Дом семи Грехов

       Тяжелые мысли настолько поглотили Гнев, что он потерял счет времени. Отвлечь его смог тихий стук в дверь. Подняв голову на часы, висевшие над кроватью, Гнев обнаружил, что прошло почти два часа с момента, как они с Похотью вернулись. Стук в дверь повторился, но в этот раз он был еще тише, будто тот, кто стоял за дверью боялся потревожить его. Поднявшись с постели, Гнев открыл дверь. Как оказалось, это была Уныние и стоило Гневу открыть дверь, тихо произнесла, опустив взгляд:        — Там Похоть... Он... — Она замялась, чем заставила Гнев вопросительно изогнуть бровь, попутно скрестив руки на груди. Собравшись с мыслями, Уныние продолжила. — Он зовет тебя. Поэтому Гордыня послала за тобой...        — Хорошо. — Слегка ухмыльнулся Гнев, делая шаг вперед. Он давно заметил, как Похоть к нему относится. Пару раз эта, как Гнев иногда его называл, «рыжая бестия» пыталась затащить его в постель, но безуспешно.        Уныние почти сразу скрылась в одной из комнат. Гнев, спускаясь по лестнице, тщательно прислушивался. Было слышно, как что-то тихо обсуждают дамы на первом этаже. Идя на их голоса, он заглянул на кухню, где увидел Алчность, сидевшую за столом, обхватив руками чашку с горячим кофе, и Гордыню, стоящую рядом, с её излюбленным вином в руке. Заметив Гнев, Гордыня ухмыльнулась и не ожидая, пока Гнев задаст вопрос, произнесла:        — В гостиной. Примерно час назад у него резко подскочила температура, сейчас получше, но периодически он зовет тебя сквозь сон.        Гнев кивнул и направился в нужную комнату. Похоть лежал на раскладном диване, по самый подбородок укрытый тонким, мягким одеялом жемчужного цвета. Присев на корточки рядом с его головой, Гнев, отодвинув рыжие пряди со лба, потрогал лоб Похоти. Горячеват. Стоило Гневу убрать руку, как Похоть слегка приоткрыл глаза, шумно вздохнув. Сфокусировав свой взгляд на фигуре перед ним, Похоть тихо простонал:        — Ты пришёл... — Его взгляд был уставшим, да и сам он выглядел так, будто пахал без продыху 3 дня.        — А то у меня был выбор, — пробормотал себе под нос Гнев, а потом добавил, — воды принести?        — Если не трудно. — Кивнул Похоть.        Гнев поднялся, вышел из гостиной и снова пошел на кухню, где вовсю хлопотала Чревоугодие. Что-что, а готовить она умела, и очень даже хорошо. Когда Гнев налил воды в стакан, Чревоугодие, налив в тарелку свежего супа, подвинула чашку к нему и сказала:        — Держи. А это, — она протянула вторую тарелку Гневу, — тебе. Вам обоим сейчас нужны силы. Если хочешь, можешь взять хлеб. — Она ножом, которым резала овощи, указала на хлебницу.        — Спасибо. — Поблагодарил Гнев Чревоугодие, ставя чашки супа на деревянный поднос. — Ничего больше не слышно снаружи?        — Только пару волков воет, да гроза шумит, а это больше не слышно. Дом будто отпугнул его... — Тихо ответила Чревоугодие, словно боялась, что кто-то или что-то её услышит.        Гнев кивнул каким-то своим мыслям и вышел из комнаты. Зайдя в гостиную, он поставил поднос на дубовый столик со стеклянной столешницей. Похоть мягко поднялся на локтях, почувствовав приятный аромат еды.        — М-м-м, стряпня Чревоугодия? — Полноценно садясь, вымученно улыбнулся Похоть.        — Угадал. — Протянув ему тарелку с ложкой, сказал Гнев. Отхлебнув из своей чашки, он блаженно выдохнул. — Все больше убеждаюсь в том, что готовка Чревоугодия и мертвого из могилы вытащит.        Какое-то время в гостиной стояла тишина, нарушаемая лишь легкими ударами ложек об дно тарелок. Закончив трапезу, Гнев отнес тарелки на кухню и начал мыть их. Вытирая тарелки, он краем глаза заметил силуэт Похоти, завернувшегося во все тоже одеяло. Стоило ему отвернуться, чтобы налить себе воды, как за его спиной материализовался Похоть, крепко обнявший его.        — Пошли ко мне, прошу. — Тихо, но с неприкрытой двусмысленностью, прошептал Похоть на ухо Гневу, положив голову ему на плечо.        — Хорошо. — Глубоко вздохнув, согласился Гнев. Залпом выпив воду, он поставил стакан на стол.