Противоядие / 解药

Цзян Юйдо ничего на это не ответил, молча обошел стол и встал сбоку от Чэн Кэ. Выражение его лица изменилось — наглый дерзкий взгляд испарился и стал задумчивым и сдержанным. Неужели струсил? Точно, струсил, когда понял, что проиграл! Цзян Юйдо под разным углом посмотрел на рисунок из соли, повертел головой так и эдак, а затем и вовсе ушел в спальню. Правда пробыл он там недолго и буквально через минуту вернулся на прежнее место с Мяу на руках. — Мяу, — он повернул мордочку котенка к столу, — этот молодой господин нарисовал тебя солью. Как думаешь, похоже? Если считаешь, что портрет удался, то мяукни, а если нет, то просто помолчи. В последнем случае молодой господин будет признан проигравшим. — Жулье! — возмутился Чэн Кэ. — Так что, Мяу? Считаю до пяти, подумай внимательно. Один, два… — Мя-я-у, — внезапно слетело с губ Чэн Кэ. Цзян Юйдо опешил. Прозвучало чертовски убедительно! Если бы он не знал, что этот звук издал Чэн Кэ, то непременно решил, что в дом пробрался уличный кот. Вот же нелепица, и зачем изнеженный молодой господин научился мяукать? Пока Цзян Юйдо размышлял о глупостях, котенок повернулся к Чэн Кэ и мяукнул в ответ. — Какого хуя? — Цзян Юйдо приподнял подбородок котенка и заглянул в глаза. — Бля, что с тобой не так? — Мяукнул. Твое условие выполнено. — И зачем только ты этому научился? — Цзян Юйдо бросил котенка на диван. — Ну, что тут сказать, — Чэн Кэ оперся рукой о стол, — я с детства боюсь мышей. Эдакий прием самообороны. — И как — действенный? — Без понятия. Мне еще не приходилось напрямую сталкиваться с мышью. — Вот как. Цзян Юйдо налил еще самогона и разом выпил все до последней капли, а затем снова посмотрел на изображение Мяу, нарисованное солью. — Я дам тебе возможность придумать новую отговорку, — Чэн Кэ вернулся к главной теме, — Считаю до пяти, и когда время выйдет, Третий брат проиграет. Цзян Юйдо повернулся к нему, посмотрел в глаза и недоверчиво прищурился. — Один, два, три, — медленно начал Чэн Кэ, — четыре… Цзян Юйдо, казалось, совсем не собирался напрягать извилины. Напротив, теперь он снова выглядел расслабленным и спокойным. Уголок его губ потянулся вверх, взгляд стал дерзким, а изо рта вырвался смешок. — Хорошо. — … Пять, — Чэн Кэ помедлил, но закончил счет. — Что ж, выходит я проиграл. Теперь собираешься меня отыметь? Приступай, любопытно каким на вкус окажется секс с тобой, — Цзян Юйдо провокационно приспустил край спортивных штанов. Чэн Кэ оцепенел. Вот же бесстыжий тип! У него что, совсем совести нет? Хотя, что еще ожидать от хулигана из подворотни. Неужели Чэн Кэ здесь единственный, кто мыслит здраво? Он даже дал шанс ретироваться и избавится от последствий глупого спора, но только посмотрите, что Цзян Юйдо делает в ответ? Провоцирует снова и снова! Нет, ну что за дела?! Спусти он штаны хоть на сантиметр ниже, и… Чэн Кэ неудержимо сглотнул. Этот вид навевал воспоминания о том дне, когда он из-за беспокойства барабанил в дверь и в итоге застал Цзян Юйдо совершенно нагим. Его светлая кожа, изгибы тела и агрегат между ног все еще были свяжи в памяти. Изначально Чэн Кэ не воспринимал ставку всерьез и не собирался ничего делать. Он принял спор ради шутки, чтобы прикольнуться и подколоть сурового главаря шайки. Однако, Цзян Юйдо, очевидно, был настроен серьезно, поэтому, проиграв, решил потянуть на себя одеяло и устроить тот спектакль с Мяу. Но сейчас… Какого черта он творит?! Разве человек, принявший спор за чистую монету не должен отступить и молить о снисхождении? Чэн Кэ совсем не понимал, что творится в его больной башке. Во времена пирушек с Лю Тяньчэнем, когда собиралась большая компания с дорогим крепким алкоголем, частенько возникали пари со ставками ниже пояса, хоть и не настолько кардинальные. Но то были просто споры потехи ради. Все знали, когда стоит остановиться и как выкрутиться, чтобы не выглядеть дураком. Никто не переходил границу, даже если все были вусмерть пьяны! Чэн Кэ сделал несколько затяжек и пригубил самогон. Блядство, если бы не бухло, то они не остались бы наедине, и этого глупого спора не возникло! — Чего медлишь? Слабо? — Цзян Юйдо веселился от души. — Дам тебе возможность придумать отговорку. Считаю до трех, и когда время выйдет, ты проиграешь. Чэн Кэ глянул на него исподлобья, в ответ Цзян Юйдо лишь усмехнулся, презрительно и провокационно. «Если ты так этого хочешь, — Чэн Кэ сделал еще один глоток самогона, — пусть будет по-твоему, заносчивый придурок!» На дне пиалы все еще оставалось спиртное, и он залпом выпил остатки. Приятная на вкус жидкость потекла по горлу и обдала огнем полупустой желудок. Даже будучи отбросом из всех отбросов Чэн Кэ старался не вестись на глупые провокации. Но сейчас, когда его так откровенно брали на слабо… Он поставил пиалу на стол, схватил Цзян Юйдо за плечи и агрессивно толкнул на диван. — Значит, любишь погрубее? — усмехнулся Цзян Юйдо, даже оказавшись горизонтальном положении он держал все ту же дерзкую улыбку. — Верно. Чэн Кэ забрался на диван, облокотился рукой о подлокотник и навис над жертвой, блокируя тем самым любые пути к отступлению. Игра только начиналась! Оказавшись в ловушке, Цзян Юйдо растерялся, но, как и ожидалось от хулигана, держащего в страхе весь район, уже через мгновение к нему вернулось прежнее спокойствие. Он хотел заговорить и, наверняка снова дерзнул, если бы Чэн Кэ не провел пальцем по его шее. Это оказалось слишком внезапным, и Цзян Юйдо невольно замер. Однако, этот жест был сделан не для соблазнения строптивого парня. Воспользовавшись замешательством, Чэн Кэ схватил его за горло, еще сильней вдавил в диван, и теперь тот не мог ни заговорить, ни отбиться. Цзян Юйдо нахмурился и гневно посмотрел сначала на Чэн Кэ, затем на его руку. Не слишком ли грубо для «любовной игры»? Что ж, Чэн Кэ не был против поменять позу, поэтому ослабил захват и запустил пальцы ему в волосы. Цзян Юйдо среагировал мгновенно и принял выигрышную позицию: запрокинул голову, подался вперед и поцеловал Чэн Кэ. Безмолвная битва продолжалась, а грязные приемы становились все более изощренными. В тот момент, когда их губы соприкоснулись, Цзян Юйдо приподнял ногу и провел коленом по промежности соперника. Чэн Кэ поддался вперед, пытаясь неосознанно избежать прикосновения, и тогда их губы прижались друг к другу еще плотнее. «Блять! Вот же мудак! До последнего пытается взять главенство!» Чэн Кэ и не думал отступать и использовал язык. Уж глубокий поцелуй должен был утихомирить наглеца! Следующие несколько минут, пока длился их поцелуй, Чэн Кэ не сдвинулся с места, сохранив во всех смыслах неудобную позу. Как бы он ни ухищрялся, пытаясь показать себя и подавить дерзость Цзян Юйдо, сделать это, увы не удавалось. Противник продолжал нарываться и всячески перехватывать власть над ситуацией. Таким образом, потерпев безоговорочное поражение, Чэн Кэ разорвал поцелуй и отпрянул от Цзян Юйдо, тыльной стороной ладони вытер влагу с губ и с недовольством направился к столу. Конечно, в тот момент он не догадывался, что хладнокровный и дерзкий Цзян Юйдо вовсе не был спокоен, а напротив — растерян и безумно смущен. Он неосознанно коснулся своих губ, все еще влажных и теплых. До сих пор он помнил прикосновение губ Чэн Кэ и то странное чувство, что прошибло тело в момент поцелуя. Что это, черт возьми, было?! Во рту все еще оставался привкус алкоголя и… Потребовалось нескольок секунд, чтобы Цзян Юйдо пришел в себя и снова притворился задирой. — Ебать, — Цзян Юйдо посмотрел ему вслед, — охуенно целуешься. Чэн Кэ молча сел за стол и снова взял щепотку соли. — Но… на этом ты и закончишь? А как же обещанный секс? Чэн Кэ даже не обернулся. Он не собирался и дальше вестись на провокации. Соль продолжала сыпаться, и на столе появлялся новый рисунок. — Так и знал. Тебе слабо! — Цзян Юйдо был опьянен маленькой победой. — Третий брат, — наконец отозвался Чэн Кэ, — кажется, ты и правда не умеешь вовремя остановиться. Не думаешь, что в некоторых вопросах стоит оставить себе путь к отступлению? Не бери меня на слабо. Я с легкостью мог бы тебе присунуть, вот только не заводят меня парни в гипсе. Цзян Юйдо ничего не ответил. Сегодня вечером Чэн Кэ очень сильно его удивил… нет, правда. Цзян Юйдо не ожидал, что изнеженный молодой господин, выпив немного спиртного, осмелится припереть к стенке и поцеловать мужчину. Спиртное… а точно ли в произошедшем виновато только оно? Слишком уж страстным вышел поцелуй. Чем дольше он смотрел в спину Чэн Кэ, тем больше в голове возникало вопросов. — Могу я спросить? — наконец заговорил он. — Когда выгнали из дома я не знал куда податься, — на автомате ответил Чэн Кэ. — Мне хорошо знаком этот район — в здешних клубах мы частенько зависали с друзьями. В тот день голова была забита проблемами, поэтому ноги сами собой сюда привели. Я просто слонялся по округе и думал, что делать. Но ты, если хочешь, можешь и дальше верить, что я копался в мусорном баке. Как угодно. — Да я не об этом, — Цзян Юйдо зажал сигарету в зубах и достал зажигалку. — Если по чесноку, ты реально смог бы заняться сексом с мужчиной? — Ну да, — Чэн Кэ кивнул, — и, если уж быть откровенным на все сто, то на женщин у меня не встает. Цзян Юйдо машинально чиркнул зажигалкой, но пламя зависло в воздухе, так и не коснувшись кончика сигареты. Чэн Кэ сыпал соль щепотку за щепоткой и что-то вырисовывал пальцами, затем налил еще самогона и залпом выпил. Все это время Цзян Юйдо сидел в прежней позе, пламя все еще горело, а сигарета свисала с уголка рта. Как только пустая пиала Чэн Кэ коснулась стола, он наконец ожил и выпалил хоть и тихо, но с чувством: — Бля, я едва не проебался. — До этого ты просил портрет, — произнес Чэн Кэ равнодушно. — Дело сделано. Цзян Юйдо вздрогнул, тут же поднялся с дивана и подошел к краю стола. К большому удивлению он обнаружил, что изображение Мяу исчезло, испарилось будто по волшебству. От него не осталось и следа, за исключением кончика тощего хвоста. Теперь в центре располагалось суровое мужское лицо. На самом деле, по сравнению со множеством лиц, которые Цзян Юйдо видел каждый день и запоминал до мелочей, свое собственное он помнил лишь в общих чертах. А как иначе, ведь на себя он смотрит всего дважды в день: утром и вечером, когда умывается и чистит зубы. По этой причине Цзян Юйдо достал телефон, включил фронтальную камеру и сделал селфи, а затем поднес фотографию к рисунку на столе. — И правда я. — Впервые вижу, чтобы кто-то сравнивал портрет со своей собственной фотографией, — Чэн Кэ закатил глаза. Цзян Юйдо сделал несколько снимков портрета на столе и, подумав немного, удрученно спросил: — Этот рисунок обязательно стирать? — Даже если его не трогать, то со временем соль растает. — Тогда жаль плоды такого искусства, — Цзян Юйдо посмотрел на Чэн Кэ. — Рисовать то, что почти сразу исчезнет… прискорбно. — Ничто не долговечно, — Чэн Кэ улыбнулся. — Даже если рисунок исчезнет, он сохранится в памяти тех, кто его увидит. Для творца и этого достаточно. Цзян Юйдо не смог подобрать слов. Он опустился на соседний стул и наконец прикурил. Его взгляд все еще был прикован к рисунку из соли. — Устал, — Чэн Кэ рухнул на диван. — Который час? — Почти пять, — ответил Цзян Юйдо, взглянув в телефон. — Теперь сможешь заснуть? — Думаю, да. Чэн Кэ повернулся на бок и с головой натянул одеяло. Цзян Юйдо встал со стула и подошел к столу. Его взгляд все еще блуждал по гранулам соли, необъяснимым для него образом, собранным в портрет. Спустя короткое время, его рука потянулась и резким безжалостным движением смела соль со стола, оставив после себя лишь хаос. Цзян Юйдо выключил свет в гостиной, взял на руки Мяу, устроившегося в ногах Чэн Кэ, и направился в спальню. Однако, не доходя пару шагов, внезапно остановился. — Так значит, ты гей? — Ага. Если боишься за свой зад, то запри дверь. Совсем скоро рассветет, тогда ты возьмешь для меня ключ от квартиры, и распрощаемся. — Тебя из-за этого из дома турнули? — Не, — Чэн Кэ повернулся к нему лицом и выглянул из-под одеяла, — дело во мне. Если бы я хоть в двое был таким же способным, как младший брат, приносил пользу семье и доход, то сплю я с мужчинами или собаками вообще никого бы не волновало. — …Даже так? — Я не преувеличиваю, — Чэн Кэ снова отвернулся и уперся взглядом в спинку дивана. — Для отца важна выгода. Мне уже двадцать семь, но я бесполезен и безнадежен — мусор, а не сын. Отец не может простить бессмысленное существование и годы, потраченные впустую, а предпочтения… Ему плевать, что я делаю, пока приношу пользу. Цзян Юйдо ничего не ответил и молча зашел в спальню. Чэн Кэ совсем напился и окончательно обмяк. Закрыв глаза, он ощутил иллюзию полета. Тело то парило, то медленно спускалось вниз, и пару раз Чэн Кэ даже показалось, что он падает с дивана. Хотелось поговорить подольше и узнать изменилось ли к нему отношение Цзян Юйдо, но увы — пришедший сон был внезапным и крепким. Умиротворение после ночной попойки длилась вплоть до тех пор, пока некто не дал ему пендоль под зад. Открыв глаза, Чэн Кэ увидел все ту же спинку дивана, однако ночью он не заметил ни следов от кошачьих когтей, ни зацепок, ни ниток. Он перевернулся на другой бок и встретился взглядом с двумя темными мужскими фигурами. Солнце слепило глаза, поэтому лица он разглядеть не смог. Однако, даже без этого прекрасно знал кто так рано утром мог прийти по его душу. — Бля, — Чэн Кэ спрятал лицо в ладони, неловко вот так спросонья появляться перед малознакомыми людьми, — который час? — Десять, — Цзян Юйдо сжал в руке связку ключей и вплотную подошел к его подушке. — Я поехал снимать лангетку. Твой ключ уже забрал, положу его здесь. Не парься и не приноси обратно, я сам заеду и заберу. — Ладно, — сонно кивнул Чэн Кэ. — Завтрак на столе, ешь пока горячий. — Спасибо. Цзян Юйдо и Чэнь Цин вышли из квартиры и сели в машину, припаркованную у подъезда. Сегодня Чэнь Цин пригнал красное «Порше». — Как тебе сегодняшняя тачка? — он самодовольно хлопнул по рулю, — Сегодня ты наконец снимаешь шину, поэтому я взял красную. Ну, чтобы отпраздновать. — Как трогательно, — Цзян Юйдо ответил равнодушно и потер глаза. — Не спал ночью? Голова болит? — Не болит, — Цзян Юйдо закрыл глаза и откинулся на спинку автомобильного кресла, — только если чуть-чуть. Терпимо. — Почему не выпил снотворное? Разве сестра Цянь не приносила какие-то супердейственные таблетки? — Лень было. Чэнь Цин тяжело вздохнул, завел машину и тронулся в сторону больницы. — Больничный пункт в другой стороне, — Цзян Юйдо растерянно оглянулся на поворот, который они проскочили. — Мы едем не туда, — Чэнь Цин от нервов с силой прикусил губу, — а в больницу. Даже если мы явимся в больничный пункт, тебя все равно отправят в больницу. Нужно проверить как срастаются связки и сделать полный осмотр… — Надумал головы лишиться? — с угрозой спросил Цзян Юйдо. — Тогда нам тем более нужно в больницу! Там мне и голову пришьют, и крови свеженькой вкачают, — не уступал Чэнь Цин, — А если серьезно — ты же был в травме несколько недель назад, и ничего страшного не произошло. — Бля, как ловко выкрутился! — Агх, бей, если хочешь! — Чэнь Цин продолжал упорствовать. — Но пока буду испускать дух, довезу тебя до больницы! Цзян Юйдо сурово сдвинул брови и уставился на друга. Спустя полминуты он наконец сдался: издал тяжелый вздох, оперся головой об окно автомобиля и закрыл глаза. Зайдя в процедурный кабинет, он сразу почувствовал себя неуютно. Ноги подкосились, а тело содрогнулось от страха. Разбирая лангетку, интерн взглянул в его лицо и неловко улыбнулся. — Пациент, почему вы так вспотели? Где-то болит? — Нет, — Цзян Юйдо процедил сквозь зубы. — Просто волнуется, — вмешался Чэнь Цин. — Пожалуйста, постарайтесь закончить быстрее. Тут осталось-то: раз-два и готово. — Да, осталось совсем чуть-чуть, и пациент снова встанет на обе ноги, — кивнул интерн. — Хорошо бы еще выписать вам направление на рентген. Лучше удостовериться, что связки хорошо срослись… — Не нужно, — отказался Цзян Юйдо, — уверяю, срослось все просто отменно. После этого интерн и Чэнь Цин перекинулись парой фраз, однако Цзян Юйдо уже ничего не слышал. Беспорядочные неразборчивые звуки сменились мертвой тишиной. Перед глазами стоял туман. Он видел людей и окружение, но не соображал. Цзян Юйдо закрыл глаза. Чэнь Цин подхватил его под руку и принял весь вес на себя. Поддерживая друга, он вышел из процедурного кабинета, оплатил счет за осмотр и направился на рентген, а после снимка скинул ношу на кушетку в холле. Каждый вдох Цзян Юйдо давался с трудом. Проходящие мимо пациенты и сопровождающие смотрели на него с подозрением. С чего этот рослый крепкий мужчина без единой раны обливается потом и кажется вот-вот умрет? С тех пор, как его ноги переступили порог больницы, и до этого самого момента Цзян Юйдо паниковал. Он ненавидел больницы. Ненавидел, потому что боялся подолгу в них находиться. Боялся до смерти, но в упор не помнил причину столь навязчивого страха. Если подумать, то помимо уколов, здесь нет ничего неприятного. На его памяти в больницах не происходило ничего ужасного, что могло бы отложиться в голове и вызывать негативные ассоциации. Однако, даже умом понимая, что для страха причин нет, стоило зайти в больницу, как поджилки начинали трястись, тело напрягалось, как тетива, а нервы оголялись до предела. Оказавшись на улице Цзян Юйдо мгновенно ожил и наконец вздохнул полной грудью. — Куда теперь? — К Чэн Кэ за ключом, — Цзян Юйдо проверил время на телефоне. — Думаю, он уже вернулся к себе.