Snow white and 7 sinful pleasures / Белоснежка и 7 греховных удовольствий

      На лес опустилась темнота и спокойствие. Вдалеке где-то тихо ухал филин, как будто из другого мира голос. Но всю эту томную благодать нарушает торопливый треск веток. Бегущий в панике омега так сильно шумит, что его слышно на весь лес. Он сбивчиво дышит, не в силах остановиться, его пугает все вокруг, в темном лесу глаза цепляются за корявые ветки похожие на пальцы, дупла, похожие на страшные пасти, светящиеся глаза потревоженных ночных жителей, неизвестно каких размеров. Сноу не знает куда бежать. Ветки цепляют его за платье, словно сжимаясь – он почти видит эти костлявые руки, вырывают новые клочья ткани. Сопротивляясь, он рвется дальше, бежит и вдруг падает – из-под ног резко уходит земля, овраг, мелкая речка. Принц весь перепачкавшись, замирает от неожиданности. Голова кружится – слишком долго бежал, он обессиленно пытается подняться, вытирая лицо грязной рукой и отплевывается. В темноте, приглядываясь он видит странное бревно и адреналин снова заставляет его подскочить и поспешно выбираться из оврага на четвереньках. Выбравшись, он, стараясь не смотреть вниз, снова пытается бежать дальше, но влетает в развешенные словно сети какие-то склизкие ветки, как будто огромный паук устроил тут свою ловушку. Омега судорожно скидывает их со своего тела, прорываясь дальше, но их как будто становится впереди все больше и как только он решает повернуть назад, он понимает, что застрял. Запутался настолько что ему стоит перестать так судорожно вырываться. Одна из лиан обернулась туго вокруг его талии и при любом движении слегка сжимала сильнее. Еще одна обернулась вокруг лодыжки, еще одна перекинулась через плечо. Юноша заскулил от ощущения обреченности, пытаясь успокоиться, и потянул руку, пытаясь вытащить ее из петли, но она вдруг сжалась крепче, не выпуская. Принц замер. Ну не могут же они быть живыми? Он потянул снова сильнее, и ветка сжалась сильнее в ответ. Потянул ногу – то же самое. — Что... не может быть... не может быть... Прошептал он, начиная вырываться, не понимая, что чем больше он рвется тем сильнее сжимают его эти путы. Вот его схватили и за вторую ногу, и за вторую руку, вот, он уже оторвался от земли и рвется в воздухе, как застрявшая бабочка. — Нет! Нет нет!!! Не может быть!!! Ветки медленно оборачиваются вокруг его ног и теперь уже нет сомнений – они живые. — О нет, только не это… Омега не мог поверить своим глазам и своим ощущениям – но происходило именно это. Ветки очень даже сознательно блуждали по юному телу, забираясь под одежду и разрывая ее, обнажая омегу полностью. Все ощущалось одновременно, это был не мужчина и ветки были везде – везде и сознание парня начало уплывать от ощущений. Он почувствовал приятную слабость, усталую слабость. Пусть случится, они его не отпустят иначе. В губы уже терлась одна склизкая длинная лиана и он приоткрыл рот, касаясь языком мерзкой на ощупь слизи. Но на вкус она оказалась очень сочной и сладковатой, как березовый сок. И мальчик с удовольствием стал ласкать язычком лиану, понятия не имея что делает. Другие две ветки обвили его грудь сзади поддерживая нежно тело принца и обвившись вокруг сосков, начали ритмично медленно оттягивать их вперед, заставив мальчика выгнуться от удовольствия и застонать. Лианы и ветки были везде, они обвили его ноги, поглаживали бедра, талию, массировали попку, утешали и ласкали так, как никогда его никто не ласкал. О его киску начали тереться скользкие лианы, смачивая все между ног очень сильно, задевая маленький розовый анус и слегка надавливая на него. Принц откинул голову от удовольствия и снова застонал, сжимая руки в кулаки и в этот же момент, словно почувствовав, что это тот самый момент – лианы проникли в его тело. Проникли везде, в его ротик, в его изнасилованную киску и даже в маленький анал. Из-за большого количества слизи это было совсем не больно, она успокаивала дырочки и расслабляла их, заставляла слизистую впитывать феромоны растений, растягивая мышцы. — Ооох... как хорошо… И принц забылся, отсасывая длинную лиану, которая очень комфортно входила глубоко-глубоко в его глотку, нежно трахая чуть ли не до самого желудка. Омега раздвигал ноги шире и шире отдаваясь полностью и ветки поддерживали его в этом желании, фиксируя мягко колени и бедра в широко раздвинутом положении, пока в киске и в попке орудовали еще две длинные лианы. Они тоже входили крайне глубоко в мальчика с каждым толчком, заполняя до отказа всю маленькую вагину, распирая ее. Вторая лиана вздувала белый животик все сильнее, забивая кишечник. Мальчик чувствовал счастливый первобытный восторг, извиваясь и издавая грудные стоны, чувствуя, как его дырочки принимают больше и больше. В них толкнулись вторые лианы. — О дааа! Ещеее Застонал он, открывая ротик и пропуская в глотку две длинные лианы, закатив глаза. Киска и анал хлюпнули, принимая в себя больше. Теперь во всех дырках Сноу словно длинные поршни по очереди ритмично орудовали лианы, раздалбывая его насквозь, а омега истекал смазкой и слюной от восторга уже сжимая в пальцах обеих рук и лаская еще несколько лиан. В киску толкнулась еще одна, и он податливо дернулся ей навстречу, пропуская в растянутую дырку. Трудно представить, что недавно девственная киска способна на такое. Лиана пролезла в дырочку матки внутри, трахая его и туда тоже, вызвав слезы безумного удовольствия. Он завыл, дергая бедрами и желая большего. Лианы чутко откликнулись на желание омеги начиная трахать его жестче, сильнее, теперь уже одновременно, вздымая его переполненный до отказа живот изнутри через две некогда маленькие дырочки. — Гххх… оххх… Юноша сипел, закатывая глаза и извиваясь, испещренный лианами почти насквозь. Он чувствовал, что кончает, но все было как в тумане. Сильные стоны вырывались из груди почти без его ведома, он стонал всем телом, стискивая в пальцах концы лиан и чувствуя, как на него проливается еще больше чего-то горячего, вязкого и так приятно пахнущего. Оно хлынуло и внутри. Сноу очнулся от кайфа, уже в который раз начиная давиться и, выпустив лианы из рук, хотел было схватиться за стремительно на глазах раздувающийся живот, но не смог, ветки удержали его. Поэтому оставалось только панически смотреть, как весь животик от самого желудка до самых бедер надувается словно шарик, только внутри вовсе не воздух, а горячая приятная вязкая жидкость, которой он еще и полностью испачкан. Лианы так сильно тянули его за соски что они непривычно распухли и торчали вверх, темные от прилившей крови. Наконец его рот был освобожден и из него сразу повалило все обратно. — Уоооггххх… гха гха! Он содрогается, откашливаясь и тянет руки невольно, но лианы все еще крепко держат его в воздухе, не выпуская. Они еще с ним не закончили. — Божеее… Словно пьяный, еле ворочая языком, заблеял принц, глядя на свой большой живот и чувствуя, как из него медленно вытягиваются эти длинные толстые скользкие ветки. Они высвободили его матку, влагалище, позволив им сдуться, выпуская прозрачно-зеленоватую смазку, выпущенную лианами прямо внутрь, довольно большими струями. Из анала длинные лианы все еще тянулись и тянулись, его попка была раздолбана настолько, что можно было бы руку засунуть по локоть, но принц не мог этого увидеть и соответственно не мог испугаться. Ему казалось, что его попка не так сильно растянулась, как было на самом деле. Наконец и она стала свободной. И в ту же минуту одна из веток сильно хлестнула его по бедру. — Агхх!! Мальчишка дернулся прочь, но лианы крепко сжались на его теле, так крепко что он не мог больше пошевелиться. А ветки продолжили хлестать его по бедрам снизу, по попке, по спине, оставляя багровые следы. От напряжения и попыток вырваться из его ануса вырвалась тугая струя смазки, мальчик невольно сильно стал тужиться, пока его болезненно хлестали, заставляя выдавливать из себя все. — Аггхх!! Хватит! Больно! Он дергался беспомощно, вздрагивая от ударов, но не плакал, отчаянно тужась и разбрызгивая смазку повсюду из своей дырки под напором. — Господи! Ай! Ой! Спустя время, когда кожа уже горела от ударов, он начал ощущать удовольствие от шлепков, боль стала приносить удовольствие и он даже начал подставлять округлую белоснежную попку, чтобы она стала еще более красной. По тихой поляне раздавался скулеж и шумные хлесткие звуки ударов. На коже от мелких веточек проступили капельки крови, мальчик уже вздрагивает по инерции ударов больше, чем от боли. Отхлестав юношу почти до беспамятства, ветки и лианы наконец выжали из него все до последней капли и медленно опустили на землю, укладывая на мягкую поляну. Принц был настолько вымотан что отключился почти сразу и его сознание наконец благосклонно покинуло его после истязаний.