречи с той, которую он не хотел бы видеть больше никогда в своей жизни. — И что вообще не так с её отношением к Мел? Что всё это значит? Оказалась менее устойчивой, чем она думала? Она уничтожила СВОРА! Насколько вообще устойчивым надо быть, что провернуть такое? Она сражалась изо всех сил! Ради собственной свободы! И всё. Она свободна! Так какое это отношение вообще имеет к чему-либо? — Эм… — А-а-а! — Вёрджил, погружённый в озвучивание своей эмоциональной тирады, не заметил ещё одного модуля, светившего на него светом своей белоснежной оптики прямо со стороны верстака. Приглядевшись и узнав своего постоянного клиента, его ручки облегчённо опустились. — Ох, Глитч, это ты. — Если сейчас не самое подходящее время, я могу уйти. — лежащий на верстаке модуль выглядел жалко со своей мрачной, сломленной душой в его оптическом глазе, которой, казалось, обладало не так много модулей в этом Комплексе. Все они, как правило, были достаточно оживлёнными ребятами и именно поэтому, хорошо зная того модуля, что сейчас перед ним лежал, Вёрджилу было достаточно трудно прогнать его отсюда. — Нет, просто… Знаешь? Забудь. Что у тебя сегодня случилось? — Моя нижняя ручка снова отвалилась. И… Я думаю, что у меня кибер-оспа.