Элдия: Не убежишь! (Bad Romance)

Скрывшись от любопытной публики за дверью туалета, Аккерман перегородил собой путь к отступлению. Он встал в позу, сложив руки на груди. Эрену ничего не оставалось, как принять правила игры, которую навязал мужчина. Не впервой! Парень отошел к противоположной стене, прислонился спиной, ожидая начала разговора. Аккерман ничего не говорил, только смотрел: пронзительно, властно, претенциозно, — отмечая про себя, насколько Эрен красив, даже с разбитой губой. Убранные в подобие пучка волосы на затылке, придавали идеальной форме лица сексуальности. Одежда хоть и не отличалась чистотой, но смотрелась неплохо: раскованно и молодежно. Подранные на коленях джинсы немного смущали, заставляли думать о кардинальной смене имиджа. ”Неряшливый вид парня из неблагополучного района” вполне шел Эрену, но позволять опускать до низов Леви не был намерен. И пока он молча убивал взглядом, Эрен нашарил в кармане куртки зажигалку и полупустую пачку сигарет. Закурил, и с очевидным удовольствием, продемонстрировал умение действовать на нервы. Он отлично понимал, что только усугубляет свою участь, однако вызов был брошен и он решил идти до конца. — Кажется, я запретил курить. Когда Леви в первый раз застукал Эрена курящим в особняке, — парню сильно влетело. Он провел долгую лекцию, почему этого делать нельзя, и спустя пару часов парень дал слово, что это был первый и последний раз. Выходит, что обманул. — Ты мне не отец, — выпустив сигаретный дым в сторону Аккермана, возразил Эрен. Под действием алкоголя он чувствовал себя смелее. — Видимо у тебя проблемы с памятью и ты забыл, кому принадлежишь! Голос мужчины, казалось, нащупал самое чувствительное сплетение нервов, отчего стало не по себе. От сказанных слов у Эрена по спине пробежался неприятный липкий холодок. Он зло сверкнул глазами, но не уступил Аккерману, продолжив затягиваться. Отстоять свое мнение стоило, хотя бы раз. Хотя головой прекрасно понимал, что играет с огнем. По тому, как грозно смотрел объявившийся покровитель, ничего хорошего не предвещало. В очередной раз, глубоко затянувшись, Эрен лишь подстрекнул мужчину к действиям. — Понятно, значит, возвращаемся к тому, где закончили… Аккерман сделал несколько уверенных шагов, выхватил сигарету, смял ее на глазах у охреневшего Эрена, а затем приложил затылком о темный кафель. Пока парень, шипя от боли, оседал вниз, он схватил его за шкирку и врезал несильно разок, но уже с колена и в живот, и в довершении воспитательного процесса нечаянно задел нос. — Напомни, на чем мы остановились в последний раз? — Леви присел на корточки к склонившему голову парню. Из носа капала кровь. Он резко вздернул за волосы, выбивая прядь из пучка. — Смотри на меня, паршивец! — Ты… — Йегер болезненно поморщился, но глаза поднял, — трахнутый на всю голову шизик… Леви протянул руку и ждал, нехотя парень достал из кармана зажигалку и пачку, в которой осталось еще парочка сигарет. Переданные вещи быстро оказались отброшены в дальний угол сортира. — Это было в последний раз! Понял? Леви говорил серьезно и очень убедительно. Что произойдет, если он ослушается еще раз, не нуждалось даже в воображаемом представлении. Следующий вопрос был тому доказательство. Аккерман быстро выпрямился, стоя возле сидевшего на полу парня. — Ты же знаешь что делать? Противясь всему и вся, Эрен без желания подобрался, сжал кулаки. На его лице застыла маска недовольства. — Ты задерживаешь нас всех, дорогой… На колени! Парень зловеще взглянул исподлобья, убеждаясь, что хозяин серьезен. Даже тени сомнения не проскользнуло, насколько Аккерман ожидал исполнения того, что обязан был сделать Эрен в качестве маленькой компенсации, для начала. Стерев кровь под носом, быстро размазав ее по рукаву куртки, он встал на колени перед деспотом, который держал его при себе очень долгое время, и пытался воспитывать своими неординарными способами, повторяя: «Пожалеешь розгу — испортишь ребенка». — Без одолжения… Эрена неприятно кольнуло от просьбы. Можно подумать, он рад встрече настолько, что готов отсосать по доброте душевной. И дело было не в самом процессе или человеке, для которого он должен это сделать, а в самой сути — снова приказ, снова против желания, не то место и время. Но для постельного раба это вполне нормально, пользоваться им, когда хозяину приспичило. Аккерману не сколько хотелось, сколько преподать урок за побег, за потраченное время, и напомнить — кому принадлежит. Руки покорно потянулись к ширинке, вжикнула молния, Леви заносчиво посмотрел сверху вниз. Сузившиеся глаза придирчиво следили за каждым движением. Пальцы коснулись едва твердого члена через ткань трусов. Эрен немного удивился, обычно извращенец быстро возбуждался, стоило его немного разозлить или пойти наперекор, отказать или сделать непростительную вещь. Сейчас же все было по-другому. Эрен понадеялся, что его умение доставлять удовольствие быстро вызовет нужную реакцию. Достав невозбужденный член, он уверенно сделал поступательные движения, натягивая кожу, оголяя головку. Циничность с лица Аккермана никуда не исчезла. Серо-голубые глаза лишь слегка потемнели в ожидании. Теплый язык прошелся от основания по всей длине ствола. Знакомый запах, знакомый вкус, знакомые ощущения — все как обычно, кроме одного, — отвращения к самому себе. Отловили как безродного щенка. Эрен зациклился на внутреннем диалоге, не заботясь о качестве выполняемой работы. — Ты не стараешься! — прозвучало как упрек. Эрен дернул плечом, отстранился. — А должен? Грубый захват за волосы, послужил ответом. Эрен шикнул от причиненной боли. Взгляд снизу вверх был переполнен нежеланием продолжать. Он пришел в ярость от утомительных качеств извращенца: властности, вседозволенности и прямолинейности. — Мне нравится твой взгляд, Эрен! Чувствую, как внутри тебя идет борьба. Все как в первый раз, помнишь? — Больной ублюдок, — сорвалось с языка. Парень сжал кулаки, за волосы снова сильно потянули. Только от одного напоминания об их первой встрече начинало бесить сильнее. — Не заставляй ждать или ты готов провести на коленях еще несколько часов? Леви не отпускал волосы, всматриваясь в бирюзово-изумрудную зелень отчаяния. Не только ему одному нравились такие игры, порой Эрен провоцировал нарочно, чтобы эффект от секса был более запоминающийся. Сейчас же он не провоцировал, а попросту противился. — Послушай, Эрен! Ты же не хочешь вернуться к Закклаю? — Леви решил немножко подтолкнуть парня к краю обрыва, думая, прежняя угроза возымеет нужный результат. Но просчитался. Эрен был уже не настолько наивным мальчиком, как тогда, когда только поселился в его доме. За эти годы он в меру своих способностей смог изучить Аккермана и подобные угрозы уже на него не действовали. — Он не принимает использованный товар! Забыл? — ехидство в голосе просто сквозило. — Ошибаешься, мой хороший! За деньги он и труп примет… — Но вряд ли ты вернешь меня ему, Леви! — Эрен широко улыбнулся, и ранка на губе защипала. Аккерман никогда от него не избавится таким образом, а значит, нечего пугаться, что он вновь окажется в той подземной тюрьме. — Я слишком много знаю, чтобы у Закклая появились на тебя рычаги давления. Да и возраст не тот! — Если ты о приватности во время посещения его заведения, то будь спокоен, ни у тебя, ни у него нет ни единого доказательства. — Так уверен? — Эрен, не глупи, если у тебя было бы что-то на меня, ты давно бы этим воспользовался, — парень хмыкнул от досады. Единственные доказательства, которыми он обладал — это его слова, в этом Леви прав. — А если Закклай раскроет рот, то потеряет все, и в первую очередь — легальный бизнес, а за ним теневой. К тому же ты многого не знаешь, и этот старый растлитель, погрязший во всех смертных грехах, давно у меня на крючке и будет делать то, что я прикажу. На нем свет клином не сошелся. Есть много других людей, подбирающие подобный мусор вроде тебя! Сопляк, — Леви провел ладонью по голове, — ты видел только верхушку айсберга, а не сам айсберг! А теперь бери в рот и соси, как ты умеешь! Я устал от разговора… Эрен даже не пошевелился. Его понизили в статусе до мусора? Стоило немного прийти в себя, чтобы с новыми силами посмотреть с вызовом на того, кто сказал такое. Торчащий член из ширинки, придавал Аккерману глуповатый вид. Это раздражало одного, а второго нисколько не трогало. — Не тяни время, спасать тебя никто не придет! Сидеть на полу туалета ночного клуба — не самый интересный способ проводить время. Было обидно и досадно, но если подумать, то мог ничего из этого не услышать, прояви он капельку здравого смысла, прикуси себе язык и напряги мозг. Вариантов не оставалось, как вернуться к начатому. В любом случае заставят! Эрен пересилил себя и снова взял член покровителя в руку, а затем обхватил плотно губами, совершая скользящие движения. Глубоко он не брал, поэтому дискомфорта не чувствовал. Аккерман наблюдал, тщательно скрывая свои истинные эмоции, но Йегер чувствовал, как тот напрягся, дыхание едва заметно сбилось. Член стал тверже, выделилась смазка. Эрен давно привык к терпкому вкусу, поэтому не особо загонял себя мыслями такого рода. Просто делал все бессознательно, как привык, как умел, как обучили: ненавязчиво мял яички, стимулировал ствол, ритмично покачивал головой, нанизываясь на твердый орган. Посасывал головку, дразнил и игрался, показывая своему хозяину мастерство экстра-класса. Влажный член скользил во рту, иногда проскальзывали пошлые причмокивающие звуки. И если бы Эрен хотел продлить тягучее томление, то игрался бы дольше с членом, не позволяя кончить раньше. Однако сейчас он преследовал иную цель — заставить Аккермана кончить, чтобы тот на некоторое время забыл о нем. Эрен выпустил член изо рта, а следом выстрелило семя. В момент пика удовольствия, Леви крепко вцепился в волосы парню и не позволил отодвинуться ни на йоту. Сперма попала на губы, подбородок, и щеку. — Хороший мальчик! Слова насмешливого поощрения, только добавили унижения. Аккерман не позволил сразу стереть следы своей кончины, он приподнял за подбородок лицо и с наслаждением полюбовался результатом: ссадина на скуле, разбитые нос и нижняя губа, на которой белела жемчужного цвета сперма — отлично смотрелись. Такой вид послушания доставил ему невероятное удовольствие, но ненадолго. — В таком виде ты просто неотразим, любимый! — Да пошел ты, мудак! — вырвалось внезапно, хотя и непредсказуемо. Быстро стерев остатки чужого семени с лица, Эрен поднялся с колен. Аккерман заправил член, застегнул ширинку и, подойдя к зеркалам — посмотрел на себя. Включил воду, помыл руки и привел в порядок. Он обернулся, чтобы отдать новый приказ, но вид едва сдерживающего слезы взрослого парня, заставил передумать. Губы Эрена дрожали, ровным счетом, как и руки, сжатые в кулаках. Леви подошел ближе, держа в руках бумажное полотенце из диспенсера. Некоторые следы спермы попали на одежду, их он намеревался лично стереть. Парень не сопротивлялся, ему было все равно, он знал точно: люди, караулившие за дверью не дураки, им даже не нужно смотреть или подслушивать, чтобы знать, что происходило за закрытой дверью клубного туалета. — Вот теперь ты готов вернуться домой, — сказал Леви, выбросив грязное полотенце в мусорное ведро. Он хлопнул по щеке, довольный результатом. Или все же сделал вид, что доволен. Эрен чувствовал себя точно так же, как только что выброшенное бумажное полотенце: грязным, использованным, но с одним лишь исключением, — он многоразового пользования, в отличие от бумажного клочка. Аккерман взял его за руку и повел за собой, как теленка на выгулку. * — Значит, это твой питомец ошивался в моем доме? — послышался голос сзади, когда Леви и Эрен достигли выхода с танцпола, а люди из охраны не отставали, следуя за Главой. — Тебя никто не просил впускать в дом безродную псину, сбежавшую от хозяина. Ответ был столь же резок, как и вопрос. Аккерман не был намерен дискутировать. Он крепко сжимал ладонь парня, а тот даже не помышлял к бегству. Эрен находился где-то далеко и даже не пытался вслушиваться в развернувшуюся словесную битву. — Не так быстро, Леви, — Зик быстро обошел людей Аккермана и его самого, преграждая собой и своими людьми выход. Он потянулся и коснулся плеча Леви. Однако следующая фраза, заставила быстро убрать руку. — Убрал свои грязные руки, четырехглазая бородатая макака! — Пардон, господин Аккерман, — усмехнулся и нисколько не обиделся владелец Троста. Зик прекрасно знал темперамент и манеру разговора своего вынужденного собеседника, нагрянувшего на его территорию без предупреждения. — Дай пройти, Зик. Ты же понимаешь, что не в твоих интересах устраивать здесь потасовку. Один звонок и твой наркопритон прикроют. — Нажалуешься Смиту? Зик сделал вид, что жуть как страшно. Пугать его такими нелепыми вещами как звонки вышестоящим, — бесполезно. Если Аккерман думал, что он единственный в своем роде аристократ, то Зик Фриц ничем ему не уступал. По материнской линии Зик занимал куда выше положение в обществе дворянства, чем Леви. Но лишний раз покусать быстро выходившую из себя собаку — было весело. — Сделаю доброе дело для общества, — без энтузиазма в голосе ответил Аккерман. — А как же ”Элдия”? — решил пощекотать нервы Зик, широко улыбаясь. Аккерман поморщился. И все-то этот очкастый бородач знает. — Чего тебе нужно? — Твой мальчик сильно объел меня. Требую уплату по счетам. Леви не удивился, когда Зик потребовал оплатить счета, которые успел накопить Эрен. Он осуждающе взглянул на парня, а после жестом отдал приказ одному из верзил отдать деньги. — Думаю, этого хватит. Телохранитель Аккермана передал Зику две пачки пятитысячных купюр. — Какая щедрость, — оценил жест владелец клуба, потреся купюрами в воздухе. Эрен конечно не настолько его объел и все же компенсация не помешает. Зик Фриц очень любил деньги, а если их вот так легко отдают: почему бы не взять? — Мы в расчете, а теперь, дай пройти. Зик и его люди быстро отошли в сторону, пропуская Аккермана и его свиту. Ему нравился Эрен, и как парень, и как тот, кого можно использовать в своих махинациях. Но больше всего он желал его в своей постели. Но, увы, не в этот раз! Слишком долго тянул. Зик разочарованно вздохнул, а рядом стоящий Порко только улыбнулся. Делить хозяина еще с кем-то — нет уж, увольте! * Широким шагом Леви двигался в направлении автомобилей, ждущих снаружи. Ему во что бы то ни стало, хотелось поскорее покинуть это зловонное место, забыть обо всем что случилось и продолжить разговор по душам с Эреном, но уже дома. Эрен, находясь в некой прострации, еле поспевал за покровителем, который спешил как на пожар. Заняв место на заднем сидении рядом с Леви, Эрен отвернулся и уставился нечитаемым взглядом в окно. Из головы не выходила мысль о собственной никчемности, что не смог лучше прятаться, что сглупил, оставшись в столице, и не подался куда-нибудь на окраину, где найти было бы в разы сложнее. Но что теперь кусать себе локти раз такой недалекий!? Леви спросил его о чем-то, но он даже не отреагировал, продолжая пребывать в собственном мире, сотканном из крепкой паутины. В день, когда удалось сбежать, он думал, что обретет долгожданную свободу. Аккерман улетел на три дня на другой конец страны. В Холдинге дела шли хорошо, однако подстроенная авария на объекте, унесшая жизни семерых, требовала личного присутствия Главы. Все шло, как задумал Эрен. Заранее подготовленная пачка денег ушла в оплату племяннику садовника, который привез в особняк новые деревья для посадки. Молодой человек имел небольшой грузовой фургон, в который идеально мог поместиться мотоцикл Эрена. Заплатив жадному до денег человеку, Йегер договорился, где именно следует оставить средство передвижения, когда фургон покинет территорию особняка. К тому же имеющиеся въездные ворота охранялись, по периметру всегда совершали обход люди, отвечавшие за безопасность всех, кто находился на территории особняка. Просто так Эрен не мог покинуть дом без свиты из двух охранников, а если и пользовался мотоциклом, гоняя на нем по городу, то за ним всегда следовали приставленные к нему люди. Причем выходить без маячка встроенного в браслет не разрешалось. Это было единственным условием Аккермана, исходя из которого, Эрену было позволено покидать особняк и находиться в городе. Человек согласившийся вывезти мотоцикл, безусловно, рисковал, но не подвел. И как только он выехал за ворота резиденции Аккермана, оставил байк в условленном месте. Обманывать Эрена резона не было, денег, которые отвалил ему парень, было с лихвой. К тому же Эрен припугнул, что в случае чего сам нажалуется покровителю, обвинит в краже, и тогда правильным будет сменить имя и переехать в другую страну подальше от гнева сумасшедшего. А дальше Эрен уже сам: дождался ночи, и незаметно упорхнул из клетки, дверцу, которой забыли закрыть. Покидать особняк в фургоне было чревато, хотя это был отличный вариант. И если бы охрана на воротах его обнаружила при досмотре, то неизвестно когда бы представился новый шанс. А так племянник садовника сказал, что забирает средство в автомастерскую по просьбе хозяина. Никаких подозрений это не вызвало. Эрена давно никто не сторожил под дверью. Поэтому покинуть дом, маскируясь под каждый куст и деревцо с уличным вазоном, не без труда, но удалось. Он чудом добрался до стены, и воспользовшись услугами рядом растущего дерева, смог перебраться на другую сторону. А дальше проще, в обговоренном месте его ждал мотоцикл. Что до браслета с маячком, то его он оставил Леви в качестве подарка, напоминание о том, что когда-то у того был питомец. С тех пор как они сели в автомобиль, Эрен не произнес ни слова. Отчасти Аккерман мог понять настроение парня — его насильно возвращали туда, откуда смог сбежать. Да, ощущения не из приятных! Он по себе знал, какого это возвращаться в дом, где ждал ненавистный ему человек. На вопрос: «Ничего не хочешь сказать?» — Эрен промолчал, и, решив оставить на некоторое время парня в покое, Леви углубился в свои невеселые раздумья. Аккерману самому было неприятно отзываться так низко об Эрене, называя его мусором, но по-другому, как он уже понял, парень не понимал. Эрен слишком заигрался в бунтаря, не замечая очевидных вещей перед самым носом. Леви реально устал с этим бороться. Побег человека, к которому он привык, сильно подкосил его. Надолго выбил из колеи и заставил злиться, а также задуматься. Каждый раз проглатываемые колкости в свой адрес и выходки, вынуждают надевать маску злодея. Леви хотел со всем покончить и жить спокойно, как нормальные люди, но по ходу парень иного мнения. А это очень раздражает и опечаливает. Получается так, что другого способа нет, и ничего не остается, как продолжать причинять боль, — себе и ему. От всех мыслей заболела голова. Пора положить конец этим нелепым отношениям. Для себя Леви уже решил как именно. Но сперва следовало утолить тоску и получить свое законное!