Небьющееся сердце принца

      Чонгук взглянул в окно. Пока что видно только облака, но скоро они вроде прилетят. Достал телефон, и карие глаза устремились на экран. 15:39… Прибытие в 15:55. Парень убрал мобильник обратно и вздохнул. Семнадцать лет жил в Сеуле, и вдруг начальство отца решило, что пора бы тому со всей семьёй махнуть в Японию. Нет, по рассказам матери в Осаке довольно неплохо, всё-таки она там родилась и жила до 20, да и языку она сына обучила, но…       Киму вспомнились оставленные там друзья. Компашка из четырех подростков, которые вроде и не бунтари, но прилежными их не назовёшь. Вчетвером они могли осмелиться на то, чего не сделали бы в одиночку. И вместе им было правда весело.       А сейчас… Он остался один в незнакомом городе и вынужден заново строить жизнь, которая устроит и его, и родителей. Переезд — это всегда тяжело.       Что нужно, чтобы стать счастливым? Взрослые в один голос ответят: стать успешным. Чтобы быть успешным, нужно хорошо учиться и много стараться. Но это не значит, что ты будешь счастливым сейчас.       А Чонгуку всё-таки казалось, что для счастья нужно исполнять мечты. Но не все мечты захотят исполняться. Он это проверил. Поэтому пришлось пользоваться «взрослой» системой. Может, тогда потом, гораздо позже, он сможет исполнить некоторые из них.       Парень взглянул на маму. Она смотрела какой-то сериал, что-то про мистику и оборотней. На отца — тот с сосредоточенным видом читал очередную скучную книгу. Ким взлохматил свои короткие чёрные волосы и снова посмотрел в окно. Отец — программист из международной компании, «кормилец», как и положено. Мать — домохозяйка, «хранительница очага», как и положено. Сын — ученик старшей школы, «наследник», как и положено. Только вот иногда ему казалось, что это «положено» уже давно пора забыть. Что время этих «положений» прошло. Что пора быть таким, каким сам хочешь быть. Но общество твердило, что так и должно быть.

***

      Чонгук оглядел небольшой деревянный дом и хмыкнул. Нет, в принципе, с виду он неплохой, но это не родная трёшка на шестом этаже сеульской многоэтажки — и в этом вся проблема. — Хороший дом, верно, мальчики? — с нажимом произнесла мать. — Ага-а… — протянули Чонгук и Чончхоль. Дом был выбран матерью, поэтому особый энтузиазм исходил именно от неё. Одноэтажный дом с тремя комнатами, раздельной ванной и туалетом, подвалом, чердаком и небольшой территорией впридачу, потому что мама хотела свой садик. — Ну, заносите вещи, и будем убираться! — бодро сказала она.       Чонгука пробрал холодный пот от понимания. Даже малюсенькая однушка превращается в хоромы, когда начинается генеральная уборка. Что уж говорить о частном доме, который около полугода стоял без жильцов… — А-акеми-чан… — начал отец, отношение которого к уборке было такое же, как у сына. — Может, через недельку?.. Мы только приехали, Чонгуку завтра в школу, мне на работу… — И что, будем в пыли спать? — возмутилась женщина. — Ну-ка, заносите всё, а я сбегаю в ближайший магазин за тряпками и метлой!       И, прежде чем мужчины возразили, Акеми быстрым шагом направилась к ближайшему универмагу, который они видели из такси. Отец вздохнул и, подхватив чемодан и сумку, пошёл в дом. Чонгук поспешил за ним, захватив свои вещи и вторую сумку.       В целом, дом был не слишком грязный — только пыльный и с паутиной на потолке. Старый жилец накопил достаточно, чтобы купить себе новый хороший дом где-то в провинциальном городке, и даже оставил старую мебель. Главное для него было продать дом до начала сезона дождей, но потенциальных покупателей отпугивала близость кладбища. Но, когда отец Чонгука попытался что-то возразить, мать сказала, что кладбище — не трасса, а ещё подростки такое любят (хотя вообще-то Чонгук не особо гулял по кладбищам, предпочитая с друзьями заброшенные дома), и неподалёку находится старшая школа. На месте помогла мамина старая подруга, посмотрела состояние дома и разобралась с устройством в школу. Когда они созвонились, Ким впервые увидел, что с кем-то возможно говорить так долго, ничего дельного не сказать и истратить ещё не все темы…       Чонгук, оставив вещи, провёл рукой по пыльной полке и чихнул. — Надеюсь, твоя мама собралась убираться только в жилой части дома… Посмотрим дом? — предложил он. — Ага, — согласился Чонгук и устремился в гостиную.       В гостиной не сказать, чтобы было прям уютно. Пыльно, старый протёртый диван, старый пустой книжный шкаф, покрытые пылью серо-персиковые обои на стенах, голый паркет на полу. Мебель и правда есть, только вот старый хозяин оставил видимо самое ненужное. — Мда, — вынес вердикт Ким-младший. Чончхоль, осматривавший также гостиную с порога, кивнул. — Впервые я согласен с твоей мамой, что нужна уборка. — А с мебелью что делать будем? — осведомился подросток. — Тут явно нужна другая. — Где-то через неделю вроде приедут наши вещи. Пока ты гулял с друзьями, твоя мама заставила меня тащить мебель, — в шутку упрекнул отец. — Нам надо было попрощаться друг с другом, — в своё оправдание произнёс Чонгук. — У вас ведь интернет есть, нечего делать вид, будто вы разделяетесь навсегда, — усмехнулся Чхоль и направился к другой комнате. — Это не то, — тихо произнёс Гук и решил посмотреть последнюю комнату. Пол скрипел, дверь тоже, дому однозначно нужен был ремонт.       Комната оказалась вроде как детской. Там стояла односпальная старая кровать у стены, серо-тёмно-коричневый письменный стол напротив и над ним были прибиты такого же цвета полки. На окне висели невзрачные непонятного под пылью цвета шторы, на стенах были серо-голубые обои, на полу — светлый пыльный паркет. На самом деле, если убраться, может, и слегка уютно, правда, пустовато.       Чонгук заглянул в комнату рядом. Отец раздвинул шторы, открыл окно и проветривал комнату. Здесь была двуспальная кровать и гардероб. Шторы были серые, — хотя, наверное, сначала они были белые, — обои серо-кремовые, а паркет был таким же светлым, как и в детской. — Чонгук, можешь открыть окна в других комнатах? — попросил папа. — Сейчас.       Ким-младший сбегал в детскую и открыл там окно, после чего высунулся, рассматривая сад. Тот тоже был явно запущен, но в этом было какое-то своё очарование. Весь он был тёмно-зелёный и такой густой, что выделить так хоть какие-то растения не представлялось возможным. Из общей гаммы красок выбивались только маленькие белые подснежники и синие «мышиные хвостики». Правильного названия Чонгук не помнил, но ему это в общем-то и не было нужно.       Отец пока открыл окно в гостиной, а Гук отыскал кухню. Там мебели было побольше — стол, угловой протёртый диванчик, пара табуреток, старые плита, холодильник, раковина и тумбочка. На полу была серая плитка, а стены были выкрашены вроде как в светло-голубой. Окна было два с изначально серыми занавесочками. Подросток открыл окно и направился обратно в коридор. Хлопнула дверь, и послышался мамин голос: — Я вернулась!       Чонгук выглянул из-за угла. Она пришла с метлой, шваброй, пластиковым ведром и упаковкой нетканных полотенец. — Как тут пыльно… — Мы открыли окна, чтобы проветрить, — отчитался Чончхоль. — Это хорошо. Первым делом уберёмся в спальне и детской. Чонгук, будь добр, набери воды, — мать впихнула ему ведро и направилась в детскую. Ким-младший нашёл ванную и с опасением заглянул внутрь. Точно также, как и везде — просто пыльно. Плесени или следов предыдущего жильца, к счастью, нет. Парень смыл с раковины пыль и налил воду в ведро, после чего оттащил ведро к маме. Та протирала полки над столом в детской, а отца отослала убираться в спальне. — Отлично, — увидев сына, произнесла мать, впихнула ему тряпку и забрала ведро. — Ты протирай дальше, а я буду мыть пол.       Вздохнув, Чонгук приступил к уборке.

***

      Спустя пару часов в доме было уже более-менее чисто, оставалась только гостиная. — Ладно, свободны, — произнесла Ким Акеми. — Я сама доубираюсь.       Отец и сын облегчённо вздохнули. — А вы пойдёте в магазин, — добавила мать. — Зачем? — спросил Чончхоль. — За продуктами! — ответила она. — Ужин нужно готовить из чего-нибудь. — А… — глубокомысленно произнёс Ким-старший. — Не «а», а идите обувайтесь, я напишу список продуктов.       Мужчины пошли в коридор, а Акеми тем временем писала в смс мужу список продуктов.       Хлопнула дверь, женщина дописала сообщение и принялась убираться. — Яйца… Замороженные овощи… А пиво ей зачем? — читая список, не понял Чхоль.       Гук прыснул. Заглянув в телефон отца, он увидел появившееся смс: «На цену смотрите!!!!!!!!!!!» и захихикал. — Зачем столько восклицательных… Мы и так смотрим ведь, — фыркнул отец. — В половине случаев, — добавил Чонгук с улыбкой.       Чончхоль ничего не ответил, убрав телефон в карман. Они продолжили идти.       Подросток поглядывал на своего отца. Обычные чёрные волосы, карие глаза, очки на носу, высокий, худой — типичный программист, разве что не сутулый. Хотя Чонгук находил старый школьный альбом и, найдя фото отца, узнал, что тогда он был в принципе довольно привлекателен, но очки уже были. Смущённая улыбка и мягкий характер располагали к себе людей. — Пап, мы, кажется, не в ту сторону пошли… — понял кареглазый, когда вместо универмага сбоку от дороги показался забор и надгробия. Отец остановился. — Вот чёрт… Лучше навигатор использовать, — Ким-старший достал телефон. — Сюда нам не надо… — Рановато, — тихо по-японски усмехнулся подросток. — Что? — Нет, ничего. — А, вроде я нашёл тот универмаг на карте, пошли.

***

— А-а… Чонгук, что здесь написано? — спросил отец, смотря на табличку над тележками. — «Пожалуйста, возвращайте тележки обратно», — перевёл Гук. — Пап, ты же вроде знаешь японский. — Ну, я знаю… — уклончиво произнёс Чхоль. — Но не сказать, чтобы помню…       Чонгук улыбнулся. — Придётся тебе вспоминать.       Ким-старший вздохнул и улыбнулся в ответ. — Придётся. Но ты же мне сейчас поможешь? — Куда я денусь?

***

      Чонгук заглянул на кухню. — Помочь чем-нибудь?       Мама возилась у плиты, помешивая омлет с овощами. Полненькая и низенькая, тем не менее бойкая, весёлая и уверенная, с тёмными волосами, медовой кожей и карими глазами. Чонгук думал, что, если и искать себе девушку, то по характеру ему бы понравилась такая, как его мама. А насчёт его типажа парней он был не уверен…       Акеми обернулась. — Да ужин простенький… Хотя можешь помочь мне нарезать салат. — Хорошо.       Гук принялся нарезать листовой салат. Пара сортов салата, постное масло и семечки — простая закуска к ужину. — Мам, а как вы с папой познакомились? — неожиданно спросил Ким-младший. Мать удивлённо посмотрела на него. — Почему ты спрашиваешь? — Просто так… Ты никогда не рассказывала. Я только знаю, что в Сеуле 20 лет назад. — Ну-у… — смущённо протянула она. — Это такая история… Довольно смешная и странная. В общем, когда мне только исполнилось 20, — начала она. — Я обрадовалась дню рождения и возможности наконец пить алкоголь, что устроила вечеринку. Я там немного перебрала, ну и… До сих пор не помню как, но в итоге утром я проснулась в Сеуле. Языка я не знала, документов или чего-либо ещё у меня с собой не оказалось. Я пыталась поговорить с людьми, найти свои вещи, понять, как приехала, или хотя бы найти отделение полиции, но никто меня не понимал. Начался дождь, я сидела на лавочке, не зная, что мне делать. Тут меня кто-то накрыл зонтиком. Это был как раз твой отец, который ещё и японский тогда знал. Он меня отвёл в полицию, дал позвонить моей подруге и приютил. Я узнала, что прилетела всё же с документами, но полиции пришлось их поискать — в итоге выяснилось, что вещи у меня украли, но потом они нашлись. На самом деле, торопиться мне было некуда… Дома меня никто не ждал — я была младшей из троих, родители нас не особо любили, это был брак по расчёту — в Японии до сих пор они распространены, но уже меньше. Мама умерла, все жили отдельно, я жила в общежитии с моей подругой Миной, — именно она нам помогала с устройством здесь, и ей я звонила, так что она была в курсе. Мина хотела приехать, но я её отговорила — ну чем она мне поможет? Месяц спустя однокурсники Чхоля устроили вечеринку, — он ведь ещё студент был, ему 21 было, — мы пошли вместе, его друзья пили, я отказалась, вспомнив свой первый опыт… Хех… Ну, а его уговорили, хотя правильнее будет сказать насильно споили… Я смотрела, чтобы он сильно не буянил, хотя, знаешь, он такой спокойный был… Не то что я. Ну, он подошёл просто, лёг рядом со мной, и рассказал, что влюбился в меня с первого взгляда и влюблялся всё сильнее с каждым днём… Он уснул, а я всю ночь думала об этом… На утро поняла, что люблю его тоже. Мы начали встречаться, потом нашлись мои документы… — О чём говорите? — в дверях появился отец. — Да Чонгук спросил, как мы познакомились, — ответила мама. — Я ему рассказываю.       Чончхоль обнял её со спины и чмокнул в щёку. — До сих пор не понимаю, как можно было напиться и улететь в Сеул, — усмехнулся он. — И как тебя пустили на самолёт? — Ой, да ну тебя! — засмеялась мама. — Если б не я, может, ты бы тоже что-то учудил. — А дальше что было? — нетерпеливо спросил подросток. — Дальше?.. Ну, нашлись мои вещи… — Я всё боялся, что она уедет, как они найдутся, — добавил Ким-старший. — А она осталась. — Ну, какой мне был смысл уезжать? Мина вечно в поисках парня, я дома сижу одна… А в Сеуле меня было ради кого оставаться, — улыбнулась она. — А ещё мы с тем вором судились очень долго… Засудили в итоге! — отец тихо засмеялся. — Как она рвалась в суд, когда узнала… Да уж. — Он сам виноват… Ну, через два года мы поженились, а ещё через год родился ты. Вот так вот… — Необычное знакомство, — улыбнулся Гук. — Это верно… Так, у нас сейчас омлет сгорит! Отвлекают тут меня… — Акеми уменьшила огонь и посмотрела сквозь крышку на омлетик. — Высокий уже… Ну, можно уже сервировать. Салат готов? — Ага, — Ким-младший высыпал семечки и перемешал, думая о своём. — Всё.       Если в мире есть человек, которого ты обязан встретить, это произойдёт. Судьбы переплетаются самым невозможным образом. Иногда удивительным и почти что нереальным. Но всё-таки переплетаются.