Поповский бриз

— Вставай давай, каланча! — шёпотом огрызается Дарина и тормошит парня с неимоверной силой, стараясь не разбудить его соседей. Шастун разлепляет глаза и понимает, что солнце встало часа два назад, а горн ещё не прозвенел. — Какого хрена?! — чуть ли не вскрикивает парень, но его виски тут же сжимает, будто его голову чем-то придавливает, и Антон кряхтит. — Что вы там, блять, натворили, я хер знает, но Стас вас вызывает к себе в кабинет, а просто так он этого не делает! — Какой Стас… — пытается переварить сказанное Шастун. — Станислав Владимирович Шеминов, директор всего этого, Антон, вставай, блять! — она пихает его в последний раз и уходит. Антону требуется секунда, чтобы перед его глазами вспыхнули картинки вчерашнего вечера, впоследствии кожа парня покрывается мурашками, и он вздрагивает. Осознание связи между вызовом к директору окатывает его новой волной, и он прячет лицо в ладони, разочарованно выдыхая. Встретил его на пороге холла тот же самый Арсений Сергеевич, одетый как всегда с иголочки, но сейчас даже немного волнующийся, да так, что это видно невооруженным взглядом. Шастун подбадривает его, проходясь рукой по его спине, и Арсений сдавленно улыбается, а потом отходит от Шастуна и направляется вниз.

***

Воздух очень свежий, ещё не успевший согреться солнцем, на улице тишина, а на душе умиротворение. Должно быть. Но не сейчас. Шастун знает, что им попадёт, но не может представить масштабы, потому что не знает, где кончаются наказания за такую херь, которую они натворили. Они идут в тишине, без Дарины, потому что за отрядом кто-то должен следить, даже в пять часов утра. Шастун пытается словить на себе хоть какой-нибудь взгляд Попова, но не может, потому что тот даже не смотрит, даже не пытается заговорить, а у парня всё внутри сжимается. Они заходят в маленькое здание, в котором, по видимому, сидит вся важная свита этого лагеря, и идут на самый верхний этаж, которые полностью принадлежал Станиславу. — Явились, блять! — тут же вскрикиваний Шеминов и с сигаретой в руках поворачивается к вошедшим. — Присаживайтесь, гости дорогие, пироги не предлагаю, не заслужили. — К чему весь этот цирк, Стас, — устало задаёт риторический вопрос Арсений и пользуется возможностью присесть в кресло, то же самое проделывает и Шастун. — Так это я цирк устраиваю, Сенька? — Арсений на этих словах морщится и откидывается на спинку, понимая, что этот разговор долгий. — А то что ты ебёшь несовершеннолетних в моем лагере чуть ли не на камерах — это не цирк? — он ни капли не стыдится парня, сидящего с широко распахнутыми глазами и явно испытывающего страх. — Ему есть шестнадцать, это возраст согласия, и я думаю, что он не глупый… — Ты идиот совсем?! — повышает голос Шеминов. — Ты бухал с ним вместе на камерах, а потом раздевать его там же начал, и тебе не стыдно?! Ты вообще понимаешь, что тебя я запросто посадить могу? — А меня вы зачем позвали? — тихо добавляет Антон, надеясь, что он слился со стеной, и его вообще не слышно. — Ты тоже хорош, — все тем же тоном, но уже тише говорит Стас. — Думать головой своей надо в такие моменты, я конечно понимаю, что перед ним вряд ли устоишь, но крупицы здравого ума работать должны. Вы, блять, в лагере! — Меня могут посадить, но ты этого не сделаешь, — подаёт голос Арсений, и Шеминов тут же разворачивается, — потому что рейтинги твоего громадного детища упадут, и все только об этом говорить и будут, — Стас с прищуром смотрит на Попова, долго так, изучающе, пытаясь сжечь его своим взглядом, но Арсений как всегда непоколебим и твёрд. — Это, сука, последнее предупреждение, и ты вылетишь отсюда к чёртовой матери, — шипит директор, а потом отходит к своему столу. — Вы свободны. Шастун буквально выбегает из кабинета, понимая, что даже не дышал там. Открывает дверь и вдыхает полной грудью, успокаиваясь. «Все так по-блядски и сложно, » — думает парень и пытается нащупать в кармане сигареты, но, увы, не находит. Зато находит Дарину, стоящую неподалёку от него и прикусывающую сигарету. — Дарин, — Антон даже не будет спрашивать, что она тут делает, потому что его это не волнует, — поделись сигареткой, пожалуйста, - Вожатая смотрит на него сочувствующим взглядом и всё же даёт ему сигарету без раздумий. — Антон, не пойми меня неправильно, но тебе лучше… не стоит с ним возится… — С кем? — парень выгибает бровь и понимает, что очень хочется спать. — С Поповым. Он не тот, за кого ты его принимаешь… Шастун с таким недовольством смотрит на Шеминову, потому что его опять пытаются отодрать от того, к чему он так долго пробирался. В груди ощущение, что в его пузырь личного пространства кто-то бессовестно влез и диктует свои правила, пытаясь изо всех сил его лопнуть. Парень хмыкает и бросает сигарету, притаптывая ее ногой, сделав всего одну затяжку, а потом уходит, не дождавшись вожатого.