Люми-Люмичурл

Джин смотрела на приведенную в ее офис девушку — растрепанную, в посеревшем от долгой носки белом платье, с исцарапанными босыми ногами и свежими ссадинами на круглых коленках. Девушка смотрела на нее в ответ, широко открыв глаза и редко-редко хлопая густыми пшеничными ресницами. Ладно, стоило признать — Грандмастер не знала, чего ожидать от внешнего вида шаманки хиличурлов, но Люмин в эти ожидания все равно каким-то образом не вписывалась. Она вообще ни в одни ожидания не вписывалась — Джин даже толком понять не могла, из каких краев девушка чисто гипотетически могла забрести на Пик Буревестника: действующей главе Ордо Фавониус все не удавалось выудить из памяти, для какой нации были характерны такие черты внешности. Огромные солнечно-золотые глаза, пушистые светлые волосы, торчащие во все стороны, а самое главное — лицо: аккуратный нос, маленький рот с розоватыми обкусанными губами, тонкие линии бровей; женщина поначалу подумала, что шаманка, возможно, родом из Ли Юэ — Эмбер, четвертькровке, от дедушки достался как раз характерный лиюйский янтарный цвет радужки, не встречавшийся больше нигде, — но в остальном внешность девушки абсолютно ничем не выдавала ее южное происхождение. Хотя у той же Эмбер, если не смотреть на глаза, в жизни не угадаешь наличие предков из гавани. И еще одежда… если удивительные, как у выточенной искуснейшим мастером статуэтки, черты лица еще можно было списать на смешение множества кровей, то вот национальное происхождение платья, надетого на девушке, Джин распознать не могла совсем — даже сколь-нибудь дельных идей не возникало. Не мондштадтский стиль, тут не были распространены расклешенные юбки и — нашивание? Наклеивание? - кристаллов на ткань. Точно не Ли Юэ, даже близко не то; в Натлане платья почти никто не носил, а в Сумеру и Инадзуме белый цвет считался траурным, совсем не подходящим для повседневной одежды. Покрой чем-то очень отдаленно напоминал униформу дипломаток Фатуи, но у них преобладали темно-фиолетовые и черные тона — хотя Джин, признаться, однажды слышала о фатуйке, носящей исключительно белые одеяния, но это была Коломбина, одна из Предвестников, и ее точно звали не Люмин. Последним вариантом оставался Фонтейн — нация Гидро Архонта всегда славилась смелыми экспериментаторами во всех областях жизни, тем более — в моде и кулинарии, а фонтейнские инженеры и математики были единственными, кто составлял какую-никакую конкуренцию снежнянским. Но будь это платье детищем фонтейнца, об этом написали бы в «Паровой птице», известной на весь континент газете, а тогда Джин точно бы об этом узнала — сама или от Лизы; более того, платье назвал бы новым только слепец — а значит, выпуск с его дизайном должен был выйти как минимум несколько лет назад, если учитывать, что Люмин с хиличурлами явно не одну недельку прожила. Джин никогда не видела ничего подобного — даже в фонтейнской газете. А потому женщина поставила себе еще одну мысленную заметку — как только все уляжется, расспросить Люмин о том, что она помнит о детстве. Возможно, она сбежала из дома — или пропала, или, не дай Барбатос, была похищена — в очень юном возрасте и оттого мало что помнила, но даже отрывочных картинок хватило бы, чтобы установить, откуда она родом. Итак, что Джин имела на нынешний момент? Люмин была неизвестно откуда родом, неизвестно, по чьей моде одета, искала, по словам Эмбер, брата-близнеца. Последнее проливало на ситуацию света в два раза больше, чем предыдущие два факта вместе взятые. В голове нарисовался наскоро набросанный план действий — вернуть в город Альбедо, нарисовать плакаты о пропавшем без вести и развесить их по городу и округе, еще одну партию отослать в Ли Юэ, одну копию — в «Паровую птицу», там ее распечатают в больших количествах и дело будет за малым. Рыцари уже много раз проворачивали подобные операции поиска пропавших, рассылая информацию всюду, куда могли, и прочесывая каждый кустик в окрестностях Мондштадта. Пару человек обнаружили аж на границе Натлана и Снежной. Однако все это могло подождать денек-другой; прямо сейчас над городом все еще висели тяжелые буревые тучи, заслоняя небо — самое интересное, что грозовой фронт резко обрывался по краям Сидрового озера, будто накрывая крышкой один Мондштадт, и Джин грела мысль, что Спрингвейл и остальных мелких поселений, раскиданных по плоскогорьям, шторм не коснулся. Эула, наверняка увидев и дракона, и тучи, должно быть, уже сворачивала лагерь и спешно собиралась с разведчиками в обратный путь — и, если предположения действующей главы рыцарей были верны, примерно к послезавтрашнему закату их отряд должен был вернуться в родные стены. Джин почти вживую услышала, как синеволосая мечница, с нарочито надменным фырчанием заправляя прядку за ухо, обещает отомстить рыцарям за то, что те не дождались ее и отправились в поход в храмы Четырех Ветров сами, забрав ее славу… Точно. Храмы — Лиза, зарывшаяся в книги запретной секции библиотеки при первом же появлении Ужаса Бури на горизонте, сказала, что именно из трех из них дракон черпал силу. Нужно было отправить туда рыцарей и как можно скорее. Все остальное должно было чуть-чуть подождать — даже поиск пропавшего человека, как бы Джин ни хотелось прямо сейчас самой идти за ушедшим в горную лабораторию Альбедо и бегать по городу, расклеивая плакаты. Она коротко вздохнула, нарушая повисшую в офисе неуютную тишину, и, торжественно приложив руку к сердцу, произнесла: - Добро пожаловать в Мондштадт, принесенная ветрами путешественница. Мне жаль, что ты прибыла в такой… недружелюбный час. - Да уж… - почесала затылок Люмин, хмыкнув и отведя глаза, - спасибо… э… Джин — это вы? Если бы не воспитание, Джин дала бы себе ладонью по лбу. - Прости, Люмин, я забыла всех представить, - женщина неловко улыбнулась, прокашлялась и продолжила, - да, я Джин, действующая глава Ордо Фавониус. Это, - она указала рукой на прислонившегося плечом к резной деревянной ограде, окружавшей постамент с массивным шкафом и не менее громоздкими часами с гулко щелкавшим маятником, Кайю, - капитан кавалерии Кайя. Кайя приветливо улыбнулся и махнул рукой. Джин, обратив внимание на то, что к гостье он повернулся слепой стороной, почувствовала себя чуть увереннее — она оказалась не единственной, кто отчего-то моментально доверился шаманке с маской на одной стороне головы и заколкой из двух крупных цветков, незнакомых женщине, на другой. - Это, - она показала на плавно спустившуюся с лестницы шатенку в фиалковой широкополой шляпе, - Лиза, наша библиотекарша. - Здравствуй, милашка, - проворковала умиленно Лиза, и Джин не удержалась от маленькой улыбки, увидев, как осоловело моргнула на этих словах Люмин, - сам ветер принес тебя нам в помощь, да? Ты такая прелестная! Люмин заморгала еще активнее, едва заметно напрягшись. Тут Джин была с Ведьмой Роз полностью согласна — шаманка была на редкость милой, а по реакциям напоминала дикого котенка. Нельзя было, однако, забывать, что «милашка» буквально бросилась в ураган, чтобы отогнать Ужаса Бури от города, а потом сам Лорд Барбатос принес ее на руках. Силы в ее теле, маленьком и хрупком на первый взгляд, пока не разглядишь скрытые под фарфоровой с редкими родинками кожей мышцы тренированного воина, было хоть отбавляй. - Жаль только, что Джин права насчет того, что прибыла ты в не самые мирные времена, - сокрушенно вздохнула Лиза, - Ужас Бури навел в городе беспорядок своим появлением — из-за его колдовства магическое поле и артерии земли во всем регионе перепутались и стали похожи на клубок в лапках котенка. Колдовать в таких условиях невозможно — мне даже сейчас кажется, что еще чуть-чуть — и меня перекрутит, как мокрое полотенце в руках хозяйки, выжимающей белье! Джин рефлекторно потерла виски. Голова понемногу ныла в фоновом режиме, не доставляя особых неудобств, пока на нее не обращали внимания, и принималась болезненно стрелять куда-то между бровью и ухом, едва женщина о ней вспоминала. Еще и подташнивало слегка, отдаваясь горьковатым желчным привкусом в глотке. Видимо, так на нее действовало растормошенное магическое поле — слабее, чем на Лизу, но все же. - От лица всех рыцарей Ордо Фавониус и Мондштадта целиком я благодарю тебя, Люмин, за то, что ты, рискуя жизнью, отогнала Ужаса Бури от города, - торжественно произнесла, собравшись с мыслями, Джин — стоявшая по правую руку от шаманки Софья на последних словах кисло улыбнулась краем губ, - Эмбер рассказала мне о том, что ты ищешь брата. Прости, мне правда очень жаль, что сейчас рыцари не могут ничего сделать, чтобы тебе помочь — из-за Ужаса Бури, летающего в окрестностях, мы не можем даже развесить постеры о пропавшем. Я знаю, что это неблагодарно с моей стороны, но я прошу тебя помочь нам еще один раз, Люмин. - Окончательно разобраться с Двалином? - понимающе уточнила девушка. Ее фраза отозвалась неприятным холодком в груди. Разобраться с Двалином, когда-то одним из Четырех Ветров, тем, кто спас Мондштадт от чудовищного творения обезумевшей Золота, было бы самым простым решением. Ультимативным и категоричным, обрубающим проблему на корню. Таким, каким гордилась бы Фредерика и какое не могла принять Джин. - Я другое имела в виду, - тут же замахала руками шаманка, заметив перемену в лице рыцарки, - я не собиралась убивать его! Я первая перегрызу тому, кто это всерьез предложит, глотку! Двалин заражен Порчей Бездны, да, но я могу это излечить! Мне нужно только добраться до него снова, дозваться до Барбатоса — у меня у самой есть какие-то исцеляющие силы, как выяснилось, но он-то целый архонт, он всяко сильнее меня — и там уже дело за малым! Всего-то добраться до дракона, призвать архонта, которого не видели в городе с самого восстания Веннессы вплоть до сегодняшнего дня, и исцелить порчу Бездны — про последнее, кстати, Джин не знала и даже подумать не могла: из скомканного пересказа старых легенд Лизы она решила, что дракон был зол на Мондштадт за то, что люди забыли его и перестали чтить Четырех Ветров. Факт наличия порчи все упрощал и усложнял одновременно — но если Люмин и правда могла это вылечить… Джин инстинктивно потянулась пальцами к вискам, но отдернула руки на полпути, вернув их обратно в скрещенное состояние. - Думаю, это впишется в план, - мурлыкнула Лиза, - однако сейчас я хотела бы попросить тебя о кое-чем другом. Наверно, ты уже и сама почувствовала, насколько Двалин силен? Люмин, задумчиво уставившись в пол, медленно кивнула. - Он черпает силу из храмов Четырех Ветров, - пояснила библиотекарша, - Четыре Ветра — это хранители Мондштадта: Волк Севера, Сокол Запада, Дракон Востока и Лев Юга. Двалин, Дракон Востока, был последним оставшимся. Раньше мы думали, что он напал на город из-за злости, что мы его забыли, но ты пролила свет на ситуацию. Возвращаясь к храмам — из того, что я смогла понять, Ужас Бури способен тянуть силу только из трех из них. Именно их нам и надо исследовать, найти источник его силы и отключить. - Четвертый, я так понимаю, его собственный? - Люмин скрестила руки на груди. - Именно так, хорошенькая моя, - хихикнула Лиза — Джин бы приревновала, не знай, что это обычная манера общения ведьмы. - А почему он не может тянуть силу из собственного святилища? - Подозреваю, что оно уже в некотором роде сломано, - печально вздохнула волшебница, - твои слова о Порче только подтверждают мои опасения. Увы, я не могу точно объяснить, что происходит — скажу лишь, что если верить тому, что я почувствовала, потоки силы завихрились и перепутались до безобразия. Двалин должен страдать от этого даже сильнее, чем все мы — в конце концов, мы, люди, создания из плоти и крови, а он — все равно что в некотором роде ветряной элементаль. Повисла задумчивая тишина. Низко цокал маятник громадных часов, качая тяжелым языком. - Время не ждет, рыцари, - хлопнула в ладоши, приняв решение, Джин, - отправляемся сейчас. Собирайте все необходимое в дорогу — еду, зелья, оружие. Эмбер, ты идешь в Храм Сокола. - Есть! - моментально вытянулась по струнке и приложила ладонь к виску скаутка. - Лиза, на тебе Храм Льва, - ведьма на это ласково хмыкнула, - я пойду с- - Джин, не надо, - вступил в разговор молчавший все это время Кайя, - городу нужно твое руководство. Мы справимся. Не бойся за нас. Подозреваю, Храм Волка на мне? Джин с тяжелым сердцем кивнула. Рыцарская душа рвалась в бой — как она могла сидеть здесь и ждать у моря погоды, пока ее товарищи рисковали собой на опасных миссиях, на которые она же их и послала? Но слова капитана кавалерии были слишком верны, чтобы с ними не согласиться. Оставить Мондштадт было просто-напросто не на кого — нужно было управлять внутрегородскими рыцарями, успокаивать встревоженных горожан, надо было еще зайти в собор и сообщить всем, кто укрывался в нем, что угроза миновала, а еще нужно было быть настороже — возможность того, что Двалин вернется, никто еще не отменял. Слишком много слова «нужно», но иначе никак. Никто не мог справиться с этим, кроме Джин. За Мондштадт, как и всегда… В короткой тишине вдруг раздалось подозрительное урчание. - Э-э, я конечно рада, что мы тут геройствовать собрались, - Люмин неловко прижала руки к животу, - но мой запас адреналина и способности жить на честном слове на сегодня немного закончился. Я с самого рассвета ничего не ела и не пила, можно мы произведем тактический маневр и перенесем выход команды по спасению Мондштадта хотя бы на полчаса? Я по-быстрому перекушу и тут же к вам присоединюсь! - Никаких «по-быстрому перекушу» в мою вахту! - тут же уперла кулачки в бока Эмбер и категорично замотала головой, - что мы за рыцари такие будем, если позволим героине, спасшей весь город, голодать?! За мной! Раз уж мы пока что не можем помочь тебе по-настоящему, мы поможем тебе припасами! Пойдем, я угощу тебя главным мондштадтским деликатесом — медовым мясом с морковкой! - Медовое мясо с морковкой!!! - пискнула восторженно Паймон, закружившись вокруг своей оси, - нежное-нежное мясо, прожаренное так, чтобы серединка была еще немножечко красноватой, в густом сладком соусе из меда и пряностей и кружочки свежей морковки! Паймон уже любит Эмбер и согласна ее за все простить! - Придержите коней, хорошие мои, - ласково усмехнулась Софья, легонько сжав уже развернувшуюся в сторону выхода Люмин, - дельце одно сделаем — и пойдем. Помнишь, девочка, зачем я тебя сюда потащила? Люмин замерла. Почесала подбородок. Ее желудок, недовольный прерванным походом за провиантом, протестующе заурчал на весь офис. Джин подумала, что ей бы тоже не мешало поесть — кроме сытного завтрака ее организм сегодня не получил ни крошки, а день еще даже не думал кончаться. - Тьфу ты, камешек, - буркнула девушка и запустила руку в карманное измерение, - да где же ты… так, нет, это мои сапоги — надо вынуть и поставить на просушку все-таки, а то бегать босиком только по травке хорошо, а тут камни сплошные… валяшка, родненькая моя, мята, закатники, еще какая-то трава, ромашка, кедровые шишки… о! Во! Нашла! Узрите, драконий каме- чего?! *** Камень… белел. На глазах. Люмин моментально выдернула его из чертогов пространственного рюкзака на свет, и кроваво-багровый кристалл, светясь и исторгая мутные хлопья Порчи, под аккомпанемент ошарашенной тишины принялся с удвоенным упорством менять цвет. Небесного оттенка яркая белизна расползалась, как масляное пятно по воде, от ладони девушки по всему камню, искрясь и потрескивая. Через несколько секунд вся краснота растворилась, будто ее и не бывало; кристалл ослепляюще вспыхнул еще раз и погас, оставшись глухо мерцать и медленно кружиться в паре дециметров над ладонью ошалевшей от произошедшего шаманки. Она моргнула. Камешек краснеть обратно не собирался и Порчей больше не вонял — только источал сладковато-свежий флер энергии анемо, щекотавший рецепторы. - А может, - просипела Люмин и умоляюще обернулась на стоявшую с широко распахнутыми глазами Софью, - стоило все-таки сначала поесть?.. Софья не отреагировала. Люмин почувствовала себя самую малость брошенной на растерзание тут же столпившимся вокруг нее рыцарям. Ладно, стоило признать — некомфортно она чувствовала себя только из-за присутствия Лизы. Кайя был хоть и крайне необычным, но все-таки хиличурлом, с Эмбер они успели и подраться, и помириться, а у Джин была устная рекомендация от Софьи и аура самого честного и ответственного человека на свете. Библиотекаршу же в откровенном наряде цвета индиго и кружевных черных чулках Люмин видела впервые, и ее смущающая манера речи — кто вообще зовет едва знакомую девушку «хорошенькой моей»? - на создание и укрепление доверительных отношений никак не работала. Травницу тянуло поскорее от нее отойти. И вовсе не потому, что Люмин напрягало, когда ее находили привлекательной девушки — Люмин, судя по многолетнему опыту хождения по мирам, могла полюбить вообще кого угодно, если у этого кого-то была личность и не слишком мерзкий характер, - просто Путешественница никогда не знакомилась на улице и не принималась флиртовать с первых же слов. Ощущение, что к ней только что ненавязчиво попытались подкатить, все никак не желало покидать ее и заставляло чувствовать себя в крайней степени неловко. Семь стихий, ей же просто сказали, что она прелестная. Люмин, уймись, никто на тебя — особенно в присутствии Софьи и Паймон, — не покусился. - Так что ты там говорила, что тебе десять тысяч лет?.. - икнула Эмбер. - Люмин, - осторожно произнесла, делая шаг поближе и не сводя неверящего взгляда с только что очистившегося от Порчи камня, Джин, - ты знаешь, откуда у тебя эти силы? - Не очень, - покачала головой девушка, жалея, что вообще достала этот камень, а не плюнула на все и не побежала за едой, пока предлагали — в желудке противно тянуло, то и дело принимаясь сердито урчать и требовать питания, - может быть, потому, что я не совсем из этого мира. Можно, я все-таки поем, потом мы сходим в Храмы, а по возвращении я уже все расскажу? Пожалуйста-пожалуйста? Она не была уверена, что у нее получились те же котячьи глазки, что ей состроил недавно Барбатос, но она приложила все усилия, чтобы стать его достойной подражательницей. Есть хотелось очень сильно. Кажется, план сработал — Джин, храни ее ветер, сжалилась над оголодавшей шаманкой и, потерев виски — надо было набрать по дороге тройку-другую лилий и сварить из нее и ромашки настойку против головной боли, - согласно кивнула: - Пойдемте. Нам правда всем стоит подкрепиться, путь предстоит неблизкий. *** В городе он оказался даже раньше, чем предполагал — солнце еще только-только принималось садиться. Оставив взмыленную лошадь в пустых конюшнях — Грандмастер Варка забрал в поход всех скакунов, а потому в Мондштадте ныне обреталась кавалерия без коней, и если это не было абсолютным воплощением духа Ордо Фавониус, то Дилюк правда не знал, как еще более точно описать этот рыцарский цирк, - Рагнвиндр быстро заскочил в «Долю Ангелов», чтобы проверить, в порядке ли были работники, после чего стремительно направился на верхний ярус. Город вокруг него на первый взгляд жил точно так же, как всегда — печка в «Хорошем охотнике» дымила и весело трещала огнем за приоткрытой чугунной заслонкой, из «Кошкиного хвоста», пошатываясь, выполз по стеночке пьяница Нимрод; но стоило приглядеться — и сразу становилось понятно, что еще несколько часов назад по городу промчался ураган. Мрачнее обычного, рыцари чинили у временно отключенного фонтана кусок мостовой, из которой ветер выдрал брусчатку. Два молодчика, взобравшись на леса, споро прилаживали на место новенькую вывеску «Великолепия ветра», а хозяйка сувенирной лавки, бойкая Марджори, стояла внизу и командовала ими с капитанским видом. Кое-где на крышах виднелись еще люди, ремонтировавшие черепицу. - Вечер добрый, господин Дилюк! - высунулась из окна своей таверны, выпустив наружу запах теплого дерева и алкогольный гомон, все такая же улыбчивая и румяная Маргарита, и на подоконник тут же запрыгнул один из местных котов, холеный серый толстяк, - как там, все живы-здоровы на винокурне? Вас не задело? Тут такая буря была, я всех, кто в «Хвосте» тогда сидел, увела в подвалы, а то не дай Барбатос ветром крышу снесет, так какой-то нехороший человек взял и увел у меня целую кружку одуванчикового вина, которое еще вашего прадеда видело! Но хотя бы все живы, и то слава Анемо Архонту… вы-то как? - Барбатос миловал, - серьезно кивнул Дилюк, - до винокурни ураган не долетел. Рад, что вы все целы тоже. Маргарита, опершаяся локтями на резной подоконник, зубасто заулыбалась и открыла было рот, чтобы что-то еще сказать, как из глубины таверны донесся невнятный окрик. Женщина тут же отпрянула от окна, обернулась в зал, кивнула и помахала торопливо мужчине: - Ладно, доброго вам вечера, господин Дилюк, рада была повидаться! - кот, низко мрякнув, тяжело спрыгнул с окна вовнутрь, и Маргарита, махнув еще раз на прощание, поспешила прочь, - бегу, котенок, уже бегу! Дилюк поглядел две секунды в открытое окно, лившее мягкий свет в опускавшиеся на настороженный город пасмурные сумерки, и продолжил свой путь наверх. По дороге с ним поздоровалась хозяйка «Хорошего Охотника» Сара, пожаловавшись шутливо, что все ушли запивать нервы и это первый на ее памяти вечер, когда у нее клиентов нет совсем, а с другой стороны площади ему помахал необычайно нервный Тимей — бедняга, когда Дилюк подошел поздороваться лично, уронил баночку с какой-то густой полупрозрачной субстанцией, и Рагнвиндр едва-едва успел в последний момент ее поймать. - Ух, простите, господин Дилюк, - смущенно утерев лоб локтем, выдохнул алхимик и поставил банку с реагентом на место, - весь вечер сам не свой. У меня на глазах чуть девчонка не погибла, до сих пор руки трясутся. Она сама в ураган прыгнула, представляете? Эмбер нас повела в укрытие, а на верхнем ярусе вдруг появились воронки, так эта девочка встала, как вкопанная, а когда мы попытались ее позвать — побежала и прыгнула прямиком в смерч. Выжила, слава Барбатосу, целая вернулась — точнее, как вернулась. На руках ее принесли. Сам Анемо Архонт принес, представляете? В жизни бы не поверил, если бы сам не увидел. Дилюк тут же вспомнил сегодняшнее небо над статуей у винокурни. Значит, той загадочной белой фигурой была девушка, причем либо исключительно храбрая, либо не отличающаяся умственными способностями, либо все сразу. Или просто не ценившая свою жизнь. Много информации это не давало, но хотя бы чуть-чуть сужало зону поиска. Надо было спешить к Джин. Она наверняка знала об этой истории куда больше обыкновенных зевак и прохожих — и столь же наверняка ей требовалась помощь. Стража штаба пропустила его, не сказав ни слова, а стоявший у дверей библиотеки рыцарь — Вират, если Дилюк правильно помнил — сообщил, что леди Грандмастер только что вернулась в свой кабинет после того, как помогла рабочим убрать с крыши отеля «Гёте» заброшенную туда ветром кадку с цветами. Дилюк только и смог, что вздохнуть. Джин всегда была такой, сколько он ее знал — для нее не существовало «не ее» обязанностей. Рыцари Ордо Фавониус должны были помогать жителям Мондштадта всем, чем могли — а то, что распределение труда придумали специально для повышения продуктивности и качества исполнения, ею напрочь игнорировалось. Качество и скорость, к ее чести, никогда не страдали, зато страдала сама Джин. Ей бы хоть капельку ленивости одной библиотекарши… Он постучался костяшками пальцев в дверь и, дождавшись отрывистого «Открыто!», вошел. - Дилюк! - облегчение в выдохе вскочившей с места Джин можно было черпать половниками. Женщина в несколько широких шагов оказалась прямо перед ним и замерла в нерешительности, подавшись вперед в детском желании стиснуть со всей силы, упорно сдерживаемом служебным этикетом. Поэтому Дилюк обнял ее сам. Чужие изящные, но крепкие руки в плотных кожаных перчатках тут же сомкнулись на спине. - Ты отлично справляешься, Джин, - мужчина легонько похлопал ее ладонью между лопаток, - в городе почти никаких следов промчавшегося урагана. - Это радостные новости, - в ее голосе сквозила усталая и немного невеселая улыбка, - спасибо, что примчался, Дилюк. Они постояли так еще немного; Джин расцепила руки первой, отпрянув и прокашлявшись. Дилюк огляделся. Офис Грандмастера выглядел точно так же, каким он его запомнил — часы, шкафы на возвышении, тяжелый стол. Все было такое же, как и в тот день, когда он покинул рыцарей. Он вновь перевел взгляд на Джин, стоявшую, скрестив руки и уперев взгляд куда-то вниз и влево. Пальцы непроизвольно отстукивали ритм на локте. Она казалась нешуточно встревоженной. - Кто эта фатуйка, которую принес Барбатос? - спросил в лоб Дилюк. Джин, встрепенувшись, подняла на него, вскинув светлые брови, недоуменный взгляд. - Фатуйка?.. - переспросила она тихо, а потом, поняв, усмехнулась и покачала головой, - нет-нет, Дилюк, Люмин к Фатуи имеет отношение разве что в том смысле, что дружит с Софьей, но и Софья — просто снежнянка. Люмин — та девушка с Пика Буревестника. Почему ты решил, что она из Фатуи? Дилюк непонимающе нахмурился. Что-то не складывалось. Про шаманку с Пика Буревестника, отравившую травяным настоем целый отряд, а одного бедолагу и вовсе чуть ли не насмерть, он, конечно, знал — и лично от Джин, и из шушуканий работников винокурни и «Доли Ангелов»; после злополучного происшествия о ней чуть ли не каждый приключенец судачил, похваляясь, что вот сейчас отправится на побережье и притащит ее. Так никто и не сподобился притащить, правда, но суть в другом. За шамачурлами владение двумя стихиями отродясь не водилось — тем более, Дилюк в жизни не слышал о пиро-шамачурлах, только об анемо, гео, гидро и крио. Откуда этой дикарке было выучиться владению сразу двумя стихиями, если никто в Тейвате так не умел уже столетий как минимум восемь? Шаманка хиличурлов, владеющая двумя стихиями. Которую на руках в свой город принес Барбатос. Которая бросилась в смерч Бездна знает зачем. Дожили. - У нее две стихии, - Дилюк повторил жест подруги, задумчиво скрестив руки на груди, и, наткнувшись на напряженный встревоженный взгляд, принялся объяснять, - Ужас Бури сбросил ее прямо на статую около винокурни — когда я туда дошел, лорд Барбатос уже летел с ней в сторону города. Я исследовал святилище и обнаружил странности: во-первых, вместо двух энергетических следов было три, очень густой анемо-след, такой же сильный пиро-след и послабее — пиро-анемо. Хозяина пиро-следа я не нашел, а анемо отпечаталось так, будто его хозяин ударился об статую спиной, потом свалился на постамент, а оттуда — на землю. Подозреваю, что… Люмин, верно? Так вот, похоже, что лорд Барбатос закрыл Люмин собой, чтобы она не расшиблась насмерть. Двойной след принадлежал именно этой Люмин. Единственные в Тейвате люди, у которых может быть два Глаза Бога — это Фатуи, причем далеко не каждый из них. Но если это шаманка хиличурлов… я умываю руки. Идей нет. Джин, до того стоявшая, уставившись на него во все глаза, прикрыла веки и, изнеможенно опустив плечи, выдохнула настолько обреченно, что Дилюку показалось, будто у него сердце повисло над пропастью. Женщина рефлекторно потерла левый висок. - Еще и две стихии, - в ее выдохе послышалась сиплая усмешка, - святые Семеро, а я до последнего надеялась, что она шутит. - Шутит? - настороженно переспросил Рагнвиндр. Джин, кивнув, сжато пересказала произошедшие после нападения Ужаса Бури события. У Дилюка от них кровь застыла в жилах. Шаманка с Пика Буревестника выходила никакой не шаманкой, а чуть ли не восьмым архонтом или посланницей Селестии, обители героев и богов. Не обладая Глазом Бога, она владела сразу двумя стихиями, полученными, кажется, напрямую от самих архонтов — по пересказу Джин, Люмин обрела силу анемо, прикоснувшись к статуе на Озере Звездопадов, и Дилюка посетила безумная мысль — а не была ли тогда сама Леди Огня Мурата хозяйкой того пиро-следа, раз уж силу ветра Люмин взяла у Барбатоса? Если да, то… дальше думать не хотелось. Когда боги собираются вместе вокруг одного смертного, это не сулит ничего хорошего. Дальше — хуже: кристалл, от которого, как Лиза шепнула Джин на ушко, порчей Бездны разило так, что ведьме все тело обожгло болью в то же мгновение, как его достали, просто взял и вычистился полностью только от того, что Люмин за него схватилась рукой. Сама Люмин при этом тоже знатно ошалела — когда она до этого взяла его в Шепчущем лесу, ничего подобного не произошло. На фоне этих выдающихся деяний ее слова о том, что она пришла из другого мира и ей вообще-то далеко за десять тысяч лет, звучали пугающе правдоподобно, а уж новость, что Ужас Бури, оказывается, Двалин, Дракон Востока, и вовсе потонула бумажным корабликом в речке. Тысячелетняя иномирная травница с Пика Буревестника, управляющая двумя стихиями без Глаза Бога и очищающая порчу одним касанием, которая пока что всего-то ищет потерянного брата-близнеца. Судьба смотрела на них в упор, и под ее пронзающим взглядом Рагнвиндру хотелось совсем не по-храброму съежиться. - И после этого ребята разошлись по храмам, - завершила свой рассказ Джин, - Люмин отправилась с Кайей в храм Волка Севера, Эмбер — в храм Сокола Запада, а Лизе остался храм Льва Юга. Перед тем, как уйти, Люмин заставила всех выучить фразу, - женщина, прикрыв глаза, по памяти повторила что-то на хиличурльем, - и отдала девочкам свои цветы — у нее заколка на волосах с цветами — сказав, что так им поверят быстрее. - Что означает фраза? Джин задумалась, вспоминая. Потерла левый висок. - «Люмин ручается, что я вас не трону», - наконец, произнесла она неуверенно, - как-то так. Я для закрепления лично взяла клятву, что ни с одним хиличурлом они не вступят в бой первыми. Люмин пообещала голову открутить тому, кто тронет ее сородичей, - Джин усмехнулась по-доброму, - я ее понимаю. Она замолчала. Сглотнула. - Ты боишься, Джин? - без упрека спросил Дилюк. Потому что он, бессильно на себя за это злясь, начинал чувствовать себя не в своей тарелке от всего произошедшего. Джин промолчала и отвела глаза, обняв себя за локти и стиснув пальцы. - Очень, - тихо, словно сомневаясь, правильно ли она поступила, произнесла леди Грандмастер, - не представляешь, как. Знаю, объективных причин бояться пока что нет, но… все навалилось, как лавина с Драконьего Хребта. Сначала сообщения разведчиков о том, что в районе древней столицы активизировались хиличурлы и маги Бездны. Потом — о том, что это не просто разрозненные группы монстров, а один объединенный Орден, тот самый терроризирующий нас с самого Катаклизма Орден Бездны, о лидере которого, если он вообще есть, и о его конкретных целях мы не знаем совсем ничегошеньки. Сегодня напал Ужас Бури, а еще куда-то делись двое оруженосцев — забрали мечи до утреннего обхода и ушли, и я сегодня их во время объявления тревоги в городе не видела — надеюсь, они просто успели спрятаться, а не ушли куда-то далеко за стены. Как я не догадалась спросить ребят у ворот, они же наверняка их видели… потом Люмин, которая на моих глазах прыгнула в смерч, чтобы хотя бы попытаться спасти Двалина от Порчи. Потом — приход лорда Барбатоса, потом кристалл… знать бы еще, что это за кристалл и как он связан с Двалином. Лиза сказала, что ей нужно время, чтобы поискать информацию в книгах о том, что это может быть такое. Это все просто… как снежный ком. Она невесело усмехнулась и, устало прикрыв глаза, потерла пальцами висок — Дилюка кольнуло раздражение от мысли, что у Джин был целый орден рыцарей, а действительно полезных людей в нем обреталось раз-два и обчелся, и женщине приходилось вытаскивать все на себе. - Когда увидишь Люмин, - продолжила она вдруг, - я уверена, ты с ней увидишься, Дилюк — так вот, когда это произойдет, прошу тебя, не обманывайся ее наивной внешностью. Помни о том, что она — существо из других миров, которое старше даже лорда Рекс Ляписа. Она будет поначалу казаться бесшабашным и доверчивым ребенком с душой нараспашку, а потом возьмет и заставит тебя поклясться на своей жизни, что ты никогда-никогда не тронешь ее соплеменников, и ты не сможешь ей отказать. Может, она начала доверять лично мне, но рыцарям она не верит ни секунды — я понимаю, почему, но все же… Дилюк, прошу тебя, помни — она не с нами, она против нашего врага. В ее случае это очень разные вещи. - Звучит опасно, - хмыкнул мрачно Рагнвиндр. Джин коротко пожала плечами: - Такое у меня сложилось впечатление. Сначала я подумала, что она — наивная девочка, потом поняла, как сильно ошиблась, а сейчас стою и думаю, не обвела ли она меня дважды вокруг пальца, а если да — то нарочно ли. Она… она очень необычная. По-настоящему нездешняя. Я только надеюсь, что мы ее не разозлим. Дилюк на это надеялся тоже. Может, конечно, Джин просто перенервничала и навыдумывала несуществующих качеств, но тот факт, что за девочку заступился сам лорд Барбатос и предположительно Мурата — или просто безумно сильный пиро-маг, умеющий телепортироваться, что не слишком облегчало ситуацию, - и то, как она одним прикосновением изгнала Порчу из кристалла… все говорило о том, что рядом с Люмин стоило быть настороже хотя бы из-за ее силы. И из-за бесшабашности. Никто в здравом уме не кидается в шторм, чтобы спасти незнакомого свихнувшегося дракона. А потом Дилюка как электро-слайм ужалил. Он рывком обернулся на часы — витые стрелки показывали без пятнадцати восемь — и быстро обратился к Джин: - Когда они ушли? - ...полпятого, - кивнула сама себе женщина, - пойдешь за ними? - Наведаюсь в храм Волка Севера. Надо приглядеться к этой нашей героине. До храма, находившегося на самом обрыве в море, было часов восемь ехать в повозке — значит, пешком не меньше, чем полдня уйдет, а учитывая то, что рыцари вышли далеко не рано утром, и того больше. Дилюк, знавший тамошние плоскогорья как свои пять пальцев, еще вполне успевал нагнать капитана кавалерии и отмеченную архонтами шаманку. Рассказ Джин оставил его в смешанных чувствах по поводу Люмин. Опасная, нестабильная, не на их стороне, даже хуже — потенциальный враг, но при этом открытая, сочувствующая, да еще и сам лорд Барбатос, кажется, доверился ей — мужчина не знал, что думать. Ему нужно было увидеть ее в действии. А еще — хоть он и старался задавить эти мысли — убедиться, что она не выкинет никакой номер и не навредит капитану кавалерии. Если с ним что-то случится… это больно ударит по рыцарям. Капитан был одним из тех немногих, кто правда что-то мог. Дилюк повернулся к Джин и положил руку на плечо, чуть сжав. - Спасибо, Джин, - кивнул он серьезно, - береги себя. Да направит тебя ветер. - Пусть Анемо Архонт хранит тебя, старший, - улыбнулась женщина в ответ. Дилюк смущенно отвернулся. - Я же просил не звать меня старшим, Джин, - буркнул он, на что леди Грандмастер только неловко усмехнулась: - Прости. Въевшаяся привычка. Удачи тебе, Дилюк. Возвращайся живым. Он кивнул, молча обещая — и за себя, и за других. И ушел, осторожно прикрыв, чтобы не хлопнуть ненароком, дверь. Нужно было спешить. *** - Итак, это храм. - Он самый. - Почему у вас храмы выкапывали в скале? Тут когда-то жили хоббиты? - Не знаю, кто такие хоббиты, - очаровательно усмехнулся Кайя, - но камень — самый надежный материал, и внутри скалы строения меньше подвержены эрозии из-за отсутствия ветра. Люмин, уперев руки в бока, оценивающе оглядела мощные каменные врата с резной пластиной на треугольной крыше, вбитые прямиком в невысокую — в три-четыре роста капитана кавалерии, не больше — скалу. Храм, скорее всего, уходил вглубь — ввысь или вширь ему тянуться было особо некуда. Воздуха там, скорее всего, было не шибко много. Люмин, прищурившись и приложив ладонь козырьком, взглянула на поднявшееся солнце. Была бы тут Паймон — можно было бы спросить точное время, а пока что девушка могла лишь предположить, что было где-то около двух часов дня; они пришли бы быстрее — Кайя, которого она так и не смогла разговорить на нужную тему за весь поход, вел ее в быстром темпе по прямой, через поднимавшиеся неровными ступенями плоскогорья, по некоторым из которых приходилось вскарабкиваться, используя казенную скалолазную экипировку, выдаваемую рыцарям и членам Гильдии Искателей Приключений, - но из-за того, что вышли они уже далеко за полдень, ночь встретила их посреди пути, заставив остановиться на привал. Люмин тогда отключилась моментально, едва ее голова коснулась собранного пихтового валежника, не озаботившись даже самой базовой охраной лагеря — благо, капитан кавалерии оказался чуть менее сонным и чуть более дееспособным, а потому раскидал вокруг стоянки несколько капканов, в которых наутро обнаружилась парочка длинноухих лисиц. Животинок Люмин отпустила — заниматься беспричинным живодерством ей не хотелось, а в карманном измерении валялась припасенная во время вчерашнего рейда на «Хороший Охотник» сочная куриная ножка в медовом соусе. Поэтому второй день вдали от ставшего родным поселения клана Путешественница встретила сытая, выспавшаяся и готовая к новым подвигам, коих ожидался целый один. И сейчас Люмин смотрела на будущее место совершения сего благого деяния, размышляя, почему храмы духов ветра люди догадались выбить в скале — в стихии, противоположной анемо. Архитектурное решение выглядело, как минимум, забавным — интересно, по такой логике святилища Рекс Ляписа должны были находиться где-то на открытых пространствах, продуваемых всеми ветрами? А алтари Мураты — на дне оазисов? Стоило расспросить Софью о противоположности расположения храма и стихии того, кому он посвящен — может, это была какая-то особенная тейватская фишка, которую Люмин еще не поняла. Правда, в данный конкретный момент существовала еще одна вещь, Люмин доселе не понятая. Даже не вещь — ощущение. Ей с самого подъема отчаянно казалось, что за ними кто-то следил. Чужой взгляд жег затылок, но в округе не было видно ни души — Люмин даже переключалась несколько раз на стихийное зрение, но так и не смогла никого разглядеть. Впрочем, об отсутствии кого-то в радиусе километра это вовсе не говорило — как девушка успела выяснить за время своего пребывания в Тейвате, хозяева Глаз Бога в спокойном состоянии, не используя свою силу, цветом своей стихии едва-едва светились — кто чуть потускнее, кто чуть поярче, все зависело от силы: Джин, например, источала более насыщенное бирюзовое свечение анемо, чем Софья — крио, а вокруг Лизы светло-фиалковый ореол электро казался почти что физически осязаемым, хотя и не шел ни в какое сравнение с ослепляюще-яркой и мощной аурой архонтов. Сама же Люмин переливалась берилловым и рубиновым — две энергии перетекали с одного места на другое, не смешиваясь, как два масла разной плотности. Никаких аур, кроме собственной и снежно-голубоватого мерцания крио Кайи, она, сколь ни старалась, не засекла. Даже сейчас кто-то незаметный нагло сверлил взглядом ее загривок, словно насмехаясь над ее неспособностью его найти. Люмин это порядком достало — а потому она, уперев руки в бока и набрав полную грудь воздуха, возмущенно выкрикнула: - Так, ты, который следит за нами! Я знаю, что ты тут! Хватит прожигать мне затылок, выйди и покажись, и тогда я, возможно, смилуюсь над тобой! У меня две стихии, анемо и пиро, я тебя сожгу, а пепел развею по ветру, если ты не выйдешь сейчас же и не покаешься в том, что следил! Выходи, подлый трус! Ответом ей служила природная тишина, шум плескавшихся далеко внизу волн и смеющийся посвист ветра в редких кронах деревьев. Люмин обиженно надулась. - Это было грубо с твоей стороны! - она показала язык гипотетическому соглядатаю — естественно, никого в том направлении не наблюдалось, - я все еще знаю, что ты тут, и я обиделась! Я буду мстить, и месть моя будет ужасна! Сбоку раздались медленные хлопки и легкий мужской смех. - Браво, браво! - белозубо улыбнулся Кайя, умиленно щуря единственный глаз, - я уверен, наш невидимый преследователь проникся и как следует устрашился. Если бы ты была с нами раньше, может быть, Фатуи и вовсе бы не терроризировали Мондштадт, убоявшись твоего праведного гнева. Люмин по-бойцовски фыркнула. Правильно. Бойтесь ее! - Я страшный и ужасный Люмичурл, я всех порву, - гордо приосанилась она, а затем, развернувшись на каблуках — ночью сапоги сначала у костра, а потом просто на теплом ветру наконец-то просохли — уставилась на капитана, - постойте, вы его тоже чувствовали? Кайя беззаботно пожал плечами: - Со вчерашнего вечера. Капканы я ставил именно на него — даже специально зарядил крио для пущего эффекта — но, как видишь, моя предосторожность оказалась излишней. Впрочем, береженого Семеро берегут — никогда не знаешь, с чем столкнешься в походе. Или с кем. Путешественница медленно моргнула и, шумно выдохнув через нос, недовольно цокнула. Всего лишь за какие-то полтора — на пару месяцев больше, но это не важно — года ее рефлексы превратились в ничто. Ее по чутью врагов обошел простой смертный! В некоторых мирах это могло стоить ей жизни, и ей несказанно повезло, что здесь о ней, позабывшей о предосторожностях, кто-то позаботился. Но если серьезно — за полтора года рефлексы, выработанные тысячелетиями битв и приключений, не исчезают полностью. Ей же приходилось начинать чуть ли не с нуля. ...а может, это просто пятисотлетний сон давал о себе знать. - Думаю, нам пора выдвигаться, - хлопнул в ладоши Кайя, - путь назад неблизкий, а нам еще надо осмотреть весь храм Волка — кто знает, где именно спрятан источник силы. Людей здесь не было столетиями, план строения потерялся на страницах истории — мы можем заплутать. Стоит поторопиться. Люмин кинула еще один тоскливый взгляд на наглухо запертые врата. Кайя, когда они только подошли, уверил ее, что они открываются очень просто, но девушка ни замка, ни даже обыкновенной дверной ручки не обнаружила, а потому способ попадания внутрь все еще оставался для нее загадкой. Опыт, однако, подсказывал ей, что замки на храмовых дверях, особенно таких древних, бывали зачастую совершенно неочевидными — от простого касания ладонью вплоть до слова на вымершем языке, произнесенном в определенное время суток. Любую дверь можно открыть. Если не видишь, как — плохо смотришь. Если хорошо смотришь и все еще не видишь — ломай. Только сначала подумай, а надо ли оно тебе вообще. Так как вопрос «а нужно ли нам открывать эту дверь» был решен еще вчера категоричным «нужно», оставалась лишь задача найти ключ, код или что-то, что могло достоверно его изобразить. Люмин подошла и еще раз пристально осмотрела врата — камень и камень, незамысловатая резьба, ничего интересного. Стихийное зрение также ничего не дало, как и в прошлые разы. Ей со спины легла на плечо ладонь в беспалой перчатке, и девушка оказалась мягко, но бесцеремонно отодвинута с пути. - О, вижу, ты в замешательстве, как это открывать? - хихикнул Кайя, - смотри. Он положил другую ладонь на сомкнутые створки и чуть-чуть надавил. Ворота поддались моментально — древний камень с тяжелым рокотом долгие годы не использованных механизмов разомкнулся и, недовольно ворча, явил миру темноту, в которой даже спускавшегося вниз прохода — а был ли он там? - Люмин разглядеть не могла. Из подземелья дохнуло стылым мокрым воздухом, заставившим зябко передернуть плечами. Смотреть в немую бездну, не зная, есть ли там что-то, глядящее на тебя в ответ, всегда было несколько… нервирующим занятием для Путешественницы. Итер обычно хлопал ее по плечу и усмехался, мол, что им вдвоем вообще может быть страшно, что они там не видели? Подземелье как подземелье, таких тысячи тысяч в огромной вселенной, и пока там не спит какой-нибудь бог, способный уничтожить целую планету одним ленивым тычком мизинца, бояться нечего. Итер обожал подземелья. Люмин больше нравился пронизывающий холод небесных ветров. - Дамы вперед, - согнулся в галантном поклоне капитан, но, увидев на лице девушки колеблющееся выражение, беззлобно усмехнулся, - вижу, ты никогда не спускалась в подземелья вроде этого, да? Магия, закрывающая входы, немного отличается от обычной стихийной, к которой все привыкли. Шагаешь в ворота — и через секунду ты оказываешься далеко внизу, на входной платформе. Выйти, однако, через вход нельзя — нужно пройти все подземелье насквозь и добраться до точки выхода, откуда тебя уже выпустит обратно к вратам. Я не инженер, мне неизвестно, почему храмы работают именно так — даже мастер Альбедо, когда мы у него об этом однажды спросили, лишь пожал плечами и сказал, что не его специализация. - Альбедо, кажется, очень крутой, - неуверенно хмыкнула Люмин, - художник, главный алхимик… и чтец, и жрец, и на дуде игрец. - И отменный мечник, - добавил Кайя, - а еще крайне интересный и терпеливый собеседник. Впрочем, я уверен, ты оценишь его очарование при личной встрече, а пока что — вперед! Люмин, выдохнув, решительно кивнула и, решив, что портал на стабильную платформу хуже прыжка в магический смерч быть явно не может, с невнятным криком, отдаленно похожим на «хыть!», сиганула в открытый проход. Мир на секунду повис в невесомости, а в следующий миг ее вновь выбросило в реальность. Девушка приземлилась на корточки, спружинив, а через мгновение рядом с ней, изящно ступив на носочки, материализовался капитан кавалерии. - Добро пожаловать в Храм Волка, Люмин, - улыбнулся уголками губ Кайя и по-джентльменски протянул руку ладонью вверх, - продолжим путь? Люмин без единого намека на аристократичную элегантность схватилась за предложенную руку и, подтянувшись, рывком встала на ноги, после чего задрала голову кверху и чуть не уронила челюсть на пол. Находились они в пещере, размеры которой потрясали воображение — покрытые острыми пиками солевых натеков и каменных игл своды терялись в темнеющей вышине, и стен горной полости также было не видать; вместо ожидаемой черноты, всегда царившей в подобных местах, храм освещал неизвестно откуда лившийся рассеянный лунный свет, окутавший его прозрачно-синими сумерками. Люмин разглядела маленькие красновато-золотистые фонарики в столбах на другой стороне моста, на край которого их телепортировало, а еще дальше, у входа в, собственно, здание храма, светили два голубых кубических кристалла. Люмин неосторожно заглянула за край моста и почувствовала, как пятки намертво приросли к камню. Падать туда она бы не рискнула ни при каких обстоятельствах — пол терялся в густом тумане, скрадывавшем настоящее расстояние до дна. Девушка не удивилась, окажись между ней и днищем несколько сотен метров, если не километр. От греха подальше она перевела глаза на сам храм. Выглядел он по очень скромной оценке напрочь заброшенным — забор на балконах и входной платформе в нескольких местах поломался и обрушился вниз, у стен валялись в холмиках каменистой пыли рухнувшие куски крыши и верхних этажей, резьба на колоннах стерлась, а позолота потускнела и потемнела. Все кричало о многолетнем отсутствии какого-либо ухода — Люмин с глухим недовольством представила, как придется перелазить через заваленные коридоры или искать обходные пути. Были бы у нее крылья, она бы просто облетела здание, нашла проход напрямую в нужную комнату, и дело было бы сделано. Были бы у нее крылья… - Красиво, - понимающе кивнул Кайя, - хотя я слышал, что есть и куда более величественные места. По слухам, где-то на границе с Драконьим Хребтом есть некий Инеевый Алтарь — очень холодное, но захватывающее дух святилище, где все укрыто сверкающим льдом. Туда, правда, никто давным-давно не решался соваться из-за невыносимого холода, и точное местонахождение оказалось забыто, но если ты из рисковых — можешь попробовать отыскать, где именно этот алтарь находится. Гильдия, я думаю, неплохо заплатит за эту информацию. А пока что… Он коротко взмахнул свободной рукой — и в его ладони из искр появился, блеснув острым лезвием, меч. Хороший меч, подумала с белой завистью Люмин. Красивый и изящный, с выполненной в виде завернутого крыла гардой и головой какой-то хищной птицы в качестве набалдашника, с лезвием из двух металлов — белого по краям и в нижней половине и темно-синего ближе к эфесу. Девушка с тоской вспомнила свой собственный меч, отнятый у нее Блюстительницей Небесных Принципов — с этим мечом, подаренным ей тысячелетия назад, могли равняться лишь такие же божественные клинки, и ни одно смертное оружие не могло оставить на нем ни единой царапки. Совсем не то, что отнятый у какого-то рыцаря шлак, который ей приходилось носить сейчас. Вернуть бы свое оружие и Итера и дать той богине хорошего божественного леща. - …позволь показать, - с затаенной гордостью улыбнулся капитан, вырвав ее из транса, - как мы, рыцари Ордо Фавониус, выполняем свою работу. И он двинулся вперед — все так же мягко сжимая ее кисть, словно ведя не в бой, а на бал в королевский дворец. Пальцы у него — Люмин только сейчас обратила внимание — были теплые и мозолистые на кончиках, как у человека, постоянно держащего в руках оружие. В голове невовремя проскользнула мысль — у Барбатоса такие же? Натирается ли кожа у богов от постоянной игры на инструменте? Или у него руки мягкие и нежные, как у ребенка? Жаль, что она была слишком поглощена тем, что он подхватил ее на эти самые руки, чтобы заметить, в каком состоянии находились его пальцы. Когда она теперь с ним снова встретится… Представив, как бард держал бы ее за руку, слегка сжав ладонь и щекотно, как перышком, водя кончиком большого пальца по тыльной стороне, Люмин почувствовала, как краснота против ее воли обожгла щеки, а сердце застучало немного быстрее. Девушке показалось, что Кайя сбоку от нее коротко и незаметно хмыкнул — но Путешественница только мысленно показала ему язык. Пусть не обольщается зазря! Они прошли в узкое промежуточное помещеньице, и внезапная бело-зеленая вспышка слева заставила Люмин дернуться в инстинктивной попытке уйти от брошенного в нее заклинания — помешал лишь тот факт, что ее правую руку все еще несильно сжимал Кайя, не давший ей сбежать из-под предположительного огня. - О, не бойся! - хохотнул он доброжелательно, - это всего лишь врата воскрешения — так их называют в Гильдии. Принципы их устройства никому не известны, но работают они достаточно просто. Каждые такие врата, - Люмин на этих словах, наконец-то успокоившись, посмотрела в сторону напугавшей ее штуки и разглядела ярко светившуюся травянисто-зеленым квадратную арку, вбитую в платформу углом вниз и обвитую обильно цветущим плющом, - охватывают определенную зону — обычно один зал. Если в бою ты вдруг попадаешь в ситуацию, где еще удар — и тебе конец, то эти врата каким-то образом моментально телепортируют тебя к себе и излечивают — не полностью, но в достаточной мере, чтобы дойти до конца, выбраться и там уже добрести до лекаря. Такие вот точки отдыха. Люмин сосредоточенно кивнула. В стихийном зрении это загадочное устройство не светилось никакой стихией, что озадачило Путешественницу даже больше, чем вопрос того, как подобная штука вообще работала. Чем дальше она шла, тем больше подземелья вызывали вопросов — хотя бы потому, что целиком и полностью были завязаны на бесстихийной магии, при том, что все в Тейвате дышало и жило семью элементами. Откуда такому нестандартному колдовству было взяться посреди мондштадских плоскогорий? Люмин бы поняла, работай тут все на анемо — храм одного из Ветров, в конце-то концов — но чтобы вот так… Загадка. Надо было по возвращении забуриться в библиотеку и докопаться до Софьи — снежнянка, знавшая, кажется, все легенды и песни на свете, должна была обладать хоть какими-то сведениями об этом странном волшебстве. Оторвавшись от созерцания врат, Люмин подняла глаза к потолку. Сквозь огромную дыру в нем проглядывался финальный зал храма, находившийся, судя по всему, на втором этаже. Останки стен в том месте оплетали суховатые на вид бурые лианы с крупными цветами, источавшими неяркое голубое свечение, как те кристаллы на входе. А может, это и были те же самые кристаллы, проросшие сквозь растения — отсюда было не различить. - Нам туда, - указал рукой на видневшийся сквозь пролом крыши зал Кайя, - подозреваю, что источник силы Двалина именно там. - Если верить моему опыту, - прищурилась Люмин, - то с шансом девяносто процентов ты прав. Всякие крутые штуки ныкают за сотней ловушек, так что нам надо бы- - [Люмин, ты?!] Травница вздрогнула, услышав до боли знакомый голос. Внизу — в не просматриваемой, как назло, со входа зоне — послышалось копошение, плеск воды и топот нескольких пар ног; Люмин моментально выдрала руку из пальцев капитана и кинулась вперед, к лестнице — по ней уже взбегали три хиличурла-охотника. - [Саали!] - воскликнула взволнованно травница и, чуть ли не прыгая через три ступеньки, шустро спустилась на середину лестницы и тут же оказалась схапана в крепкие объятия, - [Яттэ! Альва!] Ее соплеменники стиснули ее так, что кости захрустели, и Люмин, задушенно рассмеявшись, обняла их, как сумела, в ответ. Альва, старшая из всех троих, издала низкое горловое урчание, выражая недовольство, и девушка потрепала ее по жестким лохмам — охотница тут же сменила гнев на милость, перестав имитировать устрашающий звериный рык. - [Через какое-то время после того, как ты ушла], - затараторил Яттэ — совсем мальчишка, даже младше Саали, отличавшийся торопливостью во всем, - [по небу пролетел дракон. Огромный такой, синий, страшнющий, крыльями мах-мах — ветер аж до нас долетел! Шаманы тут же стали собирать всех — лист с дерева упасть не успел, как все племя скучковалось и было готово уходить. Но тебя не было, и мы хотели подождать, пока ты вернешься, чтобы спрятаться всем вместе — но потом вдруг объявились два мага Бездны и забрали самых сильных воинов с собой. Там в следующих залах еще куча наших! Они даже Юрги сюда приволокли! Мы едва отбили у них своих шаманов — старая Ама грозилась, что своим посохом хребты «летучим засранцам» - прямо так и сказала! - переломает, если они стариков и детей попробуют забрать, она даже замахнулась пару раз! Мы боялись, что ее проклянут, но пронесло.] Люмин гордо ухмыльнулась, обнажив клыки. Так-то! Ее наставницу никакой маг не смел тронуть. Она у нее была хоть и старенькая, но очень боевая, а поднять тяжеленный посох высотой в свой рост и огреть им кого-нибудь могла только так. - [Мы сразу поняли, куда нас ведут], - пробурчала глухо Альва, сердито дернув острыми ушами, - [шаманы малышне иногда рассказывают про храмы и ветра, да и ты притчами той человечки детей любишь убаюкивать. Ну, мы сопоставили одно с другим, до всего додумались. А потом увидели, как дракон снова на Город-На-Озере напал — а потом вдруг взял и принялся носиться вверх-вниз, как бешеный. Юрги — вот уж на что митачурл туполобый, а глазастый, как мы — разглядел на нем белое пятнышко, рассказал нам — мы переполошились, на тебя подумав. На кого еще? В тебе одной дури на двадцать попрыгуний, никто другой оседлать дракона не додумался. Вот на кой ты так рисковала, скажи? Ладно, молчи, потом расскажешь, как выберемся отсюда, а то тут сидеть сыро и противно. Мяса бы сейчас, да с подгоревшей корочкой...] - [Притащили нас силком сюда,] - подхватил Саали, - [рассадили по залам, сказали — ждите, мол, гостей, всех людишек стреляйте без жалости. Вот, видишь, сидим и ждем. Сидим, сидим, все еще сидим, а тут вдруг слышим — хлоп! Мы притихли, слушаем — а там твой голос. Я думал, мне почудилось, обернулся на ребят — у всех такие же глаза по яблоку. Мы маски на морду — хоп, ждем. Снова слышим — ну точно ты! И еще мужик какой-то. Ну мы и побежали! Шаманка, скажи, они тебя там в плену держат? Только дай знак, всех побьем, но тебя вытащим!] - [Я в порядке, Саали,] - Люмин, тронутая простодушной заботой охотника, уткнулась лбом ему в гриву, и тот похлопал мозолистой ладонью по ее спине, - [честно-честно. А за Двалином я погналась потому, что почувствовала в нем Порчу Бездны и хотела вылечить. Я тогда не представляла особо, как именно, но, просто… я не могла не кинуться за ним. Простите, что напугала.] - [Люмин, ну ты и…] - рыкнула Альва, но вдруг замерла, напрягшись — травница, подняв голову, увидела, что девушка смотрит ровно ей за спину, - [...человек-сородич?] Кайя, стоявший, оказывается, все это время на том же месте, где Люмин его оставила, что-то удивленно выдохнул на незнакомом языке — кажется, это было мондштадтское наречие, на котором кричали стражники у ворот и разговаривала с Тимеем Эмбер. Значит, знает хиличурлский, но свободнее говорит на мондштадтском? Интересно… - Что вы сказали, капитан? - ловко вывернувшись из ослабших объятий и повернувшись к нему лицом, спросила с искренним непониманием Люмин, - я только хиличурлский и тейватский знаю, а местные языки не учила! - Я удивился, что меня назвали сородичем, - Кайя, заинтригованно глядя в упор на трех охотников, медленно спустился к компании и доброжелательно протянул руку, - [Кайя, капитан Ордо Фавониус. Люмин ручается, что я вас не трону. Мы с миром.] Троица подозрительно уставилась на капитана — травница голову на отсечение могла дать, что под масками охотники щурились, поджав губы. Немая сцена продолжалась несколько секунд, пока Альва, наконец, не выдохнула, опустив плечи, и хлопнула по протянутой ладони, хватая ее в человеческом приветственном пожатии. - [Привет тебе, человек-сородич Кайя], - важно произнесла она, - [я Альва, старшая охотница клана Буревестников и нынешняя глава охотничьего отряда из этих двух оболтусов-] - [Мы не оболтусы!] - [Да! Сама такая!] Альва грозно зыркнула на парней из-под маски, и те тут же вытянулись в струнку, прижав уши к лохматым головам. - [-принимаю твои слова о мире], - продолжила она прерванную речь, - [ты наш сородич, хоть и человек. Мы тебе верим. У тебя наши глаза.] Кайя удивленно моргнул. Еще раз. - [А, так вот что дед имел ввиду, когда сказал, что у моих далеких пра- были специфические вкусы,] - понимающе протянул он и рассмеялся, увидев, как на него в полном недоумении уставились четыре хиличурла, - [ох, прошу прощения, что я вас так запутал. Если во мне что-то и осталось от вашей крови, то только глаза — кто-то из моих далеких предков любил… необычные развлечения, скажем так. Видимо, моя внешность — их последствие. У меня родословная в целом крайне веселая — мой дед, к примеру, был пиратом. Эта повязка — его наследство. А в одном из походов он даже нашел легендарный меч, которым затем победил морское чудовище, но само оружие после этой славной битвы спрятал, чтобы остальные пираты не убили его в попытке отобрать реликвию. Вот такой у меня был дед.] ...ладно, стоило признать, что за тысячелетия блуждания по сотням миров Люмин видела вещи стократ более абсурдные, чем доставшаяся по наследству пиратская повязка и межрасовые связи, так что история Кайи более чем имела право на существование. Одной загадкой стало меньше. - [Мы двинемся дальше,] - Люмин махнула рукой в сторону двери, - [как только осмотрим весь храм, пришлепнем двух вонючих леталок и отключим источник силы Двалина, вернемся к вам и проведем к выходу. Брать вас с нами сейчас будет слишком опасно — я не знаю, что дальше, а драться с магами без необходимости защищать как-то проще, чем если мне понадобится прикрывать вас. Дождетесь меня тут?] - [Дождемся, травница,] - усмехнулся Саали, - [пусть стихии хранят тебя.] - [Пусть тебя хранят тоже.] Люмин порывисто обняла охотников на прощание, чмокнула каждого в маску и решительно направилась к двери — правда, Кайя предусмотрительно придержал ее за плечо, прежде чем она храбро и безрассудно, как истинная героиня, шагнула только этой ночью просушенными сапогами в воду, и легким взмахом руки метнул всплеск крио-энергии, создав ледяной мост. Люмин, поблагодарив его, перешла на другую сторону и сама — сама! - открыла дверь. Вот что значит сильный хозяин крио-Глаза. То, что Софья делала, держа оголенные руки все время в воде, Кайя проворачивал почти что мимоходом. Дальше сложнее не стало — они поднялись по узкому открытому проходу, огороженному только низеньким черным забором, и девушка старалась не смотреть вниз, напоминая себе, что крыльев у нее нет, а на подаренном вчера расчувствовавшейся Эмбер планере взлететь не выйдет; дойдя до конца, они свернули направо и оказались встречены двумя огнеметами — Люмин надолго зависла у первого, с восторгом маленького ребенка разглядывая загадочно устроенный летающий складной котелок, и чуть не обожгла лицо, когда ловушка, до этого отключенная точным плевком крио ровно промеж деталей, вновь приподнялась над полом и раскрылась, приготовившись извергать огонь. Между двумя огнеметами прыгали три гидро-слайма, с которыми Кайя разобрался в пару элегантных взмахов мечом и одно заклятие, пока Люмин упоенно рылась в сундуке и запихивала в карманное измерение валявшиеся в нем чьи-то поношенные круглые часы и кристаллики той самой неизвестной розовой руды. - А я надеялся посмотреть на десять тысяч лет боевого опыта в действии, - нарочито громко вздохнул он в притворном разочаровании, легко бросив в воздух тут же рассыпавшийся искрами меч. - Вы обещали показать мне, как работают рыцари, - парировала Люмин, довольно лыбясь — добыча из сундука подняла ей настроение, - вот, я смотрю. Внимаю и восторгаюсь. - Ты грабишь сундуки, Люмин, - рассмеялся Кайя, - я не вижу свою благодарную аудиторию! - Я, это, краем глаза! Боковым зрением! Я и восторгаюсь, и тренирую полезные для выживания навыки одновременно! Я мультизадачная! Капитан очаровательно усмехнулся: - Что же, думаю, мне стоит поучиться у тебя умению делать больше двух вещей одновременно. Научишь меня, о великий мастер? - Дай денег, - фыркнула травница, проходя мимо отключенной ловушки, - за бесплатно не работаю. - Хоть все богатства мира. - Не, ну это слишком много, - почесала она задумчиво подбородок, давя смешок, - всей казны Мондштадта хватит. - Джин убьет меня за такие растраты, - сокрушенно покачал головой Кайя и призвал себе на спину планер, стилизованный под серо-бурые орлиные крылья — такой же, какой выдали Люмин, - как насчет половины казны? - Две трети, - безапелляционно заявила девушка, раскрывая собственное устройство для полетов и прыгая в мощный воздушный поток — такой же, какие создавал Барбатос, чтобы держать ее в воздухе. Но насколько же с планером было проще, чем без него! - Четверть! Больше дать не могу! - Треть. - Не стать мне мультизадачным, как ты, - с исполненным скорби вздохом, достойным актера сельского театра, признал поражение Кайя. Рыцарь и травница переглянулись — и оба звонко рассмеялись. Эхо вторило им, отражаясь от далеких сводов. Они приземлились, сложили планеры и, нажав открывавшую дверь печать на кубическом постаменте, прошли в следующий зал — и наткнулись на основную группу хиличурлов, о которой говорил Яттэ. Несколько воинов маялись дурью, тыча дубинками в зажженного, но, кажется, окончательно сдавшегося пиро-слайма, который не предпринимал никаких попыток даже просто угрожающе прыгнуть в чью-нибудь сторону, меланхолично позволяя катать себя по полу, как шайбу. В углу под наспех сколоченным из то ли тонких бревен, то ли толстых палок навесом сидел, наблюдая за резвившимися соплеменниками, митачурл Юрги. Хиличурлы, заметив вторжение, повскакивали со своих мест, похватали дубинки, готовые ринуться в бой, и Юрги поднял с пола тяжеловесный топор, зубодробительно скрипнув железом по камню, но, заметив Люмин, они сменили боевые кличи на радостные и моментально взяли ее в окружение, сжав в групповых объятиях. История с первым залом повторилась с точностью до слова — соплеменники обругали ее за безумность и за то, что она всех перепугала, пожаловались на магов Бездны, потащивших их за тридевять земель охранять заброшенный храм и ждать «гостей из Мондштадта», а Юрги в порыве чувств поднял ее над полом и закружил, отпустив лишь тогда, когда девушка запищала, что ее сейчас стошнит. Кайю снова обступили — картина маслом: хиличурлы стояли по кругу, смешно задрав головы, и взирали на чуть-чуть опешившего от такого внимания капитана кавалерии, — и назвали сородичем, а он повторил душещипательную историю про необычные наклонности своих предков и деда-пирата, оставившего ему в наследство повязку. Люмин — с разрешения соплеменников, отмахнувшихся, что ничего полезного там все равно не лежало — обчистила еще один сундук, на этот раз не просто деревянный, а с выгнутой волной крышкой и обивкой из тусклых золотых полос, и нашла в нем еще пару артефактов и сросшиеся воедино три розовых кристалла. Поход по храму протекал на удивление легко. Выслушав предупреждения о находившихся в следующем переходе водных ловушках с пиками и тепло попрощавшись — вновь оказавшись затисканной до удушения, если быть совсем честными, - с соплеменниками, Люмин бодро направилась дальше по подземелью. Водное препятствие было вновь легко преодолено стараниями доблестного рыцаря и его крио-Глаза Бога, а потом ловушки просто кончились. Поворот направо, лестница, еще одни зажегшиеся врата воскрешения — и, наконец-то, дверь в финальный зал. Люмин даже сквозь закрытый вход чувствовала скопившуюся в комнате энергию. Чистое анемо, без единой примеси Порчи — Путешественница с наслаждением вдохнула полной грудью, впуская в себя силу ветров, и ее внутренняя магия отозвалась, резонируя, приятным покалыванием в пальцах. По телу промчались мурашки. - Мы на месте, - негромко, будто боясь спугнуть торжественную тишину, подтвердила Люмин. - Будь начеку, - кивнул Кайя, кладя ладонь на входную печать, - магов Бездны мы еще не встретили, а их тут, если верить твоим сородичам, целых двое. Люмин азартно ухмыльнулась, призывая в руку меч. Клинок, с которым она так и не подружилась — не по качеству (всего-то простецкая сталь, нашло, чем гордиться!) строптивое оружие ни в какую не желало прощать ей разлучение с истинным хозяином, - неохотно лег в ладонь. - На счет три я нажимаю. Путешественница собранно кивнула. - Раз… - Два… - Три! Кайя вдавил печать, и врата, вспыхнув голубым по ромбовидному контуру замка, разъехались на три части — Люмин в очередной раз поразилась инженерному мастерству создателей этого храма. Надо сказать, почему-то именно в храмах в мирах, подобных мондштадтской части Тейвата, находилось сосредоточение гениальных архитектурных мыслей. Любили люди строить замысловатые святилища. В зал они влетели одновременно — Кайя с брошенным сгустком крио, Люмин — с наспех подожженным второй рукой тонким и мощным потоком воздуха, ослабленной версией которого она сдувала семена с мондштадтских одуванчиков. Надо сказать, она нигде таких гигантских и долгоживущих одуванчиков не видала — цветы доставали ей до пояса, цвели месяцами и облетали только ближе к осени, когда поднимались совсем уж холодные и сильные ветра. Но в помещении не обнаружилось ни души — только вьющееся в воздухе чистейшее анемо и гладкий бирюзовый булыжник с символом вольной стихии, окруженный ее густыми потоками, искрившими и мерцавшими. Люмин настороженно огляделась. Переключилась, моргнув, на стихийное зрение. У самого камня обнаружилось два ярких синих следа с нефтяными темно-аметистовыми разводами. - Они где-то тут, - шепотом шикнула Люмин, - их следы у камня. Двое, оба гидро. Прикройте меня, пожалуйста, пока я попытаюсь понять, что с камнем делать. - Понял, - Кайя тоже быстро осмотрел зал стихийным зрением — звездные глаза на секунду полыхнули бледно-голубым, прямо как висевший на поясе крио-Глаз Бога. Крадучись и ступая как можно мягче, Путешественница на полусогнутых ногах подобралась к пышущему энергией анемо булыжнику и настолько бесшумно, насколько смогла, выдохнула через рот. Сила захлестывала — ощущения были едва ли чуть слабее, чем от врезавшегося в нее на озере сгустка; на языке остался сладкий привкус, щедро сдобренный пьянящим луговым разнотравьем, от которого закружилась голова. Люмин плавно опустилась на колени, положив меч рядом с собой — тот мстительно цокнул лезвием об каменные плиты, из-за чего девушка мелко вздрогнула и заозиралась в поисках обнаруживших ее магов Бездны, - и, контролируя дыхание, коснулась камня пальцами. Волоски на руке тут же встали дыбом, как наэлектризованные. Люмин в задумчивости уставилась на никак не отреагировавший на ее присутствие предмет. Его можно было попытаться сломать мечом, но девушка сильно сомневалась, что в этой неравной схватке ее клинок выйдет победителем. Можно было попробовать повторить вчерашний фокус Барбатоса и создать воздушный ток, но Путешественница не была уверена, что это даст хоть какой-то эффект. Можно было сделать то, что хотела провернуть Мурата, и подключить энергию пиро — но тут травницу одолело сомнение: а не навредит ли это самому Двалину? Если он тянет из этого камня силу, значит, между ними есть энергетический канал, и если Люмин пустит чужеродную для дракона энергию, не ранит ли она его? И почему она вчера после налета на «Хороший охотник» не устроила такой же налет на какую-нибудь сувенирную лавку? Говорила же ей Мурата найти… вроде бы агат? Да, агат Агнидус — для связи с ней. Сейчас она могла бы просто взять и поговорить с хозяйкой Натлана, та бы подключила на линию Барбатоса, и втроем они бы придумали, что делать! Но ведь остальных Джин послала вообще в одиночку. Без связи с архонтами. Значит, она — и, скорее всего, Лиза, которой лавры обнаружения этих камней и принадлежали, - предполагала, что даже обычный рыцарь с обезвреживанием источника вполне способен справиться. Она могла, конечно же, ошибаться. Но Люмин решила довериться выбору плана действий Джин, подняла с пола меч и, как следует размахнувшись, рубанула что было сил по булыжнику. Тот сначала закономерно не отреагировал — какой уважающий себя камень вообще позволит какому-то там мечу себя поцарапать? - а потом внезапно треснул. И медленно развалился на две половинки. Ветер тут же стих. Энергия анемо, вихрясь со все меньшим энтузиазмом, лениво впиталась в Люмин с первым вдохом. Сама же Путешественница, неверяще уставившись на оказавшийся довольно хрупким камешек, пыталась осознать произошедшее. Осознала. Выдохнула. И счастливо заулыбалась во все тридцать два. - Фух! - она победно вскинула меч к потолку, - готово! Со спины послышались хлопки, и Люмин, развернувшись на каблуках, наткнулась взглядом на смотревшего на нее с теплой гордостью и одобрением, приправленными его извечным легким лукавством, Кайю. От его взгляда в груди потеплело. Какая она молодец. Благодаря ей Двалин на один шаг ближе к излечению! Весь этот поход стоил этой секунды. Она такая молодчина! Кайя тоже. Но она больше молодец, чем он. Благодаря кому, в конце концов, удалось избежать ненужного кровопролития и почти что без боя добраться до последнего зала? То-то же! - Браво, браво! - похлопал ей мужчина шутливо, - Люмин, ты была великолепна. Какой взмах! Какой удар! Какая сила! Ни один рыцарь не идет ни в какое сравнение с твоей поистине божественной мощью. Даже леди Мурата обзавидовалась бы твоим боевым умениям. Этот поход должен войти в историю и остаться в песнях бардов на века, чтобы увековечить твою славу. - Ха, - Люмин, выбросив меч в карманное измерение, уперла руки в бока и гордо вскинула голову, сдув налезшую на лицо длинную прядку, - учитесь, пока я с вами! Кайя тепло хихикнул, сощурив единственный глаз, а Путешественница вдруг почувствовала предательски болезненный укол тоски. Рыцарь внезапно напомнил ей Итера — они часто так шутили друг с другом, превознося собственные боевые заслуги, даже если их только что изваляли в грязи, как зеленых новобранцев. Итер, утирая пот со лба и отбрасывая прилипшую к коже пшеничную челку, в таких ситуациях только смеялся и нарочито пафосным тоном принимался чествовать сестру и себя, и все скатывалось в неудержимый хохот с обеих сторон — Люмин утыкалась лбом близнецу в плечо и сотрясалась в беззвучном смехе, не имея возможности даже просто вдохнуть, и у нее потом болел живот, а Итер сипел и утирал слезы. Итер, где же ты, если даже ветер тебя не чует… Всплеск. Воздух стал будто чуть-чуть влажнее. Глаз Кайи расширился в удивлении. Люмин рефлекторно бросилась вперед, прямиком на рыцаря, и сбила того с ног, повалив за собой на пол; над головой просвистели, обрызгав, два заряда гидро и со смачным «плюх» врезались в каменные стены. Секунда — девушка откатилась на спину и вскочила на ноги; вторая — в руку юркнул, сверкнув, меч. Третья — на Путешественницу громко рявкнули «Ложись!» и дернули за руку вниз, заставив шлепнуться обратно на пол, неприятно ударившись подставленным локтем. Воздух в еще минуту назад тихой комнате затрещал, задрожал жарким душным маревом, и над лицом ошалевшей Люмин, чуть не опалив ей брови, пронеслась стена алого пламени. Не стена. Девушка разглядела протуберанцы перьев и лесной пожар хвоста — феникс, над ней пролетел, распахнув мощные крылья от стены до стены, именно феникс. Мифическая птица смела не успевших убраться с ее пути магов Бездны, и Люмин почти что услышала, как опасно затрещал, не выдерживая напора разгневанного пламени, и с хрустом сломался тонкий щит-пузырь. Послышались нестройные взвизги; запахло опаленной шерстью и поджарившимся мясом. Люмин поморщилась. Сбоку завозились; обернувшись, девушка увидела, как капитан, потирая ушибленный в падении затылок — ей даже стало на секунду совестно за то, что она, пусть и в процессе спасения от брошенного заклятия, ударила почти-что-сородича, - перетек в сидячее положение, а затем пружинисто вскочил на ноги. Сама Путешественница, не дожидаясь, пока ей протянут — или нет — руку помощи, поднялась с пола, пусть и не в половину столь же элегантно, следом. Маги не шевелились и признаков жизни в целом не подавали. Люмин с мелким содроганием подумала, что она валялась бы такой же не подлежащей опознанию кучкой обгорелого меха, не дерни ее Кайя на себя в последнюю секунду. Во вновь воцарившейся тишине, отражаясь гулким эхом от молчаливых стен, прозвучали тяжелые шаги, и к валявшимся ничком магам подошел, недоверчиво сжимая в правой руке тяжелый даже на вид двуручный меч с широким плоским лезвием, незнакомый мужчина. «Дитя Мураты» - первое, что пришло Люмин в голову: у их безымянного спасителя, одетого в плотное отороченное мехом черно-бурое пальто с щегольским обшитым бахромой воротником, были такие же, как у огненной богини, длинные и густые пламенно-алые волосы, подхваченные тонким шнурком в низком хвосте, широкие плечи, высокий рост и размашистый гренадерский шаг. Красивый, решила Люмин. Красивый той самой мощной, статной красотой старинного неприступного замка со стенами в метры шириной и острыми пиками на башнях — и уютный, как весело трещащий поленьями в камине огонь. - Ордо Фавониус, - голос у него оказался тоже приятный — теплый баритон, но намертво въевшиеся презрение и разочарование ему не шли; его голосом нужно было смеяться, петь старые романсы и звать по имени друзей, а не раздирать заново незаживающие раны, - бесполезные, как и всегда. - Позвольте вот тут с вами не согласиться, господин Дилюк, - усмехнулся, ничуть не тронутый прямым оскорблением, капитан, - но я должен признать, что ваше вмешательство сделало все только интереснее. Благодарю за своевременное спасение, бой с этими двумя отнял бы у нас несколько драгоценных минут. - И это время вы предпочитаете потратить на пустую болтовню, сэр Альберих? - фыркнул скептически Дилюк, разворачиваясь к рыцарю и травнице. Люмин под его пристальным взглядом, напоминающим соколиный, замерла и внутренне напряглась. Едва возникшее от голоса ее нового знакомого очарование моментально исчезло, сменившись подобающей опасливостью и настороженностью. К ней неторопливо, чуя свое полное превосходство, приближался сильный воин, со стихийной мощью которого стоило считаться. Дилюк, Дилюк… точно. Барбатос говорил про него — хозяин «Доли Ангелов» и винокурни «Рассвет»; более того — Дилюка, человека из чужой нации, Мурата называла «своим мальчишкой», а если у Люмин что-то после путешествий по мирам в голове и осталось, так это то, что если боги называют кого-то своим, особенно если этот человек не из поклоняющегося им народа, то с этим кем-то нужно считаться. Просто так сильные мира сего смертных не отмечают — тем более в Тейвате, где божественное благословение приняло физическую форму в виде Глаза. Дилюк остановился перед ней в нескольких шагах; взгляд у мужчины и правда был соколиный, цепкий, как когти хищной птицы, такой, что нельзя было отвести глаз, но и выдерживать было сложно. Воздух вокруг него дышал оставшимся после выпущенной стихии теплом, ласково трогая щеки — Люмин мысленно приказала себе не поддаваться. Перед ней — огонь, чуждый ей, и ей нельзя было ослаблять бдительность ни на мгновение; отведешь глаза — и пламя кинется на тебя, разъяренно треща. В рубиновой радужке мелькнуло что-то, похожее то ли на глухое разочарование, то ли на странное облегчение, и Дилюк отвернулся. - Зачем вы за нами следили? - задала первый пришедший в голову вопрос Люмин. Дилюк, будто ожидавший этого, только безразлично пожал плечами: - Джин поведала мне историю о терроризировавшей пограничный отряд шаманке хиличурлов, чуть не отправившей к праотцам одного из рыцарей своим варевом, которую принес на руках лорд Барбатос и которая оказалась не просто шаманкой, а древней путешественницей по мирам, ищущей брата. Я хотел увидеть тебя в действии и убедиться, что… - он на долю мгновения запнулся, будто усилием воли остановив себя от нежелательных слов, - ...что ты не подосланный хиличурлами шпион. - И как? - девушка вопросительно склонила голову к плечу. Мужчина несколько секунд помолчал. - Признаться, - вздохнул он, - я ожидал большего от человека с тысячелетним опытом боев. Люмин от подобного заявления искренне оскорбилась. - Укушу, - без доли шутки пообещала она, нахмурившись и скрестив руки на груди. На бесстрастном лице — только сейчас Путешественница, немного осмелев, смогла приглядеться и увидеть, какими на самом деле по-юному мягкими чертами оно обладало — хозяина винокурни отразилось легкое замешательство. - Укусите? - негромко переспросил он. Сбоку развеселенно фыркнул успешно позабытый ими двумя Кайя. - Укушу, - кивнула травница. Дилюк, убрав рассыпавшийся искрами меч, протянул правую руку, заинтересованно вскинув брови. Люмин, недолго думая, нагнулась и вцепилась зубами куда-то ближе к запястью, коснувшись щекой отвернутого широкого манжета. Пальто оказалось из натуральной кожи, плотное, наверняка очень теплое и уютное — такое прокусить сумел бы далеко не каждый хищник, ей же и вовсе надеяться было не на что. Девушка скосила глаза на жертву ее зверской атаки. Жертва сколь-нибудь напуганной не выглядела, зато забавного оторопелого замешательства и полного неверия в происходящее в широко распахнутых очах было хоть отбавляй. Стоявший где-то рядом Кайя уже вовсю смеялся вслух. - Я… - все еще не понимая, когда именно в его жизни запустилась цепь несчастливых событий, приведшая к нынешнему моменту, протянул задумчиво Дилюк, - верю тебе, Люмин. Я больше не сомневаюсь в твоем боевом опыте, накопленном за десятки столетий. Отпусти, пожалуйста, мой рукав, твои челюсти могут затечь от долгого нахождения в сильно раскрытом состоянии. Люмин нехотя выпустила руку из зубов и с наслаждением захлопнула рот, принявшись мягко массировать и вправду начавшие легонько ныть мышцы. Дилюк притянул к себе обслюнявленную руку и потер место укуса ладонью. Сбоку сдавленно хрюкнул оставленный без внимания капитан. - Господин Дилюк, - голос Кайи звенел весельем, - а Джин вам не рассказывала о том, как встретились Эмбер и Люмин? Наш зайчонок попытался догнать шамачурла, но шамачурл в отчаянной попытке выбраться просто ударил несчастного преследователя затылком в нос! Вам следовало быть осторожнее, хиличурлы нынче боевые! Дилюк никак не ответил, только метнул в сторону рыцаря полыхнувший раздражением взгляд и презрительно хмыкнул. Ясно. Не ладят. Судя по всему, Дилюк не любит рыцарей, делая исключение для Джин, и особенно не жалует Кайю. Или он со всеми из Ордо Фавониус так обращается? Если да, то, может, они поладят. Люмин даже стало интересно, что сделали такого рыцари, что на них ополчился собственный соотечественник? - Нам стоит выдвигаться обратно в Мондштадт, - Дилюк поправил перчатки и направился к выходу, - маги убиты, камень нейтрализован — делать здесь больше нечего. Идемте. *** Выдвинуться сразу, правда, не вышло. Как только все хиличурлы были выведены из храма на волю и с просьбой передать всем, что Люмин в порядке и еще ненадолго задержится у людей, отпущены на все четыре стороны, троица направилась прочь от ворот. Солнце постепенно ползло к горизонту; день все еще был ярок, но в воздухе уже разливался тот особенный предвещающий вечер свет, какой бывает летом часа в четыре-пять. Жара даже не думала спадать — наоборот, сейчас, казалось, температура поднялась еще на пару градусов по отношению к тому, что было, когда Люмин и Кайя только-только пришли. И дернула же Бездна травницу обернуться к плескавшемуся вдалеке морю. Она не видела — но, должно быть, ее глаза бешено заблестели, как у узревшей что-то пестрое сороки; взвизгнув и напрочь позабыв и про Мондштадт, и про Дилюка с Кайей, и даже про то, что Паймон и Софья наверняка ждали с нетерпением ее триумфального героического возвращения, Люмин побежала к росшим неподалеку крупным цветкам. Растения покачивали плотно закрытыми рыжими бутонами, гордо возвышаясь над обгорелой догола землей. - Ух вы мои родненькие! - восторженно пискнула травница, тут же зарываясь в пространственный рюкзак в поисках листьев крио-попрыгуньи или, на худой конец, ее нектара, - вот вас-то мне и надо! Сейчас-сейчас… Выудив свежий мясистый лист, до сих пор коловший ладони холодком, она с упоением размяла его, выдавливая соки на гигантские бутоны, пока под завязку заряженная пиро трава вновь не принялась пыхать жаром. Цветы, едва сомкнутых лепестков коснулась ледяная наощупь жидкость, тут же с хлопком распустились, покачнувшись. Люмин с довольным урчанием схватилась за гладкие прочные стебли и, упершись покрепче в землю пятками, выдрала обезвреженные растения с корнями. - У-у, зверюги, - одобряюще кивнула она сама себе, - из вас много чего выйдет. Еще бы пару штук — и запасы как новенькие стали бы. Ладно, два цветка, да таких громадных, тоже прекрасно. - Люмин? - она, вздрогнув, отпрянула от нависшего над ее плечом Кайи, - занимаешься добычей ингредиентов? - А то! - фыркнула, убирая в инвентарь цветы, девушка, - приключения приключениями, а выход за травами по расписанию! У меня как раз огненные цветы кончились, а тут такие два красавца! Наставница бы посохом меня огрела, если бы я их не собрала! - Суровая у тебя наставница, - хохотнул капитан. - Это про нее говорили, что она грозилась побить магов, - гордо подбоченилась Люмин, - она у меня ого-го! Так, стоять, мне кажется, или… Не показалось. Замерев и обратившись в слух, Путешественница четко различила глухие звуки боя. Шли они откуда-то снизу; девушка, осторожно ступая, принялась осматривать местность на предмет проломов и провалов — звук был такой, словно где-то совсем близко плиты, образовавшие свод пещеры, судя по всему находившейся прямо под ними, расступались, оставляя в потолке дыру для света. Достаточно быстро она ее нашла. Сев на коленки и наклонившись так, чтобы не перевеситься и не упасть ненароком, Люмин заглянула в широкий проход — до укрытого инеем пола метров было навскидку сто с чем-то, не меньше; глазомер у нее, впрочем, зачастую хромал, а потому расстояние вполне могло быть больше раза в два. В любом случае, это не отменяло того, что падать было бы больно. Но стоило Люмин приглядеться, как инстинкт самосохранения тут же оказался отключен профессиональным травническим безрассудством и жаждой спасать: там, внизу, метались, явно испытывая большие трудности в бою, три крохотные фигурки — дети, подумала девушка, максимум подростки. Два пятнышка были бурыми с вкраплениями серо-стального, еще одно, то, что побольше — цветным, бежевым вперемешку с древесным и светло-пшеничным, и оно то и дело мелькало сполохами красного. А по центру, то с размаху тычась мордой в землю, то извергая из нее же мощнейшие потоки крио-энергии, способные сбить с ног даже лавачурла, извивалась странного вида крио-попрыгунья таких размеров, какие Люмин и в страшном сне не снились. - Это ж сколько с тебя сока можно набрать… - ошеломленно выдохнула девушка, вскочила на ноги, призвала планер и сиганула прямиком в провал, - эй, ребят, я к вам на помощь иду! Но если вы потом со мной добычей не поделитесь, я каждого покусаю! - Люмин, стоять! - рявкнул, кинувшись к ней, Дилюк. А Люмин было уже все равно — она, отпустив планер, выхватила из воздуха меч и камнем рухнула в выстуженную пещеру, призвав искусственные крылья только у самого пола, чтобы не расшибиться. Пусть идут все лесом! Это же целая крио-попрыгунья-переросток! С нее столько листьев можно надрать! Столько сока нацедить! Люмин ни за что не упустит возможность раздербанить такую громадину на тысячу кусочков, не будь она травницей Буревестников!