the mountains know our sins

После той прогулки на горе Минхо стал захаживать в бар отеля каждый вечер. Все началось сразу после того, как они вернулись в свой номер. Не говоря ни слова, Хенджин сразу же упал на кровать и достал свой телефон, начиная играть. Минхо решил дать им немного личного пространства. Хенджин, должно быть, устал после похода в ресторан и Минхо не хотел злить его еще больше. Ему самому не хотелось встречаться взглядом с Хваном — он все еще чувствовал беспокойство, глядя на Хенджина. Его взгляд в ресторане пробирал до мурашек и Ли боялся его непредвиденной реакции. Одного или двух бокалов алкоголя хватило, чтобы занять свои мысли и пальцы на вечер, рассматривая открывшейся вид на мягко падающий снег и отражение пламени свечи в окне. Обычно он покидал номер как только темнело, начиная с четырех часов, и возвращался не раньше полуночи. Это помогало ему пережить большую часть дня. И, хотя Хенджин всегда интересовался, куда он идет, казалось, что он никогда не скучал по нему настолько, чтобы составить ему компанию. Все было хорошо — он мог расслабиться, как и планировал, а Хенджин мог заниматься спортом или созваниваться с друзьями, не обременяя Минхо. В конце концов, Ли вернулся в номер с определенным уровнем алкоголя в крови и с потребностями, которые Хенджин помог удовлетворить так, как он сам хотел. Это работало — Минхо был доволен. Если Чан решал заглянуть в бар поздним вечером, Ли был не против поприветствовать его кивком, после которого Бан садился один, подальше от периферийного зрения Минхо. Минхо был рад, что ему больше не придется наблюдать, как люди пристают к Бану, а Чан, возможно, был рад, что Ли не увидит, как он снова получает отказ. Правда, Минхо видел, как Крис однажды уходил с другим мужчиной, но ему удалось убедить себя, что это было не ради секса на одну ночь. Это просто невозможно. Он и сам был довольно привлекательным — люди робкими шагами подходили к нему, чтобы получить холодный отказ. Слово жених он не мог выдавить, поэтому чеканил, что просто ждет кое-кого. К тому же, равнодушное выражение лица говорило само за себя. Приход Хенджина одним вечером в бар ощущался как хлесткая пощечина. Сев на рядом стоящее кресло, он потребовал внимание от жениха, который наблюдал, как в конце бара Чан флиртовал с кем-то. В тот вечер бар был переполнен, поэтому Бану не оставалось ничего другого, как сесть прямо в центре спиной к Минхо. У Ли открывался чудесный вид на его бывшего, флиртующего с кудрявой девушкой. Сцена была ужасно схожа с их первой встречей в этом баре. И от этого сравнения его напиток стал кислым до такой степени, что он морщился при каждом глотке. — Хэй, привет, — сладко сказал Хенджин, прижимаясь к нему всем телом. Минхо едва взглянул на него. Ему было все равно, почему именно сейчас Хенджин решил составить ему компанию. Может, ему стоит найти другое место, где можно было бы потусоваться в одиночестве, — что здесь интересного? Минхо промолчал, предпочитая допить свой напиток. — Ты часто приходишь сюда, а? — сказал Хенджин, положив одну руку Ли на плечо, а другую на упругое бедро, — выпивка настолько хороша? Минхо сдержал стон. Он ненавидел это светские беседы с Хенджином. Парень решил его проигнорировать. — Ты можешь в это поверить? Он здесь с ребенком и вместо того, чтобы проводить время с ним, он тратит его на флирт в баре, — вырвалось у Ли, надеясь, что Хенджин не услышит его бормотание. Хенджин захихикал, наконец посмотрев в ту же сторону, в которую все это время смотрел Минхо. — О, посмотри, он довольно успешен. Она вникает каждому его слову. Это безумие. — Да, я называю это пренебрежением к детям. Бедный Чонин предоставлен самому себе, — зло сказал Минхо, закатывая глаза. Хенджин смерил его озадаченным взглядом. Минхо встретил его с вызовом, вскинув бровь. — Ты так переживаешь за ребенка, а? Что-то произошло? — А что должно было произойти? — вызывающе спросил Минхо. — Ты говорил мне, что не хочешь детей. Но теперь ты здесь и кажется, что ребенок — это единственное, что тебя когда-либо волновало в жизни. Минхо почувствовал, как его горло сжимается, а сердце набирает обороты в панике от того, что Хенджин, наконец-то, увидел его насквозь. Он почти хотел сказать, что да, Чонин был единственным, о ком он заботился, просто чтобы сделать больно Хвану. Но он боялся, что тем самым сделает больно себе. Хенджин резко выдохнул, пытаясь поймать взгляд Ли, но тот смотрел на свои ноги. — Я просто хочу понять. Ничего страшного, если ты передумал по поводу детей. Минхо прочистил горло. — Я не хочу иметь детей с тобой. — Чем же отличается Чан? На этих словах Минхо встретился с ним взглядом. Он был зол. Какое это имело отношение к Хенджину? То, что произошло в прошлых отношениях, остаётся в прошлом. Хван не имеет никакого права на него обижаться. — Я тебе говорил. Чонин не был нашим выбором. У тебя все перевернулось в голове, — произнес он и резко встал, от чего Хенджин завалился на бок, потому что потерял точку опоры, — я ухожу. Повернувшись, он увидел, как Хенджин пытается сесть, смотря при этом на Минхо взглядом побитого щенка. Это давало Минхо прилив сил — видеть замешательство в глазах Хенджина, когда он пытался понять то, чего сам Ли не понимал. Часть его хотела взять свои слова обратно и извиниться, другая же была пьяна от того, как его слова влияли на Хенджина. Хенджин встал и уже набрал воздух в легкие, чтобы заговорить, как Минхо перевел взгляд на Чана, поднимающегося с кресла за руку с девушкой. Ее кожа резко контрастировала с кожей Чана, когда она прижалась к нему всем телом и что-то зашептала на ухо. Минхо хотел издевательски засмеяться — это что, какой-то дешевый ночной клуб, чтобы они так тесно друг к другу прижимались? Но тут глаза Чана встретились с Ли на другом конце комнаты и сердце Минхо бешено заколотилось, щеки запылали, словно он только что увидел то, чего не должен был. Рука вцепилась в свитер Хенджина, чтобы притянуть его ближе. Хван издал удивленный звук в губы Минхо, который сразу запустил вторую руку в волосы жениха и начал целовать жестко и бесстыдно посреди бара. Он начал атаковать чужие губы, прижимаясь всем телом к Хенджину, руки которого лениво гладили тонкую талию парня. Хенджин попытался поцеловать его в ответ, но Минхо отстранился, не обращая внимания на покрасневшие губы и подбородок Хвана — его взгляд перешел на Чана, который все еще стоял на месте. Его уши покраснели, пока он продолжал разговаривать с девушкой. Никакой реакции. Минхо впился ногтями в ладошки, в ушах зазвенело, когда он бросился к двери. Он слышал за спиной отдаленные шаги. Конечно же, Хенджин последовал бы за ним, он просто должен был. Рука обхватила его локоть, чтобы притормозить, пока они шли к своему номеру. — Что это было? — весело спросил Хенджин. Минхо захотелось стереть эту ухмылку с его лица. Его щеки все еще горели от стыда, — я не помню, когда ты в последний раз целовал меня прилюдно, — продолжал усмехаться он. На званом ужине с твоей семьей, когда мы прощались и я хотел, чтобы твоя мама поверила мне, что мы будем хорошей парой, хотел сказать Минхо, но вместо этого прикусил губу. Он не был уверен, что его голос не дрогнет. — Ближе к делу, — проворчал он вместо этого. — Я имею в виду, — прочистил горло Хван, стараясь звучать более ласково, — наверное, мне просто кажется, что ты не уделяешь мне внимания. Мы находимся на самом романтичном зимнем курорте Европы, а ты ведешь себя так, будто мы едва знакомы. Минхо остановился на своем пути и смерил Хенджина гневным взглядом. Так вот оно что? Хенджин не заботился ни о ребенке, ни о том, хочет ли его Минхо, он заботился о внимании? Он не смог удержать насмешливой ухмылки. — Что? Я должен проводить с тобой все свое время? — Хенджин ничего не ответил, а Минхо продолжил, чувствуя, что уже не сможет остановить свой гнев, — я сходил на пару званных ужинов с твоими родителями и ты все еще хочешь, чтобы я был увлечен только тобой? Он вырвал свой локоть из хватки Хенджина, чтобы вытащить свою ключ-карту, не обращая внимания на прожигающий дыры взгляд Хвана. Минхо было все равно, что он злится, не похоже, чтобы Хенджин сильно о нем заботился. — Боже, дай мне немного времени, — выдохнул он, быстро приближаясь к их номеру. Хенджин быстро следовал за ним. — Немного времени?! Да ты даже не смотришь на меня! — дабы доказать свою правоту, он потянул Минхо за плечо, чтобы заставить его повернуться, но парень не поддался. Вместо этого он прижал ключ-карту к считывающему устройству и почти пинком открыл дверь. — Ох, прекрати. Ты так самодоволен, — сказал он, захлопнув дверь. Не успел Хенджин открыть рот, как оказался прижат к двери. Их глаза встретились, воздух между их телами накалялся. Он не выдержал и запустил руки под кофту Минхо, целуя его горячо и напористо. Ли же, в отместку, сильнее прижал его к двери. Их языки встретились, слюна стекала по подбородку Минхо, что делало поцелуй еще более грязным и животным. Хенджин сжал талию Минхо, меняя их местами. Теперь Ли был прижат к стене, стараясь не уступать Хвану в поцелуе. Хенджин не оценил его сопротивление и прикусил губу Минхо до крови, чем вырвал хныканье из рта напротив. Хван обезумел от вырвавшегося звука и раздвинул бедра Минхо своим коленом, надавливая на пах парня. Минхо почувствовал приятное давление внизу живота. Нет ничего нового, что его заводит грубое отношение в постели. Минхо находил что-то захватывающим в том, что эта грубость и жестокость была заслуженной. Хенджин прикасался к нему так, словно соревновался — кто из них дольше продержится. Он гладил чужой член через джинсы, надавливая так сильно, что Минхо задыхался от нехватки воздуха в чужие губы. Ли не хотел удовлетворять самомнение Хенджина, умоляя о большем. Вместо этого он притянул Хенджина за волосы ближе, смыкая губы и зубы на его шее, оставляя многочисленные метки. Он прекрасно помнил, сколько Хван взял с собой водолазок с высоким горлом, чтобы прятать отметины на шее. Хенджин вздрогнул, когда язык Минхо нашел чувствительный участок кожи на шее. Хван убрал свои руки с чужого члена и переместил их на аппетитную задницу парня, сжимая и массируя упругие мышцы. Он снова глубоко поцеловал Минхо, покусывая его язык в отместку за содеянное с шеей. — Ложись на блядскую кровать, — прорычал Хенджин ему в губы, потираясь на последок бедрами, не оставив Минхо другого выбора, кроме как беспрекословно подчиниться. С шумом в ушах и гневом, все еще бурлящим в венах, он сел по центру, опершись на ладони, чтобы наблюдать, как Хенджин одним резким движением снимает с себя свитер и топик под ним. Минхо воспользовался моментом и снял джинсы, чтобы облегчить давление на напряженный член, как тут же его всем телом прижал обнаженный Хенджин кровати. Почти обнаженный, за исключением нижнего белья, находившемся на нем. Он остановился и посмотрел на Минхо под собой. Ли почувствовал себя совсем крошечным под телом Хвана. Минхо прочистил горло, не совсем понимая взгляд Хенджина. Но он не собирался ему уступать. — Ты собираешься трахать меня или я должен делать все сам? На этот вопрос Хенджин почти зарычал, сжимая бедра Минхо в своей стальной хватке. — О, не переживай. Я тебя оттрахаю как следует, — пригрози Хенджин перед тем, как спустить губами по шее парня, оставляя многочисленные метки своими зубами. Он стянул нижнее белье Ли и обхватил член рукой, — не будь таким дерзким, иначе ты ничего не получишь. Минхо хотел было усмехнуться, сказать, мол, твой член — это то, чего я больше нигде не получу, но в итоге решил, что это было бы слишком. Поэтому он вслепую потянулся к прикроватной тумбочке, чтобы достать флакончик со смазкой и протянул его Хенджину. Это был не первый раз, когда они вымещали свой гнев посредством секса и Минхо был уверен, что не последний. Не то, чтобы они не пытались решить скандал с помощью слов, просто Ли был уверен, что секс — ключ к здоровым отношениям. Минхо повернулся к Хенджину спиной, предоставляя на обозрение круглую и мягкую задницу. Ли принял коленно-локтевую позу, показывая всего себя. Хенджин быстро снял с него трусы до конца, перебрасывая их через плечо. Минхо от нетерпения начал покачивать задницей в воздухе. — На что ты пялишься, принимайся за работу, — приказал он и тут же его левую щеку обожгла пощечина. — Ты всегда такой блядски нуждающийся, — сказал Хенджин. Послышался звук открывающейся бутылочки. Ли не мог побороть чувство разочарования. Он думал, что, находясь в такой позе, Хенджин этим воспользуется и съест его задницу. Хван никогда не пробовал подобного в постели, да и Ли не просил, но Минхо скучал по этому чувству. Поэтому, когда холодные, покрытые смазкой пальцы коснулись его входа, он попытался представить, что это теплый язык. Что две сильные, мозолистые руки обхватили его за верхнюю часть бедер, чтобы помочь ему раскрыться и поддержать, если его ноги будут слишком сильно дрожать. Они всегда дрожали. — Блять, какой ты чертовски узкий, детка, — прошептал Хенджин, медленно проникая в него двумя длинными пальцами. Минхо прикусил губу, чтобы не быть слишком громким. Стены были не такими толстыми, как хотелось бы парню, поэтому он ограничивался небольшими вздохами и хныканьем, когда пальцы Хенджина касались его простаты. Ритм был не тот. То слишком медленно, то слишком быстро. Минхо обнаружил, что пытается подмахивать бедрами в такт пальцам внутри себя. Так было не всегда. Минхо не считал себя слишком придирчивым в сексе — с Чаном ему нравилось все. Он мог не торопиться и сводить Минхо к мольбам и стонам, а мог быть быстрым, безжалостным и грубым и в конце Ли благодарил бы его за то, что он позволил ему кончить. С Чаном секс всегда был в некотором роде праздником. У них никогда не было настоящего злого секса, Чан не мог долго оставаться злым, когда Минхо хныкал под ним или скакал на нем. — Я гото-о-о-в, — под конец простонал Ли, зарываясь лицом в подушку. На это он получил сильный шлепок по бедру, как только из него вынули пальцы. Излишки смазки потекли по внутренней стороне бедра. Грязно. Чан тоже любил брать его грязно. Рука нежно прижалась к его шее, зарываясь пальцами в волосы. Минхо хотелось, чтобы она сжалась сильнее. Вдруг он почувствовал, как горячий и толстый член проникает в него. — Черт, какой же ты узкий, — раздалось позади него и Минхо вздрогнул, представив совсем другой голос и интонацию, возможно, его назвали бы каким-нибудь милым именем, как раньше. Минхо зарылся лицом в подушку, подавив стон от пролетающих воспоминаний. Его растягивали, наполняя до краев теплом и он пожалел, что не лег на спину, чтобы видеть, как напрягаются мышцы Чана, когда он держит его за бедра и трахает сначала чертовски медленно, а потом набирает тот темп, от которого Минхо видел бы звезды. Он уже не мог остановиться. Воспоминания подталкивали его к краю. Он не решался открыть глаза, потому что только так он мог увидеть сосредоточенный взгляд Чана. Как тот прикусил нижнюю губу, вбиваясь в Минхо, как пот стекает по его мускулистому торсу, пока он сохраняет последние крупицы самообладания, называя Минхо всеми этими приятными словами, которые всегда заставляли его краснеть даже в самые жаркие моменты. Он хотел было сказать Чану, чтобы тот прикоснулся к нему, но только застонал в подушку, на которой быстро образовалось мокрое пятно от слюны, капающей изо рта. Он потянулся рукой вниз, обхватывая член. Чан всегда говорил ему о том, как красиво он выглядит в таком состоянии. — Я сейчас кончу, блять, — снова раздался голос и Минхо кивнул в подушку. Я наполню тебя до краев, котенок. Минхо поглаживал себя быстрее, чувствуя, как тепло внизу живота сворачивается в тугую пружину. Его бедра дрожали с каждым толчком, стимулирующим простату. Кончи для меня, котенок. Наведи беспорядок, да? Прежде чем он успел осознать это, его член дернулся в руке, когда он кончил. Теплая жидкость потекла по его пальцам на матрас, а из его рта чуть ли не вырвался стон с именем Чана на губах. Но он успел прикусить уголок подушки и неразборчиво простонать, пока Хенджин изливался в него, переживая свой оргазм. Его голова была совершенно пуста, а кончики пальцев покалывали после удовольствия. Он едва мог пошевелиться. Хенджин выскользнул из него и Минхо почувствовал, как смесь из спермы и смазки вытекает из него. Он обессиленно рухнул на кровать, избегая мокрого пятна на простынях. Хенджин упал вместе с ним, заливаясь потом и восстанавливая силы. Минхо бросил на него взгляд, чтобы проверить, злится ли тот еще или не заметил ли он что-то странное. Возможно, это была послеоргазменная дымка, затуманившая его разум, но сейчас он не чувствовал себя виноватым. Минхо не жалел, что позволил своим мыслям сбиться с пути, а может он просто хорошо умел это отрицать. Хенджин не злился. Он накрыл их одеялом, чтобы они не замерзли, и приготовился спать. Он не позаботился о Минхо, у которого бедра все еще были испачканы спермой и смазкой. Что было справедливо. Минхо не чувствовал, что заслуживает заботы, да и не думал, что она ему нужна.