Various Storms and Saints/Грозы и Святые

Гермиона проснулась раньше Драко и, выбираясь из кровати, почувствовала, что ноги приятно побаливали. Схватив свои трусики и его чёрную рубашку, она на цыпочках прошла в ванную. Быстро воспользовалась туалетом и оделась, после чего, вновь найдя взглядом сумочку на раковине, взглянула на своё отражение в зеркале. Под глазами размазалась тушь, следы которой она быстро стёрла, однако, в остальном вид был цветущий: покрытые румянцем щёки и ярко блестящие глаза. Но что поразило её больше всего, так это естественно приподнятые уголки губ — то, чего Гермиона не наблюдала уже долгие годы. Собрав часть волос, она потянулась к сумке, чтобы достать заколку, и, засунув руку глубже, обнаружила кое-какие вещи, которые оставила там с прошлого раза, когда использовала их летом: коробочку с мятными конфетами, ручку, свитер, зимнее пальто и колдографию. Гермиона закинула конфету в рот и взглянула на фотографию, ту, что однажды летом дала ей Молли. Она была сделана на втором курсе, когда родители посетили Косую аллею вместе с ней в первый и в последний раз. Им там понравилось, но такой опыт всё равно оказался слишком выматывающим. Копна её волос кудрями развевалась на ветру. Родители стояли за ней, и, когда изображение двигалось, папа целовал маму в щёку. Взяв свитер и колдографию, Гермиона вернулась в спальню. Он по-прежнему спал, когда она забралась на кровать и села перед ним, скрестив ноги. Отложив вещи в сторону, она взглянула на него, чувствуя, как на губах расцветает улыбка, и убрала прядь волос с его лба, любуясь тем, каким же умиротворенным он выглядел. Гермиона легонько очертила черты его лица. Под глазами, вдоль носа и челюсти. Наклонившись, она оставила целомудренный поцелуй на его веке, намереваясь таким образом разбудить. Брови Драко дрогнули. Она поцеловала другой его глаз, а затем губы. — М-м-м, — он шевельнулся, и его голова повернулась набок. Его глаза приоткрылись, закрылись, а потом вновь распахнулись при виде неё. Драко вытянул вперёд руки, рельефные мышцы которых перекатились под кожей, и опустил ладонь на её бедро, нежно сжимая. — Доброе утро, — прошептала Гермиона. — Доброе, — ответил он дополненным утренней хрипотцой голосом, более низким, чем обычно. — Иди сюда. Она нагнулась, позволяя ему поцеловать себя. Его язык мельком проскользнул в её рот прежде, чем Драко отстранился. Гермиона обвела языком полость рта, игриво толкнув парня в плечо. — Прекрати красть мои леденцы, Малфой. — Тогда не упрощай мне задачу, — он присел на кровати, взглянув на свитер. — Где ты его взяла? — Был в моей сумке, но я хотела показать тебе другое, — сказала она, придвинувшись ближе, и, взяв колдографию, протянула ему. — Ты рассказал мне о своей маме, так что вот. Это мои родители. Драко разглядывал двигающееся зацикленное изображение. — Я видел их на той неподвижной фотографии на твоём комоде. Ты похожа на отца, но глаза у тебя от матери. Она красивая. Гермиона улыбнулась. — Мне бы хотелось, чтобы ты познакомился с ними. Думаю, с папой ты бы легко нашёл общий язык, ведь он был самопровозглашённым интеллектуалом. А мамино доверие пришлось бы заслужить, учитывая наше прошлое, ну и просто то, что мы… близки. Она была гиперопекающей. — Как их звали? — Томас и Роксана, — ответила Гермиона, когда он вернул ей фотографию. — Они бы ни за что не позволили тебе обращаться к ним на «мистер» и «миссис». Говорили, что из-за этого чувствовали себя старыми. Драко взял её за руку. — Ты очень любишь их. Она кивнула в попытке сдержать слёзы. — Да. Я хочу рассказать тебе о них всё, но не знаю, когда буду готова. — Нам некуда спешить. Гермиона положила фотографию обратно на свитер, в то время как Драко призвал своё белье и натянул то под одеялом. А затем она перебросила ногу через него, сев на его бёдра, и провела пальцами по ярко выраженным белым шрамам вдоль мужской груди. Руки Драко покоились на её бедрах, нежно массируя ноющие мышцы. — Это приятно, — произнесла Гермиона, когда он усилил давление. — М-м, тело немного болит. Он ухмыльнулся. — Правда? Я бы извинился, но не хочу. Она слабо толкнула Драко в грудь, обвивая его тело руками, и на губах заиграла легкая улыбка. Гермиона оставила поцелуй на его груди, оперевшись на ту подбородком, и заглянула ему в глаза. — Я хочу показать тебе Лондон. — Это место кишит магглами. Она прищурилась и снова выпрямилась. — Они живут здесь, и они тоже люди. Я думала, что ты… — Грейнджер, — перебил он, — будь то магглы или волшебники, я никогда не любил большие скопления людей. — Оу, прости. — Не извиняйся. — Ну, — она обняла его крепче, — я хочу показать тебе мой Лондон. Лишь несколько мест, я не стану сильно утомлять тебя. Кроме того, я не должна слишком долго находиться вдали от Хогвартса. Обязанности старосты и всё такое. — Они справятся и без тебя, — ответил Драко, нагибаясь к ней, и поцеловал, чувствуя, как она вновь растворяется в нём. Его губы опустились на её шею, и она промычала от удовольствия. — Если ты не остановишься, то мы никогда отсюда не уйдём. — Мне всё равно, — прошептал он. Гермиона обхватила его лицо и, быстро чмокнув, вскочила с постели. Драко обречённо простонал, когда она бросила его штаны на кровать. Собрав с пола остальное бельё и схватив свитер, она вернулась в ванную, размышляя над тем, что можно трансфигурировать в пригодную одежду. Пока Гермиона снимала его рубашку, то задела перемотанное предплечье здоровой рукой. Одеваясь, она наблюдала за своим отражением в зеркале и не сводила глаз с по-прежнему скрытой заклинанием руки. Она не хотела снимать заклинание. И как только Гермиона натянула свитер через голову, реальность резко атаковала её. Как бы ей ни хотелось, каждый день не будет таким. Она бы пожертвовала многим, чтобы иметь возможность жить так — быть с ним всё время. С Драко и его очаровательными улыбками, опьяняющими губами. Но фантазия, которую она создала в голове, не могла стать реальностью — особенно, когда её хозяйка заигрывала со смертью. О чём Драко ведь даже не знал. Но это не ощущалось как обман. Когда она была с ним, то чувствовала, что может жить вечно, пусть это и не так, ведь, возможно, она не протянет даже до конца учебного года. — Всё в порядке? Гермиона обернулась и увидела Малфоя, замершего в дверном проёме. — Нормально. Драко поднял руку, и серебряное кольцо сверкнуло на свету. — Попробуй ещё раз. Она отмахнулась. Он прошёл вперёд, протягивая ей трансфигурированные из туфель ботинки, и взял свою рубашку. Облокотившись на раковину, Драко принялся застёгивать пуговицы, ожидая её ответа. — Я вспомнила, что нам предстоит ещё много работы по моему излечению. Просто накручиваю себя. Гермиона застегнула джинсы, преображённые из платья, и надела ботинки. Драко наблюдал за тем, как она убирает всё остальное в сумку, не забыв о фотографии. — Мы со всем разберёмся. — Я знаю.

***

Вывеска «La Petite Boulangerie» показалась перед ними, когда они перешли дорогу. Гермиона открыла для Драко дверь, к его большому раздражению, ведь он был истинным джентльменом. На самом деле, она ни разу здесь не была, пусть это место и являлось источником множества историй. Она всегда жаждала побывать тут, и кто бы ещё мог составить ей лучшую компанию? — Маленькая пекарня? — спросил он. Гермиона встала рядом с ним в тесном помещении, глядя на витрину со сладостями. — Это буквальный перевод, да, — когда она обернулась, то увидела, как парочка покидает один из немногочисленных столиков в углу. — Я пойду займу место, сделаешь заказ за меня? Драко кивнул, и она отошла, стаскивая зимнее пальто и вешая то на спинку стула. На стене, прямо позади стола, висела доска объявлений с газетными вырезками, афишами предстоящих мероприятий и фотографиями, вероятно, семьи владельца. Она начала разглядывать их и на одной заметила женщину с непослушными волосами и карими глазами. На этой фотографии та была гораздо моложе, вероятно, была ровесницей Гермионы. Девушка провела по изображению большим пальцем, вытирая собравшуюся пыль. Это была её мама. Ну конечно. Это та самая пекарня, в которой познакомились её родители. Драко поставил еду на стол, снимая своё пальто. Гермиона расположилась на стуле, заметив удачно выбранный бананово-ореховый кекс перед собой, а затем перевела взгляд на его завтрак. — Ты будешь есть торт в десять утра? — Одиннадцать, — поправил он. — Та пожилая женщина сказала, что я обязан попробовать его. Красный бархат и ещё что-то под названием сливочно-сырная глазурь. Улыбка исчезла с губ, когда Гермиона перевела взгляд с торта на продавщицу за прилавком. Какая-то её часть думала, что она увидит свою маму, стоящую там и дерзко подмигивающую. Но вместо неё обнаружила милую пожилую женщину, протиравшую витрину. — Это так странно, — задумчиво пробормотала она, на что Драко выгнул бровь, пробуя торт. — Здесь познакомились мои родители, поэтому я и привела тебя сюда. Папа выбирал торт для своей мамы или бабушки, и выбрал именно этот. Мама сказала ему, что это её любимый, а остальное… Их история. — Думаешь, она знает тебя? — спросил он. — Нет. Все, кого я знала, думают, что я мертва, или, по крайней мере, должны так думать. Это то, о чем я попросила его всем рассказать. — Кого? Гермиона улыбнулась. — Не важно. Тебе нравится? — Да. Грейнджер, о ком ты говоришь? — Она оторвала кусочек от своего кекса, притворяясь занятой его поеданием, чтобы не пришлось отвечать. — Грейнджер. — Ни о ком, это не важно. — Его взгляд стал настороженным. — Пожалуйста, просто забудь об этом. Я не хочу думать о том, что не могу изменить. Драко не стал давить, но также и не стал продолжать разговор. Пока они ели в тишине, Гермиона ещё раз взглянула на женщину за прилавком. Она вновь накручивала себя. Она не знала эту женщину. Красный бархат был популярным вкусом. А Гермиона Грейнджер была мертва. Умирала. Нет. Нет. Нет. Её ноги задрожали под столом. Она сжала обёртку из-под кекса. Драко доел. Она поднялась. Взяла их мусор и выбросила. Схватила пальто. Он сделал то же самое. Она взяла его за руку. Потянула обратно на холод. Жар начал скапливаться перед глазами. Она не станет плакать. Она потянула его вниз по улице. Нашла фотобудку. Затащила его внутрь. Он сел. Он что-то сказал. Она ничего не услышала. — Здесь делаются замершие снимки, — она сказала, как ей показалось. Он сказал что-то ещё. Она не услышала. Он схватил её за запястье. Она смотрела на него. Его губы двигались. Она не могла расслышать. Его глаза исследовали её лицо. Она не могла слышать. Он был расплывчатым. Она не могла видеть. Он обхватил её лицо. Она не могла это почувствовать. Она умирала. Шок пробил её тело. Она могла слышать, видеть и чувствовать. Звук проезжающего мимо автобуса привлёк её внимание. Звук был грубым, она знала разницу. — Дыши, — произнёс Драко, по-прежнему держа её. Она слышала, как дышит, но не чувствовала, что делает это. Воздуха в теле не осталось. Она положила свои руки поверх его. Её лицо было мокрым. Она плакала всё это время и продолжала сейчас. Гермиона обхватила руками его плечи, зарывшись лицом в изгиб его шеи. И он обнял её. — Крепче, — всхлипнула она. — Пожалуйста, держи меня. — Я держу, — прошептал он и усилил хватку, пока ей не стало совсем тяжело дышать. Она ощущала его, но не могла почувствовать. Она будто находилась в чужом теле, была оторвана от мира. Где же она была? Что происходило? Она не могла перестать плакать, осознавая, как же сильно не хотела умирать. Она хотела его, хотела быть живой с ним. — Мне так страшно, — Гермиона сильнее вцепилась в него. — Прости меня. Она почувствовала, как он наложил несколько заклинаний на фотобудку. Волна тепла настигла её, всхлипы стали тише. Но эта отрешённость всё так же присутствовала. Это она обнимала его? Или она была кем-то другим? Смерть. Настигла её вновь. Смерть. Неправдоподобная. Смерть. Гермиона почувствовала его руки вокруг себя, было ли это взаправду? Глаза зажмурились, она не могла восстановить дыхание. — С тобой всё хорошо, — сказал Драко, поглаживая её по спине. — Всё хорошо. Он был рядом. Он говорил. Она чувствовала, как он говорит: его тёмный голос отдавался эхом в её груди. Запах. Сладкий. Мятный. Табачный. Это был он. И это была она. Драко. Гермиона, наконец, отпрянула, обхватив его голову обеими руками. — Мне страшно. Прости. Прости меня. Я не хочу… Я не… — она не могла дышать. — Посмотри на меня. Дыши, — Драко положил свои ладони поверх её рук, делая глубокий вдох. Она смотрела на него, делая жалкий дрожащий вдох самостоятельно. Он вновь вдохнул, и она попыталась поравняться с ним. Его грудь вздымалась, её тоже. Его было плохо видно, он был за пеленой слёз. Они дышали. — Умница. Гермиона продолжала дышать, ощущая, как, пропуская удары, колотится сердце. Она ослабила хватку на его голове, позволяя ему взять её за руки и опустить их. Он крепко сжимал их, давая понять, что по-прежнему был здесь. — Что случилось? — спросил он. — Ты не можешь злиться на меня. Пожалуйста, — Гермиона умоляла, придвигаясь ближе. Его взгляд метался между её глаз в поисках ответа. — Дело в Уизли? — Нет, — она закусила губу, пытаясь сдержаться. — Пожалуйста, просто выслушай меня и не сердись. Я рассказала Тео первому, потому что очень боялась и не знала, что делать. Он сказал мне рассказать тебе, и что я веду себя… Веду себя как эгоистка. Я не хотела этого, я просто была очень напугана. Он сжал её руки сильнее, и она вновь увидела стену в его глазах. Делая несколько вдохов, она искала нужные слова. Слова, что были такими простыми, но означали полное поражение. — Я умираю. Драко замер. — Нет, это неправда. — Правда. — Грейнджер… — Мне жаль, я… — Ты врёшь, — с трудом проговорил он. — Не вру, — с большим трудом произнесла она. — Грейнджер, клянусь… — Малфой! Не усложняй и без того чертовски сложную ситуацию! — прокричала она. Высвободив руки, она стянула с себя пальто, кинув его на пол будки. А затем потянулась к карману его пальто, достала палочку и задрала рукав. Трясущейся рукой она наколдовала диагностическое заклинание. Показания изменились. Чрезвычайно смертельно. Ожидаемая продолжительность жизни: НИЗКАЯ. Незамедлительно обратитесь к целителю. — Я умираю, — повторила она. — Шрам убивает меня, и мне страшно. Я не хочу умирать. Я ещё, чёрт возьми, даже не пожила! Мне нужно исправить это! Я не знаю, сколько ещё мне осталось, и мне так жаль, что я обманывала тебя. Мне жаль, что всё это может оказаться концом, и мне жаль, что я не рассказала тебе, потому что я — грёбаная эгоистка! Гермиона обрушилась на стену, потирая глаза запястьями. Всё это сводило с ума. Почему она не могла побыть счастливой хотя бы один день? Будет ли у неё неделя? Год? Когда она взглянула на Драко, он смотрел прямо перед собой на тонкую красную шторку. Она вытерла сопливый нос, чувствуя, что разрушила всё. Ей лишь хотелось пожить в своей фантазии, в шести историях вдали от реальности, в его объятиях. Но она не могла. — Что сказал тебе Тео? — спросил Драко напряжённым голосом. — Я не помню, — повержено ответила она. — Я эгоистка, что водит тебя за нос. Что если я хочу оставить это в секрете, то должна прекратить всё с тобой. Что ты будешь зол на меня. Он не шевелился, казалось, даже не дышит. Она наблюдала за его лицом, не выражающим никаких эмоций, в ожидании чего-то. Чего угодно. — Ты зол, — произнесла Гермиона. В ответ тишина. Она опустила палочку на скамейку между ними, поднимаясь с места. Подняв пальто с пола, она натянула его на себя и потянулась к шторке, но та не сдвинулась. Гермиона приложила усилие, чтобы отодвинуть её. Безрезультатно. — Почему ты рассказала ему? — спросил Драко. Она обернулась, но он не смотрел в её сторону. — Мне нужно было поделиться с кем-то. А он уже знал о моей руке. Я нуждалась в друге. — Почему ты не рассказала мне? — Я думала, что смогу всё исправить до того, как станет хуже. Так ты бы никогда об этом не узнал. — Что же изменилось? Почему говоришь мне сейчас? Гермиона вздохнула, растирая лицо ладонями. Смахнув слёзы рукавом, она посмотрела на него, застывшего, как камень. — Я не хочу покидать тебя. Наконец Драко поднял на неё стальной взгляд, не выражающий ничего. Она тихо шмыгнула носом, вынимая заколку из волос, пробегаясь пальцами сквозь кудри. Он мог сказать так много всего. Так много того, что она ожидала от него услышать. Того, как он мог бы себя повести. Но вместо этого он просто сидел. И каким-то образом это было хуже всего. Драко встал, не забыв свою палочку и убрав ту в пальто. Потёр подбородок и провёл рукой по губам, глядя в потолок. — Я не злюсь на тебя. Выдох облегчения вырвался из её груди. — Ты выглядишь сердитым. — Так и есть. Я, блять, в ярости, — он ступил вперёд, загнав её в угол будки, и вытянул руку к её лицу. Обхватил её щеку. И она снова почувствовала себя нормально. Он всё ещё был рядом. — Ты злишься на Тео, — произнесла Гермиона, пытаясь прочесть его взгляд. — Да, и на себя. И на ёбаную суку, что сотворила это с тобой. — Почему ты злишься на себя? — Потому что я нихрена не сделал! — внезапно воскликнул Драко. Гермиона поднялась на цыпочках, положив руки на его плечи. — Мы не будем вновь возвращаться к этому. У тебя не было выбора. Это не твоя вина. Он притянул её к себе, держа лицо обеими руками. — Ты не умрёшь. Я не позволю тебе умереть. — Прости, — её голос надорвался. — Нет, никаких извинений, — он приподнял её голову, внимательно разглядывая. — Я всё исправлю, понятно? Слышишь меня? — Она кивнула. Драко напряжённо втянул воздух. — Ты моя, помнишь? Я ни за что тебя не отпущу.

***

Снег прекратился. Холод остался. Она разрушила Лондон. Она сломала так много всего, но ей каким-то образом удалось сохранить другое — он всё ещё был рядом с ней. Гермиона посмотрела на Драко, наблюдая за тем, как ветер треплет его волосы. Она потянулась и пригладила их, заработав его пристальный взгляд. Поблизости было не так много людей, пока они сидели на невзрачной скамейке в парке перед возвращением в Хогвартс. На её бедре балансировал стакан с горячим напитком, каплями конденсата впитываясь в ткань её джинсов. Чувствуя, как морозный воздух окрашивает нос в розовый, она думала о том, где сейчас находилась. Она долгое время цеплялась за то, что Лондон был её настоящим домом, но, оказалось, что это не так. У неё не было дома. Пекарня была не её местом и никогда им не являлась. Точно так же, как и Хогвартс никогда не был предназначен для неё. И она не хотела возвращаться туда. Столкнувшись с реальностью, Гермиона отдала предпочтение другой жизни. Магический мир слишком сильно душил ее. И вдруг, пока они сидели практически одни, её внимание привлекло мяуканье. Гермиона огляделась по сторонам в поисках маленького друга и не нашла источник звука. Но когда посмотрела на Драко, то увидела кота, лежащего прямо у него на коленях. Её глаза широко распахнулись. — Живоглот? — воскликнула Гермиона, повернувшись так стремительно, что стаканчик упал на землю. Полуниззл мяукнул. — Боже, где ты пропадал? Она обхватила маленькую мордочку кота обеими руками, почесывая за ушами. Тот перебрался к ней на колени, урча и потираясь головой о свитер. Раздался смех, полный неверия, когда она начала ласкать питомца. — Это тот же самый, что был у тебя в школе? — спросил Драко. — Да, я думала, он сбежал, — она провела рукой по пёстрой шёрстке, любуясь его сморщенным носиком. — Почему же ты ушёл? — Живоглот! Они оторвали взгляд от кота и огляделись. — Живоглот! Крик был мужским. Гермиона увидела силуэт в другом конце парка, когда мужчина отвернулся. Кот лишь зарылся мордой ещё глубже в свитер Гермионы, намекая на продолжение ласки. Человек обернулся, заметив кота на её коленях. — Мне так жаль! — парень рассмеялся, подходя к ним. — Он уличный кот, хотя я и пытаюсь держать его дома. Надеюсь, он ничего… Он остановился, когда приблизился к скамейке, а рука Гермионы замерла на пушистой спине. — Гермиона Грейнджер. — Дэниел Пекхерст. Он смотрел на неё с широко распахнутыми глазами и раскрытым ртом. Кот спрыгнул с её ног, решив поточить когти о ближайшее дерево. Гермиона поднялась с места, потирая ладони о джинсы. Казалось, Дэниел был в шоке, но он всё равно шагнул вперёд, оглядывая давнюю подругу с ног до головы. — Ты выглядишь как прежде, но в то же время как-то иначе, – произнёс он, выпустив лёгкий смешок. Между ними промелькнула связь, подобная тихому и неловкому объятию. И Гермиона сделала осторожный шаг навстречу, быстро обернув руки вокруг друга. Как только она отпрянула от него, Драко встал со скамьи и опустил ладонь на её поясницу. Дэниел посмотрел на него снизу вверх, а затем снова перевёл взгляд на Гермиону. — О, извини, привет. Я, эм, я Дэниел, — он протянул слизеринцу руку. Драко молча посмотрел на неё и не шевельнулся, чтобы пожать. — Ладно, — Дэниел неловко пригладил пальто рукой. — Простите, обычно мне всегда есть, что сказать, но я и не думал, что когда-нибудь увижу тебя вновь. — Знаю, — ответила она, грустно улыбнувшись. Гермиона подняла взгляд, заметив, что Драко смотрит на неё каменными глазами. Взяв ту его руку, что покоилась на спине, она её сжала и улыбнулась. Дэниелу. — Полагаю, я задолжала тебе разговор. Он усмехнулся. — Было бы здорово. Могу я украсть её на пару минут, друг? — Я тебе не друг, — процедил Драко, прищурившись. Гермиона обхватила его щёку. — Я ненадолго, — сказала она, и он нахмурился, сжав челюсти. Быстро чмокнув его в губы она прошептала: — Всё нормально. Грейнджер, вновь повернувшись к Дэниелу, указала на скамейку в другой стороне парка, на что он кивнул, и они направились к ней. Всё это время она пожёвывала нижнюю губу, потому что никак не ожидала, что может произойти нечто подобное. Лондон был воплощением всего того, к чему она никогда не сможет вернуться. — Твой парень, он сильно, эм, защищает тебя, — сказал Дэниел, когда они присели. — О, он не мой… – Гермиона замолкла на полуслове, глядя в сторону Драко — Живоглот с комфортом расположился на его коленях снова. Хватит с неё лжи самой себе. Они никогда не были друзьями, но и просто одноклассниками тоже не были. Между ними крылось нечто большее, он был для неё целым миром. – Да, есть такое. Дэниел кивнул. — Он, эм, кажется милым, полагаю. Девушка улыбнулась. — Он не особо любит других людей. — Так значит, он как ты? Ведьмак? — Волшебник, но, да, мы вместе учимся в школе. — Получается, ты всё ещё в школе? Гермиона опустила взгляд на свои руки, прокручивая кольцо снова и снова. — Свой последний учебный год я провела в попытках спасти мир. Поэтому, да, все мы пытаемся закончить наше образование. Дэниел вновь кивнул, почесывая лоб. — Я надеялся, что вам это удалось, видя, как этот мир не изменился. Тогда вы выиграли? Ты и твои друзья, Гарри и Рон, они в порядке? — Мы победили, и мы… Что ж, мы живы, — ответила она. — Мы многое потеряли, но мы в норме, если так можно сказать. Что насчёт тебя? Как твоя семья? Ты поступил в университет? — Поступил, с семьёй всё хорошо. Дедушка умер несколько месяцев назад, но мы справляемся. Я приехал сюда на каникулы. В общем-то, учусь в Тринити-колледж в Дублине. — Серьёзно? Это замечательно. Ты изучаешь историю, как всегда и хотел? Кивнув, он слегка усмехнулся. — Да, всё верно. И я, э-э, встречаюсь кое с кем. С парнем, на самом деле. Гермиона улыбнулась. — Правда? И какой же он? Как его зовут? — Конор, и он настоящий ирландец. Тот ещё парень, но я люблю его. И мама тоже, — затем его улыбка погасла. — Она скучает по тебе, как и папа. Они были убиты горем в течение долгих месяцев, месяцев, Миона. Ты вернёшься? Теперь это безопасно? Она снова прокрутила кольцо, краем глаза поймав силуэт Драко. — Нет, не вернусь. Я не могу. Если кто-нибудь узнает о том, что я рассказала, то они сотрут вам память обо мне. Я не должна была ничего говорить тебе, я была так глупа и напугана, и совершенно не знала, что мне делать. Но я никогда не смогу в достаточной мере отблагодарить тебя, Дэниел. Если тебе когда-нибудь что-либо понадобится, пожалуйста, не стесняйся попросить об этом. — Нет ничего, что пришло бы на ум. Но значит ли это, что я вновь могу общаться с тобой? — Да, да, я была бы очень рада, но… Я заварила ту ещё кашу, не так ли? — слёзы начали щипать ей глаза. — Я никогда не смогу увидеть твоих родителей снова. Ты не сможешь рассказать Конору, ты… — Никому не смогу рассказать, я знаю, — закончил за неё Дэниел, потянувшись к её руке. — И я этого не сделал, я же пообещал. Она стёрла слезу, выдавливая улыбку. — Прости. Эм, — Гермиона покопалась в сумке в поисках ручки, — у меня есть телефон. Дозвониться до меня может быть проблематично, но я буду писать тебе, если у тебя есть такая возможность. — Ты забыла, что я живу в реальном мире. Она рассмеялась. — Ну конечно. — Дэниел достал телефон, который был куда новее её, и она ввела свой номер, назвав контакт «ГГ». – Я бы с удовольствием познакомилась с Конором в будущем. — Если я выживу. — Скажи ему, что я Грейс Аллен или кто-то со школы. — Боже, я выберу кого-то получше Грейс Аллен. — Они рассмеялись. — Ты в порядке, Миона? Я и представить не могу, через что ты прошла, буквально. Но этот чёртов кот скрасил моё одиночество. — Могу сказать наверняка, что я счастлива, — она посмотрела налево, на Драко, который наблюдал за ними. — Но мне больно, если это имеет смысл. Он кивнул. — Имеет. Надеюсь, он хорошо с тобой обращается. Он понимает тебя лучше всех? — Никогда бы не подумала, что он будет этим человеком, — начала Гермиона, переведя взгляд обратно на Дэниела, — но да. Он именно тот, кто мне нужен. — Как его зовут? Или это тоже секрет? — поддразнил он. — Малфой. То есть, Драко. Драко Малфой. Брови Дэниела сдвинулись на переносице. — Погоди, я бы узнал это имя где угодно. Мальчишка-аристократ из интерната, что издевался над тобой? — Я и забыла, что рассказала тебе об этом. Люди меняются. — К лучшему, я надеюсь. — К лучшему, — она улыбнулась. Дэниел похлопал её по плечу. — Хорошо. Я бы все равно не смог вмазать ему, он слишком высокий и пугающий. Они улыбнулись, воспользовавшись моментом, чтобы рассмотреть друг друга. Прошло чуть больше года, и каким-то образом всё стало ничем. Он был целостной личностью с нормальной жизнью и любимым человеком. Он был счастлив, ему ничего не угрожало, и это дарило ей покой. — Значит, Живоглот нашел к тебе путь? — спросила Гермиона. — Да, но я думаю, что он меня ненавидит. С Конором он куда ласковее. — Ты забрал его с собой в университет? — Пришлось, у папы аллергия. Надеюсь, ты не против. — Нет-нет, всё в порядке. Я просто забыла, как сильно скучала по нему. Дэниел тактично подметил: — Кажется, ему нравится Драко. Она подняла взгляд, обнаружив Живоглота, поглощающего кусок оставшегося кренделя, который протянул ему Драко. Её сердце затрепетало при виде этой картины. Низзлы знали, кому следует доверять. И это многое значило для неё. — Ты должна забрать его с собой, куда бы ты ни пошла. — Разве ты не будешь скучать по нему? Друг пожал плечами. — Немного, да, но, думаю, ты заслуживаешь иметь рядом частичку дома. Он знает Миону. Миону. От Дэниела её имя звучало совсем иначе. Всего в шаге от такого привычного «мисс Миона» от её родителей. В шаге от той жизни, которую она хотела вернуть. — Дэниел, — тихо позвала она. — Да? — Спасибо тебе. За всё. — Звучит как ещё одно прощание, — с грустью сказал он. — Так и есть, но не как в прошлый раз. Мы ещё увидимся. Я лишь хочу сказать, что всегда буду благодарна за твою доброту. Дружбу. Это очень ценно для меня. Я надеюсь, что ещё увижусь с тобой. Дэниел заключил её в крепкие объятия, те, что она узнала, из другой её жизни. Гермиона обняла его в ответ так же крепко. — Я всё ещё называю тебя своей лучшей подругой, когда кто-то задаёт мне этот вопрос. Гермиона прижала ладонь к его щеке, когда они разорвали объятия. — Ты был моим первым другом, моим лучшим другом. Только не говори другим. Он рассмеялся. — Не скажу. Они вновь обнялись, после чего поднялись с лавочки. Драко встал, когда увидел их, не сводя глаз с Гермионы. Она потянулась к нему, и он взял её за руку, поглаживая пальцем поверх кольца. — Всё хорошо? Она кивнула, затем подхватила Живоглота со скамейки и поцеловала его плоскую мордочку. — Хочешь пойти с нами? Кот радостно заурчал, потягивая лапы на её плече, из-за чего Дэниел рассмеялся. — Я тоже буду скучать по тебе, паршивец. Гермиона улыбнулась. — Теперь у тебя есть мой номер, пожалуйста, позвони мне. Я рассчитываю на встречу с Конором. — Обязательно. Конор тебе понравится, он такой же умный, как и ты, — Дэниел повернулся к Драко, вновь протянув ему руку. — Приятно было познакомиться с тобой. Драко снова посмотрел на протянутую ладонь, ощущая на себе медовые кинжалы ее взгляда. И пожал её. — Дэниел, — только и сказал он. Дэниел собрался уходить, когда, судя по всему, что-то вспомнил. — Гермиона, твои родители, — начал он, заставив её сердце замереть. — Они похоронены в Саут-хилле. Решил, тебе стоит знать. Затем, помахав рукой на прощание, он ушёл из небольшого парка, забрав с собой заходящее солнце. Гермиона позволила Живоглоту спрыгнуть с рук, и кот запутался в ногах Малфоя. Она шагнула вперёд и обвила руки вокруг парня, прижавшись головой к его груди. Драко обнял её в ответ, оставив поцелуй на макушке. Размышляя о родителях, о тех годах, что она провела с Дэниелом, и о том, где она была сейчас, Гермиона осознала, как же много жизней успела прожить. А та, что была у неё сейчас с Драко, стала той, которую она хотела следующей. — Готова вернуться? — спросил он. Она посмотрела на него, поймав взгляд серебристых глаз. — Только если ты будешь рядом. Он обхватил её лицо, после чего нежно поцеловал. — Теперь ты от меня не избавишься, Грейнджер. Гермиона расплылась в улыбке, вновь целуя его, когда они аппарировали в Хогвартс. Охваченная различными мыслями, она обнаружила одну, страха от которой в себе не нашла.