Противоядие / 解药

Температура на улице опустилась. Ветер стал холодней и порывистей. Чэн Кэ достал из пальто шапку и натянул до бровей. Стоило ему подвигать рукой, как в воздух поднялся большой комок белого пуха. Чэн Кэ растерялся и невольно проводил его взглядом, а когда пух растворился в потемках, наконец среагировал: покрутился, повертелся и обнаружил дыру на рукаве. Какого хуя? Блять! Повторяя рану на руке, по рукаву тянулся длинный ножевой порез. В подкладке зияла дыра. Не прошло и пары секунд, как оттуда выскользнуло еще несколько пушинок и на ветру тут же улетело прочь. Чэн Кэ похлопал по рукаву и обнаружил, что пуха в нем почти не осталось… Не описать словами, что Чэн Кэ почувствовал в тот момент. На самом деле, он сам не мог понять почему так сильно разозлился, почему в сердце за долю секунды разгорелся пожар. Возможно, пламя разжигал зимний ветер, несший за собой запах тмина и жареного мяса. Цзян Юйдо был груб далеко не в первый раз, но стоило ему проявить толику заботы, как Чэн Кэ тут же забывал обо всем плохом, что случалось между ними и, не получив ни извинений, ни объяснений, вновь тянулся к Цзян Юйдо. Но что в итоге? Каждый раз ссора и необоснованная грубость возвращали Чэн Кэ из плена иллюзий. Почему Чэн Кэ продолжает обольщаться? Будто уличный пес виляет хвостом, стоит незнакомцу протянуть вкусняшку. Родители с самого детства считали Чэн Кэ никчемным. Уже очень давно его самооценка опустилась на дно, а от гордости не осталось и следа. Наверное, именно по этой причине Чэн Кэ удается выживать в этом месте — вдали от роскоши и удобств, вдали от семьи и навязанной манеры поведения. Пусть сейчас Чэн Кэ начал с чистого листа и мог делать все, что вздумается, но… Чего на самом деле хотел Чэн Кэ? Он не знал. Он не мог понять самого себя. Внезапно обида на Цзян Юйдо и злость на собственную бесполезность сосредоточились на ни в чем не повинном дырявом пальто. Чэн Кэ стянул одежду и безжалостно бросил на землю. Сука! Сука! Сука! Перебесившись, он нахохлился, сунул руки в карманы и пошел вперед. Но вдруг его ушей коснулся незнакомый голос, затем послышался звук удаляющихся шагов, а после глухой стук камня о землю. Неужели те придурки решили поквитаться? Чэн Кэ обернулся, но позади не было ни души. Тут он увидел как из подъезда выбегает Цзян Юйдо и пулей летит в его сторону. Чэн Кэ опешил. После той ссоры у Цзян Юйдо оставалась одна единственная причина подойти к нему — завязать драку. Вот только… на полпути Цзян Юйдо повернул в сторону и перебежал через дорогу. Что происходит? Чэн Кэ запаниковал. — Возвращайся к себе! — крикнул ему Цзян Юйдо, — Быстро! — Ч-что? Позади послышался беспорядочный звук шагов, который с каждым мгновением становился громче. Чэн Кэ вновь обернулся и обнаружил как к ним подбегает несколько человек. Того парня, что был во главе, Чэн Кэ знал в лицо. Это Дабин. — Третий брат! — воскликнул Дабин. — Не ходите за мной и не вмешивайтесь! — рыкнул Цзян Юйдо и рванул наискосок в темный переулок. Дабин колебался, но не смел ослушаться приказа. Парни рядом тоже замерли на месте. Каждый из них со сложным выражением на лице смотрел в переулок, в котором исчез Цзян Юйдо. — В чем дело? — Чэн Кэ все еще ничего не понимал. — Почему вы здесь? — Те шафки только что терлись рядом, — ответил Дабин. — Третий брат попросил нас проследить за тобой на случай, если они захотят напасть. Чэн Кэ потерял дар речи. — Мы заметили двоих, — Дабин указал на переулок, в котором только что скрылся Цзян Юйдо, — и тогда Третий брат попросил проводить тебя до дома… Не успел он договорить, как Чэн Кэ повернулся кругом и рванул в сторону переулка. — Брат Кэ! Третий брат не разрешал ходить за ним! — позади послышался взволнованный крик Дабина, — Он сказал тебе вернутся домой! — А я сказал ему отъебаться! — огрызнулся Чэн Кэ, ускорился и растворился в темноте. Авторитет Цзян Юйдо перед младшими действительно впечатляет. Если он говорит патрулировать улицы, они патрулируют; говорит проводить кого-то до дома, они проводят; говорит стоять на месте и не рыпаться, они стоят и не рыпаются. Дабин был готов рвануть вдогонку уличной шпане, но одно слово Цзян Юйдо, и он будто прирос к земле. Чэн Кэ забежал в переулок, но внутри не оказалось ни души. Сам переулок представлял собой тропинку между стенами высоких домов. Довольно узкую тропинку. Здесь мог бы проехать электроскутер, но трехколесный мопед точно бы не протиснулся. — Цзян Юйдо! — крикнул Чэн Кэ. Ответа не последовало. Тогда Чэн Кэ вспомнил кличку, которую использовали прихвостни и члены чужих банд, чтобы показать уважение к Цзян Юйдо. — Лаосан! Но снова никто не ответил. — Третий брат! — с отчаянием в голосе позвал Чэн Кэ. Ответа по-прежнему не последовало. Не было слышно голосов, не ощущалось движений, и это настораживало. Чэн Кэ испугался. Он сделал еще несколько неуверенных шагов. До конца переулка оставалось совсем немного, а дальше — оживленная улица и проезжая часть. Так же впереди стоял фонарь, который пусть и светил тускло, но все же давал возможность осмотреть территорию. Благодаря ему Чэн Кэ ясно видел — рядом никого нет. Однако, стоило завернуть за угол… и он наткнулся на черную фигуру незнакомца. — Цзян Юйдо? — спросил он, машинально рыская по карманам в поисках сподручного оружия. Чэн Кэ не успел толком запаниковать, как фигура двинулась в его сторону, и человек медленно вышел из тени. — Блять, кто разрешил тебе приходить?! Это Цзян Юйдо! Чэн Кэ вздохнул с облегчением. По переулку прошлось эхо приближающихся шагов, и до ушей Чэн Кэ долетел взволнованный голос Дабина: — Третий брат! Ты в порядке? — Завтра с тобой поговорим, — Цзян Юйдо угрожающе тыкнул в него пальцем. Парнишка опустил глаза к земле и ничего не ответил. — Уходим, — произнес Цзян Юйдо уже спокойней. — Со мной все в порядке, расходитесь по домам. — Те двое притаились где-то в районе, — с осторожностью начал другой младший, — если мы соберем ребят… — Если говорю, что расходимся, то расходимся, — нетерпеливо перебил его Цзян Юйдо. — И вообще, разве я не говорил просто наблюдать за ними? Следить и не рыпаться! Так какого хуя вы вдруг решили кулаками помахать? — Третий… — Тогда, — Дабин прикрыл младшего от тяжелого взгляда Цзян Юйдо, — мы возвращаемся, третий брат. — Идите, — махнул он рукой. Дабин и остальные мигом ушли. Чэн Кэ же последовал за Цзян Юйдо. По пути Цзян Юйдо несколько раз останавливался и оглядывался, но, кажется, хвост за ними не прицепился. Подойдя к подъезду, он вдруг обернулся к Чэн Кэ. — Замерз? — А?.. — Чэн Кэ приоткрыл рот, чтобы ответить, и услышал, как собственные зубы отбивают чечетку. Тогда-то он и вспомнил об оставленном пальто и решил его подобрать. Но вдруг обнаружил, что пальто, каким-то волшебным образом, пропало. На дорожке, припорошенной пухом, остался от него лишь еле заметный след. — Где мое пальто? — Чэн Кэ сильней задрожал от холода. — Уже стащили, наверное. Хорошая одежда, да без присмотра… Естественно, что кто-то присвоит ее себе. — Вот блядство! — Чэн Кэ вспомнил о дыре в подкладе и о вылезшем пухе. — Но пальто порвано. — Зашьют, и пойдет, — усмехнулся Цзян Юйдо. — Неужели ты обманулся неоновыми вывесками баров и ночных клубов и не подумал, что здесь тоже могут жить бедняки. Чэн Кэ ничего не ответил. Да и не мог ничего сказать. Было настолько холодно, что зуб на зуб не попадал. Чэн Кэ крепче сжал челюсть и сильнее укутался в шерстяной джемпер. На Цзян Юйдо была кофта из легкой ткани, но в отличие от Чэн Кэ он вовсе не выглядел замерзшим: шагал с высоко поднятой головой, не хохлился и не прятал шею, чтобы сберечь тепло. — Давай для начала вернемся ко мне, — предложил Цзян Юйдо. Чэн Кэ молча последовал за ним. У подъезда налетел холодный ветер, и Чэн Кэ вздрогнул. Он удержался от порыва подтолкнуть Цзян Юйдо, который шел слишком медленно. Зайдя в квартиру, Чэн Кэ замер: уж слишком резким был контраст температур. Ему понадобилась пара минут, чтобы прийти в себя. — В пальто было что-то ценное? — спросил Цзян Юйдо, протягивая пиалу с вином. — Нет, — Чэн Кэ похлопал себя по карманам в поисках телефона. — На месте и мобила, и пачка сигарет. Цзян Юйдо кивнул, взял шашлычок с говядиной и стянул с шампура несколько кусочков, а затем внезапно уставился на Чэн Кэ. — Телефон и сигареты? — выпалил он. — Ты, блять, снова забыл ключ? — Не забыл! Чэн Кэ подскочил с места и принялся повторно шарить по карманам. Он вытащил содержимое и положил на стол. Телефон, сигареты и… Он вывернул карманы — ничего. — И где же он? — Цзян Юйдо вздохнул и посмотрел на время, — Бля, уже за полночь! Как теперь взять запасной? — Я правда брал ключ, — Чэн Кэ бессильно опустился на стул. — Оставил в пальто. — Куплю шнурок и повешу ключ тебе на шею, — буркнул Цзян Юйдо и стал из-за стола. — Или проще завтра тебе написать заявление на установку биометрического замка по отпечатку пальца. — Куда ты? — За пропажей. Найду воришку и заберу ключ. Само пальто вернуть не выйдет, — Цзян Юйдо направился к двери. — Считай, что отдал одежду в помощь бедным. — Ага, — вздохнул Чэн Кэ. Когда Цзян Юйдо потянулся к двери и уже был готов выходить, Чэн Кэ заметил кое-что краем глаза. Красное пятно, растекающееся по ткани его рукава. — Ты… — Чэн Кэ схватил его за руку, — ранен? Цзян Юйдо неосознанно дернул плечом. Подойдя ближе Чэн Кэ увидел всю серьезность его травмы. Кровь не только пропитала кофту, но и струйкой текла по запястью и капала на пол. — Царапина, — Цзян Юйдо отдернул руку. — Забей на ключ. Покажи. — Вот, — Цзян Юйдо закатал рукав, оголяя рану на предплечье. — Только выглядит страшно — на деле ерунда. Чэн Кэ присмотрелся — не похоже на ножевое ранение. Рана рваная, будто кожу не резали, а раздирали тупым предметом. Только вот чем можно было сотворить такое? — По крайней мере, нужно остановить кровотечение, — настоял Чэн Кэ. — Если пойдешь в таком виде, то человек, укравший пальто, ни за что не признается. — Как раздражает, — буркнул Цзян Юйдо. Нахмурившись и напустив недовольный вид, он пошел на кухню, открыл кран и поднес руку под напор воды. Вновь увидев «спартанский способ» обработки раны, Чэн Кэ потерял дар речи. Он открыл рот и хотел что-то сказать, но так и не произнес ни слова. Вода все текла и текла, даже не думая останавливаться, и тогда Чэн Кэ решил подойти ближе. Цзян Юйдо стоял спиной, и выражение его лица нельзя было увидеть. Единственное, что заметил Чэн Кэ — руку, которая дрожала от боли.