Enslavement

Дима ушёл в ФСБ вскоре после пропажи Игоря. Устал видеть множество напоминаний вокруг себя, а тут такое предложение... удобно. Вот то, что по всей стране мотает — не сильно удобно, мама с сестрой волнуются, но зато какой рост карьеры! Безобидная внешность сыграла на руку, смешаться с толпой ему не в пример проще, чем тому же Стрелкову. Растянутый свитер, вымазать руки в карандаше и взять убитый рюкзак — всё, типичный студент. А надел пиджак с рубашкой — уже можно за офисного стажёра сойти. На таких внимание если и обращают, то точно не с целью выявить в нём сотрудника спецслужб. То, что Диме уже за двадцать пять, а сам он с детства занимается единоборствами, — детали следствия, как говорится. Только поэтому на встречи с информаторами в злачных местах отправляют в основном его. В подмосковный клуб, приторговывающий проститутками всех мастей и даже, по слухам, рабами, он направился именно по этой причине. Встретиться с информатором по делу хозяина клуба — вроде как, кем-то из сотрудников, паролем было предложение какого-то фирменного коктейля за счёт заведения (Дима не мог назвать, но на слух именно нужный коктейль узнал бы — честное слово), — здесь нужно было ещё десять минут назад. Но коктейли предлагать никто из сотрудников не спешил почему-то. Диме скучно, он оглядел помещение. От парочки местных авторитетов, развлекающихся поеданием сладостей прямиком с живого человека, он уже хотел отвернуться, когда их «тарелка» повернула голову. Дима вздрогнул, даже протёр глаза — вдруг линзы съехали, и ему видится? Почти голое тело на столе посетителей в ближайшем углу, с мутными глазами и бессмысленным лицом, абсолютно точно, несомненно принадлежало пропавшему три с половиной года назад Игорю Грому. ** Первое время Игорь, понятное дело, мириться не хотел. Огрызался, рычал, кидался на каждого поблизости. Даже связанным он представляет угрозу для врагов. Девять попыток побега за две недели... ха! Но каждый раз шло жёсткое наказание. В последний раз переломали ноги — кувалдой, чтоб наверняка, — ради профилактики побега. На самом деле, это было самое страшное с точки зрения физического наказания событие. Ногти ему никто не вырывал, ожогов страшных не ставил и даже особо не избивали. «Не хотели портить товар». Зато по внутренней стороне бедра от колена и до самого паха шла дорожка мелких шрамов от сигаретных ожогов. Все предплечья и даже задница — в мелких следах от иглы. Чем его кололи? Явно ничем хорошим, после каждого такого укола тело ватное, в голове туман, и даже дышать сложно — не то, что говорить или дёргаться. Он находится — явно не живёт, — в бетонном помещении, без окон, зато с бронированной дверью, ест раз в день, что дают, спит, когда свет единственной лампочки под потолком становится тусклее, и уже через два таких погашения света привыкает к вечным сырым сквознякам. Когда впервые приходит не единственный надзиратель, а толпа людей, он снова под дозой и даже дёрнуться не может. Собственно, и не помнит, что они делают, но тут даже думать особо не надо. Челюсть после них долго сводит, ноги крутит судорогой, — с ними вообще куча проблем после того раза с кувалдой, — по бёдрам расплываются желтушно-фиолетовые синяки, а из задницы ровной струйкой течёт кровь. Нормально сесть не выходит ещё очень долго. Сил на побег нет. Нет даже желания нахамить или плюнуть в своего надзирателя. Сколько он здесь? Два месяца? Три? Смутно помнит, что переломы ног заживают не меньше месяца, — и это единственный его календарный ориентир. Чем дальше — тем меньше и реже колют. Кое-как прояснившимся сознанием Игорь понимает: просто больше незачем. Он слишком истощён, чтобы сопротивляться, особенно морально. В какой момент в сосках появляются штанги — Игорь не помнит. А вот то, что дёргают за них очень больно — помнит. Это и наказание за мелкие ненамеренные проступки, и любимое действие большинства клиентов. Новые правила поведения вбиваются кнутом — без пряника. Да, впрочем, не только кнутом. Розгами, электрошоком, пинком тяжёлым ботинком по челюсти — много чем. У надзирателей фантазия богатая, а инструментов просто куча. Правило первое и основное: клиент всегда прав. Захочет порезать — пусть режет, потом доплатит за порчу. Не дёргаться. Не орать. Сказано открыть рот и закрыть глаза — открываешь рот и закрываешь глаза. И даже не мечтаешь, что туда клубничку положат. Пару раз Игорь не мог даже сам выйти из комнаты, выносила охрана. Просто ноги не держали, или, что чаще, задницу в очередной раз умудрялись разодрать так, что встать нормально не получалось. В той, прошлой жизни до... до «здесь» Игорь даже не задумывался, сколько разных извращений могут придумать люди. И как много их, этих людей с извращениями. Да, впрочем, уже и всё равно. Воняет ли от клиента, лысый ли, старый ли, мужчина ли — без разницы, они все постепенно слились в однородную безликую массу. И заставит ли свечку восковую в задницу вставить и поджечь или обсосать пальцы на ногах — тоже без разницы. Есть и кое-что «хорошее» — после каждого клиента Игоря тщательно намывают, обрабатывают все повреждения и делают интервал в два часа, чтобы он «не выглядел вялым». Даже шевелиться не надо, всё делают мелкие помощники. Наверное, Игорь научился даже улыбаться клиентам по команде. А, может, не научился. Он особо не обратил внимания. В зал с клиентами, «тарелкой», его отправили, когда в последний раз клиент же и перестарался, решив на пьяную голову попытаться трахнуть Игоря ножом. Потом, конечно, клиент выплатил штраф за необходимость операции и снятия товара с продажи, а Игорь — получил наказание за непротокольный ор и попытку вырваться. И всё равно, удовлетворять людей с набором свежих швов на заднице Игорь пока не мог — вот и отправили хоть как-то отрабатывать. Нужно только лежать и не двигаться. Не дёргаться. Ни когда на кухне покрывают тело липкими сливками с сиропом и фруктами, ни когда везут по холодному коридору, ни даже когда мокрые языки годящихся ему в отцы клиентов касаются тела, а их жирные кривые пальцы хватают совсем рядом со свежими швами. Никогда не дёргаться. И не спать. Игорю проще всего лежать, отвернув голову. От клиентов — в этот раз аж двое разом, — уже сильно несёт перегаром, и надеяться на аккуратность особо не приходится. Один из них почти сразу, потянувшись за клубникой на груди, зацепился зубами за штангу в соске. Игорь просто повернул голову, чтобы размять затекающую шею и не дать себе уснуть — и тут же наткнулся в пятнистом и мигающем мареве клуба на неожиданный, пугающий своей реальностью остров прошлой жизни. На глаза и вытянувшееся лицо бывшего напарника.