Потерянные гайки

Два года назад я попала в серьезную аварию. Я начинала осознавать это, только когда оказалась в больнице, лежа на пропитанной лекарствами койке. Именно с того момента моя жизнь словно началась с начала. Детство, юношество, студенчество — все эти моменты из жизни остались только в моих мутных воспоминаниях, я будто бы и не проживала их раньше. Была отключена от реальности. Я не помнила ничего связанного со своими родителями. Они часто навещали меня в больнице, постепенно помогая мне вспомнить их. Приносили толстые альбомы с семейными фотографиями, на которых я никак не могла узнать себя: невысокая девушка с длинными каштановыми волосами, слишком мило улыбалась и глядела на меня большими голубыми глазами- я была абсолютно не похожа на отца и мать. Тереза и Майк Харрис. Низкая, вечно улыбчивая, рыжая женщина с зелеными глазами и её, постоянно серьезный, темноволосый, с сединой в висках, муж, с серыми и неживыми глазами. Мама всегда была взволнованной, говорила с особой осторожностью, но чаще всего несла какую-то несуразицу. Отец постоянно поправлял её и затыкал рот. Рядом с ней он выглядел опытным и сдержанным, говорил только по делу и всегда интересовался моими воспоминаниями о прошлом. Я не ощущала этих двух как своих родителей, чувствуя себя чужой и оставленной кем-то. Но в один из дней на пороге моей палаты появился Айзек Диас. Кажется, я знала его еще со времен колледжа. По его словам, мы были достаточно близки, но после аварии я совсем позабыла о нем. Высокий, накачанный брюнет с желтыми глазами и странной улыбкой, так и излучал тепло. Он всегда был обходителен и терпелив со мной. Приносил для меня яркие цветы и разнообразную еду. Сидел рядом с моей кроватью до поздна и рассказывал забавные истории о нашей с ним дружбе в прошлом. Все свободное время он проводил со мной, скрашивая мои будни. Так прошло около двух месяцев. Сразу после моей выписки из больницы он заявил, что давно влюблен в меня. Я не разделяла его чувств, но не смогла отвергнуть их, сильно привязавшись к этому человеку. Я нашла в нем некую опору и понимание, зная, что не смогу найти кого-то похожего на него. Испугавшись одиночества я с радостью отдала себя в его крепкие руки. Мы почти сразу начали жить вместе, вскоре, перебравшись в Лос-Анджелес. Я быстро нашла хорошую работу в офисе, не желая бездельничать и полностью жить за чужой счет. На тот момент Зак уже работал в какой-то частной фирме по производству мебели, имея стабильный заработок, которого было достаточно для нашей с ним комфортной жизни. Сначала ему не понравилось мое желание устроиться на работу, но позже он смирился с этим. В офисе я встретила Рэйчел Гудман. Взрывную блондинку с шикарной фигурой и своеобразным чувством юмора. Она была одного роста с Заком (около 180 см) и постоянно смотрела на меня сверху-вниз своими малиновыми глазами. С самого первого дня нашей встречи она ни на минуту не отлипала от меня, пытаясь сдружиться. Рядом с ней я была серой мышью. — Эмили Харрис? Классное имечко! — Эм, принести тебе кофе? — А давно ты здесь? — Мне нравится твой выбор в одежде. — Я бы съела чего-нибудь, а ты, Эм? — Нам с тобой по пути, пошли вместе! Она много болтала и жадно впитывала новые сведения обо мне. Много себе позволяя, вела себя легкомысленно и по-детски, но мне нравилось внимание такого человека как Рэйчел. С ней было так легко и комфортно, что мне казалось, будто я знаю её всю жизнь. Со временем мы стали вместе уходить домой после работы, встречаться по выходным, веселиться и отдыхать. Я познакомила её с Заком, они быстро поладили и мы часто стали проводить время втроем. Мы стали настоящими друзьями. Зак и Рэйчел как будто были созданы специально для меня, все складывалось слишком удачно. Я стала безумно бояться остаться одной. Прошел год. Я практически никогда не оставалась одна. Куда бы я не пошла, Рэйчел всегда следовала за мной. Если у неё не было времени, то рядом тут же появлялся Зак. Их стало слишком много в моей жизни, но я не была против. Когда Зак встал передо мной на одно колено, никого особо не интересовал мой ответ. Они давно решили все за меня, а я, словно безвольная кукла, только мило улыбалась на это. Рэйчел радостно визжала, когда я молча смотрела на то, как мне на палец надевают помолвочное кольцо и чувствовала себя предателем. Я не знала перед кем провинилась в тот момент, но это было настолько ужасное чувство, что все последующее время я с отвращение носила это кольцо на пальце. На сердце у меня «скребли кошки», мне было мерзко от самой себя, но разве этот выбор был плох? Зак замечательный парень, он всегда поддерживал меня, был добр и ласков, но мои чувства к нему никак не могли перерасти в нечто большее, чем привязанность уличного пса к прохожему. Кожа под кольцом мерзко ныла и зудила, словно не принимая его. С другой стороны, помолвка стала напоминанием о серьезных намерениях Зака остаться рядом со мной надолго. Это немного радовало меня. Я не одна. Спустя несколько дней, Рэйчел объявила, что мы все вместе едем в Японию, дабы отметить такое знаменательное событие, как помолвка. И тогда начались первые сны. ~~~ Яркие вспышки стробоскопа и громкая музыка сбивают меня с толку. Мы находимся в большом ночном клубе около часа. Зак пытается вытянуть меня на танцпол, но я отнекиваюсь и отодвигаю от себя очередной стакан виски, подставленный Рэйчел. Мои щёки и лоб уже горят от спиртного, но мне не удаётся расслабиться от выпивки. Меня начинает воротить, когда к моим губам подносят стакан с чем-то сладким и жгучим. Зак пропадает из моего поля зрения. — Это сакэ, попробуй! — Я хочу в туалет, перестань меня спаивать, Рэй! — я кричу, надеясь, что подруга услышит меня и пытаюсь встать с барного стула. Туалет находится в другом конце клуба, мне придётся идти сквозь толпу танцующих. От моих резких движений содержимое стакана в руках Рэйчел расплёскивается ей на платье. — Эй! — она принимается прикладывать к себе салфетки с барной стойки. Я пользуюсь её замешательством и ныряю вглубь танцпола, скрываясь от назойливой подруги в толпе. Я не успеваю дойти до середины, как кто-то хватает меня за руку и принимается трясти в безобразном подобии танца. Чужие спины наваливаются на меня, давят и толкают из стороны в сторону. Мне не хватает воздуха. Рядом со мной скачет разрисованный яркой краской мужчина и что-то орет мне в ухо. Ему в лицо прилетает здоровый кулак, он задевает и меня, повалив на пол. Чужие ноги наступают и спотыкаются об меня. Мне хочется рыдать от безысходности и я пытаюсь подняться, пока чей-то зад трется о мой затылок. Толпа вокруг меня сжимается, разнообразные запахи от людских тел смешиваются в моем носу, но один я чувствую сильнее остальных. Так пахнет человек из моего сна! Я кручу головой и начинаю чувствовать этот запах отчетливее. Я словно вижу тонкую дымную полосочку этого запаха и следую за ней, пробираясь через тела окружающих. Шаг, ещё один и я ровно стою на ногах. Толпа остаётся позади. Что это сейчас было? Я оказываю возле подсвечиваемых дверей туалета, но полосочка необъяснимого запаха продолжает тянуться дальше и я следую за неё. Она ползет по стене и плавно спускается на пол, уводя меня в темный коридор. В нем нет людей и музыка здесь слышится как-то приглушенно. Я продолжаю идти дальше до тех пор, пока перед моим носом не появляется табличка с японскими иероглифами. Я провожу по ней пальцем и с ужасом осознаю, что прекрасно понимаю написанное «посторонним вход воспрещен». Что это со мной? Не припомню, чтобы когда-то изучала японский, но только сейчас до меня дошло: я и до этого прекрасно понимала речь окружающих. И тогда на станции…я с легкостью понимала, о чем говорили те подростки в поезде и женщина из передатчика.

Станция!

Я просовываю руку под ремень своих брюк и нащупываю там лист бумаги. Меня всю так и скручивает от предвкушения и своей забывчивости. Заметил ли Зак, как я вытащила у него этот листок? Не важно, я заприметила его у него еще на улице в Токио, когда тот случайно высунул бумажку вместе с деньгами, расплачиваясь за еду. Такой же клочок бумаги был у моего двойника во сне, я четко запомнила момент его появления. Возможно моя фантазия слишком разыгралась, я устала и перебрала. Но все же… Трясущимися руками разворачиваю лист. Я точно чувствую от него легкий запах гари, когда подставляю его к слабому свету от лампочки над дверью. Тонкие карандашные линии резко пересекаются друг с другом, округляются, возводятся вверх, очерчивают овальную форму. Лист в моих руках целиком и полностью изрисован чьими-то глазами с разных ракурсов. Поверх чёрных карандашных линий, буквально выцарапано несколько неряшливых иероглифов, которые мне не удаётся разобраться в плохо освещенном помещении. Я слышу кашель за своей спиной и, вспомнив, что стою в неположенном для себя месте, быстро открываю дверь перед собой и выскакиваю на улицу. Меня окутывает ночная тьма. Я оказываюсь в узком переулке, с другой стороны клуба. Здесь пахнет сыростью, помоями и сигаретами. В стороне от меня стоят троё. Двое широкоплечих мужчин среднего роста, лица которых скрывает тень. Между ними, болтая руками, стоит высокая блондинка. Они о чем-то раздраженно переговаривают. Я слышу знакомый надменный смех и облокачиваюсь на серую стену, зажав руками рот. Меня окружают пустые коробки с мусором, из-за которых мне ничего не видно кроме собственных ног, но слышимость здесь прекрасная. — Прекратите ребячество, агент! Девушка переходит под нашу опеку - таков приказ и его выполнение имеет особую срочность. В голосе мужчины слышится раздражение и тревога. Рэйчел снова смеётся, стук ее каблуков эхом разноситься по переулку. Она слишком близко подходит к куче коробок, в которой я сижу. Теперь я могу отчётливо видеть блондинку. Мне кажется, от волнения я начинаю дышать слишком громко. — Какой, к черту, приказ? Мы работаем с «объектом» уже больше года и прекрасно справляемся со своей задачей. Сейчас она находится под защитой моего напарника и никто из нас не намерен передавать ее вам, ребятки. Меня передергивает: «о чем это она сейчас?». Рэйчел на секунду замолкает и смотрит на часы у себя на руке, что-то нажимает на них и нервно крутит головой в разные стороны. Я слышу ее взволнованные шёпот. — Что за дела…? На мой телефон приходит несколько сообщений от Зака с вопросом о моем местонахождении. Я начинаю паниковать, что вообще происходит? Мою голову окутывает только страх, когда по всей улице раздаётся звук рингтона на моем телефоне. Все тут же обращают внимание на мое укрытие. Мать твою! Я лихорадочно пытаюсь отключить устройство и оно вылетает у меня из рук, разбиваясь об грязный асфальт, на котором я, согнувшись сижу. — А вот и она! Один из мужчин сбивает коробки в миллиметре от моего лица и резко хватает меня за воротник рубашки. Рэйчел громко бранится и что-то кричит, когда мужчина с силой скручивает меня. Я молчу в тот момент, когда моя правая рука с хрустом ломается. Что-то щёлкает у меня в голове, я чувствую переполнение чего-то внутри себя. Все мое тело напрягается и словно собирает невидимую энергию в кончиках пальцев. Думаю только об одном — обезвредить, защититься. Хватает невесомого прикосновения подушечек моих пальцев к руке схватившего меня человека и фиолетовое свечение озаряет нас двоих. Лавандовые полосы крутятся вокруг.

Перед моими глазами проноситься чужое прошлое.

Я могу чувствовать его, могу касаться этих воспоминания, могу управлять чужим сознанием. Я словно задаю человеку определенную команду и он медленно отпускает меня. Все снова погружается в ночной мрак, мужчина молча падает на землю и закрывает лицо руками. Я с трудом поднимаюсь на ноги, необъяснимая злоба и печаль движет мной. Рэйчел стоит около чёрного входа в клуб и испуганно держит пистолет в руке, наведя его на меня. Второй, из двух неизвестных, безжизненно лежит около ее ног с простреленной головой. Лужица крови от его тела достигает носков моих ботинок. Я ступаю прямо в неё, желая приблизиться к блондинке. Я не могу контролировать себя. — Стой где стоишь, Эмили. — Эмили… Недавно ты называла меня объектом, не хочешь объяснить мне происходящее, агент? Моя обувь продолжает впитывать в себя алую жидкость. Во мне будто сидит дикий пёс на цепи, которая с трудом сдерживает его. Мне не ясно мое нынешнее состояние, эта переполненность жизнью и желанием ответов. Чувствую себя круглой дурой, которую все это время без особо труда водили за нос. Меня все время обманывали…а я даже и не искала правды. Я сломана и растоптана. Растеряна. — Я не имею права говорить тебе правду, я так же не хочу причинять тебе сейчас вред, поэтому, перестань, черт возьми, приближаться ко мне! Рэйчел пригрозила мне пистолетом, стараясь побудить меня отойти. Я не чувствовала страха или волнения. После того, что произошло во мне определённо появились изменения. Стоило мне шелохнуться, как в мою сломанную руку прилетела пуля - больно было так, что мой мочевой пузырь едва не лопнул. Я четко ощутила как каждая косточка в моей руке раскрошилась, а сухожилия разорвались. Я упала на колени и завыла как животное, сжимая раненую руку и причиняя себе ещё большую боль. — Я же просила тебя не приближаться ко мне! Поднимайся! Боже… — блондинка зашмыгала носом и принялась набирай чей-то номер телефона не сводя с меня прицел огнестрельного. — Зак, это я, Эмили сбежала. Она задела меня своей способностью, я не смогла схватить её, прости. — оставив сообщение, она быстро сбросила звонок. Я слушала её и пыталась сообразить, что происходит. Я вижу мертвое тело перед собой, но ничего не чувствую. В один момент все мои эмоции были стёрты, даже сейчас боль от такого серьезного ранения постепенно блокировалась моим сознанием. Что сейчас сказала Рэйчел? Способность? Девушка держала со мной дистанцию, но я видела как она дрожит и плачет. Я лежала щекой в чужой и собственной крови, вдыхая запах улицы и металла. В голову поступил сильный импульс и я на секунду перенеслась куда-то в своих воспоминаниях. — Вставай и уходи, найди помощь, иначе ты истечёшь кровью. Тот мужик, — она смахнула слёзы с лица и указала на мужчину за моей спиной, который все это время молча сидел, сжавшись калачиком, — ты разблокировала свою способность, проникла к нему в голову, чтобы спастись. Ты задела и меня…со временем к тебе придут твоих воспоминая, постарайся уж. — она прислонила пистолет к своему виску. — Прошу тебя, не держи на нас зла, мы всего лишь выполняли приказ… Меня оглушил звонкий выстрел. ~~~ Я бегу со всех ног по темным улицам Йокогамы. Ноги сами несут меня. Сейчас во мне так и бурлит адреналин. Я добегаю до какого-то перекрёстка и вижу перед собой четырехэтажное кирпичное здание. Чьи-то голоса начинают звучать у меня в голове, словно дежавю. Меня тошнит. Я хватаюсь больной рукой за фонарный столб. Слышу, как пулевое ранение хлюпает и кровоточит. Я поднимаю глаза на окна четвёртого этажа здания. В нем горит свет. Из окна на меня смотрит светловолосый мальчик в фермерском костюме и машет руками. Мне кажется, он что-то говорит. Спокойный звук музыки ветра привлекает мое внимание. Из дверей первого этажа того же здания выходит женщина в строгой одежде и почти беззвучно подбегает ко мне. — Вот так сюрприз… - проговаривает она, успев поймать мое обессиленное тело своими хрупкими руками. - Танидзаки! Последнее, что я вижу это-металлическую заколку в форме бабочки у неё в волосах.