И целого мира мало

Больше всего я всю жизнь боялся ни монстров, хотя, казалось бы, они могли разорвать меня в клочья за сотые доли секунды, ни клетки в аду, о которой так и не смог забыть и которая снилась мне потом в моих самых страшных кошмарах, ни даже ни Люцифера, напевающего мне «Лестницу в небо» по пятьдесят раз на день и пытающегося у меня на глазах сделать вид, что он убивает моих близких раз за разом. Я боялся только одного. Проснуться и не увидеть ЕГО на соседней кровати, не услышать его размеренного дыхания, биения жилки на шее. Не улыбнуться утром от его: — Хэй, Сэмми, завтрак готов! Просто не услышать больше его голоса, не обнять. Вот что самое страшное. Я смотрел, как мой брат спит, и понимал, что весь этот мир я отдам за одну лишь его улыбку. Наверное, за этим мы его и спасаем. Этот мир, чтобы просто встать утром и посмотреть друг-другу в глаза и улыбнуться и знать, что мы есть.