Лето это маленькая жизнь

      Эмиль читал вслух сыну «Каникулы Бонифация». Он считал, что приучать ребенка к хорошим добрым книгам необходимо с раннего детства. И что голос родного человека не заменят никакие аудиосказки. …Но однажды у пристани загудел пароход. Каникулы кончились, - так заканчивалась очередная глава. Арно нахмурил брови и сполз с дивана. - Неть. - Что «неть»? - Не хотю, сьтобы концились. - У нас еще не кончились, малыш. Это только у льва Бонифация. - Неть, - снова упрямо повторил Арно. И для пущего доказательства топнул ножкой. Эмиль не мог сдержаться от улыбки – Арно выглядел забавно и мило даже когда сердился. Но тут легко зипиликал телефон – пришло сообщение от Лионеля. «Я буду через час, уже в пути, заберу Эстебана» Сам Эстебан стянул наушники и заморгал непонимающе. - Так быстро. Мне отец сказал, что две недели. А прошло всего десять дней. - Эсти, ты можешь жить, сколько хочешь. Ты нас нисколько не стесняешь. Но, наверное, отец тебя ждет. - Да на хрена я ему сдался. Мальчишка помрачнел и стал собирать вещи в видавший виды рюкзак. Потом упаковал ноут, куда бережнее, чем все имущество. Сунул в карман зарядку от телефона. Арно сразу понял, что его «длуга» забирают. Пришел и забрался на руки. Эсти взлохматил золотистые кудряшки. - Не грусти, мелкий. Еще увидимся когда-нибудь. - Неть,- в третий раз отозвался Олененок, для которого все слова почему-то перестали существовать. Только это «неть». И вцепился в футболку Эстебана, давая понять, что никуда его не отпустит. - Ох, эр Эмиль, боюсь, рёву не оберетесь, - сказал тот. Эмиль грустно вздохнул. - Что делать, иногда приходится расставаться. Лионель привез подарки – самосвал на пульте управления для Арно и теплый разноцветный плед из Ардорры для Эмиля. А Эстебану коротко приказал: - Марш в машину. Мне через два часа надо быть на работе. - Ли, ты только за ним? - Ну, еще и вас повидать, мои родные. Как ты, Милле? Замучился с двумя? Прости, навесил на тебя обузу. Эмиль даже не успел сказать, что Эсти не был обузой, наоборот, помогал. И что он, если хочет, может оставаться на все лето. Но потом подумал – а хочет ли этого сам Эстебан? Наверняка, там остались друзья-приятели, с которыми куда интереснее, чем с трехлеткой. Лионель истолковал молчание брата по-своему: - Миль, не грусти. Я еще приеду – уже на весь день. Как только освобожусь. А сейчас мне пора, в шесть совещание у Главного. А гнать с чужим ребенком, сам понимаешь, опасно. - Конечно, Ли, ты прав. Удачи вам. Пока. Арно самозабвенно играл с самосвалом, и даже не обратил внимания на то, что Эстебан уехал. «Хвала Абвениям», - подумал Эмиль, разогревая картошку с мясом и ставя на стол по привычке, три тарелки. Потом опомнился и убрал одну. - А Эсти где? – вспомнил Арно, усаживаясь в свой стульчик. - Его забрали в Олларию. У него тоже есть папа, он уезжал по делам с папой Ли, а теперь вернулся и очень скучает без своего сына, - мягко ответил Эмиль, - давай, бери ложку и хлеб. Дзынь! Тарелка улетела и раскололась. Жаркое рассыпалось по всему полу. Так Арно выразил протест против отъезда Эстебана. - Не хацюууууу! – горестно плакал малыш. Еле-еле удалось его успокоить. Эмиль взял на руки сына, кое-как покормил ужином. И повел прогуляться до магазина. Арно понемногу перестал грустить. Но когда они вернулись, Эмиль услышал шепот сынишки: - Волсебные гномики, я вам отдам новый глузовик, а вы велните Эсти. Асовсем, лядно? Арно оставил на скамейке новую игрушку – дань волшебным гномам. И у Эмиля отчего-то навернулись слезы на глаза.       Перед сном он долго читал малышу про животных. Арно начали нравиться энциклопедии для малышей, и он слушал, пока не заснул. И во сне ворочался и иногда всхлипывал. «Кто бы мог подумать, что Олененок так привяжется к нему?» - думал Эмиль. И тоже прилег. Но ему не спалось – он думал обо всем. О том, как одиноко бывает в этом мире. И как тяжело порой расставаться, будто оставляешь кусочек души. Но это неизбежно. А новые дни приносят новые радости и встречи. Затем начал думать о том, что у Арно выросла ножка, и пальчики в этих сандаликах «трогают дорогу», и что неплохо бы поехать в Нерсию за новой обувью, а то в Сэ детской обуви не сыщешь. Что кончилась картошка, да и лук тоже. И тут же промелькнуло: «Теперь готовить можно меньше». Вот только радости от этого никакой.       Ночь прошла. А утром, часов в семь Эмиль проснулся от шороха во дворе. Вышел, щурясь спросонок – и увидел Эстебана. Тот сидел на диванчике под навесом, будто никуда не уезжал. - Эр Эмиль, я вам не снюсь, честное слово. Отец разрешил мне пожить у вас. Эмиль шагнул и крепко обнял мальчишку. - Ты что, всю ночь тут сидел? И как ты вошел, калитка же закрыта изнутри? - Почему всю ночь? Из Олларии первая электричка в четыре тридцать. Я тут всего полчаса сижу. Будить вас не хотел. А что касается калитки – я через забор перебрался. Эмиль хотел спросить еще что-то – но за спиной раздался радостный вопль: - Эсти плиеха-а-а-ал! Сонный Олененок в пижамке и босиком повис на шее Эстебана. - Опять без шлепок, мелкий? Приехал, приехал. Кто еще эру Эмилю помогать будет с тобой нянчиться, а? А из-за горизонта выплывало чистое и радостное, вполне себе дачно-утреннее солнце. И, похоже, оно радовалось вместе со всеми.