Я согласен

На следующий день Штольмана вызвали на допрос. На этот раз при допросе снова присутствовал полковник Варфоломеев. Им удалось немного побеседовать пока остальные участники допроса задерживались. Штольман быстро рассказал ему о просьбе Нежинской. Полковник подтвердил, что для нее готовится приказ о смертной казни и сделать тут уже ничего нельзя, только надеяться на помилование его императорского величества. О ребенке ему тоже было известно, так как Нежинская, будучи уже в тюрьме, подавала прошение на признание ребенка, но его даже не стали рассматривать. Вернувшись в камеру, Штольман мысленно поблагодарил полковника Варфоломеева и стал думать о своей прекрасной Анне. До этого момента он был уверен, что если и доведется в его жизни стать мужем, то только ей, его любимой Анечке. Как она, что делает теперь, как живет? Полковник Варфоломеев говорил, что последний раз видел ее прошлым летом, когда она приезжала подавать прошения, чтобы найти его, Штольмана. Значит она все же не ненавидит его, все же страдает от разлуки. Бедная девочка, и за что все это обрушилось на ее такие хрупкие плечи. Ох, эти ее плечи. Штольман опять вспомнил их ночь в гостинице. Ему даже показалось, что он почувствовал ее запах, такой тонкий и такой одурманивающий. Но ведь с тех пор прошел уже почти год. Может быть она смогла забыть его, может уже счастлива с кем-то достойным ее. Больно, очень больно об этом думать, но так ведь было бы лучше. Ей лучше. А он просто будет любить ее и все. Нина, конечно, поселила в его сердце надежду, что его выпустят, но ведь это может произойти только через 10, а может и 20 лет, а может и вообще никогда. Кстати, и какой тогда смысл ему наследовать ее состояние, если он не сможет позаботиться о ее сыне отсюда, из тюрьмы? Значит она уверена, что его выпустят скоро, но вот как скоро? - Анечка, любимая, что же делать, как поступить правильно? Ты сама всегда стремилась помогать людям. А тут ребенок, беззащитный, который ни в чем не виноват. Кто о нем позаботится, если ему так не повезло с матерью и отцом? - продолжал думать Штольман. Ребенок… А вдруг у них с Анной тоже есть ребенок? Что если в ту ночь они зачали ребенка? Нет, не может быть. Варфоломеев видел ее прошлым летом, а тогда уже ничего не возможно было бы скрыть. Он бы обязательно сказал ему. Значит нет. А если Нину не казнят? Если император все же помилует ее? Что тогда? А тогда она отправится на каторгу и всегда можно будет оформить развод, ведь это разрешено законом. - Ну что ж, Нина, если это будет просто формальность, то отказаться я не могу, ребенок не должен пострадать. И раз уж я не смог уберечь его мать, то должен хотя бы попытаться спасти его. Если есть хоть малейший шанс помочь ему, я не имею права отказаться. Я согласен. На следующий день его решение было передано госпоже Нине Нежинской. Через месяц тюремный священник обвенчал их, а еще через полгода - 2 декабря 1891 года - должна была состояться ее казнь. Дальнейших событий Яков Штольман не мог себе представить даже в самых страшных снах.