Небьющееся сердце принца

      Дождь барабанил по стеклу. Чонгук и Юкито оба периодически пялились в окно. Правда, Цуцуи уже успевал решить какое-нибудь задание, которое давал учитель по математике, а Чонгук понимал примерно ничего. Зеленоглазый великодушно делился решением и даже пытался что-то обьяснить, но что-то сложнее арифметики из первого класса было выше понимания корейца.       С предоставления доказательств директору прошла неделя. Макото наказали месячным дежурством по школе, как и остальных членов клуба, а саму «Элиту» расформировали. Была возможность, что Вирину исключат, но записей было слишком мало, и, кажется, Цуцуи не сильно хотел это исправлять. Он вообще все новости узнавал последним от Гука, и ему было явно плевать. Главное — чтобы больше никого не избивали.       Кареглазый заметил, что Юкито как-то часто прикладывает руку ко лбу и ложится на стол, да и пишет теперь медленнее. — Что-то случилось? — наклонясь, спросил Чонгук. — Тебе нехорошо? — Нет, просто голова болит немножко… — вздохнув, тихо ответил зелёноглазый. — У тебя нет таблеточки?.. — Нету, — грустно ответил Ким. Он вообще никаких таблеток с собой никогда не носил. — Может, сходишь в медпункт? — Да что они там сделают… — ответил Цуцуи. — Последний урок. До дома доживу. — О, у меня дома есть, — вспомнил Чонгук. — Давай ко мне зайдешь? — Да мне ведь до своего там недолго… — Там все равно дождь. Переждёшь заодно. — Ты так хочешь меня к себе затащить? — слабо усмехнулся японец.       На самом деле, Ким действительно загорелся идеей привести Цуцуи домой. Просто так.

***

— Всё! — как только вышел последний одноклассник, Юкито упал обратно на стул и ткнулся лицом в стол. — Умираю.       Чонгук засмеялся. — Вставай, драма квин! Тут идти недолго. — Не хочу-у… Я, может, умру по дороге… — Ты недавно решал задачи по математике. Пока что не умер ведь. Если пойдём, то, может, я тебя покормлю. — Покормишь? — заинтересованно переспросил Цуцуи. — Вкусно покормишь? — Да. У меня мама вкусно готовит. — Она дома будет? — Ну, да. — Эх-х… — зеленоглазый сполз по стулу. — Придётся быть приличным… — А ты умеешь? — усмехнулся Гук       Цуцуи вздохнул, сползая ещё ниже. — Придётся… — Ты, кажется, падаешь…       Парень сполз совсем на пол и уткнулся в него лбом. — О-о-о, пол прохладный… — Мне тебя на руках нести или как? — с лёгким смешком спросил Ким. — Не поднимешь. Я тяжёлый.       Чонгуку даже стало интересно, действительно ли сложно его поднять. Но зелёноглазый предупредил его попытку и отскочил. — Не-не-не-не-не! Низя! — Юкито иногда специально произносил слова неправильно. — Низя меня трогать! — Почему? — удивленно спросил Гук. — Не люблю, когда меня трогают, — ответил он, всё-таки вставая с пола. — А, то есть избиения — это можно, а прикосновения — нет? — скептически спросил Чонгук, сложив руки на груди. — Да, — просто ответил Цуцуи. Гук скептично следил за ним. — …Капец, — спустя пару секунд вздохнул Ким и направился к выходу из класса вместе с другом.

***

      Юкито скривил недовольную рожицу, натянув капюшон посильнее и вжав голову в плечи. — Мокро, — констатировал он.       Парни уже шли по улице быстрым шагом под дождем, который неотвратимо становился ливнем. — Зато жар тебе собьёт, — попытался отыскать хорошее Гук. Хотя ему тоже погода не нравилась — не только мокро, но ещё и холодно из-за ветра. — Бе-е… Не люблю дождь. — У тебя сестру ведь также зовут, — пошутил Ким, кутаясь в куртку. — У нее полное имя Аматэрасу. К тому же мама сокращает меня как Юки. — А мне так можно? — Нет. — Почему?! — Потому что!       Цуцуи ускорил шаг, поэтому кареглазому пришлось поспешить за ним. — Разве Аматэрасу это не богиня? — припомнил Ким. — Ну, да, богиня огня и солнца, типа от нее ведут род императоры. Но это имя можно использовать вполне. — А что означает твоё имя? — полюбопытствовал Гук. — «Странник», — они немного помолчали. — А твоё? — М-м… — попытался вспомнить Чонгук. — Точно не помню… На ханче что-то вроде… «Столп нации» или «быть в центре»… Понятия не имею. — На чем-чем? — переспросил Цуцуи. — Ну, это… Китайские иероглифы по-корейски, — ответил Ким. — По-корейски? — не понял зеленоглазый. — Ну, я как бы кореец… — В смысле…       Кареглазый прыснул. — У меня корейское имя, я переехал из Сеула, и мой отец кореец. Никак не догадаться, да? — Мф-ф… Я же не знал, ты не говорил. — Да хотя бы по имени! — Бе-е… Я не разбираюсь в этом!       Гук хмыкнул и свернул к своему дому, Юкито направился за ним. — Я дома! — хлопнув дверью, крикнул Ким. — С другом!       Послышались шаги, и из коридора на кухню показалась его мама. Цуцуи неловко мялся за его спиной. — Неделю назад переехали, а ты уже мальчика привёл! — со смехом произнесла женщина.       Чонгук смутился, слыша, как зеленоглазый прыснул за его спиной. — Не мальчика, а друга! Нет, в смысле, мальчика, но не такого… Где у нас аптечка? — перевел тему он. — Аптечка? — удивилась мама. — Вы что, подрались перед приходом или что? — Нет, у него болит голова, и еще там дождь, поэтому я убедил его зайти к нам, — Гук вспомнил, что не представил гостя. — Кстати, это Юкито, мой одноклассник. Юкито, это моя мама, Ким Акеми. — З-здравствуйте… — тихо пробормотал Цуцуи, когда про него вспомнили. — Здравствуй, — кивнула Акеми. — Вот сразу представить надо было. Аптечка в шкафу в гостиной, рамен есть будете? — Да! — энергично кивнул Гук и потащил Цуцуи в свою комнату. — Ты же рамен ешь, да? — уточнил он у Юкито. — Пф, конечно! А кто его не ест? — Вот и отлично! Это моя комната.       Он открыл дверь, демонстрируя комнату. — Извини за бардак, у нас ремонт, и мебель мы не успели расставить.       Цуцуи улыбнулся, мимолетом прикладывая руку ко лбу и сразу убирая. — Ничего страшного, у нас дома вообще перманентный ремонт, а у меня неистребимый хаос…       Чонгук усмехнулся. — Ты посиди, я поищу таблетки.       Он направился в гостиную на поиски аптечки. Найти её оказалось сложновато. Но все-таки коробочка с таблетками, масками и остальными медицинскими предметами была найдена, а на пороге появился Юкито, переминаясь с ноги на ногу и прижавшись к косяку. Даже, может, скорее спрятавшись за ним. — У тебя нет аллергии? — уточнил Гук. — Нету, — подтвердил зеленоглазый. — Но эту… «Тову» я не пью, она не работает.       А Ким как раз выудил эти таблетки. — В смысле не работает? — переспросил он. — Ну, не работает. Я её слишком много пил, толерантность выработалась… Ну, то есть, эта… Блин, я правильное название не помню, короче, не работает. У меня голова часто болит, но я таблетки забываю, вот. — Ладно, тогда сейчас ещё что-нибудь найду, — вздохнул кореец, продолжая поиски. — Но, если часто болит, то лучше носить с собой. — Извини… Ну, я знаю… — Не извиняйся, всё в порядке, — кареглазый нашел-таки ещё один анальгетик. — С кем не бывает? Сейчас, подожди, воду принесу.       Он отдал ему коробочку и поспешил на кухню. — Нашёл аптечку? — спросила мама, наливая рамен в тарелки. — Ага, — ответил он, поискал глазами стакан и налил в него воды. — Долго с едой не тяните, а то остынет. — Хорошо-о.       Он вернулся к Юкито и впихнул ему стакан с водой, и тот выпил таблетку. — Пасиба… Блин, ты такой добрый… — произнёс он, отдавая Гуку таблетки и стакан. — Да не за что… — ответил парень, пару секунд посмотрел на коробку таблеток и произнес: — Я их возьму с собой, наверное. — Куда? — В школу носить буду. — Зачем? — Вдруг тебе снова понадобится.       Юкито вообще ничего не понял. — Зачем тебе носить для меня?.. Это же твои, я сам должен носить с собой. — Ну, вдруг и мне понадобится, — ответил Чонгук, относя лекарство к сумке с учебниками. Он решил не упоминать, что голова у него в последний раз болела черт знает когда. — Ну, всё, пошли есть, — положив таблетки в карман сумки, произнес кареглазый. Цуцуи угукнул и поспешил за Чонгуком, унесшимся на кухню к любимой еде. — Сейчас вы будете долго сидеть и играться, потом, когда твой друг уйдет, будешь долго делать уроки, а потом ляжешь спать, а мне всё самой делать! — шутливо проворчала мама, убирая на кухне. Не сказать, что она действительно сердилась. — Почему это? — фыркнул Гук, плюхаясь на стул. Юкито сел рядом поближе к углу. — Так с твоими друзьями всегда так и было, — ответила Акеми, кладя перед ними палочки. Не железные корейские, а деревянные лакированные японские. — А почему не корейские? — спросил кареглазый, видя, что возле раковины лежат нужные приборы. — Потому что твой друг — японец, — ответила его мама. — Если тебе нужны те, то встань и возьми.       Вставать было лень, и Ким смирился. — Я буду убирать, если что, — произнесла женщина, направляясь в гостиную. — Хорошо, — кивнул парень, приступая к еде. — Приятного аппетита!       Юкито лег на стол, слегка отодвинув тарелку. — Почему не ешь? — спросил кареглазый, поглощая рамен. — Жду, пока голова пройдет, — ответил Цуцуи. — Хотя бы немножко…       Чонгук попытался незаметно подцепить кусок свинины из тарелки друга. — Э-эй! — возмутился японец. — Я вообще-то буду есть!       Ким засмеялся и убрал свои загребущие палочки. — Да я шучу, не бойся, — произнес он, на что Юкито фыркнул. — Кстати, насчет уроков… Ты же дома все равно ничего не делаешь, верно?       Цуцуи угукнул и, прежде чем Ким что-нибудь добавит, сказал: — И здесь не буду. И вообще… Ты меня насильно затащил. — Не насильно, ты согласился! — ответил Ким и добавил: — Ну, я половины предметов не понимаю, а тебя ругать не будут… — Вау, я думал, ты понимаешь только физкультуру… — Кто бы говорил! Сам кое-как выживаешь на ней, — фыркнул Чонгук. У зеленоглазого с физ-рой и спортом в принципе явно все было плохо, учитывая, что даже слабейшие нормативы он сдать не мог, и зачет ему ставили, видимо, из жалости. — Я пишу экзамены на приблизительно 90 баллов, физкультура — моя единственная слабость. — Что, прям все?! — Нет, конечно… Математику, японский… Блин, че еще было… Я не помню. В общем, по основным все хорошо, а остальные — уж точно перехожу порог. — Вот и помоги мне! — Ыэ-э… — будь это аниме, Юкито бы растекся ленивой лужей. — Ну, пожалуйста-а… Я серьезно ничегошеньки не понимаю…       Цуцуи тяжко вздохнул и грустно произнес: — Ла-адно…