Из-под пера призрака

      Иногда происходит всякое — и хотя Гентаро и привык быть сторонним наблюдателем историй, чтобы следом перенести их на бумагу, иногда ему приходится становиться их непосредственным участником. И, наверное, в этом тоже есть особенный, своеобразный шарм, пускай в пылу активных действий это последнее, о чём Юмено может думать. Баттл есть баттл, как и в любом творчестве, ты или отдаёшь процессу всего себя, или лучше не лезь в это вовсе.       Человек напротив — из типажа тех людей, что так сильно всей душой ему претят. Так сильно похожий, но отличающийся в тех деталях, от которых Гентаро отвратительнее всего.       Так уж вышло, что, как бы иронично это не звучало, Юмено Гентаро ненавидит ложь и лжецов. И оттого репортёр из какого-то журнальчика, в котором пачками создаются статьи о знаменитостях сомнительного содержания, кажется ему отвратительным человеком. — Давайте повторим условия, Юмено-сенсей. Если я выиграю этот баттл, я действительно могу рассчитывать на интервью от вас? — Конечно, — на губах Юмено обманчиво-мягкая улыбка, и его спокойные интонации шелестят прямиком в микрофон. — Гипнотические микрофоны чувствительны ко лжи. Надеюсь, это будет достаточным аргументом в пользу того, что грязный лжец вроде меня соизволил сейчас сказать вам правду. — Ну что вы, сенсей, не стоит о себе так грубо, все мы с вами, творческие люди, самую капельку лжецы, приукрашивающие реальность.       И это так. Гентаро действительно по большей мере претит скучная и серая реальность, окружающая его, где монотонные будни сменяют друг друга, и так раз за разом, до скончания вселенной. И это та причина, по которой ему так интересно дополнять существующую реальность своей выдумкой, основанной на размышлениях об окружающих его людях и вещах. Но чего Гентаро не может никогда себе позволить — так это штамповать свою ложь под эгидой правды. Каждая из его историй — маленькая исповедь Кассандры, отличная от мифологической лишь тем, что заранее рассчитана на то, что её не воспримут за правду.       И это та деталь, в которой он никогда не сойдётся с этим человеком. И дело даже не в том, что этот человек хочет исказить и без того искажённую правду о нём ещё сильнее, выставив это за истину. Дело в принципе.       И в желании показать, где чьё место. В конце концов, слова о том, что Fling Posse станут королями, принадлежат и ему. Спикеры выдыхают спокойный бит с традиционными мотивами в оранжировке, и Гентаро мягко улыбается. Ему нравится звук, который соответствует его душе. Говоришь, мы похожи? Возможно. Ты лжёшь на работе, Я — тоже. Но моя ложь — Простор для трактовок, Твоя — «Правда», чтоб продать подороже.       Он выдыхает это в микрофон твёрдо, но медленно, распробуя каждое слово, лишь в конце срываясь на агрессивный тон. Он может быть более резким, но всё же подобный стиль ему привычен куда больше, как и вереница слов, складывающаяся в голове.       Гипнотический микрофон не терпит лжи. И Гентаро не посмеет лгать через него. Не когда он высказывает свою позицию, не когда делится своими чувствами. Ложь Гентаро — исландская правда. Избегать подробности, о которых никто и не расспросит, говорить, что история случилась «с одним мальчиком», а не с ним. И никто не станет уточнять детали.

* * *

      Переступая через бессознательное, нокаутированное тело, Гентаро тихо фыркает. Ещё один способ не лгать в гипмик — делать так, что ложь становилась правдой. Гентаро в своей жизни слишком много лжёт, чтобы лишать себя возможности говорить правду хоть где-то. Наверное, потому он так ценит возможность писать книги и участвовать в рэп-баттлах.       И, наверное, потому так сильно ненавидит ложь.