Оно ползает

      Антон молча прошёл в комнату, резким движением пригладив чёлку, упавшую на глаза, и остановился перед столиком с ключами в руках, будто раздумывая, положить их наконец или же нет. Арсений внимательно рассматривал спину парня, стоя в дверях. Юноша обернулся. Он окинул взглядом всё помещение и резко сгрёб со стола вещи, отшвырнув их куда-то в дальний угол. – Клади своего приёмыша, – сухо произнёс Антон, ухмыльнувшись и сделав шаг назад, дабы мужчина смог пройти.       Арсений промолчал. Лишь виновато потупил взгляд, осознав, какую ответственность теперь придётся нести. Сталкер подошёл к столу, положил на него кулёк с "приёмышем" и бережно развернул.       Ребёнок оказался мальчиком в изодранной и окровавленной пелёнке. Внешних повреждений на его теле видно не было. Похоже, просто потусовался в той заброшке с мутантами, ползая по грязному полу и наматывая чьи-нибудь кишочки на ткань, в которую был завёрнут.       Арсений крайне аккуратно запеленал ребёнка в совершенно новое, пушистое одеяло и стал раздумывать над дальнейшей судьбой теперь уже определённо семьи. – Чем его кормить вообще? – нервно поинтересовался Антон, расхаживая из угла в угол и с подозрением разглядывая малыша. – Чем-то, что не надо жевать, – сделал вполне логичный вывод Арс, внимательно осмотрев голые дёсны мальчика, – я так понимаю, единственная еда такого типа, которая у нас есть — это тушёнка...       Парень, долго не раздумывая, кинул мужчине две запылившихся консервных банки с дальней полки шкафа. Арсений поймал их, даже не оборачиваясь, встал и вышел на улицу. Совсем рядом с вагончиком в песке было небольшое углубление, обложенное камушками. Мужчина на ходу бросил туда поднятые с подоконника ветки, чиркнул спичкой и поставил тушёнку на мгновенно вспыхнувший огонь.       Содержимое банок зашипело под натиском высокой температуры, и уже скоро Арсений сидел перед малышом, пытаясь накормить его тушёнкой две тысячи тридцать шестого года, прошедшей термическую обработку, как и положено просроченным консервам. Ребёнок упорно отказывался есть, ежесекундно отталкивая сталкера своими крошечными культяпками и заставляя говяжье мясо разлетаться во все стороны.       Антон в этот момент был на улице. Он отчитывался перед комбатом о выполненной зачистке Областной больницы имени Евгения Семёновича Костникова. Старая рация шипела, поэтому было довольно сложно разобрать, что говорит собеседник, а тут ещё и ребёнок с Арсением по очереди орут. Вот и ушёл. А вернувшись, обнаружил, что весь вагончик измазан вязким мясным пюре, продолжающим крайне грациозно летать по комнатке. Парень замер на пороге, внимательно наблюдая за происходящим. Это выглядело бы очень весело, если бы ему потом не пришлось соскребать тушёнку отовсюду. Антон опомнился. Он подскочил к Арсу, вырвал у него из рук ложку с очередной порцией говядины, сунул еду ребёнку в рот и громко выругался. Малыш пялился на него глазами по пять рублей и непонимающе перетирал дёснами пищу. Арсений с восхищением посмотрел на своего парня. – Мой герой, – вдохновенно произнёс мужчина, всё ещё не переставая удивляться, и потянувшийся было за поцелуем. – Не при ребёнке, – твёрдо отрезал Антон, уклоняясь от него и продолжая кормить малыша, который теперь с удовольствием уплетал мясо.       Арсений поджал губы, отвернулся к стене и сухо спросил: – Как мы его назовём?       Парень задумался. Он никогда не планировал заводить детей, тем более, в постапокалиптическом мире, так что этот вопрос ввёл его в ступор. – Надо отталкиваться от чего-нибудь простого. – Чего, например? – продолжал тупить Антон, уже на автомате наполняя тушёнкой ложку за ложкой. – Даже не знаю. Ну, вот где мы его нашли? – поинтересовался Арс, не знавший здешних мест и всегда полагавшийся на парня. – Областная больница имени Евгения Семё... – сталкер запнулся. Кажется, он понял. – Женя, – в один голос воскликнули молодые люди, обрадовавшись такому простому решению проблемы. – А это ведь даже звучит, – восхищался Арсений, – Евгений Артонович... – Что, прости? Евгений кто? АРТОНОВИЧ? – перебил его изрядно удивившийся Антон. – Ну да. Арсений и Антон. Артон. Мы же оба теперь отцы, – радостно заключил мужчина.       Юноша резко похолодел. Он ведь хотел пристрелить сопляка ещё там, в больнице. Антон явно не желал быть отцом, но чтобы не расстраивать Арсения, выдавил из себя некое подобие "да" и выскочил на улицу. Курить.