083

      Противного жёлтого цвета лампочка не переставала мигать, и из-за этого в бе-лом коридоре с осыпанной штукатуркой создавалась жуткая атмосфера. Ощущение, словно ты попал в фильм ужасов и на тебя вот-вот выскочит маньяк с бензопилой. У любого нормального человека пошли бы мурашки из-за этого места. Но это только одна малая часть от всего здания.       Послышались шаги, которые разносились эхом. Вскоре появилось двое людей в белых халатах. Они подошли к одной из железных дверей коридора и открыли её с помощью карточки. Не сказав и слова, один вошел за другим. Звук хлопнувшей двери разнесся по всему этажу. Стало невыносимо тихо, но ненадолго, потому что с потолка начало капать. - Кап. Кап. Кап...       Сколько времени прошло с тех пор, как люди в халатах скрылись за дверью? Много, особенно, если учитывать, что оно очень растягивается. Для большинства людей здесь время еле течёт, кажется, что прошли годы пребывания здесь, хотя для многих так и есть.       Наконец та самая железная дверь распахнулась, но вышел только один человек. Закрыв дверь, он облокотился на стенку. Взгляд у него был пустой, а лицо ничего не выражало, словно у него забрали все эмоции и чувства. Сейчас он напоминал восковую фигуру: такой же бесчувственный и неживой. Мужчина начал шарить в карманах, пока не достал сигарету и зажигалку. Закурив, он не сразу заметил, как к нему подошёл его коллега, который встал напротив, ожидая чего-то. Но все-таки куривший перевел безразличный взгляд на того. - Ты когда-нибудь думал о том, что вещи, которыми мы занимаемся, отвратительные и неправильные? - курящий начал смотреть сквозь собеседника так, будто того нет и сейчас он это говорит себе. - Нет, пока я получаю за это хорошие деньги, мне все равно, - он врал, как и все работающие здесь. Те ужасы, что происходят здесь никого не могли оставить равнодушными. Их никогда не забыть. - Эксперимент умер... Снова. ***       Все дети, попадавшие сюда - самые невезучие. Достаточно для это всего лишь не иметь причуды и быть отбросом, о ко-тором никто не вспомнит. Свобода - запретное слово для них. Каждый из них знает, что обретёт её только после смерти, поэтому здесь дети часто становятся свободными не только из-за этих монстров, но и благодаря суициду. Трудно остаться не сломленным после всего пережитого и того, что еще предстоит пережить. Даже, если ты не погиб от этих жесточайших экспериментов (а вероятность этого 85%), то тебя вскоре продадут, словно оружие, каким-нибудь элитным и незаконным группировкам или мафии.       Здесь ребенок не считается за человека. Он всего лишь эксперимент, который в случае успеха попадет в такие же тяжёлые условия, а может даже и хуже. Ведь в лаборатории, где ставят опыты эти опыты, не заставляют убивать детей для собственной выгоды и не создают личных машин для убийств.       Боль, которая в душе не пройдет так быстро , как физическая, но в любом из этих случаях останутся шрамы. ***       Профессор, сидя за столом и попивая дорогое вино, внимательно перебирал фотографии с разными девочками примерно одного возраста. Нужно было найти ту самую, идеально подходящую к его любимому эксперименту 083. Эх, Восемьдесят Третья... Самая первая из удачных экспериментов. Конечно, она станет любимицей профессора. Кроме того он обожает сильные причуды, созданные им самим, а у неё как раз такая. Даже будет грустно её продавать, но это всего лишь привязанность к своему первому достижению в этой сфере. Для профессора нет ничего важнее денег и науки...Что-то он отвлекся от дела. Сейчас ему надо найти девочку, которая в случае смерти Восемьдесят Третьей, станет для неё сосудом. Да, профессор решил поиграть со смертью. Недавно он нашел очень интересную причуду для этого. И пусть такие игры редко хорошо заканчиваются, он готов. Готов жертвовать детьми ради науки (такая он сволочь).       Его взгляд упал на фотографию девочки со светлыми волосами и голубыми глазами, словно безоблачное небо. Она улыбалась так невинно, будто застенчивый лучик солнышка проник через плохо закрытые занавески в комнату утром. Разумеется, такой гад, как профессор, не мог пройти мимо этой малышки. Он омерзительно улыбнулся и сделал глоток вина из бокала. - Ты слишком чиста для этого мира, Джанко.