Ценитель чувств

Прошедшая неделя едва ли стала хоть каплю легче. Ллойд буквально замуровался в своей минилаборатории и не покидал ее ни на миг. Эммет старался не тревожить друга, лишь заглядывал время от времени, чтобы проверить все ли с ним в порядке. Сомелье так и не сделал чистку; чувствовал, что организм подскажет, когда граница будет вот-вот достигнута. А до того времени он может не отвлекаться от анализов и расчетов. Ллойд чуть не опрокинул стоящие рядом колбы, когда вдруг его осенила мысль. Легкий тремор в руках мешал и урезал ловкость моторики, но мужчина не сдавался и продолжать выполнять необходимые действия. Взглянув на образец через прибор, сомелье победно щелкнул пальцами. — Эммет, зайди ко мне, срочно! — позвонив другу, сказал он. Тот буквально телепортировался и без стука влетел в комнату. — Что случилось? — взволнованно спросил Хьюз. — Кажется, я понял, что не так с сыворотками. — Ну же, не томи! — Помнишь, я тебе объяснял, как на основе стандартной эмоции, вывести нечто обновленное? — Что-то припоминаю. В эмоции ищется определенный узел, который дает незначительное отклонение от стандарта и затем точечным воздействием он дозаряжается и сыворотка приобретает изюминку, — ответил Эммет. — И дозарядку делает что? Правильно, ток. Нельзя зарядить воспоминание, но любой свежесобранный концентрат без прочистки имеет дополнительные эмоциональные узлы, которые при воздействии током можно усилить и тогда чувство становится многогранным, — добавил Ллойд. — К чему ты клонишь? — терпение не было сильной стороной Эммета. — К тому, что подделывают исключительно положительный спектр эмоций. Это и логично, с той стороны, что в отрицательных эмоциях и так полно жути, нет никакого смысла добавлять туда что-то радостное. А вот чтобы помучить человека его сначала надо расслабить, лишить бдительности, а затем вогнать в стресс, — все еще блуждая около конкретного ответа, сказал Бэйли. — Говори яснее, я же все равно мало что понимаю. — Так слушай, я раскладываю все по полкам с самого начала, — укоризненно взглянув на друга сказал сомелье. — Ты спрашивал, почему я просто сливаю в раковину неудачные сборы, в которых отдатчик сбился с настроя или испугался и все в том роде. Потому что в цепочке образовывался узел с неподходящим эмоциональным импульсом. Он полностью губил всю сыворотку, и она не только не приносила желаемый эффект, но и оставляла после себя неприятный осадок, в виде каких-нибудь душевных терзаний. Так вот, кто-то нарушает сбор спектра намеренно. Оставляет неверную цепочку; находит звено, которое не должно там быть и либо усиливает тот негативный пучок, либо так же под действием тока удаляет его из цепи и внедряет часть цепочки из других негативных спектров, — сказал Бэйли. — То есть, кто-то создает эмоцию-химеру? — уточнил Эммет. — Именно. Сыворотка несет в себе два противоположных типа, они конфликтуют между собой и порождают ужасные последствия. — Но ты описывал мне ощущения, которые в природе невозможно получить. А мы, на минуточку, собираем настоящие эмоции. Не синтетические лабораторные копии. — Все верно. Пораскинь мозгами. Откуда можно взять такую небывалую эмоцию, от которой сорвет крышу? — рассуждал Бэйли, заставляя своего друга тоже участвовать в процессе хотя бы мыслительном. — Из наркотиков. В трипе многое можно увидеть и ощущать будешь все взаправду. Мозг легко обмануть, а дальше он сам подменит реальность вымыслом. — Бинго! Кто у нас в городе специализируется на сыворотках, полученных от наркоманов? — спросил Ллойд. — Генри и Росс Пауэлл, — сказал Эммет. Сомелье согласно кивнул. — Значит, это они виновны в изготовлении суррогатов и пытаются подставить нас, — немного растерянно констатировал Хьюз. — А как ты понял, что в сыворотку примешены ощущения от наркотиков? Ллойд на секунду застопорился. Сказать, что это была врачебная практика? Не поверит. Все ощущения от наркотиков описывают по состоянию тела пациента на момент отравления, а образы разыгравшегося воображения чаще всего разбирают не детально. — Ллойд? Ты чего завис? Спрашиваю, как догадался про наркотики? — подал голос Хьюз. — А? Да, да… догадался… — не хотелось говорить о прошлом. Особенно, когда оно слишком часто стало всплывать. — Я когда-то сам был наркоманом. Перекошенное от удивления лицо друга вызывало смех, но сомелье с трудом хватало сил, чтобы хотя бы говорить. — Не прикалывайся надо мной. Ты? Ллойд Бэйли — бывший наркоман? Тот, кто жрет по утрам коктейли из овощей и занимается восточными единоборствами? — скептически скривив бровь, ответил друг. Ллойд молча кивнул. — Тяжело поверить. Не долго поди сидел, а драму нагоняешь… — По моему, семь лет довольно немаленький срок, — ответил Ллойд, стирая испарину со лба. Последствия принятых сывороток были налицо: сухие потрескавшиеся губы, синяки под глазами, потливость и тремор. Весь лоск и ухоженность будто слизало ураганом. Перед Хьюзом сидел потрепанный осунувшийся мужчина, но даже это не выдавало в нем бывшего наркомана. — Да по тебе даже не видно! — все еще не веря словам друга, сказал Эммет. — Ты не представляешь, какими трудами мне далось, чтобы было не видно. Но факт есть факт, и сейчас не об этом. После кое-каких анализов и личного создания химеры, я вспомнил ощущения от одного наркотика. Помнишь период криптоловых наркоманов? — спросил Бэйли, и получил в ответ кивок. — Я попал в эту волну. Тогда колоться криптолом было модно. Но фишка в том, что его еще использовали в медицине. Удивительное свойство у наркотика: когда вместе — смертельный яд. А выделить из него определенную фракцию и вот тебе прекрасное обезболивающее или седативное. А я как раз был наркологом, прекрасная должность для торчка, главное не попасться на горячем. Эммету было не смешно, и его недоверчивость сменилась шоком. Он ошалело пялился на друга, слушал и не мог сказать ни слова. — Так вот от криптола можно было поймать не только роящихся под кожей насекомых и горящую кожу. Вспомни парнишку в подворотне. Если взглянуть со стороны медицины, то у него всего лишь поднялось артериальное давление. В обычном состоянии у людей могут возникнуть боли в глазах, будто их давят изнутри. Это неприятно, но не смертельно. А ему под действием психотропных веществ почудилось, что между яблоком и глазным дном копошится кто-то мерзкий, кусает, проникает глубже в самый мозг. Там уже подключается тело и начинает всеми силами убеждать, что это правда. Конечно, его убила не радикальная потеря зрения, а суррогат, — сказал Ллойд. — Почему тогда в тот период не было массовых смертей от этого наркотика? Я лично помню всего несколько случаев в нашем городе. Пальцев одной руки хватит, чтобы пересчитать, — наконец высказался Эммет. — Потому что сразу же была приложена инструкция к применению. Слухи среди наркоманов быстро разносятся, кто пренебрег техникой безопасности, тот умер. Нужно вытерпеть всего три минуты ужасных ощущений, а потом получишь только удовольствие. Но эти жалкие три минуты могут стоить жизни и здоровья в целом. Поэтому нужно было лишь зафиксировать себя в вертикальном положении, пристегнуть руки, чтобы нельзя было освободиться или дотянуться до тела. И можно галлюцинировать со спокойной душой, — пояснил Ллойд. — Так, ладно. А мы-то тут причем? За что братья Пауэлл взъелись на нас? — Возможно, из-за того, что я влез в их нишу. Мы тоже выпустили несколько сывороток на основе тяжелых наркотиков, и они очень хорошо продаются. Может, нам так намекают, чтобы не совались в чужой огород? — предположил Бэйли. — Не жестковато ли вести бизнес в таком ключе? Тем более рискованно для них, — усомнился Эммет. — Да брось, Эммет! Кто тут следак? Ты или я? — усмехнулся Ллойд. — Сам посуди: все камни летят в меня. Любой стандартный анализ их сывороток покажет, что они чисты и не содержат каких-либо запрещенных примесей. Моим голым словам, на основе воспоминаний от приема наркотиков, ни один уважающий себя детектив не поверит. Так же у наших доблестных стражей порядка нет техники, заточенной под доскональный разбор сывороток. Они в жизни не найдут единственное доказательство, что братья пытаются нас подставить. — Что ты имеешь в виду? — Псилоцин. Содержится в галлюциногенных грибах, но теперь за неимением живой структуры, успешно заменен синтетическим дубликатом. Работает не хуже оригинала. А спросишь, почему его не найти, потому что Росс сумел внести в формулу изменения и при обычном анализе, псилоцин как хамелеон прикидывается совсем другим безобидным веществом. Он истинно проявляет себя совершенно в другом веществе, которое в лаборатории не используется. Кроме Пауэллов, никто из сомелье не примешивает к сывороткам добавочные галлюциногены. Естественно, об этом нюансе молчат, а формула держится в секрете очень узким кругом людей. — Не припомню, чтобы ты водил дружбу с Пауэллами, — скептически выгнул бровь Эммет. — Ты прав, не вожу. Но довелось однажды на тусовке столкнуться с Генри. Он, в отличие от Росса, такое трепло, особенно когда пьян. Брата рядом не оказалось, чтобы остановить его длинный язык, а за столом мы сидели вдвоем с кучей девчонок, которым до запоминания химических формул было, как до звезды. У меня же, после подготовки к работе сомелье, в качестве побочки напрочь отбило состояние опьянения. Я претворяюсь пьяным, чтобы не вызывать подозрения и не прерывать разговоры по пьяной лавке, которые, зачастую, весьма содержательны. Тогда мне и в голову не пришло, что информация пригодится, но время показало, что все же не зря я запомнил все, что он мне поведал в тот вечер, — ответил Ллойд. — Раз ты говоришь, что перед лицом закона они чисты, то как я их тогда к стенке прижму? — спросил Эммет. — Для начала, попробуй решить все мирно. Изложи факты, скажи, что нам все известно. Урезонь, что мы не являемся угрозой для их бизнеса и уж тем более не собираемся конкурировать в наркококтейлях и им пора прекратить травить невинных людей в попытке разобраться с нами. А уж если им так хочется ходить по лезвию ножа, то пригласим всех необходимых людей из полиции в наш дом, и я лично повторю весь алгоритм, где четко будет показано, что именно ребята замешаны в смертях. А уж дальше опытные копы сделают свое дело. Тогда и тюрьма не за горами для этих двоих. — Хорошо. Дай мне все твои умозаключения. Только по-человечески пиши, чтобы я хоть немного понимал, о чем буду говорить с ними. Вы-то, сомелье, друг друга с полувздоха понимаете, а я, уж прости, бывший коп, перешедший на должность твоей секретарши, — пробурчал Хьюз. — Ну не злись, дорогая. Скажи спасибо, что твои обязанности вертятся только возле сывороток, минуя очень важный агрегат чуть ниже моего пупка, — из последних сил улыбнулся Ллойд. — Пошел ты! — возмутился Хьюз и тут же засмеялся. — Не будь ты полудохлым, я бы позвал тебя на спарринг. Там бы и решили, чьей заднице страдать. — Лучше заткнись, — ответил сомелье, беззвучно хохоча. — Так, я жду от тебя информацию, и готовлюсь к встрече с этими говнюками. А ты давай решай вопрос со своим состоянием. Выглядишь крайне паршиво, впервые тебя таким вижу и мне совсем не нравится это, — уже серьезно добавил Эммет. — Разберусь. Мне нужно около часа на систематизацию заключения, так что иди пока. Скину файл тебе на почту, — ответил Бэйли, и друг согласно кивнув покинул кабинет.

***

Сильнейший ливень тарабанил по стеклам каплями и стращал громом. Ллойд, голый по пояс, с отведенными от тела руками был вертикально прикован к стойке, напоминающей распятие. Эммет готовил капельницу стоя за столом. — Ты как? Держишься? — спросил он. — А будто у меня есть выбор, — сиплым голосом ответил Ллойд, впираясь взглядом в пол. — Потерпи еще немного, скоро станет легче. Вогнав катетер в вену сомелье, Хьюз настроил скорость подачи нейтральной сыворотки, настроил мониторы и сел напротив мужчины. Тот безвольной куклой висел на стойке и если бы не плотно притянутые к телу ремни, то рухнул бы на пол плашмя. Спустя десять минут состояние сомелье резко изменилось. Дыхание Ллойда участилось, сквозь плотно сомкнутые челюсти доносилось рычание, будто ему было нестерпимо больно. Он бился затылком о подголовник, и не будь там мягкой подкладки, гасящей удары, к концу сеанса очищения он бы заработал сотрясение. Через двадцать минут рев превратился в скулеж, и почти сразу в бред. — Я спрыгну! Клянусь богами — я спрыгну! — истерично прокричал Бэйли, и сильно дернулся, пытаясь освободиться. — С ума сойти… — веки подрагивали, а на лице возникла блаженная улыбка. Сомелье извивался на стойке то от паники, то проклиная всех вокруг, то почти умирая от наслаждения. — Ллойд, я уйду на секунду. Ты слышишь меня? — подойдя вплотную к другу спросил Эммет. Тот невнятно ответил, но мужчина посчитал, что это знак согласия и покинул комнату. Дверь в дом аккуратно отворилась и Нолана, с ловкостью опытной воровки, бесшумно скользнула внутрь. Особняк встретил ее неизменной тишиной, и она уже протоптанной дорожкой направилась в спальню Бэйли. Его там не оказалось, и девушка заняв, место решила его подождать. Все мыслимые и немыслимые границы ожидания уже были пройдены, и Коулман вышла в коридор, чтобы удостовериться, есть ли в особняке хоть кто-то, кроме нее. Пройдясь в тишине по ранее неизведанной части дома, за одной из дверей она услышала стоны. Сложно было понять, кто их издает, но в мозгу в подробностях возникла мысль, из-за чего они могут звучать. Щеки девушки мгновенно вспыхнули от стыда, а желание подсмотреть толкало вперед и одновременно раздражало. «Нашел девушку по вкусу, Бэйли?». Схватившись за ручку двери, Коулман решительно дернула ее в сторону и стыд с новой силой накрыл ее. «Извращенец!». Нолана хотела как можно скорее покинуть комнату, потому что увиденное заставило чувствовать себя неловко. Но внезапный крик сомелье заставил ее замереть. — Что кричит ведьма, когда горит в огне? Будьте вы прокляты! — нездоровый смех мужчины резал слух. Коулман осторожно приблизилась и встав перед лицом Бэйли охнула от испуга. Ллойд заметил девушку и, кажется, узнал сквозь помешательство, его плотоядный оскал вызывал неприятные мурашки. — Ведьма пришла в мрачный мой дом, — запел он мелодичным голосом с баритональным окрасом. — Месть ее будет страшна. Все полыхает черным огнем, как и душа моя. — Ллойд… что с тобой? — ее голос предательски дрогнул. — Ты знаешь, что такое безумие? — яростно брызжа слюной прохрипел он. — Я безумец! Я мертвец… мне конец! Нам всем конец, — надрывно взвыл мужчина и задергался изо всех сил. Нолана замерла будто лань, увидевшая внезапно приближающийся свет фар, и не могла шелохнуться. Успокаивало лишь то, что Бэйли прикован и не сможет ей навредить, а как только оцепенение спадет, она убежит и больше никогда не вернется сюда. Смотреть на мужчину было больно, отвратительно, но уходить девушка не торопилась. Возникнувшее внутри чувство восхищения от его безумия, вызывало презрение к себе и неприятие. — По ком звонит колокол? Бим-бом, бим-бом… — тихо бормотал он, но в ту же секунду снова запел академическим вокалом со столь мощной подачей, что Нолана дрогнула всем телом. — Нет никого, кому бы важен был мой вздох. Отныне призраком брожу в людской толпе. И если ты захочешь стать ко мне чуть ближе, помни. Что будет мрачной моя тень в твоей судьбе. Нолана кинулась к Бэйли, прижимая его плечи к металлической стойке и стараясь смотреть ему в глаза, взволнованно звала. Надеялась сорвать ту дымку безумия, что окутала мужчину. Ллойд хохотал возле ее уха, а потом широко улыбаясь клацнул зубами. — Съем! А-ам! — девушка мотнула головой в сторону, и он снова разразился хохотом. А уже в следующее мгновение его голос стал бархатным и влекущим. — Ты боишься меня. — Он перестал дергаться и теперь тянулся лицом к ней, стараясь поймать взгляд. — Зря. Я не так плох, как кажусь на первый взгляд. — Я знаю, — прошептала она, касаясь его щеки. — Как ты прекрасно пахнешь… — с наслаждением сказал сомелье, и потянулся еще ближе. Страх от неясности происходящего уговаривал сбежать, но чуткое сердце отчаянно сопротивлялось, желая достучаться сквозь морок и вырвать его из цепких лап сумасшествия. Словно под гипнозом Нолана придвинулась. Ллойд коснулся носом щеки девушки, призывая встать еще ближе, и она повиновалась. Его губы скользнули от мочки уха вниз по шее. Ласковые едва уловимые поцелуи превратились в жадные, тягучие, будто он намеревался выпить из ее тела всю кровь через вену. Нолана тихо застонала, сменив грубую хватку, на ласковые сжимания плеч и покалывание ноготками. Возбуждение нарастало, как снежный ком, но внезапно поцелуи прекратились, и она услышала: — Глупая доверчивая девчонка. Не будь я привязан, то сейчас бы уже имел тебя. Слова, как лезвие полоснули по живому. Обида затмила разум и резко отпрянув от мужчины, она замахнулась отвесив ему оплеуху, секундную тишину оборвал хохот Ллойда. Сверкая глазами от ярости Нолана собиралась уйти, но внезапно распахнувшаяся дверь застала ее врасплох. Не менее удивленно выглядел и Эммет, держа в руках длинную колбу с красноватой жидкостью. — Что ты, мать твою, тут делаешь? Как оказалась в доме? — нервно спросил Хьюз. — Научитесь его, для начала, закрывать, господа. Или ваш особняк станет невероятным подарком для воров. Полный дом техники, а толку ноль, — холодно ответила она. Эммет так и замер с колбой в руках, глядя на незваную гостью. — Что с ним? — кивнув в сторону Бэйли, спросила она. Как по заказу на всю комнату мужчина патетично закричал: — Сгниет моя душа покоя не найдя. И сыплет пеплом с неба первый день зимы. Я стоя на коленях у алтаря, прошу себе иной судьбы. — Не обращай внимания. Он проходит очистку от суррогатных сывороток, — ответил Эммет, пряча колбу в кармане. — Он отдает отчет своим действиям? — Уже нет. Первые тридцать минут после внедрения нейтральной сыворотки еще более менее осознает происходящее, а когда процесс запускается в полной мере, то он уже не в себе. Ллойд тебя испугал? — Нет, — резко ответила она, но бегающий взгляд выдал девушку с потрохами. — Что будет потом? — Когда перестанет бредить, сниму его и будет спать ближайшие два дня с перерывом на еду. — Ему больно? — спросила Коулман, виновато глядя на сомелье. — На самом деле нет. Но галлюцинации тактильного характера умело убеждают мозг, что боль реальна. В остальном страдает нервная система. Обычный человек бы не выдержал такой нагрузки и мгновенно сошел с ума. А эти «дети опытов» балансируя на грани всегда могут отделить свое «Я» от чужого и выйти сухими из воды. Оба взглянули на Бэйли, он опустил голову вниз насколько это было возможно и что-то невнятно бормотал. — И все-таки я хочу узнать, что ты тут делаешь? На улице такой ливень и тебе не лень было тащится на край города. В особняк, где живут два мужика. Не страшно? — А должно? — прямо глядя в глаза Хьюзу ответила Нолана. Мужчина усмехнулся и по-хозяйски развалился в кресле. — Что между вами двоими произошло на первом сеансе? — Ничего, что могло бы вызывать интерес. Недопоняли друг друга, — ответила девушка. — Понял, не хочешь откровенничать. И Ллойд ничего не сказал, только то, что ты чокнутая. — Нолана фыркнула, а Эммет вполоборота глянув на экран, бегло постучал по клавишам и посмотрел снова. — И вот что странно, он тебя открытым текстом послал, а ты появляешься здесь все чаще. Влюбилась что ли? — Очень остроумно, мистер Хьюз. Но боюсь разочаровать вас, мистер Бэйли интересует меня исключительно, как специалист и не более. — Ага, я прямо вижу ваши отношения доктор-пациент. Прекрасный засос, кстати. Сразу видно, работа Ллойда, — безмятежно сказал мужчина, не отрывая взгляд от монитора. Нолана чудом подавила возмущенный визг и увидев на противоположной стене зеркало немного повернулась. Даже издали на светлой коже в области шеи был заметен кровоподтек. «Негодяй невменяемый!». — Можешь идти, Нолана. Он почти закончил очистку и будет спать. — Я хочу остаться, — твердо сказала девушка. Обалдевшее лицо бывшего копа медленно выкатилось из-за монитора. — Прости? — Я хочу остаться, — еще уверенней произнесла она. — Зачем? Я же сказал, что от Ллойда сейчас толку не будет. — Вдруг он захочет попить или у него будет жар, да что угодно. Я буду рядом и сразу среагирую, — сказала девушка. — А я ему на что? Специально остался дома, чтобы следить за ним, — ответил Эммет. — Неужто в пятницу вечером тебе так хочется торчать дома в роли сиделки? — вскинув бровь сказала она. — А тебе? — скептически глядя на Коулман отозвался мужчина. — Что-то я не припомню между вами сколь бы то ни было близких отношений или хотя бы симпатии. Какая тебе выгода торчать возле чужого мужика и исполнять его прихоти? — Это ведь уже не твоя забота. Что стоит тебе разрешить мне остаться с Ллойдом и пойти заниматься своими делами? — не отступала девушка. Эммет чуть свел брови и после ответил: — Ничего не стоит. Но если вернусь и обнаружу, что ты обчистила мой дом, пока этот ценитель чувств валялся без сознания, найду и заставлю пожалеть о содеянном. — Не нужен мне твой дом. Можешь быть спокоен. Искупав и переодев сомелье, Эммет положил его на кровать. Мужчина мелко дрожал и что-то бессвязно лепетал. Нолана уже поправляла ему голову на подушке и укрыла одеялом. Хьюз молча наблюдал за ее действиями, но не мог взять в толк, почему она это делает. — У всех сомелье одинаково проходит процесс очищения? — спросила Нолана. — В основе да, бредят все. Но кто-то к прочему просто кричит, у кого-то судороги и эпилептические припадки. А этот балбес часто читает стихи или отрывки из пьес. Все, что он выдает, знает в действительности. Говорит, это помогает ему найти путь назад к своей личности, пока он в плену чужих мыслей и чувств, — беспечно ответил мужчина. — Ясно, — девушка заботливо убрала со лба Бэйли прилипшую прядь волос. — Ладно, я пошел. Дальше сама. — Если есть еще какие-то особенности, скажи сейчас, — попросила Нолана. — Ничего такого. Ну, может быть небольшая температура, озноб. По большей части он будет спать и болтать. — Поняла, спасибо. Эммет покинул комнату, а через полчаса и дом. Коулман глянула на сомелье и присев на край кровати собрала салфеткой пот с его лба. Движения девушки были нежными и заботливыми. — Прости меня, Ллойд, я такая глупая трусиха. Мне нужно было встать между вами и тогда ничего бы не произошло. Я бы смогла убедить тебя остановиться. Мужчина откинул одеяло с груди и заметался по постели. Нолана сбегала в ванную и намочив полотенце холодной водой принялась прикладывать его ко лбу сомелье. Видимо, ему стало легче, и он задышал ровнее. — Я была такой застенчивой, что мне не хватило смелости дать о себе знать. Ллойд, все могло быть иначе, будь я посмелее. Через пару часов Бэйли с трудом разомкнул глаза, расфокусировано смотрел по сторонам, стараясь восстановить картину произошедшего. — Тише, Ллойд. Не стоит тебе сейчас так активничать, — мягко сказала Нолана склонившись над ним. — Что… ты тут забыла? — через силу прохрипел он. — Какой ты все-таки едкий, Бэйли. Даже в полуживом состоянии пытаешься зубоскалить. Я тут, между прочим, приглядываю за тобой, готова выполнить любую просьбу. Но ты как-то неуважительно себя ведешь. — Приди, когда я… буду в лучшем состоянии, — тяжело дыша сказал мужчина. — Тогда… я все тебе объясню. — Пожалуй, обойдусь. — Где Эммет? — Уехал куда-то. Я сама напросилась быть твоей нянькой, так что перестань выпендриваться и будь хорошим больным. Ешь, пей и спи. — Вот так друг… оставил меня недееспособного… не пойми с кем и свалил. — Ну хватит. Прекрати так обо мне отзываться, — твердо сказала она. Мужчина, к счастью, промолчал. Сил было мало, и он благополучно слил их на пустую болтовню. Спустя еще час Ллойд снова пришел в себя. На кресле возле кровати он увидел девушку, она поджала под себя ноги и, кажется, дремала. Отодвинув край одеяла, сомелье с трудом спустил ноги на пол. Ему просто жизненно необходимо было поспасть в туалет, иначе обмоченные портки в тридцать три, да еще и при даме стали бы неизлечимой травмой. Вот только тело не слушалось, а гравитация будто давила сверху лишней парой тонн. Безопаснее всего было ползти на коленках, чем сомелье и воспользовался. Скорость, с которой он двигался заставила бы улитку умереть от смеха, а перспектива сделать все здесь и сейчас манила все больше. Нолана распахнула глаза и обнаружила постель пустой. Искать пропавшего пришлось недолго, и девушка с улыбкой наблюдала, как Ллойд, словно ниндзя, упрямо корячится к двери. — И чем ты занят? — наконец спросила она. — Черт! А ты говори еще громче, и я сделаю все прямо тут! Сразу поймешь, — выругался он. — Давай я помогу? — Еще чего, — буркнул он. Коулман поднялась с кресла и подошла к сомелье. Схватив его под мышки, заставила оторвать руки от пола. — Поставь меня. Я не буду справлять нужду при тебе. — Не вредничай, — девушка подняла его во весь рост и придерживая сзади повела вперед. — Мне за твоей спиной все равно ничего не видно. Так что прекрати ломаться и топай. Пришлось сдаться. Пока Ллойд был занят, Нолана обнимала сомелье сзади, почти полностью взяв его вес на себя. — Ты всегда бессилен после очистки? — спросила она. — Угу. — И все время спишь? — Угу. — Кто помогает тебе с потребностями? — Эммет. — И в… — снова спросила девушка, но Ллойд ее перебил. — И в туалет. Точно так же, как и ты, держит меня и еще гадко шутит. Не превращайся в него. Я почти рад, что ты здесь. Хорошо, что сомелье не увидел улыбку на лице Коулман. Но она в свою очередь стала держать его чуточку заботливее. Вернувшись в постель, Ллойд тоскливо огляделся и хотел что-то сказать, но промолчал. — Что такое? — мгновенно отреагировала она. — Ничего, — ответил тот и лег с видом, что ему действительно ничего не нужно. Нолана не стала докапываться, решив взять мужчину хитростью и тоже сделала вид, что поверила ему. Через десять минут в комнате раздалось требовательное урчание и Бэйли мученически закатил глаза. Довольная улыбка в уголках губ девушки была умело скрыта под невинным вопросом. — Ты хочешь есть? — Нет, — упрямо твердил сомелье. — В какой стороне кухня? Вроде, в правом крыле? — невзначай уточнила она. Ответом стало «угу» замаскированное под кашель. Через пятнадцать минут Нолана вернулась в комнату с подносом в руках. Аппетитные запахи ворвались в ноздри Ллойда сокрушительным торнадо. Поставив еду у него перед носом, девушка снова уселась в кресло и начала пить чай. Бэйли изошелся слюной, но к еде не притронулся. — Тебе команда нужна, как собаке, чтобы начать есть? Хватит гипнотизировать тарелку. — Я не ем еду, приготовленную кем-то посторонним, — ответил он. — О, какая жалость. Ну тогда я, пожалуй, выброшу все в мусорку, — она взялась одной рукой за край подноса и легонько потянула, но мужчина вцепился в него мертвой хваткой. Ситуация забавляла Нолану и доставляла некую степень удовольствия. — Есть не хочешь и в мусорку отправить не даешь. Определись уже. — Отравила? — страдальчески взглянув на нее спросил он. — Конечно. Цианистый калий, крысиные испражнения. Я ведь так ненавижу тебя, что непременно хочу отравить, — придав лицу серьезность, ответила она. Живот снова скрутило спазмом и Бэйли сглотнул, переведя взгляд с девушки на еду. — Даже если сдохну, то не голодным, — выпалил он и принялся поглощать ужин. Коулман удовлетворенно улыбнулась и вернулась в кресло, попивая слегка остывший чай. — Ты сама готовила? — напихав полные щеки спросил сомелье. — Сама. — Прямо руками? — уточнил Ллойд. — Ну, еще мизинец на левой ноге мне помогал, — ответила она и Ллойд внезапно замер, перестав жевать. Девушка уже не могла сдержать смех и прикрывая рот ладошкой захихикала. — Ешь со спокойной душой. Что за пунктик на ручное приготовление еды? Если вы ее синтезируете, зачем тогда продуктов полный холодильник? — полюбопытствовала она. — Я имел в виду, что мы с Эмметом сами не готовим. Это ложится на технику и живыми продуктами занимается машина. Поэтому я и удивился, что ты умеешь готовить самостоятельно, как делали люди черт знает сколько лет назад. — Так вышло, что я не принимаю еду от машин. Потому обхожусь своими силами. Ллойд закончил трапезу и вытерев губы салфеткой, растерянно смотрел куда-угодно, только не на Нолану. Когда девушка потянулась за подносом он негромко сказал: — Спасибо. Было очень вкусно. Машины так не умеют. Его голос впервые за недолгий период их общения прозвучал по-настоящему: без сарказма, наигранной холодности. Всех тех масок, что он менял перед ней со скоростью света. На секунду она замерла, тепло глядя на сомелье, старалась сохранить в памяти его трепетную сущность. Чтобы в моменты, когда он снова поведет себя, как чудила, напомнить, что это лишь маска. — Не за что, Ллойд. Я рада, что тебе понравилось. Посидев немного в тишине Нолана сказала: — Поеду домой. Тебе, вроде, стало легче. Поел и теперь можно поспать, а там глядишь, Эммет вернется. Ллойд как-то странно посмотрел на девушку, но ничего не сказал. «Принимаю желаемое за действительное или он не хочет, чтобы я уходила?». — Дождь не кончился. — Глядя в окно, ответил Бэйли. — Когда я приехала, он лил также. Такси спасет меня от непогоды, — сказала девушка и заметила, как мужчина недовольно поджал губы. «Давай, Ллойд. Не все время же мне уходить под твой едкий взгляд. Скажи хоть слово, и я останусь». — Ну, поправляйся. До скорого, — махнув рукой попрощалась Коулман и не успела сделать пяти шагов, как в спину прилетел ответ: — Не заставляй меня чувствовать себя униженно! Медленно повернувшись, и скрывая внутренне взорвавшееся торжество, она спросила: — Чем я тебя унижаю? — Своим уходом. Видишь же, что я не хочу этого. Но всеми силами делаешь так, чтобы я попросил тебя остаться, — хмурясь ответил он. — Твое желание вызывает у меня противоречивые чувства. Ты же всегда хотел от меня избавиться. — А теперь не хочу! — раздраженно ответил он. — Либо говоришь правду о том, почему хочешь, чтобы я осталась. Либо я ухожу. В голове Ноланы уже пронеслись мысли, что она переборщила и сейчас бикфордов шнур в заднице Бэйли догорит и мужчина полыхнет, прогоняя ее прочь. — Черт тебя подери, Коулман! Сделай мне одолжение, останься в доме на ночь! Потому что после чистки меня мучают кошмары и галлюцинации совсем другого уровня. В доме нет людей, кроме нас Эмметом, и если я останусь в таком состоянии наедине с собой, то к утру вы обнаружите меня мертвым от разрыва сердца! Сдохну от испуга! — прокричал сомелье. Он обхватил голову руками и судорожно дышал. — Господи… какое унижение, — слабым воем сорвался голос мужчины. — Спасибо за честность, Ллойд. Я рада, что мы начали налаживать диалог. И в твоей просьбе нет ничего унизительного. Под недоуменный взгляд сомелье Нолана забралась на вторую половину кровати и обняв подушку смотрела в конец комнаты. После пяти минут молчаливого созерцания интерьера она спросила: — Спать хочешь? — Нет. — Может, кино посмотрим? — предложила девушка. — Ты не дотащишь меня до гостиной. А в спальне не предусмотрена техника. — На телефоне? — Слишком мелко, — ответил он. Помолчали. — В классический покер играть умеешь? — Умею. Древняя забава, но интересная. На деньги? — уточнила она. — Обойдешься. Колода там. — Он указал взглядом на прикроватную тумбу со стороны девушки. — Интересное место для хранения карт, — из резко открытого ящика показалось содержимое и девушка осеклась, — вместе с презервативами. «Ах ты, говнюк полудохлый! Знал же, чем ящик напичкан! Больно мне надо знать, какими контрацептивами ты пользуешься!». — Люблю перед сексом сыграть партийку. — Правда? — вскинула бровь она. — Нет. Мне просто все равно, где и с чем лежат карты. Раздавай давай. За игрой полтора часа пронеслись, как один миг. Когда в очередной раз настало время вскрываться, Нолана выложила «стрит флеш». — Этого не может быть! Если бы мы играли на деньги, я бы уже слил этот дом, — сокрушался Бэйли. Усталость взяла свои права и сомелье зевнул. — Ложись, ты вконец вымотался, — сказала девушка и принялась укладывать мужчину. — Тут такое дело… У нас дом-то большой, да только гостевые комнаты оборудованы под другие нужды. На всю площадь две спальни — моя и Эммета, — неловкость уже сковала Бэйли по рукам и ногам. — Сильно нагло с моей стороны прозвучит предложение лечь рядом? — Нагло, но не настолько, чтобы я отказалась. Перспектива сна на полу меня не прельщает, так что двигайся, — ответила она и уже собиралась залезть под одеяло, но поняла, что ее одежда совсем не подходит для сна. Заметив растерянность на лице девушки, Ллойд предложил: — Поищи у меня в шкафу что-нибудь подходящее. Вещей было много и явно сшитых на заказ по идее известных дизайнеров. Но ткань на ощупь выглядела неприветливой: грубой и холодной. Все же девушке удалось найти несколько футболок с длинным рукавом. Они были потрясающе мягкими и Нолана взяла одну себе. Переодевшись в душе, она вернулась в спальню. Для Ллойда, видеть свою одежду на ком-то еще, кроме него самого, а тем более на девушке, было в новинку. Длинная и свободная футболка не смогла скрыть изящность фигуры. Темные локоны, которые Бэйли видел только в собранном виде, теперь струились по спине и плечам. Нолана юркнула под одеяло и улеглась. Сомелье сполз по изголовью и полностью лег на спину. — Доброй ночи, Ллойд. — Доброй, Нолана. Если вдруг что, не бойся меня разбудить. Это жизненно необходимо. — А разве я не испугаю тебя еще больше? — Тряси, как хочешь, но голос держи в одной спокойной тональности, тогда не испугаешь. — Хорошо, спи. Я рядом. — Спасибо. Мужчина уснул очень быстро, а вот она еще долго лежала без сна. С трудом верилось, что он так близко, дышит, греет и не орет, пытаясь выгнать ее. Закрывать глаза было страшно. Всю ночь Ллойд проспал, бормотал во сне, но не выглядел испуганным, а как только Нолана обняла его расслабился и затих. Утро встретило парочку голосом Эммета. — Я не понял. Это что за тусовка под одеялом? — громко спросил Хьюз, лицезрея, как Ллойд и Нолана почти сплелись воедино и умиротворенно спали. — Мы горим! Пожар! — воскликнул он и тела под одеялом резко зашевелились. Коулман выскочила из постели, как ошпаренная, стряхивая с ягодиц ладони сомелье. А тот, будучи в полном бессилии, но преисполненный паникой, вытек по простыне и с глухим стуком шмякнулся на пол. — Ни хрена себе сиделка. Я за порог, а ты в кровать? — спросил у Ноланы Эммет. Та стыдливо натягивала футболку по самые колени. — Это не то, что ты думаешь, — смогла выдать в свое оправдание она. — Поддерживаю! — Ллойд подал голос из-под кровати. — Она осталась по моей просьбе. А спать, сам знаешь, больше не где. — Ты попросил остаться? О-о, все. Подробностей знать не хочу, — махнул рукой коп. — Лишь один момент уточню. Нолана, этот овощ тебя удовлетворил? — с хитрой улыбкой спросил он. — Нет, — быстро ответила она и Хьюз прыснул от смеха. — В смысле, у нас вообще ничего не было, — поспешила уточнить девушка, но тот еще пуще разразился хохотом уже удаляясь из комнаты. — Ты не так понял! — потеряв надежду оправдаться, добавила она. Бэйли все еще лежал на полу даже не предпринимая попыток встать. — Прости, он застал меня врасплох, — виновато сказала девушка. — Проехали. Это еще безобидное издевательство надо мной, — ответил Ллойд. — Не поможешь мне подняться?